Без осечек работать нельзя; в конце концов - без них вообще пропал бы смысл в использовании таких людей, как Гвидо. Было бы здорово, если бы тела просто испарялись в воздухе, как в плохой компьютерной игре, без помощи огня, мясницкого ножа или кислоты, или покойники бы привлекали к себе хоть в половину меньше внимания всех живых в округе. Но ничего не бывает так просто и безнаказанно, и даже спустя месяцы работы без единой запинки, нет-нет, да и случится что-то из ряда вон выходящее. Причём, как правило, проблемным будет дело, на первый взгляд, совершенно рядовое и обычное.
Всего-то и нужно было - забрать труп из квартиры и подбросить его к крематорию; даже убирать помещение особо не потребовалось, работа была сделана чисто, без крови, без шума, без единого выстрела - один из авторитетов уличной группировки из чёрных кварталов был задушен гарротой, в своей тесной квартире, без единого свидетеля, так что даже его дружки, большинство из которых жили где-то неподалёку, понятия не имели о его смерти. Сначала его хотели оставить там же, где убили, для устрашения остальных; но затем мафия решила, что разборки с этими малолетними отморозками будут пустой тратой сил и времени, и тело было решено вывезти из квартиры и уничтожить, пока его не обнаружили. Вот где начиналась работа Гвидо.
Решение приняли достаточно быстро - тело ещё даже не успело остыть как следует.
Монтанелли не любил эту часть города. Каждый раз, когда он появлялся здесь, он начинал себя чувствовать, как музейный экспонат в клетке с обезьянами в зоопарке; каждый встречный чёрный встречал его взглядом, и провожал, пока он не скрывался из поля зрения, а учитывая, что население местных улиц состояло из них чуть-чуть меньше, чем на сто процентов, то складывалось впечатление, будто на тебя уставился весь район - и взгляды далеко не самые доброжелательные. Белых здесь недолюбливают, итальянцев - и подавно. И даже на самых задворках Нью-Йорского Чайнатауне не так сильно впечатление того, что ты оказался облит помоями - причём, помоями совершенно другого рода, нежели облито всё вокруг. Гвидо вовсе не боялся того, на него попытается полезть кто-то из местных, и не переживал за то, что кто-то попытается угнать его машину - все эти черномазые молокососы в своём большинстве просто шпана, толком оружия в руках не державшая, но они были именно большинством - чёрных было полно вокруг. И от этого было неуютно. При желании, они могли просто забить его до смерти, напав всем скопом; и даже те, кто не принадлежит ни к каким бандам, либо поддержали бы их, либо предпочли не вмешиваться.
До омерзения дешёвый дверной замок на обшарпанной двери квартиры поддался с лёгкостью. Тело не успело остыть как следует - отчего искажённое судорогой чёрное лицо мёртвого ещё сильнее внушало отвращение. Возможно, кому-то оно было способно внушить ужас, но Гвидо давно уже перестал хорошо видеть разницу между ужасом и отвращением; а последнего - за тридцать лет подобных зрелищ ему было грех бояться. Даже детский аттракцион с тоннелем ужасов вызывал больше эмоций. Следующие пять минут были всё той же обычной рутиной - шуршание мешка для трупов, собственный выдох, и тяжесть человеческого тела на плече. Вот как раз в тот момент, когда Монтанелли взвалил покойника на себя, решили объявиться его дружки; и первым свидетельством их появления стал настойчивый стук в дверь, которую он так легко вскрыл две минуты назад.
- Йо, браза, ты дома? - в дверной глазок заглядывать было нельзя - тот, кто долбил в дверь с другой стороны, сразу понял бы, что в квартире кто-то есть, и не ушёл бы. Сбросив труп с плеча, Гвидо осторожно уложил его обратно на пол, стараясь не брякнуть - стены в этих ниггерских новостройках как из папье-маше, даже странно, как никто из соседей не услышал исполнителя. Зато вот его машину видела вся округа...
- Его колымага снаружи, он должен быть у себя на хате. - приглушенно вторил другой голос на лестничной площадке минуту спустя. Похоже, что квартира покойника должна была бы стать для Монтанелли вынужденным убежищем на некоторое время - пока эти, снаружи, не будут так далеко, чтобы хозяина этой квартиры можно было бы вынести незаметно. - Да и где ему, на хрен, ещё быть в такое время? Эй, дог! Ти-Кей! - стук повторился, уже сильнее. Вероятно, гости думали, что хозяин квартиры спит. Они были правы, но о том, что он может вообще не проснуться, только начали догадываться. Стук начал неприятно отдаваться в голове, а от нигерского слэнга начинало подташнивать. - С тобой там всё в поряде, Ти-Кей? Ти-Кей???
Где-то в дальнем углу комнаты зазвонил мобильный телефон покойного - видимо, кто-то пытался дозвониться до Ти-Кея. Уходить ребята явно не собирались - в лучшем случае, они просто уселись бы прямо в подъезде ждать, пока их друг вернётся. Они-то могли ждать хоть всю ночь, а вот у Гвидо такого роскошного отрезка времени не было. Но даже это было бы лучшим случаем. Пистолет зачесался в кобуре; не хотелось бы его использовать, но своя жизнь дороже.
- Э, парни, а что это за машина стояла снаружи? Чё-то я её раньше тут не видел. Кореша на таких не ездят. - наконец произнёс третий голос, не намного более приятный, чем предыдущие два. - Скорее в стиле тех макаронников, с которыми мы виделись на прошлой неделе...
Единовременный горький опыт уже научил Гвидо не включать свет в чужих квартирах, а пользоваться фонариком, если слишком темно. Это правило выручило в этот раз, позволив выиграть некоторое время - иначе они сразу начали ломать бы дверь, поняв, что в квартире кто-то есть. Хотя, по правде сказать, это время можно было бы использовать и с большим умом...
- Вот дерьмо! Ломай!
Главное при прыжке со второго этажа - согнуть ноги в коленях, чтобы не сломать себе позвоночник, не говоря уже о других костях. Ти-Кей полетел первым, и наверняка пострадал куда сильнее - но ему-то было уже не больно, а вот Монтанелли сумел хорошо почувствовать, какой твёрдой бывает земля; он успел дотащить тело до окна за пару секунд до того, как бандиты ворвались в квартиру - сейчас только собственная скорость и неосвещённый переулок были его союзниками. А наверху уже послышались крики, и ночную тишину разрезал первый выстрел - двое палили из окна наугад. Тело им оставлять было нельзя. Просто потому, что работу надо доделывать до конца в любом случае...
Гвидо изо всех сил бежал к своей машине, волоча несчастного Ти-Кея по асфальту, и в уме прикидывая, сколько понадобится времени его дружкам, чтобы сбежать по лестнице со второго этажа - расклад был явно не в его пользу, но пока пули рикошетили где-то за спиной - ещё был шанс... Он слышал три голоса - если их всего трое, то за ним бежит только один.
Открыв дверь, Монтанелли рывком забросил труп в салон и тут же прыгнул следом, одним движением заводя мотор и срываясь с места, услышав, как пули царапают обшивку и трескается заднее стекло, превращаясь в "паутину" в двух местах, где его прошили пули. Остатки зеркала заднего вида с левой стороны тут же поникли, повиснув на уцелевшем проводе. А затем Гвидо почувствовал, что машина кренится набок и он теряет управление над ней, не успевая войти в поворот... а затем труп в мешке падает на него, будто желая придавить своим весом. Колесо оказалось пробито пулей одного из них, покрышка лопнула, из-за чего машина завалилась набок посреди проезжей части.
- Maledetto!.. - движок заглох, хотя и так было ясно, что теперь далеко не уедешь. Подобравшись, Монтанелли со всей силы двинул по автомобильной дверце, выламывая замок, и полез наверх, вытаскивая Ти-Кея за собой, чтобы бежать, пока стрелявшие не подоспели к месту аварии...
Кажется, последний раз Гвидо так бегал только в школе. Но даже тело Ти-Кея показалось невероятно лёгким в тот момент, когда смерть гналась по пятам за ним самим. Он не знал, куда бежит и сколько пробежал, пока не увидел перед собой выступ дома, за которыми имеют обыкновение находиться мусорные баки. Не самый достойный вариант для мафиози с тридцатилетним стажем - прятаться в мусорном баке, но зато более или менее надёжный... крики преследователей слышались со всех сторон, их явно было теперь больше, чем трое; похоже, что он сумел поднять на уши весь квартал... Пытаясь отдышаться, Монтанелли одной рукой достал мобильный телефон, набирая первый же попавшийся ему номер из тех, кто мог бы ему помочь сейчас, а другой рукой - извлекая свой пистолет. В мусорном баке их было двое, но если их обнаружат - из Ти-Кея плохой выйдет помощник...
- Джи?.. Извини, что разбудил, но мне нужна помощь... срочно. - оказывается, вот какого это - перевалить за пятый десяток: пробежать километр, таща на спине килограммов семьдесят, становится в два раза не так просто, как бывало раньше. Дыхание просто отказывалось приходить в порядок. - Нас с одним... приятелем прижали в какой-то подворотне в гетто. Моя машина разбита. Забери нас отсюда... будь осторожна - здесь полно этих mooleys, и они меня ищут.

Отредактировано Guido Montanelli (2012-08-14 10:22:33)