Это был отличный вечер, день последнего концерта, и Ким вдоволь натряс своей сексуальной задницей на сцене, прямо за всю хуйню выложился, а теперь они решили вместе со всей группой за всю хуйню напиться, и их рейд по клубам был в самом разгаре. У ХёнЧжуна даже был особый план в последний день распространить свое корейское семя по просторам великой Америки, и эта мысль его почему-то адово вдохновляла, чесала ЧСВ и даже почесывала «инструмент», который уже как радар выслеживал возможных жертв. Только вот местные мадамы в тех клубах, которые они уже успели посетить, как-то не очень вселяли в брюнета энтузиазм, поэтому пока он просто повис на товарище по группе, в то время, как они тащились к очередному клубу почему-то пешком. Но Чжун был уже достаточно пьян, чтобы не заботиться вопросом их перемещения, он что-то увлеченно шептал на ухо своему другу и при этом не менее увлеченно ржал, возлюбив весь мир вокруг, но себя, конечно, больше. В голове вертелось что-то вроде «какой чудесный день, какой чудесный пень, какой чудесный хуй меня ожидает в скором времени сто про», только на корейский манер. Кажется, это была отличная идея для новой сверх интеллектуальной песни. Чувак, это репчик. Ким прямо возрадовался тому, как его внезапно осенило, даже собрался поделиться гениальной мыслью с группой, но ему этого сделать не позволили.
Внезапно откуда-то прямо перед ним материализовался жуткий лысый верзила, и ХёнЧжун чуть не обосрался в первый момент, честно слово, наткнувшись на эту скалу и потеряв на несколько секунд равновесие. Как велико притяженье земли, но притяженье страшного незнакомца оказалось еще более великим, потому что тот дернул его за майку, аки осину тщедушную. Вся жизнь пронеслась перед глазами, потому что брюнет уже мысленно себя похоронил. Он тут, конечно, был не один, но этот терминатор вне всяких сомнений раскидает всех, кто попытается сопротивляться. Сопротивляться чему, кстати? Ким до сих пор не мог понять, чем именно он не угодил этому непонятному американцу, и уже хотел поинтересоваться на свой страх и риск, но лысый тут же что-то заорал на английском. Не знающий этого языка Чжун практически ничего не понимал, но звучало устрашающе, будто палач зачитывал ему приговор. Что-то вроде «сейчас тебя, ХёнЧжун, выебут, расчленят и съедят, молись, смертный». Печально, но ни одна молитва не приходила в голову корейца, который вблизи этого большого человека как-то весь сжался и скукожился, будто член на морозе. А терминатор между тем уставился на него вопросительно, будто ожидал какого-то ответа.
- Ээээ… - только и смог выдавить из себя Ким, косясь на громилу, и попытался попятиться куда-то назад, но тот тутже дернул его обратно, отчего брюнет заскользил кедами по асфальту, как Плющенко по льду, хоть и не знал, кто такой Плющенко.
Причем, незнакомец явно остался недоволен ответом корейца и продолжил ебашить басом, от которого у Чжуна уши в трубочку сворачивались и ягодицы начинали в страхе подергиваться.
- Я не понимаю! – в отчаянии завопил парень на родном языке и засучил руками перед собой, пытаясь отцепиться от железной хватки, но лысый эту попытку не оценил, изобразил что-то вроде рыка и выплюнул еще пару фраз, из которых Ким понял только «fuck». И знаете, ХёнЧжуну очень не хотелось, чтобы этот верзила его «fuck». На какой-то момент певец даже представил эту хардкорную картину, и его сердце сделало в груди кульбит, рванувшись куда-то в область задницы, видимо, на защиту.
А незнакомец, будто подтверждая самые худшие опасения корейца, схватил его на этот раз за шкирку и потащил к рядом стоящей машине.
- Ненененененене, - заверещал Чжун, упираясь всеми силами, дрыгая руками и ногами, как укуренный паукан, которого жестоко накрыло. Вслед что-то орали ребята из группы, но подойти как-то не решались. ТВАРИ. Мысленно Ким пообещал себе выебать каждого в жопу без смазки, затем задумался, почему он всегда все сводит к сексу. Потому что к нему все и сводится, - подсказал то ли мозг, то ли член. Хотя, пожалуй, это все же был мозг, потому что член ушел куда-то в несознанку в компании этого страшного человека, стараниями которого юный репер уже болтался на заднем сидении автомобиля.
Лысый резко стартанул с места, и тут уж Кима понесло. Он осознал, что терять ему больше нечего, потому что этот медведь сейчас утащит его в свою берлогу и подвергнет жестоким экзекуциям.
- Слушай ты, верзила, а ну выпусти меня из этой гребанной машины! Я – звезда! Да ты понимаешь, что тебе теперь за это будет, уебок! – безуспешно вопил Чжун на заднем сидении, но лысый вообще никак не реагировал, видимо, не понимая корейского, и ХёнЧжун истерично заколотил по переднему сиденью.
На это незнакомец отреагировал каким-то междометием и снова замолчал, уставившись на дорогу. Певец обессилено выдохнул и откинулся на своем сидении, после чего устало изрек:
- Пиздец тебе, уеба, - впрочем, подозревая, что пиздец скорее ему.
После этого парень решил заткнуться и совершить побег, когда похититель привезет его к своему логову. Но не тут-то было, Кима снова схватили за шкварник как сраного кота и потащили сначала по улице, потом по лестницам, из-за чего брюнет сосчитал ступеньки и коленками и жопой и очень расстроился, что его персоной так пренебрегают. Под конец втолкнули в какую-то квартиру. Чжун придирчиво огляделся, затем скрестил руки на груди, вздернул подбородок и заявил:
- Не получить тебе по доброй воле этого божественного тела, извращенец.
Извращенец почему-то разозлился, наверное, потому что до сих пор не догонял, что же там ХёнЧжун бормочет по-корейски. Свое недовольство верзила выразил в очередной громкой тираде на английском.
- Я ТЕБЯ НЕ ПОНИМАЮ, - проорал в ответ Ким, упрямо на родном языке и потряс перед собой руками. И тут в этом водевиле появился третий актер, во всяком случае брюнет услышал чужую речь на английском, правда, с акцентом. Что-то родное даже проскользило в этом акценте. Певец повернул голову и заметил, что вышедший в коридор оказался тоже азиатом, причем корейцем. И, кажется, Ким даже его знал. Ну да, точно он пел раньше в одной группе, звеневшей популярностью несколько лет назад. И тут Чжуна сразила страшная догадка: этот страшный человек крадет и берет в рабство корейских звезд! Так вот, почему этот чувак вдруг ушел из группы и пропал. Перспектива рабства вообще никак не вдохновляла и вселяла ужас. А этот-то, Кибом что ли, спокойный такой, наверное, за эти годы просто свыкся со своей страшной участью, бедолага. Ким снова повернулся к громиле.
- Отпусти меня, пожалуйста, а? Ну, у тебя же есть один, куда тебе я-то? Из меня плохой раб, честное слово, - забормотал Ким, впрочем, не особо надеясь, что его поймут, пока парня не осенило. Он подскочил к Кибому, зайдя за его спину и подтолкнув к лысому. – Переведи ему, ну! – при этом ХёнЧжун продолжал держаться за поясницу  земляка, будто это могло его спасти в случае открытого нападения.

Тихо стоя в стороночке, ХёнЧжун также тихо проклинал Америку, американцев, Сакраменто, этого верзилу в частности, и вообще весь несправедливый мир, который повернулся к нему задом или хуем, предлагая отсосать. Иначе и не скажешь,  потому что будь этот мир более благосклонен, кореец явно бы не попал в такую передрягу, оказавшись в квартире двух сумасшедших. Но фраза земляка о том, что Кима никто не будет убивать, трахать, расчленять, грабить и подвергать пыткам явно немного успокоила. Хотя КиБом и не озвучил вслух весь список, который там себе надумал Чжун, но когда дело касалось его безопасности, то кореец становился тем еще параноиком. Все-таки, у парня была такая мега мета прото завышенная самооценка, что ему постоянно казалось, будто все желают его либо поиметь, либо убить, и по-другому просто быть не могло. Никто не должен был оставаться равнодушным к его царской персоне, без вариантов. И когда Ли заявил, что ХёнЧжуна тут в принципе никто не хочет, и трогать его не будут, то парень даже как-то огорчился или разочаровался, помимо того, что обрел спокойствие за целостность своей драгоценной жопы. Захотелось как-то даже обидеться немного. Хотя почему немного? Очень даже серьезно обидеться, блеать! Еще секунду назад он был героем этой драмы, пусть и кончиться она должна была хуево, но теперь его отогнали куда-то на задний план, как какого-то сраного статиста. Нет, Ким не привык быть статистом, он даже всем режиссерам-постановщикам и хореографам закатывал целые скандалы, если его очень важную персону вдруг ставили не на середину дольше, чем на пятнадцать секунд клипа. Впрочем, ХёнЧжуну повезло - внешностью он выделялся из всей группы, без лишний скромности, а потому ему без проблем доверяли главные роли. Даже главный вокалист мелькал в кадре реже, чем великий юный репер, и для рыжего это было нормально и привычно. В конце концов, именно на его обаянии, образе и держалась группа, ибо все остальные просто сливались друг с другом. Ну, ладно, ХёнСын еще может выделялся своим страшным ебалом, но это вряд ли делало честь группе. На какой-то миг Ким даже ударился в жуткие воспоминания, когда это чудо намекало на что-то большее, чем дружба. Чжуна даже передернуло, все же он хоть и ебался как кролик, но был очень избирателен, но после опять вернулся к своим горестям. А именно к тому, что КАКОГО БЛЯТЬ ХУЯ НА НЕГО НИКТО НЕ ОБРАЩАЕТ ВНИМАНИЯ?!
Самое обидное было то, что ХёнЧжун даже не мог как-то вмешаться в диалог этих двоих, так как ничего не понимал. Хотелось как-то привлечь к себе внимание, кореец даже подумывал о том, чтобы станцевать тут, спеть, на крайняк упасть в обморок и снова стать центром Вселенной, чтобы чертов КиБом отвлекся от своего американца и объяснился с ним, С ХЁНЧЖУНОМ, который блять мог сейчас развлекаться с чьим-нибудь телом, а вместо этого попал в какой-то цирк. Может стоит просто развернуть к себе Ли, встряхнуть, заорать, в конце концов, ведь тот понимал корейский?
Но прошло буквально несколько мгновений, Ким успел только рот открыть, чтобы заявить о своем присутствии, но его мнение по поводу дальнейших действий резко и кардинально переменилось, да рыжый так и захлопнул пачку обратно, попятившись немного назад, озираясь по сторонам и ища экстренное укрытие на случай открытых боевых действий, а они явно близились. Ли. Этот милый нежный образ из группы SHINee. Этот гребанный образ взорвался в голове Чжуна и превратился в пыль, потому что КиБом вдруг разразился такой истерикой, что реперу из B2ST стало по-настоящему страшно. У него по спине даже мурашки побежали, добежали до задницы и заставили очко нервно поджаться. Особенно потому что земляк не дал ему шанса тихо слиться в укрытие, а наоборот дернул за руку к себе, начиная что-то вопить на английском, попеременно указывая то на себя, то на Чжуна. Признаться, у рыжего началась самая настоящая паника. Вдруг Ли за время пребывания в Америке совсем одичал, съехал с катушек, и вот теперь...  ЧТО ОН БЛЯТЬ ГОВОРИТ ВООБЩЕ?! Со стороны казалось, будто КиБом их сравнивает, а вдруг он все наврал? Вдруг все же является рабом, а теперь вот подвернулся удобный случай, другой кореец затесался, и теперь этот предатель предлагает несчастного Кима вместо себя? ХёнЧжуну, конечно, было очень приятно, что его с таким энтузиазмом тут рекламируют, и что он снова стал полноправным участником событий, но как-то ему не хотелось иметь ничего общего с данным лысым субъектом.
Очко сжалось еще сильнее, и репер сделал слабую попытку высвободиться, чтобы затем совершить побег. Но как-то в этой попытке было очень мало усилий, потому что рыжий серьезно боялся, что КиБом сейчас так разойдется, что просто впиздит ему с вертухи. Память еще услужливо подвезла информацию мозгу о том, что когда-то в блогах писали, что мол этот поц из SHINee занимался тхэквандо. Нет, Чжун не мог подвергнуть свое лицо такой опасности. Если ему, не дай боже, сломают его идеальный правильный нос, то у Кима же инфаркт случится. А если губы разобьют? Боже, неделю ходить с опухшим ебалом? Прятаться в самой темной комнате отеля, надев на голову пакет? Неделя полного социального забвения… НЕДЕЛЯ ВОЗДЕРЖАНИЯ! У ХёнЧжуна даже сердце пропустило пару ударов от осознания этой ужасной перспективы, благо Ли его уже отпустил, давая возможность снова попятиться от греха подальше. А пятиться было просто необходимо, потому что КиБом уже начал громить какие-то полки, не ровен час еще и Чжуна тут каким-нибудь шкафом припиздит. Какая нелепая смерть.
Но пока кореец мысленно составлял список приглашенных на его похороны, одновременно миллиметровыми шажками отодвигаясь куда-то в бок, его земляк, кажется, немного остыл, снова устремляя свои очи ясные на Кима. В другой бы ситуации рыжий обрадовался такому стечению событий, но сейчас ему было нечем отбиваться. А этот лысый был с виду теперь так спокоен, будто каждый день подобное видел.
ХёнЧжун сглотнул. Теперь он почему-то больше боялся корейца напротив, от которого неизвестно, чего можно было теперь ожидать. И если лысый верзила с ним заодно, то никто не защитит теперь Кима от этой фурии. Хотя парень по-прежнему не понимал, ну, в чем он-то провинился? Оказалось в том, что вновь решил вернуть рыжину своим волосам.
- Меня?.. Перепутать? – с надрывом переспросил Чжун, схватился за сердце, прикрыл глаза, глубоко выдохнул, после чего молча отправился на кухню, куда его и послали.
ЕГО ПЕРЕПУТАЛИ! Жизнь медленно, но верно теряла смысл, а мир вокруг – краски. В голове репера просто не укладывалось, что его, такого прекрасного распрекрасного, можно вообще с кем-то попутать. А как же его прекрасные карие глаза? И не надо говорить, что они такие же, как у всех азиатов! Хён Чжун искренне верил, что его-то очи уж точно особенные. А его кожа! Да где вы в Корее сыщите еще более идеальную и такую бледную для его национальности? Причем, рыжего совершенно не волновал тот факт, что когда его спутали, на дворе была ночь глухая и дерьмовое освещение. А КАК ЖЕ ЕГО ГУБКИ БАНТИКОМ?!1! БРОВКИ ДОМИКОМ!!11
В общем, свой крик души хотелось куда-то излить, поэтому, одиноко сев на стульчик в кухне, репер достал из кармана свой смартфон и пошел жаловаться в Twitter. Лучше бы его просто хотели убить и изнасиловать, думалось корейцу, когда в помещение вошел Ли, уже один. Видимо, лысого громилу куда-то принудительно депортировали, но Ким все равно вздрогнул, стараясь при этом сохранить непроницаемое выражение лица. Не царское это дело – шугаться.
- Чай, - на автомате брякнул ХёнЧжун, хотя вообще-то не собирался тут чаи распивать. Его тело срочно нужно доставить в комфортную обстановку и предать расслаблению всякому разному безобразному, пока оно еще теплое. Но КиБом, по всей видимости, всерьез решил поить его чаем. Рыжий косился на все это со стороны с таким видом, будто оказался на уроке физики.
- Да я, вообще-то, не хочу чай, - брякнул Ким, поднимаясь с места и тут же садясь обратно, ибо алкогольное опьянение вкупе с таким жутким стрессом вызвали аж головокружение, - А хотя хочу, - «передумал» парень, делая глубокий вдох, но, заметьте, с непроницаемой рожей, будто так и надо. – Я люблю по-китайски заваренный, - добавил после того, как передумал.
Да, чай определенно может его оживить хоть немного, а то вдруг по пути назад опять нарвется на какого-нибудь лысого терминатора. Только вот сомневался ХёнЧжун, что Ли имеет хоть какое-то представление о его вкусах. Они ведь до этого момента вроде лично и не общались ни разу.
- А можно я сам сделаю? – спросил репер, хотя это как-то мало походило на вопрос. Просто все просьбы Чжуна имели обыкновение заканчиваться положительным ответом, так что тот даже как-то забывал его дожидаться.
Поднявшись со своего места, справляясь с этой какой-то телочьей слабостью, рыжий подошел к кухонным ящикам, взглядом ища необходимую посуду, при этом совершенно не нарочно вертясь вокруг КиБома, а когда ему надоело вертеться, то начал просто двигать того по разной траектории, когда тот загораживал необходимое. В общем, наглость была вторым именем Кима, но он почему-то был уверен, что имеет право на такое поведение, как компенсацию за моральный ущерб. Кстати, кореец как раз нашарил непосредственно сам чай, именно такой, какой ему нравился, и глянул на Ли:
- А ты будешь? – вопросительный взгляд, хотя больше изучающий. Почему-то у ХёнЧжуна вознакало какое-то дежа вю, когда он смотрел на КиБома, но рыжий никак не мог это логически объяснить. Поэтому продолжал сверлить взглядом, будто врубил гипноз на раздевание, особенно если учесть, что бедный Ли стоял прямо-таки рядом, прямо-таки напротив.

Не буду описывать всю чайную церемонию, которую тут устроил ХёнЧжун, но развел он тут целую бурную деятельность, как заправская гейша, которая собиралась подарить хозяину квартиры своё мидзуагэ. Жаль только у певца и намека на это мидзуагэ уже много лет не было. При этом движения корейца стали такими плавными, пластичными, будто он совершал какой-то ритуальный танец. Пялиться на КиБома репер перестал примерно в  тот момент, как тот отказался от чая, сразу потеряв к земляку интерес. Однако отказаться от божественного напитка, приготовленного царем и по-царски – какое неуважение. Ким даже почти обиделся, и обиделся, если б его чай так не озаботил. Просто когда дело казалось облагораживания собственного прекрасного тела полезными веществами и действиями, то Джокер забывал обо всем. Ведь что может быть важнее себя любимого? Одно только представления того, как полезный чай разливается внутри, делая его, идеального, еще лучше, доводило корейца чуть ли не до морального оргазма. Поэтому он так и увлекся, что-то невнятно кивнув на тему того, что да, надо бы такси вызвать.
Но Ли за телефоном пошел, наверное, через Канаду, потому что когда тот вернулся, Чжун уже сидел с кружкой выдержанного красного чая с видом натрахавшегося кота. Кстати, об этом. Когда потребности корейца в чае были уже почти удовлетворены, он невольно задумался о других потребностях, которые его терзали олдэй олнайт и превращали кровать в зубочистку количеством новых «зарубок». Именно поэтому на какой-то момент парень в задумчивости уставился на КиБома, изучавшего свою записную книжку, рассматривая и примеряя как возможный вариант. Но тут живо всплыло воспоминание о лысом верзиле, который чуть не довел ХёнЧжуна до раннего инфаркта, и репер как-то резко передумал покушаться на его собственность. Хотя он точно не знал, что за отношения связывают бывшего участника SHINee и того страшного человека, но решил не рисковать, снова утыкаясь в чай и подумывая о том, чтобы после душа устроить праздник влюбленному в него пиздюку из группы, одарив сексом с собой.
За этими мыслями Чжун как-то особо не вслушивался в разговор КиБома со службой такси, поэтому и на его вопросы отвечал как-то на автомате, не задумываясь.
- Гроун Плаза, пентхаус 1408, - все также не задумываясь, Джокер озвучил номер своей комнаты, будто Ли ему тут эскорт заказывал с доставкой на дом.
И Ким, наверное, так и продолжил бы залипать где-то в своем астрале, если бы его собеседник не решил возобновить разговор, будто они были какими-то старыми друзьями. Репер даже немного удивился, ведь он не помнил, чтоб перекинулся с этим человеком хоть парой фраз в те времена, когда Ли во всю еще блистал на сцене, тряся свой сексуальной задницей. Но не в стиле ХёнЧжуна было сидеть и молчать, он наобоот был тем еще болтуном, пикаперская привычка.
- У нас тут гастроли, одно из последних крупных предложений, - не без гордости ответил Джокер, с таким видом, будто только что похвастался тем, что его избрали царем всея Вселенная. Впрочем, Кима и избирать-то не надо было, он и без того себя царем ощущал, причем не важно, где при этом находился. В любом случае заполнял своей королевской аурой даже самое простое помещение, например, вот эту кухню. – А SHINee распались после твоего ухода, думал, ты знаешь, - добавил затем Чжун, глянув при этом на КиБома с выражением лица а ля «NOT BAD», что значило проявление величайшего уважения к тому, что перед ним сидит тоже достаточно важная персона.  Репер даже подумал о том, что, возможно, он немного поторопился со своим решением не трогать чужую собственность, но тут за окном просигналила машина, а телефон Ли разразился звонком от оператора такси.
Джокер, конечно, не верил в знаки, но решил, что и правда, пора ему сваливать отсюда, а то кто знает, что может вызвать у КиБома очередную истерику. Ким даже чуть вновь не вздрогнул, вспоминая недавнее «поёбище», но удержал лицо.
- Ладно, пойду я, - произнес парень, ставя кружку на стол и поднимаясь с места, - спасибо за чай.
После этого ХёнЧжун одарил Ли своей обворожительной улыбкой, которой одарял любую более менее заинтересовавшую его персону, затем коротко коснулся плеча молодого человека, вроде как на прощание, и направился к выходу.
Выйдя на улицу, рыжий быстрым шагом направился к такси, боясь, что где-то в кустах притаился лысый терминатор, который сейчас впиздит ему за то, что задержался дольше положенного. Но, к счастью, все прошло успешно. Плюхнувшись на заднее сиденье, Чжун по запарке брякнул на корейском:
- В отель. Блять. То есть. Fuck. Grown Plaza.

Отредактировано Kim Hyun Joong (2012-06-10 19:53:39)

У ХёнЧжуна были глобальные планы на этот вечер, точнее уже ночь, но он был ленивой жопой, поэтому, когда вернулся в номер, то вместо душа плюхнулся на кровать и залип сначала в телефоне, а потом ноутбуке. Надо же было всем пожаловаться на то, какие пиздецы с ним приключились, заодно сообщить чувакам из группы, что с ним уже все в порядке, а они трусливые паскуды, потому что не кинулись ему на помощь. Наверное, целый час Ким возмущался на эту тему, приговаривая, что бы они все делали, если б его не стало, что B2ST бы сразу развалились, и осталось бы им только лить горькие слёзы над могилкой великого репера. «Я чуть не погиб в зените славы» - запилил себе статус на фейсбук, считал лайки и радовался такой. Потом еще где-то на полчаса впал в очередной приступ нарциссизма и фоткался то на телефон, то на вэбку, потом решил, что плохое качество снимка не достойно его величайшего царского ебла и отрыл в многочисленных сумках зеркалку. И еще спустя пятнадцать минут у Джокера были полные штаны счастья и сто пицот мильонов новых фоток себя любимого во всех пафосных позах, которые он только вспомнил. При этом мрачные события вечера как-то вообще уже выветрились из его головы, оставляя там только восхищение самим собой. А ведь у Чжуна еще такая стильная прическа сегодня была с шипастой херней в голове, которая стоила так, будто была изготовлена из платины и умела говорить, готовить и трахаться. Но корейцу было не жаль на это денег, что только не отдашь, чтобы выглядеть поистине по-царски. Глянув на очередную свежую фотографию, Ким убедился, что так оно и есть, после чего решил, что готов позвонить влюбленному пиздюку из группы и подарить ему надежду на королевскую ночь. Тот, бедолажка, после концерта и тусовки был таким уставшим и уже видел десятый сон, но рыжего это как-то мало волновало, и он разбудил несчастного звонком без зазрения совести. Впрочем, тот живо приободрился, услышав предложение, и чуть не кончил от счастья, судя по визгу, который раздался из трубки, после того, как ХёнЧжун сказал ему приходить через часик.
В общем, репер остался очень довольным собой и собирался уже пойти в душ, чтобы подготовить свое тело для разврата, хотя оно и так было готово, ибо Джокер все еще благоухал дорогим парфюмом, но ванно-банные процедуры пришлось отменить, потому что в его дверь кто-то отчаянно заколотился с явным желанием вышибить ту к хуям. Ким даже как-то испугался, что это уже пиздюк подоспел, решив не ждать целый час, а принестись прямо сейчас, пока царь не передумал. Ну, ладно, его можно было понять, допустим, но зачем же дверь-то вышибать? Бедный ребенок совсем оголодал без королевской ласки.
С этими мыслями и некоторой озадаченностью рыжий подошел к двери, открывая ее и уже собираясь укорить и отчитать мелкого за то, что пришел не по времени, но вместо пиздюка на пороге появился… КиБом. И тут уместен охуевший смайл, который, в общем-то, и нарисовался на лице репера, ибо это был последний человек, которого парень ожидал увидеть за дверью, и выглядел он ко всему прочему очень устрашающе. Если бы Чжун не был таким брутальным серьезным корейским мужчинкой, то у него бы, наверное, даже коленки затряслись, потому что Ли буквально втолкнул Кима обратно в номер, хлопанул дверью так, что та чуть не разлетелась в щепки и зыркнул так, будто репетировал роль маньяка-убийцы. Честно говоря, у Джокера там даже все похолодело внутри после его приветствия, так как вспомнилась недавняя истерика, и певец боялся, что КиБом сейчас и здесь устроит вселенский погром, кровавую расправу, после чего тело царское будут искать по частям в совсем не царских местах.
ХёнЧжун поборол жуткое желание пискнуть «не убивай меня, пожалуйста», выдохнул и снова принял суровый вид, пытаясь одновременно понять, что же он должен был помнить, и что вообще значил этот вопрос. Ведь репер помнил этого человека, точнее помнил, что это танцор из группы SHINee, даже имя помнил, вот. Что еще? Рыжий даже собрался поинтересоваться, уточнить , так сказать, чтобы знать, в чем его конкретно обвиняют.
- Эээ… - только и успел проговорить кореец, но продолжения не последовало, потому что Ли вдруг разразился такими орами и матами, что мир Чжуна перевернулся второй раз за этот день.  А потом этот мир треснул, взорвался и осыпался на несчастную голову Кима пеплом охуения. Какую девственность нахрен? Семь лет назад? Джокер просто стоял и хлопал глазами, так как боялся, что-то ответить, ибо сказать мог только «Я ЗА ЭТИ ЕБАНЫЕ СЕМЬ ЛЕТ СТОЛЬКО ДЕВСТВЕННИКОВ ПЕРЕТРАХАЛ И НИ ОДНОГО В ЛИЦО НЕ ПОМНЮ СЕМЬ ЛЕТ СЕМЬ ЛЕТ СЕМЬ БЛЯДСКИХ ЛЕТ!!11» Но молодому человеку показалось, что КиБом тогда совсем расстроится, и смерть к царю придет еще раньше, отправив на тот свет в зените славы. Но парень действительно его удивил и даже как-то почесал и без того раздутое ЧСВ. Вот ведь как прикольно получилось, он, оказывается лишил девственности самого охуенного из популярной группы. Согласитесь, было, чем гордиться. Только гордость его сейчас точно не спасет от жестокой расправы за собственную плохую память. Может еще не поздно сбежать? Об этом думал репер, медленно пятясь назад от наступающего на него танцора. Ага, через окно. Правда что. ХёнЧжун даже возжелал, чтобы сюда поскорее ворвался недотраханный пиздюк и спас его, но этот идиот, как на зло, решил, видимо, выждать час.
И не успел Джокер продумать другие пути отступления, как Ли со всей дури зарядил ему пощечину по лицу. Невольно зашипев от боли, Ким в ужасе уставился на своего палача. И даже не потому что боялся его, а потому что чуть ли не до истерики испугался, что на его безупречной коже след останется. А потом испугался того, что бешеный кореец напротив даже как-то возбудил его этим, пусть и жестоким, но страстным жестом. А последующая фраза о ненависти завела еще больше этого извращенца, порожденного действительно адом, иначе не объяснить его паскудность пожизненную.
А Ли между тем будто приводил в исполнение какой-то идеальный план соблазнения. Чувак, это репчик. И новая идея для сверх интеллектуальной песни. Но, возвращаясь к происходящему, КиБом прямо-таки чуть не сшиб Чжуна с ног, увлекая в поцелуй и притягивая к себе. А ведь Ким был человеком. Озабоченным человеком. И когда к нему прижимался кто-то настолько красивый, целовал и вцеплялся ладонями в талию, то тело реагировало соответственно. Джокер не помнил, как у них это могло быть сто лет назад, но сейчас Ли действительно его заводил, и репер захотел его прямо сходу, как только ощутил на себе первый намек на сексуальный подтекст. А может ему в голову просто ударил перегар изо рта КиБома или это собственная доза алкоголя взыграла. Не важно.
Кореец почти в ту же секунду начал не менее жадно отвечать на поцелуй, терзая мягкие пухлые губы Ли, которые вызывали мысли об охуенном минете. Прикусив за нижнюю губу такого же рыжего, обнимающего его, Ким немного отстранился, глянув на того расширившимися зрачками. Пара коротких выдохов, чтобы немного успокоить сбившееся от возбуждения дыхание, после чего репер убрал ладони Ли со своего тела и отошел буквально на пол шага, стаскивая с себя жилетку и вообще начиная медленно избавлять себя от всех шмоток. Конечно, хотелось сделать все это как можно скорее, но суетливость – это как-то не по-царски.         
Чжун стащил с головы свою шипастую хрень и тряхнул волосами прямо как в рекламе шампуня «Head&Shoulders», краем глаза глянул в зеркало на стене, убеждаясь в своей охуенности в этот момент, чуть не окосел, но вовремя вернул свое царское внимание непосредственно тому, кого хотел трахнуть. Блять, действительно хотел. И откуда такой животный инстинкт проснулся именно к этой рыжей истеричке – непонятно, но Джокер решил не задумываться, передав все мыслительные функции другой голове, если вы понимаете, о чем я. Схватив КиБома за его куртку, парень потащил его вглубь номера, затем толкая на кровать и коротко бросая:
- Раздевайся, - просто по одной простой причине, что знал, насколько сложно «распаковать» истинно корейское одеяние, где у каждого костюма была своя система, и если ты этого не надевал, то и не снимешь.
Но чтобы не нарушать сексуальную обстановочку, ХёнЧжун подошел как можно ближе, становясь между ногами Ли, которые были еще спущены с кровати на пол, и начал стягивать с себя белую майку вместе с многочисленными цепочками-приблудами. Закончив этот процесс и теперь сверкая своим охуенным обнаженным торсом, Ким вновь склонился к КиБому, срывая очередной поцелуй, затем дергая того за волосы на затылке и одаряя прикосновениями своих губ и языка шею.

Он хочет раздеться. Ну, пиздец, он хочет раздеться. Как бы ХёнЧжун мечтал чтобы эта рыжая истеричка уже давно была раздета, да и он сам, ибо возбуждение так накрывало, что хотелось уже поскорее, простите за отсутствие романтики, но засадить по самые гланды, а потом, теперь можно романтику вернуть обратно, целовать эти пухлые губы, драть этого сукана за волосы, скользить руками по телу и вжиматься теснее, чтобы чувствовать его как можно ближе. Но пока Джокер мог только беспомощно отстраниться, потому что всех его царских способностей не хватит, чтобы самостоятельно снять всю эту сложную конструкцию, которую КиБом одевал, вероятно, пол вечера. Как разоделся-то для меня, - Ким чуть не прослезился, как ему это польстило. Но лесть, а тем более, лесть, надуманная путем собственных логических выводов (да-да, кореец и так умел), не могла надолго отвлечь оттого, что у него стоял. Там ведь далеко не десять сантиметров, а практически в два раза больше, и все это великолепие рвалось наружу и проклинало узкие джинсы, которые все сдавили с фашистским садизмом. Хотя, если у Чжуна стоял, то там любые джинсы становились узкими, даже дохуя широкие, поэтому рыжий и не любил надевать джинсы, обходясь какими-нибудь широкими шортами с махней, болтающейся до колен, вместе с «инструментом», который тоже примерно до туда и болтался. Но сейчас у репера вообще ничего не находилось в свободном болтании, кроме, пожалуй, рук, которые пришлось убрать от раздевающегося Ли, поэтому их-то Джокер и припек к важному делу, то бишь к освобождению дракона или, проще говоря, к расстегиванию собственной ширинки. И сделал он это достаточно суетливо и не по-царски только лишь по причине царских размеров. Расстегнул пуговицу и дернул гребанную молнию вниз практически с остервенением, попутно скидывая высокие белые кроссовки, которые, к счастью, развязывать не надо было, а то Ким бы уже скончался, наверное. Запулив дорогую обувь куда-то под кровать, ХёнЧжун, наконец, стащил с себя джинсы вместе с боксерами, перестав церемониться по указанным выше причинам, после чего глянул на свой прекрасный член с чуть приоткрытым от возбуждения ртом и искренним восхищением, чуть не кончив от этого зрелища. К счастью, эпичные носки, все еще оставшиеся на ногах, немного остудили это состояние, дав царю сил оголиться окончательно и уставиться на КиБома, который тоже уже почти пришел к успеху в своем раздевании.
Казалось, будто прошло минимум полчаса или вечность, когда Ли, наконец, оказался полностью обнажен и вновь притянул к себе Чжуна, который до этого стоял и восхищался поочередно собой и будущим партнером, да так увлеченно, что даже не успел поржать над синими колготками. Хотя, что тут ржать, у самого на полке тоже вон валяются, в черно-белый узорчик под белые бриджики, с концерта. Когда-нибудь он тоже обязательно их наденет, чтобы кого-нибудь очаровать. Правда, Ким пока даже не догадывлся, что очаровывать будет никого иного, как КиБома. И хорошо, что не знал, а то бы его инфаркт хватил оттого, что он повторяется, как так можно. А ведь он и так уже повторялся, если верить тому, что репер успил сто лет назад лишить танцора девственности. Но, черт, ну и ладно, ведь он такой красивый, так его хочется. Возможно, член и действовал, как последний предатель, вставая на эту истеричку и портя ХёнЧжуну имидж, но спорить с этим аргументом было бесполезно, поэтому кореец уже с энтузиазмом отвечал на каждый поцелуй, шарясь ладонями по всему телу КиБома.
И не отвлекался от этого процесса до того самого момента, пока проворный танцующий ублюдок не оказался у него между ног, да еще и так вжал в траходром, будто уже трахал. Царь даже немного охуел оттого, что чуть не пропустил момент истины. Вот так бы и лишился анальной девственности, даже и не заметив. Стало даже как-то стремно, но это и помогло держаться подольше и даже как-то продлить прелюдию, а заодно и похвастаться приобретенными за семь лет навыками. Толкнув Ли в грудь, ХёнЧжун заставил того перекатиться на спину, после чего сам навис сверху, смотря своим фирменным пафосным взором, за который его все любили и ненавидели. Не прерывая визуального контакта, репер провел одной ладонью вдоль тощего тела, второй продолжая упираться в кровать. Затем, побоявшись, что КиБом сейчас еще, не дай боже, распиздится по новой, накрыл его губы поцелуем, проникая языком внутрь, не теряя время на нежненькие скучные ласки. Рукой между тем парень развел ноги партнера, проводя по бедру вверх и обхватывая член, скользя несколько секунд вдоль. Только вот рот Ли пришлось в скором времени оставить в покое на свой страх и риск, потому что далее Ким двинулся ниже, покрывая поцелуями торс и останавливаясь на уровне паха, проводя языком по стволу снизу вверх и накрывая головку губами, задержавшись, только чтобы подразнить чувствительное место языком, затем заглатывая в рот. На мгновение в голову закралась печальная мысль о том, что он, к сожалению, не может сам себе отсосать, чтобы полюбоваться на то, как пухлые царские губы скользят по напряженному органу. Хотя, наверное, Чжун слишком быстро кончил бы от этого зрелища, особенно от того, как он поднял свой пафосный взгляд, когда почти выпустил член изо рта. Да, сосать с пафосом – это тоже талант. Но, постаравшись снова не впасть в приступ нарциссизма, репер, провел ладонью по своим увлажнившимся губам, с которых, кстати, блеск стерся от проявленных оральных усилий, после чего надавил пальцами на тугое колечко мышц, проникая двумя внутрь. И не зря, кстати, решил уделить внимание растягиванию, потому что КиБом оказался какой-то внезапно узкий, будто пассив в сексе для него был далеким воспоминанием. Остаться бы царю без члена, если б поторопился. Сэд стори.
Но это даже еще больше возбуждало, делая Ли еще более аппетитной добычей, Ким даже на радостях одарил того таким страстным поцелуем, будто отжарил прямо в рот и заставил кончить при этом. Между тем, пальцы стали двигаться чаще, причем, захотелось все сделать по высшему разряду, поэтому, когда репер отвлекся от столь увлекательного занятия, то надыбал из тумбочки смазку. И нет, это не магия Дэвида Блейна, при которой самые удивительные вещи всегда оказываются под рукой, это обязательное условие райдера певца. Ибо…  ЦАРЬ НЕ БУДЕТ ЖИТЬ В НОМЕРЕ ГДЕ НЕТ СМАЗКИ, НАРУЧНИКОВ, ПРЕЗЕРВАТИВОВ И ПРОЧЕЙ ПРИБЛУДЫ. А вот, кстати, презерватив ХёнЧжун нарочно не надел, ибо в гондоне трахать – это как в перчатках лапать. И вот созрела еще одна идея для сверх интеллектуальной песни. А рыжий как раз нанес любрикант на внушительный и давно стоявший орган, упираясь головкой в проход, снова сжимая волосы Ли на затылке, заставляя того отклонить голову назад, после чего толкнулся внутрь, прикрывая глаза от накативших ощущений. Причем Чжун не стал скучно наваливаться сверху аки бревенчатая туша, вместо этого он опять уперся свободной ладонью в кровать, нависая сверху так, чтобы его было хорошо видно, и принялся с энтузиазмом совершать толчки, одновременно эротично выгибаясь, как в высококачественной порнухе, и приоткрывая рот, облизывая собственные губы, предаваясь этой прекрасной позе еще несколько секунд, пока не склонился, чтобы поцеловать партнера в шею. Ладонь при этом отпустила рыжие пряди, и репер обхватил КиБома обеими руками, перекатываясь вновь, так что тощий оказался сверху, и принял сидячее положение. Так было удобнее скользить по чужим бедрам, да и вообще по всему телу, при этом насаживая и входя полностью.

И это был ни разу не дежасекс, как сие случалось, по обыкновению, когда ХёнЧжуну доводилось трахать кого-то уже не впервые. Обычно, если репер допускал кого-то в свою царскую постель повторно, то это было достаточно скучно, ибо кореец изначально знал, что нравится партнеру, как тот отреагирует, какую позу предпочитает, в какой наиболее привлекательно смотрится, и в какой быстрее кончает. Ким и так-то это с первого раза практически определял, а уж на второй, третий, пятый просто знал наизусть, что исключало интригу и сбивало возбуждение на пару пунктов. С Ли они трахались уже во второй раз, дойдя до активных действий Джокер вполне вспомнил их первый раз, но интрига все равно сохранялась. Семь лет назад у рыжего уже, конечно, был кое-какой опыт, но заключавшийся лишь в том, чтобы себе доставить удовольствие, а на партнера как-то насрать, поэтому и КиБома в тот эпичный раз певец потрахал на отъебись. Да и сам выходец из SHINee тогда не блеснул, ибо все же первый раз. Неудивительно, что мозг предусмотрительно стер этот случай из памяти, как нечто незначительное. Это в последствии репер уже научился доводить еще и своих партнеров до криков удовольствия и бурных оргазмов и то, только потому что свое ЧСВ хотелось почесать и запомниться действительно царем.
А между прочим член ХёнЧжуна заслужил сейчас прижизненный памятник собственной устойчивости, ибо Ли вновь разразился истерикой. Еще и пригрозил этот самый член отрезать, отчего любой член скукожился бы, в какой бы узкой и охуенной заднице он ни находился. Любой, но не царский. Орган Кима упрямо не терял своей устойчивости, даже когда КиБом сообщил на повышенных тонах, что сам собирается его поиметь. Либо поимеет, либо член отрежет. Знаете, тут любого актива дрожь от ужаса проберет, но собственная репутация великого любовника была для Чжуна важнее, чем страх, поэтому его выдержка сработала на отлично.
А между тем Ли вновь зарядил ему по роже, и тут уж, казалось бы, всё. ВСЁ. Финита ля комедия. Прощай возбуждение, да здравствует страх за свое прекрасное лицо, к черту еблю. И страх действительно проскочил на какой-то момент, но Джокер не почувствовал, что его щека наливается краснотой, а почувствовал он, как еще больше возбуждается, особенно глядя на этого истеричного кретина, который и сам раскраснелся после своей тирады и поглядывал сверху сумасшедшим взглядом. А еще его узкая задница плотно обхватывала член Кима, что тоже помогало, да. И так как в таком состоянии репер вообще не придумал, что ответить, а если бы и придумал, то побоялся сказать, вдруг КиБом снова истерикой разразится и приведет все свои угрозы в действие, поэтому ХёнЧжун был несказанно рад, когда его притянули для очередного поцелуя, обрывая все пути для продолжения беседы. Да еще и Ли начал с таким энтузиазмом скакать сверху, будто напиздел о семи годах без пассивного секса, а сам день изо дня тренировал позу наездника. И мало того, что от частых фрикций член уже готов был запеть от счастья, так его партнер еще и так сексуально выгибался, облизывался и стонал, что перед самой кульминацией у репера еще и эстетический оргазм случился ко всему прочему. Чжун даже сам начал активно подниматься бедрами навстречу, плевав на то, что мог бы лениво развалиться и получать удовольствие. Нет, ему подавай экшн, конвульсии, а поэтому «быстрее, выше, сильнее», поэтому очередной толчок, как можно глубже, после которого КиБом содрогается в оргазме. Джокер и сам чуть не кончил в тот же момент, потому что мышцы сфинктера невольно сильнее сжали его член, собственные пальцы, которые все это время скользили по чужому телу, сильнее впились в бедра Ли, еще пара рефлексивных толчков, и, о да, МОМЕНТ ИСТИНЫ. Еще и внутрь. Репер даже зажмурился на несколько мгновений от удовольствия, одновременно тяжело дыша, а когда открыл глаза, то заметил, что Ли уже склонился к нему, тоже приходя в себя после оргазма.
И как там у нас по стандартному сценарию? Не знаю, как у всех, но вот ХёнЧжун обычно скатывался со своего партнера, либо партнера скатывал куда-нибудь с себя, после чего сливался или вынуждал слиться мимолетного любовника, без всяких церемоний выдавая тому вещи и выставляя за дверь. Иногда вызывал такси. Но сейчас Ким отчего-то все еще лежал, особо не двигаясь. Самое интересное, что он совсем не утомился, даже был полон сил и энтузиазма продолжать. Снова и снова, и снова, и снова. И возбуждение никуда не пропадало. Казалось, что они с КиБомом просто только что закончили прелюдию и только собираются по-настоящему потрахаться. И Джокеру этого очень хотелось, он даже чувствовал, что член снова был в полной боевой готовности. А во всем был виноват чертов Ли, который не потрудился до сих пор слезть, чем продолжал возбуждать, и вот результат.
- Сука, - прошипел Чжун, приподнимаясь с постели, обхватывая сидящего сверху парня ладонями за лицо и снова целуя, да так жадно, что сомнений не оставалось, что сейчас они будут продолжать. И Ким себя за это искренне ненавидел. Ему ведь не нужен был второй раз, чтобы показать класс. Репер с этой задачей и в первый раз справлялся, за что себя очень ценил, и что помогало ему очень быстро избавляться от присутствия случайных любовников, чтобы, не дай боже, не привязаться к кому-нибудь, или чтобы не начались все эти блядские обжимания после секса. Но Джокер все равно еще не терял надежды, что вот они сейчас просто еще раз трахнутся, и это неутолимое желание пройдет. И интерес к этой рыжей истеричке тоже.

Отредактировано Kim Hyun Joong (2012-06-14 22:18:29)

Подлый коварный уёбок. Нет, не так. ПОДЛЫЙ КОВАРНЫЙ УЕБОК СМЕРТЬ НА КОЛ НА КОСТЕР! НА КОЛ ПОТОМ НА КОСТЕР! ГОЛОВУ С ПЛЕЧ! Именно так, или примерно так ХёнЧжуну захотелось заорать, когда гребанный КиБом засадил ему пальцы прямо туда, где двадцать пять лет была девственная территория, чтоб ему провалиться. Вот так вот, стоило отвлечься на блядские облизывания этих самых пальцев буквально на несколько секунд, как в тоже мгновение они оказываются в твоей заднице. И это был очень стремный подъеб, и вообще не самые лучшие ощущения в жизни Кима. Он, конечно, хотел трахаться, но в его планы не входило пробовать сделать это в пассиве. Даже если репер когда-то и задумывался о подобном, то представлял себе для начала великий кастинг желающий покуситься на его царское очко. И уж точно Джокер и не подумал бы, что его трахнет какая-то рыжая истеричка, которая даже на хую успокоиться не может от своих истерик. Еще и выпендривается.
- ПОШЕЛ НАХУЙ, УЕБОК! – рявкнул рыжий, выдыхая, когда пальцы, наконец, его покинули, после чего уже планировал оперативно смыться, пока его и, правда, не оттрахали, но не тут-то было. Все планы пошли прахом, потому что Ли оказался проворнее и быстрее, перевернув его на живот и поставив раком. И даже из этой позы еще можно было вовремя сбежать, но не после того, как чужой язык провел по туго сжатым мышцам, отчего Чжун невольно задрожал даже. До этого римминг певец делал только если сам своим пассивным партнерам, и не понимал, отчего те так содрогаются под этими ласками, словно в конвульсиях, и стонут от удовольствия. Теперь понял. В какой-то момент, когда язык чуть больше проник внутрь, Джокер даже чуть не застонал как последняя сучка, но сдержался, сильно закусив нижнюю губу. Планы съёба как-то сразу выветрились из головы, тем более, что ловкие руки его партнера умело скользили по члену, который и без того был возбужден, но сильно порадовался, когда на него тоже обратили вниманияе.
Да, отвлекающий момент сработал на отлично, ХёнЧжун действительно как-то отвлекся от мысли о самом страшном и вспомнил только тогда, когда его вновь перевернули на спину. Отчего глаза и рот одновременно распахнулись от удивления, да эти искусанные и зацелованные губы, так по-блядски раскрасневшиеся, сейчас были приоткрыты и манили, БЛЯТЬ МАНИЛИ. Если бы репер был на месте КиБома он, наверное, не удержался бы и трахнул себя в рот, прежде чем поиметь в другое место. Но у того с выдержкой получше было, видимо, желание покорить этот «эверест» было куда более сильным, тем более, что Ли уже оценил эти губы на своем члене. И, наверное, Ким все же предпочел бы еще раз отсосать, чем то, что последовало далее, когда гребанные тонкие, но длинные смазанные пальцы КиБома снова вошли в него. И непонятно, какого черта Чжун тут все еще лежит под ним, когда пора бы уже впиздить и защитить свою честь анальную. Но он лежал. Наверное, потому что в следующий момент рыжий как-то нервно вдохнул, снова чуть вздрогнув и облизав губы, так как тело начинало по-другому реагировать на происходящее. Пальцы входили уже не так резко и грубо, как в первый раз, мышцы уже намного легче принимали их внутрь, а это вызывало тяжесть и возбуждение внизу живота, немного другое, нежели ХёнЧжун испытывал раньше. И если кто-то решил, что не по-царски задницу подставлять, то у репера на этот счет было своё мнение. Ибо не по-царски лишать свое царственное тело дополнительных удовольствий. В конце концов, теперь его обхаживали, вылизывали, гладили, дрочили, растягивали, в общем, обращались как с действительно королевской персоной. Казалось бы, чего обижаться? Но Джокер все равно злился на блядского КиБома, который и разрешения не спросил. ПОЗВОЛЕНИЯ ЦАРСКОГО НЕ ПОЛУЧИЛ!
Ким даже собирался поделиться этими своими мыслями, но тут уже возбужденный орган партнера уперся в проход, начиная медленно входить. Да так, сука, медленно, будто Ли собирался его трахать именно в этой позе до утра. Ощущения были странные и в первый момент вообще хотелось, что бы это все блять вытащили из него поскорее, но КиБом продолжал двигаться, растягивая все больше, и все мысли вообще вылетели из головы, оставляя место только желанию. Желанию продолжать этот пиздец, потому что это начинало нравиться. Еще и подлый уёбок сверху облапывал так усердно, что это поневоле льстило. Все-таки, как ни крути, а его тело хотели. ДА ХОТЕЛИ. ХёнЧжун даже почти отключился от реальности, погружаясь в приятные физические ощущения от ускоряющихся толчков и в еще более приятные моральные ощущения гордости за себя любимого, но тут реальность сама решила начать возвращать его обратно в себя. Сначала до слуха донесся какой-то настойчивый стук в дверь номера, и репер так-то хуй бы на него положил, но тот упрямо продолжался. Ну, уж извините, не поскакать ли открывать, повиснув на КиБоме? И только рыжий постарался отвлечься от этого навязчивого звука, как тот прекратился, зато на тумбочке резко вибранул мобильный телефон, после чего разразился его собственным голосом: - O-o-o-o-over love love is pain pain, O-o-o-o-over, love, break it.. А дальше припев, еще и Ли, шутник гребанный, чуть ли не в губы ему зашептал это чертово повторяющееся «mistery, mistery». Слова знает, вы посмотрите на него. ЦЕЛОЕ ОДНО. Чжун и хотел бы съязвить, но ему сейчас не хило так засаживали, и мысли путались, поэтому репер почему-то брякнул:
- О, это пиздюк пришел, - он не знал, услышал ли это КиБом, но тот задвигался в такт песне, да еще и засадил под таким углом, что проехался по простате, да так мощно, что Ким невольно застонал, причем так громко и с чувством, будто был портовой проституткой, отрабатывающей свои сто баксов или сколько там. Застонал от души, да. Застонал своим охуенным голосом и откинул голову назад, чтобы это смотрелось еще более сексуально. То есть голову то он от переизбытка ощущений откинул, но вышло так эротично. А между тем телефон уже заткнулся, видимо, своим стоном Джокер все же докричался до непрошенных гостей, но ему было уже плевать, лишь бы КиБом не останавливался, когда было так охуенно. ХёнЧжун даже вцепился тому в волосы. Притягивая теснее к себе, благо растяжка действительно позволяла это сделать чуть ли не в любой позе. Репера там согнуло пополам, но ему было плевать.
- НЕНАВИЖУ ТЕБЯ, ЕБАННЫЙ УРОД! – чтобы не опускаться до беспрерывных стонов, проорал певец в губы трахающему его ублюдку, тут же  увлекая в жадный кусающий поцелуй, вкладывая и в него всю душу. И целовал парень эти блядские губы, пока не почувствовал скорый приход оргазма. Все тело напряглось так, что и не передать словами. Каждый толчок теперь как разрядом проходился, поэтому от поцелуя невольно пришлось отстраниться, снова откидываясь назад на подушки. Часто дыша, опять же открыв свои раскрасневшиеся и распухшие губы, Джокер обхватил собственный член, начиная быстро двигаться вдоль. В общем, оргазм на него ебнулся как десятитонный груз, что репер аж прихуел немного, ошарашено поглядывая на КиБома, который и сам вскоре кончил. Так ладно, несколько секунд, три, две, одна. После этого Ким заставил Ли выйти и скатиться с него в сторону, и, наконец, появилась возможность расслабить ноги и развалиться на постели. И… О ЭТОТ НЕЛОВКИЙ МОМЕНТ, КОГДА ТЕБЯ ЛИШИЛИ АНАЛЬНОЙ ДЕВСТВЕННОСТИ И ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ, ЧТО СКАЗАТЬ. На этот раз пришла очередь Чжуна хлопнуть себя ладонью по лбу и покачать головой.
- Я пить хочу, я на кухню, - сказал, как отрезал, дабы избежать каких-либо злорадств со стороны этого внезапного партнера, после чего поднялся с постели, одеться, естественно, не потрудился и просто зашагал к кухне, где налил в высокий стакан холодной воды из холодильника. EVIAN, между прочим. Бутылка была небрежно оставлена на столе, а сам репер начал совершать жадные глотки из стакана.

У ХёнЧжуна была какая-то мизерная надежда на то, что пока он тут водичку хлещет и наслаждается жизнью послеоргазменной, то КиБом догадается натянуть свои блядские колготки и съебать отсюда, дабы царь мог предаться своим думам о том, что же с ним приключилось. В планах было еще и душ принять, облагородить себя, дыхание, наконец, восстановить, которое до сих пор охуевало. Может, он даже повторно вызовет пиздюка, чтобы самоутвердиться в своей активности, пусть постонет своим тоненьким голоском, как бальзам на душу. Хотя, признаться, стоны гребанного Ли, скачущего на нем вдохновляли куда больше. Но нет, об этом пора было забыть, потому что после такого почти унижения ему с этим истеричным кретином видеться категорически запрещено. И так уже сам перед собой себе имидж подпортил.
Но этот уебок даже и не думал никуда уходить, более того в той же степени одетости, что и сам Ким, приперся на кухню, опять же без разрешения беря царский Evian и начиная его пить в лучших традициях какого-нибудь пидор-фильма. Мало того, что КиБом сначала горлышко бутылки обхватил так, будто решил ей сделать первоклассный минет, так он еще и решил себя ополоснуть, как под душем. Патлами мокрыми потряс, размазал все по себе. Брайан Кинни перевернулся в своей гомо-постели. Вообще заебись придумал, конечно, с омовением своего торса. Лучше бы на живот плеснул, а то там такие эпичные следы королевского оргазма остались, что репер никак нарадоваться не мог. Но если бы только нарадоваться. Вся проблема была в том, что смотрел Джокер на это зрелище, а член у него вновь стоял, да покрепче любого дилдо. Рыжий покосился на это чудо света и провел свободной ладонью по собственному лицу. Да что же это такое-то, КиБом там что ли механизм ему какой-то задел, когда по простате проехался? Или проклял его. Да, эта сука точно его прокляла, иначе как объяснить, что после двух раундов бурного секса Чжуну хотелось еще. У него еще сердце ебошилось после оргазма, задница саднила, мышцы ныли оттого, что их там сгибали-разгибали, легкие чуть ли не хрипы выдавали, А ЕМУ ХОТЕЛОСЬ ЕЩЕ. И тут в голову пришла гениальная идея. А зачем ему, собственно, звать пиздюка, чтобы самоутверждаться в своей активности, когда Ли тут все еще стоит, все еще голый и явно на что-то нарывается? Стоит себе такой. И член у Кима теперь стоит. Как же это бесило, певец уже реально ненавидел эту удивительную сволочь.
- Что ж ты, сука, делаешь? – подозрительно тихим голосом поинтересовался Джокер, привлекая к себе внимание, после чего последовало несколько секунд звенящей тишины, а затем стакан с водой полетел в стену, разбившись вдребезги. И на этом ХёнЧжун даже не думал останавливаться, в два шага преодолевая расстояние до рыжей падлы, вырывая у того из рук бутылку и отправляя ту тоже к хуям в стену. Evian треснулся об стену с глухим хлопком и расплескался по обоям. Но реперу сейчас было как-то плевать на испорченные стены, он толкнул КиБома к столу, тут же плотно прижимаясь к тощему телу и впиваясь в губы поцелуем. Даже ощущения дежа вю не возникло, а у ведь прелюдия у них начиналась уже по третьему разу. Хотя какая уж тут прелюдия, время минетов и риммингов закончилось. Перед Джокером было полностью готовое к сексу тело, которое, мать его, было таким притягательным, что трахать его хотелось без остановки. И пусть истерит сколько хочет. Пусть хоть уорется тут матом, пусть хоть голос себе сорвет оравши, Чжуна это только еще больше заводило.
Ладонями певец вновь заскользил по обнаженным бедрам Ли, сильнее сжимая под ягодицами, приподнимая и усаживая на тот самый стол. Тощий КиБом оказался еще таким легким, что Ким невольно себя брутальным мужиком почувствовал, когда подсадил его. Это возбудило еще больше, поэтому репер как-то забил на предварительные ласки, тем более, что задница парня была уже разработана. Поэтому лишь схватил за бедра, сдвигая  того на самый край стола, одной рукой направил возбужденный член к кольцу мышц и резко толкнулся, одновременно насаживая на себя партнера. Тут же руки заскользили вверх по худому телу, губы начали покрывать поцелуями торс КиБома. Периодически кожу Ли обдавало горячее сбившееся дыхание Джокера от ускоряющихся толчков. С одной стороны хотелось как-то быстрее кончить, но репер ощущал в себе неебовые силы долго держаться. Грех было не воспользоваться, чтобы не заставить партнера стонать.
Выйдя буквально на несколько секунд, ХёнЧжун сдвинул КиБома поближе к середине стола, после чего толкнул, вынудив улечься спиной, и залез сверху, почти грубо разводя ноги корейца. Можно было бы, конечно, еще полюбоваться на того, нависая сверху, но терпеть дальше было довольно сложно, поэтому Ким вновь приподнял Ли за бедра, сжимая ягодицы и толкаясь внутрь. Из груди даже невольно сдавленный стон от удовольствия вырвался, после чего Джокер продолжил скользить внутри, склоняясь к партнеру только чтобы в очередной раз хаотично поцеловать. Еще один глубокий толчок до конца, нарочно задержаться внутри на несколько мгновений, чтобы потом продолжить движение с еще большим энтузиазмом. Стол между тем начал как-то подозрительно поскрипывать под двумя телами, но никто на это внимания как-то не обратил. А СТОИЛО БЫ, МЕЖДУ ПРОЧИМ! Но вот Чжун нашел себе занятие поинтересней: оторвался от поцелуев, дернул КиБома за подбородок, заставляя смотреть на себя, показательно облизал несколько пальцев, после чего положил влажную ладонь тому на член, обхватывая ствол и быстро скользя вдоль. Больше всего хотелось зажмуриться от удовольствия, ибо узкая задница Ли была тоже поистине райским местечком, но Киму принципиально хотелось наблюдать за партнером, пока он ему так усердно засаживал, да еще и дрочил. Свободной ладонью репер провел по выгибающемуся как в порно телу, стараясь облапать как можно больше, хотя уже смутно осознавал свои действия. От возбуждения сознание несколько затуманилось, и кореец даже не уловил тот момент, когда они начали покачиваться на столе, словно в поезде. Не хватало на заднем плане пиздюка, который бы их подбадривал задорным «чух-чух, чух-чух». Но ХёнЧжун слишком увлекался во время секса, чтобы вообще иметь возможность о чем-то задуматься. Тем более, что в его объятьях КиБом уже стонал за всю хуйню, при этом бурно кончая. Это зрелище возбудило вообще по самое нехочу, поэтому Ким ускорил толчки и через пару секунд сам оргазмировал, выходя и чуть приподнимаясь с партнера. Только вот процессом этим рыжий насладиться не успел, потому стол под ними скрипнул на этот раз угрожающе… И РАЗВАЛИЛСЯ К ХУЯМ. Чжун только и успел обхватить Ли за спину, чтобы тот не треснулся ею об крышку, на которой они теперь и валялись как два идиота, ибо ножки укатились в разные стороны. Пару секунд Джокер залипал, поглядывая на охуевшего КиБома, после чего скатился с него в сторону, оставаясь при этом на той же многострадальной крышке, и громко заржал. Его так проперло от всей это ситуации, что репер просто успокоиться не мог. Его гомерический гогот раздавался на все просторы гребанного пентхауса, пока Ким в истерике ебашил кулаком по развалившемуся столу. Хотелось что-то сказать, как-то прокомментировать эту ситуацию, но ХёнЧжун мог только беспомощно ржать. Еще ему представлялся истерический Ли, и ржать хотелось еще больше.

Давно у ХёнЧжуна ничего не вызывало такого искреннего и заразительного смеха, хотя даже ржача. Все чаще парень в последнее время сидел с серьезной пафосной рожей, ну или выдавал какое-нибудь саркастичное «ХАХА, ДА ЗАШУТИЛ, ПОДОНОК». А тут корейца так пробрало, что он и сам не ожидал. Но это же было так эпично! Трахаться на столе так страстно, чтобы разъебать его чуть ли не в щепки. Они затрахали стол. Только вслушайтесь. ОНИ ЗАТРАХАЛИ СТОЛ. Ким продолжал хохотать, несмотря на то, что Ли уже там вопил ему заткнуться, хотя и сам до сих пор продолжал ржать, загибаясь рядом. Это явно не способствовало успокоению. Кто бы знал, как сейчас было вообще хорошо, будто рыжий был пьян в хлам или под кайфом. Тело все еще млело после оргазма, а из груди вырывался какой-то сумасшедший смех. Но репер вовсе не чувствовал себя психом, потому что рядом лежал еще один человек, который понимал его, который тоже заходился в приступе ржача, ПОТОМУ ЧТО ОНИ ЗАТРАХАЛИ СТОЛ. Джокер вообще ни с одним любовником так вместе не ржал. Да и над чем там ржать? Над их несостоятельностью разве что. А если уж совсем откровенно, то Чжуну доводилось трахаться на столе, но вот чтобы ломать его в порыве страсти… Репер даже серьезно залип, пытаясь понять, как это он так оплошал, даже смеяться перестал. А еще он перестал смеяться, потому что чертов КиБом снова навис сверху, и чего же захотел в этот момент певец?
Нет, давайте сначала обратимся к тому, чего он ДОЛЖЕН БЫЛ ЗАХОТЕТЬ. Например, скинуть с себя это тощее тело, сказать, чтоб тот уже убирался восвояси, ибо потрахались и хорошо, пора и честь знать. Душ, такси и good bye. Ну, это, по крайней мере, было бы логично, но желания царские были прямо-таки противоположными. Когда Ли снова склонился, целуя его в губы, Ким как-то даже естественно и привычно уже сомкнул руки на его спине, будто так и надо. Будто они уже несколько лет встречаются и трахаются каждый день. И это явно был какой-то подъёб. Собственное тело просто подставляло своего хозяина: оно дрожало, выгибалось, откликалось на все ласки, которые осуществлял КиБом. ХёнЧжун и сам не заметил, как его ноги уже оказались разведены. Какое там сопротивление, какое недовольство, если репер успел только выгнуться в очередной раз и простонать, когда член вновь вошел в него. Какого хера его опять сделали пассивом? Второй раз за эту блядскую ночь! Мозг был возмущен, но кто его слушал, точнее, кто его вообще слышал. Ну, точно не Чжун, который опять просто подставлял самого себя, когда вновь по-сучьи стонал в унисон со своим партнером. Будто они просто соревновались, кто кого переорет, пытаясь доказать, что ВОТ НЕТ МНЕ ЛУЧШЕ, ЧЕМ ТЕБЕ. Ладони Джокера продолжали хаотично скользить по чужой спине, с каждым толчком сильнее вжимая в себя Ли. В перерывах между стонами ХёнЧжун даже пытался отвечать на рваные поцелуи, искусав бедному КиБому все губы в порыве страсти. Но когда оргазм накрыл, то тут уж Ким просто отклонил голову назад, содрогаясь всем телом и вскоре просто обмякая. Состояние было такое, будто кореец трахался не весь последний час, а, как минимум, часов двенадцать подряд, ни на что не прерываясь. И он просто несколько минут тупо лежал, тяжело дыша и приходя в себя. Не веря вообще, что трах такую бурю эмоций может вызывать, а не только скучные мысли типа «что там делает Бритни Спирс, интересно? и когда же я кончу?» 
Но Ли все же поднялся с него, да и ХёнЧжуну надоело на полу, точнее на развалившемся столе, валяться. Как-то жестко и вообще не по-царски, хотя ноги, если честно, уже подгибались и подкашивались после четырех раундов такого бурного секса. Поэтому, поднявшись, репер первым делом снова подошел к холодильнику, доставая оттуда еще одну бутылка Эвиана. Вытерев пот со лба, кореец прижал холодную емкость к груди, прикрыл глаза и залип в таком положении на несколько секунд, чувствуя, как в каждой его мышце отдается тот факт, что он трахался, кажется, целую вечность. Охуенное состояние. Царь даже улыбнулся, прямо с закрытыми глазами, подумав о том, сколько бы человек ему сейчас могло позавидовать. Потом, правда, опомнился, открыл глаза, сделал несколько жадных глотков, отставил бутылку и пошел с кухни.
- Пойдем, я покажу тебе, где душ, - пробормотал репер, боясь, что если пробудет еще минут пять в одном помещении с этим тощим недоразумением, то решит затрахаться вообще до смерти, до последнего вздоха и последней капли спермы.
Опасался не зря, кстати. И ведь шел же, шел к успеху уверенно, даже видел в дали дверь ванной комнаты, но зачем-то снова скосил взгляд, посмотрев на КиБома. И чего в этом пидоре было особенного вообще? То что трахался хорошо? Логично. Куда, блять, съебалось «логично»? Какого черта Ким уже сбился с курса и толкнул Ли к стене, вновь накрывая его губы поцелуем?!  Он ведь его даже трахать вновь не собирался, нет-нет, просто стоял и целовал. Медленно так целовал, со вкусом, скользя ладонями по худому телу, будто они были в блядском романтичном фильме и собирались заняться блядским медленным сексом, как блядская женатая парочка с двумя блядскими детишками и собакой. Такой же блядской. Нет, этого просто не должно случиться. Но тогда, какого черта, они уже сползают по стене вниз. Причем, ладно КиБом, у него своя башка, которая, кстати, тоже отключилась, вероятно, но Ким не мог объяснить, даже чем он сам руководствовался в своих действиях. Быть может, членом.
Между тем, они уже окончательно скатились на пол , и репер нависал над своим партнером, продолжая целовать, все в том же стиле. После четырех раундов бешенного секса эти медленные ласки оказались приятной отдушиной. Они бы, наверное, еще минут двадцать там просто целовались и терлись друг о друга как малолетки, если бы затвердевший член не напомнил о себе, начиная уже изнывать от отсутствия внимания. ХёнЧжун как-то нервно выдохнул, прерывая поцелуй, и смотря сверху на Ли, который был красив, как сука просто, да еще и так привлекал всем своим затраханным видом. Джокер даже не стал произносить вслух, что снова хочет его, ибо это отчетливо читалось на царском лице. Вместо этого рыжий провел по худому бедру, сжимая и поднимая его выше, закидывая себе на плечо, благо, танцору растяжка это вполне позволяла. Затем навалившись сверху еще теснее, репер вновь направил член к проходу, нарочно медленно входя, снова растягивая узкие мышцы большим размером. Завершающий толчок, когда Ким вошел до конца и вновь впился в искусанные и исцелованные губы КиБома. Руки певца остановились на бедрах партнера, вжимая того в мягкий ковер, губы, прерываясь от поцелуев, прикасались к шее и ключицам Ли, при этом ХёнЧжун начал медленно двигаться в нем, нарочно дольше задерживаясь внутри, когда входил до конца. В голову периодически закрадывались мысли типа «ЧТО ЭТО ЗА БЛЯДСТВО?», но они тут же испарялись, когда член в очередной раз сжимала узкая задница, которую Ким снова трахал. В ПЯТЫЙ РАЗ ЗА НОЧЬ, МАТЬ ЕГО. Простонав после очередного толчка, Джокер начал ускорять темп, ощущая, что близок к кульминации. И накрыло его не хуже чем во все те разы, что были прежде, содрогая все тело. Но вместо того, чтобы остановиться на этом и сдохнуть от счастья, Ким вышел из КиБома, скользнул ниже и обхватил его член губами, доводя того до оргазма уже орально.