Тихо, тихо сердце так стучит
Тихо, тихо, что-то говорит
Тихо, тихо, отпускает боль
Чтоб сильнее и быстрее в нем бежала кровь
Она начала терять близких ей людей, когда ей едва исполнилось восемнадцать. Первым ушел отец, навсегда. Ушел того, кого она любила больше жизни. Тот, кто был для нее примером мужчины, семьянина, бизнесмена и просто любящим отцом. Она до сих пор не понимает порой, как пережила эту потерю, как не свихнулась и не сошла с ума. Наверное, ей помогла Моника. Стойкая женщина, крепкая характером и нутром. Она не плакала. Она никогда не плакала при дочери, не позволяла себе быть слабой, никогда не позволяла отчаянию завладеть ее сердцем. Никогда. Только в те редкие минуты, когда она оставалась одна, когда Терра гуляла в саду, она падала на кровать и рыдала. Горько, яростно в голос. Утопая в своей боли, в своем отчаянии. А юная девочка мягко ступала по полу, открывала дверь и видела, как захлебывается этой болью ее мать.
И спустя почти целую жизнь, она оказалась на ее месте. Она потеряла еще одного родного человека. Его просто взяли и отняли. Отца ее любимого сына, мальчишки, который так никогда и не увидит отца. Только на фотографиях. Он всегда будет жить только в его воспоминаниях. Терра не была такой сильной как ее мать, она сломалась, она упала в ту пропасть и одним чудом она смогла выкарабкаться. Не погубить все, ради чего она это время жила. У нее был сын, мать, ее бизнес…Вернее бизнес ее отца, который она обязана была тянуть в память о нем, в память о его трудах. Она не имела права сдаться, отступить. Терра многое пережила за 32 года, но то, что происходило сейчас, ломало ее изнутри, выкручивало, и было так больно, что хотелось рваться. Упасть на колени и опустошить желудок. Может быть, тогда станет немного лучше. Она как пьяная…Она почти не видит ничего перед собой, голова кружится и если вывернуться на изнанку, кажется, станет легче. Но это только кажется.
Весь вечер они были по разные стороны стола. Он сидел рядом с Миланой, держал ее под столом за руку, общался с Самантой и Адамом. А она по другую сторону. Одна, с бокалом вина. Просто смотрела куда-то вдаль, а когда ее звали, она смотрела сквозь близких ей людей. Они резко стали чужими, теми, кто причиняет жгучую боль. Те, кто заставляют смотреть на то, что выворачивает наизнанку. Но они не виноваты. Нет…И сейчас она стоит около окна, обнимает себя за плечи и только чудо позволяет ей сдержаться, не разрыдаться, не выбежать за ворота и исчезнуть навсегда из их жизни. Приходит кто-то один, и кто-то должен уйти. Она здесь теперь лишняя. Милане больше не нужна ее помощь, дальше девочка справится сама, она взрослая, она сможет. Вот только Терра все сильнее и отчетливее ощущала теперь себя маленьким ребенком, которого отняли у матери и вышвырнули на улицу абсолютно голым. Стыдно, холодно и страшно. Хочется забраться к маме на колени, прижаться к ее морщинистым рукам и шептать, как она ее любит. Как ей тяжело, как хочется снова стать маленькой и прятаться от всех бед под ее юбкой…
- Вы позволите, я закурю?
Он закуривает, и кухню наполняет едкий дым сигарет. Адам курит дорогие, но это не спасает. Дым едкий и проникает в легкие, разъедает как яд, но почему-то именно от этого запаха становится легче. Она на мгновение закрывает глаза и втягивает носом воздух. Она представляет, как пахнет от него, от его одежды, когда он возвращается домой. Пахнет ли от него дорогим порфюмом, его запахом или вот как сейчас запахом сигарет. Голова кружится, и она сильнее стискивает плечи. Потом выдыхает и опускает руки, водит пальчиками по подоконнику, словно желая подцепить и себе сигарету, но никак не решается. Движение, она чуть поворачивает голову и понимает что он совсем близко, зачем и почему? Почему ты подходишь ко мне? Что тебе от меня нужно? Уйди, прошу уйди, ты и так проник в мое сердце дальше чем я позволяла кому бы ни было…Оставь меня. Его голос, слова звучат в голове как раскаты грома. Она хмыкает. В этой ухмылке вся боль, все разочарование, отчаяние и какая-то злость. На себя…На них, на него. За все. В такие моменты не понимаешь, из-за чего злишься. В такие моменты просто хочешь раствориться, забыть и больше…не жить.
- Саманта всех ненавидит, кто близко приближается к ее дочери. – Голос Терры на удивление спокойный, с нотками холода. Она наконец-то берет себя в руки. Она уже может поднять на него взгляд и не тонуть в его глазах. Она снова Терра Каас. Железная леди, которой все нипочем. Которая плюет на все и всех сверху, которая идет по головам и ей без разницы кто перед ней. Близкий или чужой человек. Терра Каас с зелеными как осколки глазами. – Так что здесь дело не в вас, просто именно вы оказались на этом месте. Она хочет для нее лучшего, только вот кто сказал, что, то чего мы желаем своим детям для них будет лучшим выбором. – Она дергает плечом, раздраженно и зло. – Знаете. Все те годы, что я прожила в осознанном возрасте, я притворяюсь. Я делаю то, что от меня ждут и хотят. – Она сделала шаг к нему навстречу, смотря прямо в глаза, не смея отвести взгляд. Он обволакивает и затягивает в пропасть. – Я живу для кого-то и ради кого-то. Я уже и забыла когда я делала то. Что хочу сама. Я сама. Ради чего? Ради чего переживать этот день и ступать в завтрашний? Что бы снова притворяться и быть мраморной куклой? – Она хмыкнула и резко откинула прядь волос в сторону. Если бы не темнота он бы увидел, как на мгновение в глазах блеснули слезы. Лишь на мгновение и она снова накрепко закрыла свое сердце. – Хотя. Меня так и привыкли видеть люди. Не буду их разочаровывать.
- Джаред! Ты где? Пойдем с нами, папа придумал развлечение на вечер. – Кричала Милана и Терра дернулась.
- Нам обоим пора возвращаться. – Она на мгновение задержала взгляд на его лице, впитывая каждую черточку, запоминая то, как он на нее смотрит. Было в этом взгляде что-то волнующее и не безразличное. Небезразличное к ней. Она знала, что сейчас уйдет. И как только закончится этот вечер, они больше никогда не увидятся. По крайней мере, она для этого сделает все. – Берегите ее. – Она прошла мимо, оставляя за собой еле уловимый аромат геля для душа с запахом горького шоколада.
Терра была на грани, когда Милана сказала родителям что им пора. Они провели и так много времени в их обществе и за окном давно потемнело. Ужин удался на славу и даже Саманта под конец вечера начала улыбаться. Только вот Терра за все время после разговора на кухне, не проронила ни слова, огрызаясь на вопросы тем, что очень устала на работе. Эту ночь она решила провести в этом доме. Она не могла вернуться к ребенку в таком состоянии ненависти, гнева и отчаяния. Моника была дома, поэтому присмотреть за внуком вполне могла. Терра чмокнула Милану еще в гостиной и поднялась на второй этаж. Провожать гостей она не захотела. Им и так скорее хочется убежать отсюда, еще я буду их задерживать. На самом же деле она не хотела сама видеть их счастливых лиц, как он приобнимает ее за талию, как она жмется к нему. Терра зашла в комнату и громко хлопнула дверью, да так что небольшая рамка с фотографией упала на комод с тонких ножек. Она медленно подошла к окну и замерла. Она видела, как они стоят у машин, как льнет к нему ее племянница, как скользит ручкой. К горлу подступила тошнота, с которой она едва справилась. Перед глазами мелькнула мысль о том, что сейчас они поедут к нему…Останутся наедине. Терра отшатнулась от окна, замерла по середине комнаты, смотрела в одну точку…и в одно мгновение все рухнуло. Ухнуло прямо на нее, ломая плечи и позвоночник. Лицо исказила гримаса боли, и она медленно начала оседать на ковер. Некогда сильная, смелая, высокомерная женщина на глазах превращалась в несчастную и старую калеку. С искалеченным сердцем и душой. Рыдания подкатывали в горлу и наконец-то выплеснулись. Она плакала громко, в голос, не боясь, что ее кто-то услышит. Она сжимала пальцами волоски ковра и плакала. Опустошала душу, выплескивала все из себя. Выкидывала ненужное. И знала, что завтра она проснется совсем другой.
* * *
внешний вид

Прошло две недели после этого мучительного вечера. На следующее утро, Терра пришла в себя, выдохнула и умылась. Вышла к сестре, как ни в чем не бывало, позавтракала и отправилась на работу. Работа, работа и еще раз работа. Она зарылась с головой в нее, не давая себе возможности поскучать и продохнуть. Не давая себе возможность думать о чем-то кроме работ и сына. И это ей помогало, спасало от безумной боли и жжения в груди. В этот день она сидела в своем кабинете. Дело шло к вечеру, но Терра не собиралась уходить. Она разбирала бумаги с отчетами и читала про товар, который должен был придти на этой неделе. Она насколько увлеклась, что дрогнула, когда в дверь постучали. Она судорожно выдохнула, отмечая, что стал более дерганой, ответила. В кабинет зашла Саманта. Судя по тому, как сестра улыбалась, у нее были потрясающие новости. Терра дернула бровью. После того вечера они не созванивались и не виделись. Ей было тяжело. Но сейчас она смотрела на нее, как ни в чем не бывало.
- Саманта, ты чего без звонка? – Сестра никогда не приходила без предупреждения. Она всегда назначала встречи, а потом уже приезжала. – Обычно ты предупреждаешь.
Женщина прошла к креслу, которое расположено напротив стола Терры, покачивая бедрами. В своем возрасте Саманта отлично выглядела. Ничего удивительного, что Адам ее любил без памяти, несмотря на ее гадкий и сложный характер. Все же мужчины любят глазами. Она села в кресло и закинула ногу на ногу, покачивая туфелькой на носке.
- Милана уезжает в Париж…На год. – Она начала без предупреждения, поэтому эта новость была для Терры как удар под дых. Она широко раскрыла глаза и долго не могла собраться с мыслями. В Париж? Зачем? Читая эти немые вопросы, Саманта рассмеялась. – Помнишь, она грезила работой в одной из галерей? Вот, именно в одну из них ее пригласили. Контракт заключается на год. А если все пойдет хорошо, она может там и остаться. – Терра покачала головой, не в силах поверить. Нет, она была безумно рада за девочку, она и правда вспомнила, что Милана мечтала об это. Но как же…?
- Саманта, но как же Джаред? Мне казалось, она его…очень любит. – Последние слова давались с таким трудом, что она боялась, что сестра что-то почувствует. Но Саманта слишком была занята своей радостью. Она фыркнула и улыбнулась.
- Брось, Терра. Ей еще мало лет, у нее все впереди. И я не могу позволить ей загубить свою жизнь ради какого-то мужчины. Да, он производит впечатление умного и ответственного человека, но рядом с моей дочерью должен быть другой человек. И именно в Париже она сможет себе найти такого. – Тут до Терры начал доходить смысл. Она устало вздохнула и покачала головой. Вышла из-за стола и открыла бар. Молча, наполнила два стакана. Сестры как близнецы любили одно и тоже спиртное. Несколько кубиков льда в янтарную жидкость и все готово. Терра подошла к сестре, протянула ей бокал и сама выпила немного из своего. Села на подлокотник кресла, в котором разместилась Саманта и повернула к ней голову.
- Сестра, ты уверена, что поступаешь правильно? Она тебе никогда не простит, если больше не сможет полюбить, если ее сердце навсегда будет привязано к этому месту. Ведь не каждый наслаждается работой…- Терра замолчала, а и сделала еще один глоток. Она еще не разобралась в себе. Ей было стыдно признаваться в том, что она радуется. И далеко не за Милану. – Ведь не все такие как мы…Которые погрязли работе и наплевали на семью. Может ей как раз и не хватает этой простоты и спокойствия.
- Все, Терра, прекрати ты как зануда. Да, это я выслала приглашение, да, это я все сделал так, что бы именно мою девочку пригласили в Париж. Но, черт побери, я хочу для нее лучшего, кто посмеет меня в этом упрекнуть, Терра? – Она смотрела на сестру горящими глазами. Саманта была во всем права. Она хорошая мать, она и правда хотела для дочери лучшего. Может быть, и сама Милана потом поймет это. Но сейчас ей лучше не знать, что это мать все подстроило. Последним глотком Терра допила все содержимое и улыбнулась. Наконец-то улыбнулась…
- Хорошо, Саманта, прости. Ты же знаешь, как я люблю тебя и Милану. Для меня важно, чтобы вы не ссорились. Что бы было все хорошо. – Она обняла сестру за плечи, чувствуя, как те дрожат. Удивительно, Саманта испытывает чувство вины. Терра моментально поняла, что сестре тяжело от того, что она обманывает дочь, но так она понимала, что иначе она не может. – Все, Саманта. Успокаивайся. Ты поступила верно. Правильно, сестра. Я с тобой. Твоя девочка будет самой счастливой.
Нежно, нежно, скажешь мне: "Привет"
Нежно, нежно, улыбнусь в ответ
Нежно, нежно, вновь обнимешь ты
Разлетаюсь на осколки от твоей любви
Около десяти часов вечера Терра вышла из магазина и закрыла его на замки, кивнув охране. В городе темно, только ночные огни разрезают эту темноту. Уже почти ночь, но город не спит. Небольшой город, но со своими жителями и людьми, которые выползают на летние прогулки по темноте. Парочки, спортсмены, которые бегают перед сном, пожилые пары и просто те, кто хочет прогуляться. И Терра тоже решает пройтись пешком. Она не хочет идти домой, ей хочется просто гулять. Плутать по ночному городу, заглядывать в витрины, улыбаться и идти дальше. Как можно дальше. Значит, Саманта отправила Милану в Париж. Значит, они расстались? Терра была уверена, что отношения на расстоянии они не смогут поддерживать, ну если только первые месяцы, не больше. Она утонет в работе, а он…Он взрослый мужчина и все понимает. Значит, все-таки расстались. Терра не могла сказать что рада, но тот комок, что был в горле все это время, наконец-то исчез. Она и не заметила, как зашла в знакомый квартал, как через несколько шагов оказалась около знакомой двери, около которой стоит изящная корзина с черными масками. Каас тяжело выдыхает и смотрит на дрожащие руки. Она слишком долго здесь не была. Зачем ноги принесли ее сюда? Он наверняка находит утешение в других руках, наверняка нашел замену, а может вообще завязал с этим. Она не сможет…Она не сможет отдать свое тело кому-то еще. Так зачем она здесь? Так много вопросов и ни одного ответа. Но тонкие пальцы сами цепляют маску, надевают на лицо и толкают дверь. Каас окутывает сладкий запах клуба. Сладкий с привкусом горчинки. Словно напоминание того, что происходит в комнатах этого помещения…На ней зеленое платье, почти в пол, открытая спина и только две полоски крест на крест. Туфли на высоких каблуках, собранные и вьющиеся волосы. Она прекрасна, она знает это. Она проходит по коридору, и стук каблуков отзывается ударами в голове, как и звук бьющегося сердца. Она хочет заглянуть в зал, но сделать она это сможет, только выйдя на сцену. Знакомая комнатка, там почти нет людей. Будний день…Редко много народа приходит в такие дни. Она скользит пальчиками по знакомой атрибутике. Она так привыкла к этому всему, что сейчас она яростно начала понимать, как ей этого не хватало. Не хватает чувства обхвата шеи, как стягивает кожа, как отдает теплом и чуть щекочет горло прохладное колечко. Она подцепляет толстый ошеяник на контасте с едва ощутимым платьем. Она цепляет его на шею и протяжно выдыхает. Это ощущение…Оно снова вернулось. Она снова хочет принадлежать, умолять и просить. Она снова хочет испытывать эту страсть и удовольствие. В его руках. Только в его. Он свободен, теперь свободен. И она…Только будь здесь. Умоляю тебя. Она понимает, что шансы малы. Шанс один из тысячи, но яростно верит в это, что с высоко поднятой головой выходит на сцену. Вместе с ней там еще несколько девушек и один парень. Она на мгновение замирает, втягивает воздух через ноздри, потом закрывает глаза и начинает танцевать. Музыка захватывает и окутывает сознание. Она погружается в нее, и забывает обо всем. О боли, о страхе, о переживаниях. Она может быть самой собой. Здесь, под маской пряча свое лицо, слушая эти мотивы и танцуя под эти ритмы. Сколько времени проходит, она не понимает. Она лишь чувствует толчок в грудь и открывает глаза. Он. Здесь…Голова кружится. Она еле удерживается на ногах и со стоном выпускает воздух изо рта. Музыка играет и не слышно как грохает ее сердце, как ей хочется кричать и стонать. От радости? К кому он пришел? К ней или к кому-то еще. Узнает ли? Поймет? Но его глаза говорят сами за себя. Он не отрываясь следит именно за ней. За ее движениями, за движениями большой хищной кисы. Его кошечки, которая снова пришла тогда, когда он был здесь, чувствуя его инстинктами, по запаху. Он отрывает руку от подлокотника кресла…И она видит едва уловимое движение рукой, ладонью, пальцами. Он зовет ее. Она не сама идет к нему, он зовет…Неужели. По телу бегут мелкие мурашки, стискивает дыхание и хочется сломя голову бежать к нему, обнять, прижаться всем телом и стонать, рассказывая, как она скучала, как ей было тяжело все это испытать. Он не знает кто я…А я знаю. Она вспоминает его лицо, его глаза, губы и черты…Я в тебе утону. Тону. И спасаться я не хочу…Она не будет заставлять долго его ждать. Она ступает мягко по порожкам, спускаясь в зал. Многие смотрят на нее, цепляют взглядами, пытаясь переманить к себе, но она смотрит только на него. Длинная юбка скользит по ногам, щекочет и она мягко улыбается. Останавливается перед ним, опускается на колени и кладет ладони на его колени. Он так красив…Сейчас. Властный, сильный. Она чувствует его на уровне сердца. Она мягко нажимает на его колени и разводит их в стороны, одновременно прогибаясь и кладя грудь ему между ног. Трется, как всегда трется и пытается завоевать его внимание. Просит, чтобы прикоснулись и погладили. И он отрывает руку от кресла, кладет широкую ладонь на голову и перебирает пальцами волосы. В какой-то момент все встает на свои места. Она любит его. Любит безумно и самозабвенно. Она признается себе в этом. Наконец-то она позволяет себе эту слабость. Она полюбила его с первых минут, и все оправдания, что это просто развлечение, праздник тела – это глупые оправдания, которые она сама себе придумала, чтобы не признаваться. Она любит этого мужчину. Она любит Джареда. Она поднимает голову, смотрит в глаза и в голове «я скучал». Тихий шепот или ей кажется? Щелкает карабин и ее голову тянет к себе, заглядывая в зеленые глаза, и ей кажется, что он знает все, что узнал эти глаза. Он впивается в нее взглядом, желанием страстью. Его не было здесь…Все это время. Она читает это в глазах. Она не чувствует на нем запах других женщин. И это возбуждает еще больше. Наплевать на людей вокруг, он впивается в ее рот жадным и горячим поцелуем, и она стонет от облегчения и наслаждения. Скользит язычком по его вкусным губам, проникает, цепляя кромку зубов. Обхватывает губами язык и сосет, отстраняется, хватая воздух ртом. Они никогда не насладятся. Ночи не хватит…Они слишком долго были вдали друг от друга.
Он встает и тянет свою кису за собой. И она послушно идет, опустив голову, скрывая улыбку счастья и безумной радости. Разрывает душу и хочется кричать. Даже если он здесь только ради удовольствия, плевать. Она будет наслаждаться каждым мгновением. Если ей придется приходить сюда всю жизнь, а там за воротами вести себя иначе, жить, как живет Терра Каасс. Плевать, но она никогда не откажется от него. Никогда. Он открывает ключом дверь, впускает ее и захлопывает. Полумрак, темные и плотные шторы и все тот же сладкий запах. Она разворачивается к нему, смотрит. И он не двигается с места. Он смотрит, скользит по ее телу глазами. По рукам, по голым плечам, которые изрисованы татуировками. По груди. По бедрам и она понимает, что начинает дрожать под его взглядом, который прожигает сильнее, чем касания. Дрожит и кусает губы, тихонько постанывая. Хочется выгибаться и подставляться под взгляд, что бы ласкал и дальше. В его глазах читается желание, тоска и безумная радость. Да-да, он не может это скрыть. Она наконец-то видит это и не может удержаться. Она делает шаг, еще один и прижимается к нему всем телом. Просто прижимается, обнимает за пояс и утыкается в шею лицом. Молча, без слов. Но слова здесь ни к чему. Она просто скучала. Саба скучала по своему хозяину.
Отредактировано Terra Kaas (2014-12-11 12:00:10)