[float=right]
[/float]Кейси стоял на углу одного из коридоров замка, и огонь из настенного факела теплым светом чуть освещал его взволнованное лицо. Парень нервно теребил факультетский сине-бронзовый галстук, рискуя еще чуть-чуть — и удушить самого себя такими манипуляциями. Но когда Каттермол волновался и переживал — он редко контролировал такие механические движения. Сейчас же он волновался более чем. Он еле собрался с силами на этот разговор, и ему многого стоило стоять сейчас здесь и выискивать ее в толпе.
Ужин только недавно завершился, и теперь студенты лениво и сонно разбредались из Большого зала — кто в гостиные, кто [их можно было опознать по измученному и уставшему выражению лица] в библиотеку, чтобы дописать еще двадцать сантиметров доклада для Блишвика или прочитать что-то по гербалогии. Кейси видит среди вышедших из зала много знакомых лиц [да и редко кто не знаком в этой школе], изредка здоровается с кем-то, кто не называет его 'задротом' и 'ботаном' [таких людей не так уж и много, и обычно это его одногодки — семикурсники да шестикурсники, которым так часто 'очень нужна, выручишь!' его помощь с зельями или астрономией], но все это не важно, все это проходит мимо него, как-то боком, потому что он выискивает в толпе только ее белокурые волосы [как всегда стянутые в хвост, профессор МакГонагалл не допустила бы, чтобы ее подопечные распустили волосы и расхаживали так в будничный день — это разрешалось только на выходных и на время Рождественского святочного бала / воспоминания о последнем все еще отдавались острой болью где-то внутри, потому что именно он стал началом полного разрушения], ее яркую улыбку [казалось, что она вообще никогда не сходит с ее лица], ее [такие любимые им, как бы он когда-то не пытался это отрицать] глаза.
Марго Дженкинс. Имя, которое отбилось у него в голове четким образом ее аккуратного и красивого почерка, коим было выведено на тех ее письмах, что она ему писала на летних каникулах. Практически каждый день по письму — это было их традицией с того самого года, когда они стали дружить. Они, бывало, даже встречались летом и гуляли, если Марго с родителями не ехала куда-то отдыхать. Дженкинсы часто именно ездили куда-то отдыхать — родители Марго были магглами, и все магические способы передвижения / куда более удобные/ были им неведомы. Кейси могли бы очень удивить все эти поездки на медленных машинах [не то, что Рыцарский автобус!] или полеты на самолетах [его брат Бен все еще считали, что это какая-то особая магия, которую магглы где-то украли], но он никогда не страдал теми стереотипами, которыми страдали практически все остальные представители чистокровных семей по поводу людей, лишенных магии. Он успел изучить их быт [не в последнюю очередь благодаря Марго], и понять, что они, по сути, ничем таким и не отличаются друг от друга. Просто живут с несколько другим представлением мира, вот и все. И это поправимо — лишь бы было желание.
Марго была его лучшим [читать: единственным] другом начиная с четвертого курса. С того самого дня, когда он, находясь [как обычно] на Астрономической башне и рисуя очередную звездную карту, обнаружил ее там, плачущую и прячущуюся ото всех. Дженкинс была его одногодкой, только с другого факультета — девушка была гриффиндоркой. Он помнил ее на нескольких совместных занятиях, но они никогда не разговаривали. До того самого дня, который Марго считала чуть ли не самым ужасным в своей жизни [во всяком случае, так она ему тогда сказала] — пытаясь избавиться от проблем с кожей, из-за которых ее так часто дразнили, девушка использовала какое-то зелье, которое только усугубило ситуацию и насмешек было еще больше. Каттермол тогда все выслушал, успокоил Марго, и уверил, что поможет — к счастью, парень очень даже смыслил в зельеварении, и никогда у него не было оценки ниже, чем 'превосходно' за этот предмет. И ведь он правда ей помог — на следующий день лицо Дженкинс просто сияло.
В тот день, на Астрономической башне, произошло сразу две невероятные вещи: началась их дружба и... Кейси Каттермол безвозвратно и безнадежно влюбился.
Парень и сам себе в этом долгое время попросту боялся признаться — ведь они были друзьями, кто влюбляется в друга, да? Он настолько боялся все разрушить, что даже мысли о подобном не хотел допускать. Впрочем, все было слишком очевидно — его старший брат Бен, не смотря на все уверения его в том, что они с Марго просто друзья, все твердил — 'Ты запал на эту Дженкинс, Реджи! До добра это не доведет'. Бен был старше на два года, он играл в квиддич, учился на Гриффиндоре, и его все просто обожали. В отличии от Кейси, который всю свою жизнь был аутсайдером в тени старшего брата. Хотя младшего Каттермола это совершенно не волновало — куда больше его волновало подозрительное отношения брата к Марго, его вечное 'ты на нее запал!' и это раздражающее обращение — Реджи. Реджинальд Калеб Кейси Каттермол никому не позволял называть себя ни первым, ни вторым именем — он их ненавидел. И из всех, кроме брата, об этом знала только Марго.
Марго, которую он все еще выжидал. Марго, которая теперь в его сторону даже смотреть не хотела. Полгода назад все пошло просто под откос. Тот Рождественский бал [чтоб его!] все разрушил. Он так и не успел пригласить ее — слишком долго собирался с мыслями, слишком долго подбирал нужные слова. И, конечно же, упустил нужный момент. Марго пошла с другим — который не ценил ее и получил по заслугам. И, казалось бы, это был его второй шанс, он мог бы все исправить. Но все сложилось совсем иначе. Другая девушка [однокурсница Марго] внезапно начала проявлять к нему интерес — такого раньше никогда не было. И Кейси долго это фактически игнорировал, надеясь, что Марго хоть как-то выразит свое недовольство этим, хоть как-то покажет, что ей не все равно на него — но она продолжала делать вид, что это ее совершенно не заботит и ей, в общем-то, все равно. Вот тогда Каттермол впервые убедился [убедил себя] в том, что для Дженкинс он — просто друг, и никогда не станет кем-то больше. И что нужно попробовать двигаться дальше — как двигалась она, согласившись тогда пойти на бал с тем придурком. Поначалу они с Марго продолжали общаться, продолжали дружить и делать вид, что ничего не происходит. Но чем дальше — тем хуже. Марго начала отдаляться, вести себя как-то по-другому, общаться со всеми — только ни с ним. В ответку Кейси не придумал ничего умнее, чем больше времени проводить со своей девушкой. Дженкинс же во всю начала бегать на свидания.
— «Ты изменилась!».
— «Ты тоже!».
Брошенные однажды в сердцах друг другу / на волне эмоций, эти фразы были последними, которые они сказали друг другу, прежде чем уйти в подполье и не разговаривать.
До сегодняшнего вечера.
— Марго, — он окликает ее, деликатно придерживая за руку, когда девушка наконец-то показывается в коридоре в компании своих сокурсниц, — Нам нужно поговорить, — не обращая внимания на хихиканье приятельниц Дженкинс и на то, как они между собой перешептываются, Кейси пристально смотрит в глаза девушки, пытаясь хотя бы так донести до нее, что он настроен серьезно.
Потому что он и правда был настроен серьезнее некуда — Марго связалась с Томом Эйвери, а хуже подонка он просто не знал. Том был его давним знакомым — их отцы работали вместе в Министерстве, и излюбленным занятием их напыщенных стариков было собираться у кого-то из них в поместье и упиваться обсуждением собственного превосходства над другими. Так уж получилось, что другого выбора у Кейси-то и не было, поэтому с детства они с Беном вынуждены были 'дружить' с Томом. И если к старшему Каттермолу Эйвери относился хорошо, то младшего — терпеть не мог. По иронии судьбы, они оказались на одном факультете, и вот уже седьмой год Кейси вынужден был терпеть эту самодовольную рожу. Сейчас же эта самодовольная рожа с упоением, которому могли бы позавидовать их напыщенные папаши, рассказывал парням в гостиной о том, что 'уж он-то свой шанс с Дженкинс не упустит' и что 'на выпускном ему точно достанется что-то большее, чем танец и поцелуй'. В этой тираде каждый раз присутствовали и отсылки к 'тому лоху, которому удалось все упустить', но об этом Каттермол решил Марго не говорить. Это ей было ни к чему. И остальной болтовни Эйвери хватало для того, чтобы понять, какой он козел. И Кейси очень хотел, чтобы девушка это понимала. Чтобы не совершила ошибку. Он вскипал каждый раз, когда слышал эту болтовню Тома. И уже несколько раз подсыпал этому кретину различные зелья в его любимый тыквенный сок [не шутите с зельеваром: Эйвери уже знатно несколько раз проблевался слизнями, а еще несколько — по пол дня не вылезал из уборной], но это не могло продолжаться вечно. Все это нужно было остановить, пока не стало слишком поздно. И пускай Марго даже не будет с ним, с Кейси, пускай все еще не будет желать с ним разговаривать... Главное, чтобы она не совершила главную в своей жизни ошибку. Она была слишком светлой, слишком наивной, слишком доверчивой. Том Эйвери, искусный манипулятор, запросто задурил бы ей голову — с чем уже справлялся, иначе Каттермол совершенно не мог объяснить согласие Дженкинс пойти с ним на выпускной и то, как она доверяла ему [это ранило Кейси куда больше]. И парень просто не мог этого допустить. Для Марго это было бы слишком большим ударом. Как бы Том не прикидывался, что он успел разгадать девушку — он наверняка не знал ее настолько хорошо, как знал Кейси. И уж тем более его не волновали ее чувства.
— Пожалуйста. Это важно, — настаивал Каттермол, все еще не отпуская ее руки [по телу из-за этого бежали мелкие мурашки и казалось, словно его прошибло молнией].
Кейси Каттермол безвозвратно и безнадежно любил.
[NIC]Casey Cattermole[/NIC] [AVA]https://i.imgur.com/UildPuH.gif[/AVA] [SGN]ты с высоты красоты своей меня не замечаешь, но всё равно, будет ночь — и ты меня ещё узнаешь; пускай сегодня я никто, и пусть твердят тебе, что я не то, но!...
дай мне этот день, дай мне эту ночь, дай мне хоть один шанс — и ты поймешь,
я то, что надо.
[/SGN] [LZ1]КЕЙСИ КАТТЕРМОЛ, 17 y.o.
profession: рэйвенкло, 7 курс
totally in love with the best girl in whole world[/LZ1]