[float=right][/float]Кейси стоял на углу одного из коридоров замка, и огонь из настенного факела теплым светом чуть освещал его взволнованное лицо. Парень нервно теребил факультетский сине-бронзовый галстук, рискуя еще чуть-чуть — и удушить самого себя такими манипуляциями. Но когда Каттермол волновался и переживал — он редко контролировал такие механические движения. Сейчас же он волновался более чем. Он еле собрался с силами на этот разговор, и ему многого стоило стоять сейчас здесь и выискивать ее в толпе.
Ужин только недавно завершился, и теперь студенты лениво и сонно разбредались из Большого зала — кто в гостиные, кто [их можно было опознать по измученному и уставшему выражению лица] в библиотеку, чтобы дописать еще двадцать сантиметров доклада для Блишвика или прочитать что-то по гербалогии. Кейси видит среди вышедших из зала много знакомых лиц [да и редко кто не знаком в этой школе], изредка здоровается с кем-то, кто не называет его 'задротом' и 'ботаном' [таких людей не так уж и много, и обычно это его одногодки — семикурсники да шестикурсники, которым так часто 'очень нужна, выручишь!' его помощь с зельями или астрономией], но все это не важно, все это проходит мимо него, как-то боком, потому что он выискивает в толпе только ее белокурые волосы [как всегда стянутые в хвост, профессор МакГонагалл не допустила бы, чтобы ее подопечные распустили волосы и расхаживали так в будничный день — это разрешалось только на выходных и на время Рождественского святочного бала / воспоминания о последнем все еще отдавались острой болью где-то внутри, потому что именно он стал началом полного разрушения], ее яркую улыбку [казалось, что она вообще никогда не сходит с ее лица], ее [такие любимые им, как бы он когда-то не пытался это отрицать] глаза.
Марго Дженкинс. Имя, которое отбилось у него в голове четким образом ее аккуратного и красивого почерка, коим было выведено на тех ее письмах, что она ему писала на летних каникулах. Практически каждый день по письму — это было их традицией с того самого года, когда они стали дружить. Они, бывало, даже встречались летом и гуляли, если Марго с родителями не ехала куда-то отдыхать. Дженкинсы часто именно ездили куда-то отдыхать — родители Марго были магглами, и все магические способы передвижения / куда более удобные/ были им неведомы. Кейси могли бы очень удивить все эти поездки на медленных машинах [не то, что Рыцарский автобус!] или полеты на самолетах [его брат Бен все еще считали, что это какая-то особая магия, которую магглы где-то украли], но он никогда не страдал теми стереотипами, которыми страдали практически все остальные представители чистокровных семей по поводу людей, лишенных магии. Он успел изучить их быт [не в последнюю очередь благодаря Марго], и понять, что они, по сути, ничем таким и не отличаются друг от друга. Просто живут с несколько другим представлением мира, вот и все. И это поправимо — лишь бы было желание.
Марго была его лучшим [читать: единственным] другом начиная с четвертого курса. С того самого дня, когда он, находясь [как обычно] на Астрономической башне и рисуя очередную звездную карту, обнаружил ее там, плачущую и прячущуюся ото всех. Дженкинс была его одногодкой, только с другого факультета — девушка была гриффиндоркой. Он помнил ее на нескольких совместных занятиях, но они никогда не разговаривали. До того самого дня, который Марго считала чуть ли не самым ужасным в своей жизни [во всяком случае, так она ему тогда сказала] — пытаясь избавиться от проблем с кожей, из-за которых ее так часто дразнили, девушка использовала какое-то зелье, которое только усугубило ситуацию и насмешек было еще больше. Каттермол тогда все выслушал, успокоил Марго, и уверил, что поможет — к счастью, парень очень даже смыслил в зельеварении, и никогда у него не было оценки ниже, чем 'превосходно' за этот предмет. И ведь он правда ей помог — на следующий день лицо Дженкинс просто сияло.
В тот день, на Астрономической башне, произошло сразу две невероятные вещи: началась их дружба и... Кейси Каттермол безвозвратно и безнадежно влюбился.
Парень и сам себе в этом долгое время попросту боялся признаться — ведь они были друзьями, кто влюбляется в друга, да? Он настолько боялся все разрушить, что даже мысли о подобном не хотел допускать. Впрочем, все было слишком очевидно — его старший брат Бен, не смотря на все уверения его в том, что они с Марго просто друзья, все твердил — 'Ты запал на эту Дженкинс, Реджи! До добра это не доведет'. Бен был старше на два года, он играл в квиддич, учился на Гриффиндоре, и его все просто обожали. В отличии от Кейси, который всю свою жизнь был аутсайдером в тени старшего брата. Хотя младшего Каттермола это совершенно не волновало — куда больше его волновало подозрительное отношения брата к Марго, его вечное 'ты на нее запал!' и это раздражающее обращение — Реджи. Реджинальд Калеб Кейси Каттермол никому не позволял называть себя ни первым, ни вторым именем — он их ненавидел. И из всех, кроме брата, об этом знала только Марго.
Марго, которую он все еще выжидал. Марго, которая теперь в его сторону даже смотреть не хотела. Полгода назад все пошло просто под откос. Тот Рождественский бал [чтоб его!] все разрушил. Он так и не успел пригласить ее — слишком долго собирался с мыслями, слишком долго подбирал нужные слова. И, конечно же, упустил нужный момент. Марго пошла с другим — который не ценил ее и получил по заслугам. И, казалось бы, это был его второй шанс, он мог бы все исправить. Но все сложилось совсем иначе. Другая девушка [однокурсница Марго] внезапно начала проявлять к нему интерес — такого раньше никогда не было. И Кейси долго это фактически игнорировал, надеясь, что Марго хоть как-то выразит свое недовольство этим, хоть как-то покажет, что ей не все равно на него — но она продолжала делать вид, что это ее совершенно не заботит и ей, в общем-то, все равно. Вот тогда Каттермол впервые убедился [убедил себя] в том, что для Дженкинс он — просто друг, и никогда не станет кем-то больше. И что нужно попробовать двигаться дальше — как двигалась она, согласившись тогда пойти на бал с тем придурком. Поначалу они с Марго продолжали общаться, продолжали дружить и делать вид, что ничего не происходит. Но чем дальше — тем хуже. Марго начала отдаляться, вести себя как-то по-другому, общаться со всеми — только ни с ним. В ответку Кейси не придумал ничего умнее, чем больше времени проводить со своей девушкой. Дженкинс же во всю начала бегать на свидания.
— «Ты изменилась!».
— «Ты тоже!».
Брошенные однажды в сердцах друг другу / на волне эмоций, эти фразы были последними, которые они сказали друг другу, прежде чем уйти в подполье и не разговаривать.
До сегодняшнего вечера.  

— Марго, — он окликает ее, деликатно придерживая за руку, когда девушка наконец-то показывается в коридоре в компании своих сокурсниц, — Нам нужно поговорить, — не обращая внимания на хихиканье приятельниц Дженкинс и на то, как они между собой перешептываются, Кейси пристально смотрит в глаза девушки, пытаясь хотя бы так донести до нее, что он настроен серьезно.
Потому что он и правда был настроен серьезнее некуда — Марго связалась с Томом Эйвери, а хуже подонка он просто не знал. Том был его давним знакомым — их отцы работали вместе в Министерстве, и излюбленным занятием их напыщенных стариков было собираться у кого-то из них в поместье и упиваться обсуждением собственного превосходства над другими. Так уж получилось, что другого выбора у Кейси-то и не было, поэтому с детства они с Беном вынуждены были 'дружить' с Томом. И если к старшему Каттермолу Эйвери относился хорошо, то младшего — терпеть не мог. По иронии судьбы, они оказались на одном факультете, и вот уже седьмой год Кейси вынужден был терпеть эту самодовольную рожу. Сейчас же эта самодовольная рожа с упоением, которому могли бы позавидовать их напыщенные папаши, рассказывал парням в гостиной о том, что 'уж он-то свой шанс с Дженкинс не упустит' и что 'на выпускном ему точно достанется что-то большее, чем танец и поцелуй'. В этой тираде каждый раз присутствовали и отсылки к 'тому лоху, которому удалось все упустить', но об этом Каттермол решил Марго не говорить. Это ей было ни к чему. И остальной болтовни Эйвери хватало для того, чтобы понять, какой он козел. И Кейси очень хотел, чтобы девушка это понимала. Чтобы не совершила ошибку. Он вскипал каждый раз, когда слышал эту болтовню Тома. И уже несколько раз подсыпал этому кретину различные зелья в его любимый тыквенный сок [не шутите с зельеваром: Эйвери уже знатно несколько раз проблевался слизнями, а еще несколько — по пол дня не вылезал из уборной], но это не могло продолжаться вечно. Все это нужно было остановить, пока не стало слишком поздно. И пускай Марго даже не будет с ним, с Кейси, пускай все еще не будет желать с ним разговаривать... Главное, чтобы она не совершила главную в своей жизни ошибку. Она была слишком светлой, слишком наивной, слишком доверчивой. Том Эйвери, искусный манипулятор, запросто задурил бы ей голову — с чем уже справлялся, иначе Каттермол совершенно не мог объяснить согласие Дженкинс пойти с ним на выпускной и то, как она доверяла ему [это ранило Кейси куда больше]. И парень просто не мог этого допустить. Для Марго это было бы слишком большим ударом. Как бы Том не прикидывался, что он успел разгадать девушку — он наверняка не знал ее настолько хорошо, как знал Кейси. И уж тем более его не волновали ее чувства.
— Пожалуйста. Это важно, — настаивал Каттермол, все еще не отпуская ее руки [по телу из-за этого бежали мелкие мурашки и казалось, словно его прошибло молнией].
Кейси Каттермол безвозвратно и безнадежно любил.
[NIC]Casey Cattermole[/NIC] [AVA]https://i.imgur.com/UildPuH.gif[/AVA] [SGN]ты с высоты красоты своей меня не замечаешь, но всё равно, будет ночь — и ты меня ещё узнаешь; пускай сегодня я никто, и пусть твердят тебе, что я не то, но!...
дай мне этот день, дай мне эту ночь, дай мне хоть один шанс — и ты поймешь,
я то, что надо.
[/SGN] [LZ1]КЕЙСИ КАТТЕРМОЛ, 17 ^y.o.
profession: рэйвенкло, 7 курс
totally in love with the best girl in whole world[/LZ1]

[indent] Кейси выдыхает облегченно [это слишком заметно, он уже даже не пытался скрыть], когда Марго соглашается поговорить и отходит с ним чуть в сторону, подальше от пристальных взглядов ее приятельниц и их перешептываний между собой. Каттермолу было абсолютно все равно, что они там себе придумают/додумают/обсудят, главнее всего ему сейчас было поговорить с Дженкинс и донести до нее всю правду об Эйвери. К тому же, он уже давно научился игнорировать любые подобные незначительные выпады со стороны окружающих: если бы он срывался каждый раз, когда слышал в свою сторону что-то вроде 'ботаник', 'задрот', 'неудачник' или какие-то пересуды за спиной — то уже давно бы стал психопатом. Он обычно предпочитал вести себя обособленно, закрываясь в каком-то собственном мире. В этот мир когда-то неизменно входила Марго — сейчас же это изменилось. И Кейси чувствовал себя из-за этого паршиво каждый день с того самого момента, когда девушка начала отдаляться. Все это между ними определенно не должно было происходить. Но, тем не менее, происходило.
[indent] Каттермол взволнованно посмотрел за спину девушки, посмотрел по сторонам — все, чтобы убедиться, что они действительно смогут поговорить как следует. По коридору все еще ходили студенты, и хотя их было не так уж и много, парень все-таки посчитал, что нужно еще немного отойти.
[indent] — Пойдем сюда, — все еще не отпуская руку Марго [слишком долго], он хотел провести ее за собой в соседний, пустующий коридор, который вел к кладовкам [там редко кто бывал кроме Филча или эльфов], но девушка не спешила, — Пойдем же, чего ты, — настойчиво, но терпеливо повторил Кейси, еле удерживаясь от того, чтобы не добавить 'это же я'. Но ведь... Ведь это правда был он. Тот самый парень, с которым они дружили три года, который делился с ней всем на свете — а в ответ всегда был готов выслушать и поддержать ее, с которым они ходили вместе к Гремучей Иве, с которым сидели у старого дуба над озером [когда это место не занимали Поттер с друзьями], с которым проводили летние каникулы и мечтали о каких-то глупостях типа кругосветного путешествия на персидском ковре-самолете, о которых Каттермолу рассказывал его отец, работающий в Министерстве в отделе международных магических связей. Все это они делали вместе — они вообще всегда все делали вместе [и, как думал Кейси, так будет всегда], но тот чертов Святочный бал все испортил. Пускай окончательно общаться они перестали только недавно, все перевернулось вверх дном именно в тот день [как перевернулся и Бегмэн, который посмел грязно приставать к Марго, и которого тут же, на волне эмоций, Каттермол поднял в воздух вверх тормашками — старый-добрый Левикорпус никогда не подводил], и они с Марго больше не были прежними, как бы не пытались поначалу делать вид, что это не так. В тот момент, когда Кейси ответил на симпатию Флорианы, а Марго продолжила бегать на свидания — все и было упущено. Но сейчас, с Эйвери... Это было худшее, что только можно было придумать. Он был худшим. И Каттермолу очень не хотелось, чтобы Марго на собственном опыте это ощутила и убедилась — это бы разрушило ее.
[indent] Застыв в пустынном коридоре, Кейси так долго не отпускал ее руку и так долго и пристально смотрел в ее глаза, что ему самому казалось, будто еще немного — и он поцелует Марго, решится на это. Но в последний момент парень одергивает себя от этого импульсивного, необдуманного порыва — да, он слишком сильно по ней скучал, но факт остается фактом — для Дженкинс он всегда был просто другом / а сейчас и этого звания лишился по собственной глупости и неосторожности [как всегда и боялся].
[indent] — Не иди на выпускной с Эйвери, — наконец-то решается начать Каттермол, отпуская наконец-то руку девушки, понимая, что это может заставить ее чувствовать себя некомфортно. А он очень хотел, чтобы она выслушала его и поняла.
[indent] Когда-то они понимали друг друга с полуслова, а если и были разногласия — то они были настолько несущественными, настолько мелочными, что всегда либо забывались, либо они и сами смеялись над нелепостью этого спора. Они с Марго все эти годы были неразделимы, по отдельности их вообще не представляли, а окружающие наверняка давно думали, что они встречаются. Каттермол и Дженкинс же лишь отшучивались, повторяли, что они 'просто друзья', а Кейси лишь молил Мерлина о том, чтобы девушка не заметила то, как он порой на нее смотрит. Парень слишком боялся спугнуть ее своими чувствами, слишком опасался того, что подобное откровением может заставить Марго отдалиться от него, что лишит даже того, что он уже имел — ее дружбы. Поэтому он не хотел рисковать. Единственный раз он чуть ли не решился — когда хотел пригласить девушку на бал. Но она уже шла с другим, а все планы и надежды Каттермола опять рухнули прахом. И, тем не менее, даже не рискуя, он собственной глупостью таки воплотил свой главный страх — лишился даже дружбы Марго. Так какого боггарта было не рискнуть? — каждый раз спрашивал его какой-то вкрадчивый внутренний голос, но Кейси сам себе повторял, что уже слишком поздно.
[indent] — Серьезно, Марго. Не иди с ним. Он... Он не очень хороший человек, — да просто отвратный / взгляд Каттермола опускается, блуждая то по собственной обуви, то по рукам, то и вовсе устремляется в какую-то только одному ему известную бездну — обычное его поведение в те моменты, когда волнуется, — Он просто хочет использовать тебя, — глаза наконец-то опять поднимаются и он снова пристально смотрит на Дженкинс, еле побеждая в себе порыв опять взять ее за руку. [Как же невероятно он по ней скучал!]
[indent] Кейси подозревал, что Том уже успел запудрить девушке мозги — уж в подобном Эйвери не было равных. Он знал, как пробраться чуть ли не к каждому человеку — вот только Каттермола было не провести, он знал его как облупленного. Это был жалкий, закомплексованный человечишка, который всегда находился в тени отца и под его давлением, и всем этим поведением пытался лишь компенсировать собственные проблемы. Обычно Кейси относился к Томасу пренебрежительно и снисходительно, предпочитая попросту игнорировать. Но когда речь шла о Марго... Когда речь шла о том, что он планировал с ней сделать, как планировал с ней поступить... Здесь и речи не было. Каттермол был просто вне себя от злости. А те вчерашние рассуждения Эйвери о родителях Дженкинс, которые были магглами [которых он называл 'выродками' и 'низшей расой'] и о том, что 'эта смазливая грязнокровка будет отличным развлечением — не думает же она, что чистокровный позовет ее под венец?' и вовсе чуть не подтолкнули Кейси к тому, чтобы шваркнуть в урода каким-нибудь Круциатусом, чтобы помучился подольше. Но Каттермол удержался, скрипя зубами /да и в Азкабан не особо хотелось/, и вместо этого решил рассказать все Марго о ее 'распрекрасном Томасе'. Он терпел всех ее кавалеров, он пытался не беситься и не злиться, понимая, что Дженкинс свободна и может делать все, что угодно, но... Но это было выше его сил. Особенно учитывая то, как Том вел себя с Марго, как изменялся рядом с ней [как воровал его, Каттермола, личность!] лишь бы пробраться к ней под мантию / даже мыслью в голове это звучало мерзко и гадко /.
[indent] Марго должна была поверить ему. Была просто обязана. Он никогда ей не врал — ни в чем. Разве это не было причиной поверить ему и сейчас? Пускай они рассорились, пускай не разговаривали, но он просто не мог допустить, чтобы [его любимой] девушке сделали больно. [NIC]Casey Cattermole[/NIC] [AVA]https://i.imgur.com/UildPuH.gif[/AVA] [SGN]ты с высоты красоты своей меня не замечаешь, но всё равно, будет ночь — и ты меня ещё узнаешь; пускай сегодня я никто, и пусть твердят тебе, что я не то, но!...
дай мне этот день, дай мне эту ночь, дай мне хоть один шанс — и ты поймешь,
я то, что надо.
[/SGN] [LZ1]КЕЙСИ КАТТЕРМОЛ, 17 ^y.o.
profession: рэйвенкло, 7 курс
totally in love with the best girl in whole world[/LZ1]