Для Эсми|**
Прошу прощение за задержку поста.
Девушка засмущалась и на ее щечках выступил румянец. Однако это было странно. Красивую девушку нужно ласкать эпитетами, а не кормить обещаниями, увы, не все это понимают. Собственно, и Этьен не понимал, но, как известно, мудрость приходит с годами. Но вот в чем парадокс, умение говорить любезности и ласкать уши милых дам красивыми фразами – это у французов в крови. И никакая мудрость не поможет, если ты родился в свободолюбивой, такой прекрасной, Франции, полной романтики и любви, как бокал полон превосходного алого вина. Вина, такого терпкого, с кислинкой, возбуждающего рассудок и заставляющего сердце колотиться так, будто в первый раз влюбился. И все это было в Тьенно и, не смотря на то, что жил он в Сакраменто, это чувство патриотизма сидело в нем и, казалось, поражало наповал всех, кто начинал общаться с Этьеном. Он словно хороший рекламщик, мог рассказать Родина так, что любой человек пожелал бы увидеть все своими глазами, почувствовать объятия Франции.
-Вы прекрасны, и нет смысла стесняться, тем более меня – усмехнулся француз.
Девушка была сдержана и скромна во всем. Казалось, что Этьен застал ее врасплох, неужели она ожидала чего-то другого? А какие эти американцы? Простые, в этом то и вся сложность. Истинному европейцу, так сказать, прародителю американского народа, всегда было сложно понять жителей Штатов. Если проводить параллели, то можно сравнить взаимоотношения родителя и его непоседливого чада в подростковом возрасте. Ни один родитель, как бы он не хотел, как бы он не пытался вспомнить былые времена и себя в шестнадцатилетнем возрасте, никогда не поймет своего ребенка. Вот и Европа не может понять Америку, вот и приходится мириться и принимать ее такой, какая она есть, со всеми ее «простыми сложностями».
Итак, девушка скромна, более чем. Видно, ей некомфортно, он вжимается в стул и пытается спрятать свои очаровательные, стройные ножки под стол. Все, что она заказала, это стакан апельсинового сока. Чего тут скажешь? – Хозяин – барин. Этьен подозвал официанта, попросил сок, а заодно отдал тарелку с мясом, которое он так и не успел распробовать. Мужчина решил перейти сразу к десерту, чтобы быть наравне с Эсми.
-Я испытываю взаимное чувство, рад знакомству – заулыбался француз, умиленный сдержанностью девушки. – Эсми, расслабьтесь. Я вас и пальцем не трону, клянусь виноградниками Прованса.
Да, и кот любил поиграть с мышкой. Это всегда раззадоривало девушек, отчего они начинали флиртовать и играть с французом, не хуже изысканной дамы – не стесняясь и бросая вызов стереотипам.
Мадемуазель Хейл вручило письмо Этьену в руки, а в это время уже принесли сок и десерт. Пока Этьен бегал глазами по каллиграфически выведенным строчкам, Эсми все рассказывала и рассказывала. И так было радостно видеть ее блеск в глазах, ее дрожащую от волнения грудь, ее улыбку, с которой она рассказывала о живописи и своем будущем. А тем временем Этьен читал роковые строки. И как он мог бросить камень в ее хрустальные мечты? С другой стороны, он всего лишь переводчик, и камень он не бросит, а передаст. А в чем, собственно разница? А разница в том, что Париж смог сказать нет, а Этьен слишком уж «белый и пушистый» и он просто не мог так поступить с девушкой.
-Дайте угадаю, вы рисуете пейзажи, портреты, натюрморты – не так ли? Мы с Вами, по сути, коллеги. Я архитектор. Перевод не основной мой заработок. И все же я не люблю рисовать то, что уже существует в природе – я - художник и я творю.
Один намек уже был предоставлен девушке, ей не хватило оригинальности, чтобы пройти строгий конкурс. Времена, когда рисовали обыденность, прошли. Эта обыденность стала мировыми шедеврами, достоянием народа. Сейчас этим не удивишь, сейчас нужно выдумывать, творить.
Но как сказать? Капельки пота стеклянными бусинками рассыпались на лбу у француза, и дышать в такой солнечный денек стало сложнее. Будто он мальчишка и должен признаться в любви. Но увы, сказать «je t’aime» намного проще, чем разрушить воздушные замки.
И торт не лез в глотку и пить как-то не хотелось. Этьен судорожно придумывал объяснения, но что тут сказать, «нет», оно и в Африке «нет».
-Эсми, а какую картину Вы послали на конкурс? – Этьен сжал руку девушки – Я не хочу огорчать, но по некоторым критериям она не прошла. Может быть вы сделали ставку не на то полотно?
Что еще сказать, взгляд Этьена жадно впивался в лицо девушки, стараясь не упустить ни одной эмоции, ни одного изменения в мимике. Волнение охватило француза, больше всего он боялся женских слез.