SACRAMENTO |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » SACRAMENTO » Заброшенные эпизоды » Таков мой замысел.
Таков мой замысел. |
участники: Hannibal Lecter, Will Graham |
[NIC]Will Graham[/NIC]
[STA]аутист[/STA]
[AVA]http://s3.uploads.ru/t/GMcHz.png[/AVA]
[LZ1]УИЛЛ ГРЭМ, 34 y.o.
profession: специальный агент ФБР;[/LZ1]
Отредактировано Charlotte Fain (2020-11-28 18:55:16)
Доктор Ганнибал Лектер считал себя человеком с устоявшимися привычками, устоявшимся образом жизни и даже устоявшимися капризами, о которых, впрочем, он предпочитал не распространяться. Он знал кто он, что он, и что будет с ним, если об этом узнает тот, кому знать об этом не полагалось. Но это не значило, что доктор Лектор не любил баловаться с огнем - фигурально выражаясь, конечно. У него была и своя собственная позиция по отношению к людям, которые его окружали. Были люди нужные - те, что прекрасно вписывались своими острыми и сглаженными углами в дыры, оставленные паззлом человеческого костюма, были люди - свиньи, те чьи визитки были кропотливо вложены в зажимы карусели для лучших времен и были люди-бабочки. Но последние встречались так редко, что он иногда почти забывал об их существовании.
Об этом типе людей следовало бы сказать отдельно, потому что Ганнибал обычно позволял себе лишь равнодушие, холодный взгляд ученого, препарирующего бабочек и раскладывающих их в правилке, может, интерес к тому, как это устроено, и лишь имитировал нужные по ситуации эмоции — он считал подобную дистанцию между собой и остальными залогом того, что он останется в здравом уме чуточку дольше, как и на свободе, впрочем. Люди-бабочки, вопреки привычке имели свойство вызвать в нем если не каскады эмоций, то жгучее, как кайенский перец, желание разузнать о них побольше, вскрыть их внутренний мир, забраться в него с руками, достать каждую деталь из механизма их разума и рассмотреть при ярком свете.
Однако, когда доктор Лектер ловил их в свои сети - часто обнаруживалось, что бабочки эти - капустницы, или прочие представители семейства белянок. Да, красивые, да занимательные, но обычные. И таких приколотых бабочек в избытке у любого, даже начинающего энтомолога. Так что в итоге он прекратил их собирать - какой смысл тратить на них свои силы, если результат будет един?
Ганнибал иногда все же продолжал проворачивать такие вещи - исключительно для того, чтобы не потерять навык психологических игр... Бабочек следовало ловить сачком, но иногда приходилось брать их пальцами, как вышло с Мириам Ласс. Тогда надо подходить медленно-медленно сзади, и вот она у тебя в пальцах. Пришлось пережать ей торакс, перекрыть дыхание, и Мириам билась, как бабочка, прежде чем потерять создание. О ее существовании он предпочитал не помнить, хотя держать в подвале человека долго, да еще так, чтобы никто, кто бывает в доме (а гости у него случались довольно-таки часто) ничего не заподозрил было сложно. Но эта особа была его "золотым билетом", если ФБР все же нападет на след Часпикского Потрошителя. Ганнибал не знал кто именно придумал такое название для его злого гения, иначе бы этот человек давно бы посетил один из его ужинов.
Уилл Грэм с самой первой высказанной реплики обозначил свой тип. Человек-бабочка. Но сколько бы доктор Лектер не приглядывался бы - определить видовую принадлежность этой бабочки он категорически не мог. Он видел лишь тень крыльев - обычных, заурядных, но стоило начать присматриваться... Pieris wollastoni метался по комнате вместо Pieris brassicae. Редчайшая бабочка -эндемик. Упускать шанс поймать такую было глупо, хотя Ганнибалу больше по вкусу была игра в догонялки, нежели возможный результат. Тем более, что образец сам летел на свет свечи. Или если говорить собственными словами Уилла... Маяк. Лодка ночью в шторм. Ради этого можно было попрать привычки и отсиживать в офисе лишний час-окно. Ганнибал всегда мог найти, чем себя занять...
"Добрый вечер, Уилл. Выглядите усталым..." - мистер Грэм, как всегда, пришел настолько впритык, что впору было ожидать опоздание... Но нет, стрелка зависла на двадцати девяти минутах. Создавалось впечатление, что тот стоял нужное время на соседней улице, чтобы приехать настолько точно к назначенному времени.
[AVA]https://i.imgur.com/P76BvMU.gif[/AVA]
[STA]дьявол в овечьей шкуре[/STA]
[NIC]Hannibal Lecter[/NIC]
[LZ1]ГАННИБАЛ ЛЕКТЕР, 42 y.o.
profession: ex-surgeon, psychotherapist;[/LZ1]
Я вхожу в помещение, где недавно состоялось убийство, и закрываю глаза. Всего на несколько секунд, но этого времени хватает, чтобы из здания вывели скорбящих родственников и тех, кто так любит задавать лишние вопросы. Общение с людьми - моя далеко не самая сильная сторона. Пожалуй, именно без этого я мог бы обойтись и не чувствовать себя одиноким.
Например, я согласился читать лекции лишь потому, что эта форма общения представляет собой монолог. Нет ничего сложного в том, чтобы докладывать о результатах своей работы. Главное, что люди не понимают, как именно мне удаётся ловить преступников.
ФБР обычно видит разрозненные детали, но с трудом объединяет их в цельную картину. А между тем у любого маньяка есть свои мотивы и принципы. Свой, присущий только ему одному почерк. Характерная роспись, узнав которую, можно добраться до самой сути убийства.
Для всех прочих я просто специальный агент. Готов поспорить, люди и не представляют сути моей работы. Но они видят результат, и это единственное, что вообще должно их волновать.
Итак, я вхожу в опустевшую комнату, где ещё видны следы засохшей крови. Время начинает идти в обратном направлении. Я вижу сцену из повседневной жизни убийцы, вижу жертву, вижу мотив и борьбу. На краткие мгновения я перестаю быть собой и наблюдаю за всем взглядом хладнокровного хищника. Я наношу удары один за другим, вкладывая в каждый из них определённую силу. Или же делаю несколько выстрелов подряд. До тех пор, пока тело передо мной не оседает на пол. Теперь можно творить. И я, как истинный художник, создаю свой собственный, неповторимый шедевр. Мазок за мазком, я должен почтить честь убитых девушек. Но иногда это не удаётся сделать. В любом случае мой поступок - послание миру. Полицейские должны прочесть его и понять, иначе им не удастся приблизиться к разгадке. Достучаться до умов общественности - таков мой замысел. Едва я произношу эту фразу, время возобновляет свой привычный ход. Я снова становлюсь собой, нелюдимым аутистом и секретным орудием Джека. Он каждый раз спрашивает, что я вижу. Но иногда получается не с первой попытки понять тайную суть вещей.
В последнее время я чувствую себя чертовски уставшим. Мы работаем над одним и тем же делом, раскрыть которое пока не удаётся. Не так давно я убил человека, и теперь большой папочка Джек решил, будто мне нужна нянька. В чём, разумеется, я не нуждался.
Первая встреча с доктором Лектором прошла далеко не так радужно, как хотелось бы боссу. Всё дело в том, что я не люблю, когда кто-то пытается влезть в мою голову. В такие моменты я становлюсь крайне неприятным, о чём незамедлительно сообщил. В ответ на что доктор Лектор сравнил меня с редчайшей фарфоровой чашкой в сервизе, который Джек достаёт из шкафа, чтобы похвастаться перед гостями. Диалог закончился моим саркастичным смехом. Фарфоровая чашка, надо же. Нарочно не придумаешь.
И кто бы знал, что за пару недель всё изменится до неузнаваемости. Мне не просто придётся работать бок о бок с тем, кто с самого начала вызвал вспышку неприязни, но и посещать психотерапевтические сессии. Только потому, что Джек беспокоился обо мне чуть больше, чем было нужно.
Я медлю до последнего, прежде чем появиться перед внимательным взглядом доктора Лектора. Честно говоря, соблазн бросить всё и вернуться домой в мою тихую гавань необычайно велик. Но я знаю наверняка, что после подобного фокуса единственное, чем наградит меня босс - отстранение.
- Добрый. - произношу безэмоционально и опускаюсь в предложенное кресло. Провожу ладонью по лицу, словно бы стряхивая с него паутину усталости. В последнее время я плохо сплю и вижу кошмары. Есть кое-что, и это не даёт мне покоя. - Это всё из-за нового дела. Никак не могу понять Часпикского потрошителя. Каждый раз он забирает у жертвы новые органы, но вовсе не для того, чтобы почтить таким образом память. У меня нет ответа на вопрос, что именно он хочет нам сказать. - говорить о работе - не лучшая затея. Это не успокаивает, наоборот заставляет мозг лихорадочно работать. Раз за разом, до тех пор, пока здравый рассудок не достигнет предела своих возможностей.
[NIC]Will Graham[/NIC]
[STA]аутист[/STA]
[AVA]http://s3.uploads.ru/t/GMcHz.png[/AVA]
[LZ1]УИЛЛ ГРЭМ, 34 y.o.
profession: специальный агент ФБР;[/LZ1]
Отредактировано Charlotte Fain (2021-01-05 16:38:20)
Определить, что именно превращает Уилла Грэма в человека-бабочку было практически невозможным. Тот делал все, чтобы казаться обычным, бесцветным и незаметным, но выходило из рук вон плохо. Кто хоть немного соприкасался со сферой расследования убийств, совершенных не в припадке ярости, или в пьяном угаре, или ради наследства был наслышан о необычном профайлере. Сколько людей пытались влезть к нему в голову, разобраться в том, как устроен его дар, но ловили лишь обрывки тумана? Одни говорили, что речь скорее всего в аномальной активности зеркальных нейронов, провоцирующих такой объем эмпатии, который нормальному человеку в обычной жизни просто не нужен, другие пытались предположить, что эмпатия - лишь вершина айсберга какого-то, пугающего своей не изученностью симптомокомплекса. Уилл Грэм наотрез отказывался отдаваться в руки исследователей и становиться подопытным лабораторным крысом, избегая любых контактов с психологами и психиатрами. Доктор Лектер мог смело сказать, что его компания и сеансы, на которых то все же появлялся, тоже были не шибко ему по душе, но что-то мешало Уиллу послать Джека с его указкой и делать только то, что следовало. Налицо были проблемы с ассертивностью, за которыми стояло что-то еще. До ответа нужно было добираться медленно и аккуратно, мангуст был опасен, хотя его размеры были мелкими.
Проблемы с установками и самооценкой были самым простым ответом, но почему-то не вписывались в картину человека, хамящего в качестве защитного механизма. Уилл Грэм будто предупреждал: я не такой как вы, я опасен, не трогайте, просто пройдите мимо и мы все останемся довольны. Но чем мог быть опасен эмпат, тратящий свой дар на то, чтобы влезать в головы убийцам? Разве что тем, что сам мог стать одним из них, не будучи способным разделить чужие мысли от своих.
Окровавленный Гаррет Джейкоб Хоббс в которого Уилл выпустил целых девять пуль, хотя хватило бы одной, возможно двух или трех, был ярким доказательством того, что внутри у профайлера жил такой серьезный внутренний конфликт, что всем этим женщинам с истерией на фоне подавленной почти в ноль сексуальности; латентным геям, страдающим приступами проективной агрессии и даже Франклину-девять-переводов и не снились.
И даже сейчас, Уилл по инерции выставлял фальшивую стену впереди себя, ища приемлемые ответы и тяжело падая в кресло для пациентов. Даже сам этот жест - закрытое на секунду лицо - говорило если не лжи, то о поиске ответа, который поймут и одобрят. Нет, он здесь не за тем, чтобы ему скармливали этот эмоциональный фаст-фуд.
- Потрошитель? Разве его дело новое? - его вопрос был вполне справедлив, о Часпикском потрошителе говорили уже многие годы, как в полицейских кругах, так и в кругах занимающихся психологией. Ганнибала забавляло слушать все эти гадания на пустой почве, в то время как он маскировался под несколько десятков разных преступников. Потрошитель - для искусства, а для охоты можно что-то более выполненное в духе минимализма. Право стать произведением искусства еще надо было заслужить.
Он тоже сел, привычным жестом поддергивая костюмные брюки вверх, и доставая блокнот отведённый для Уилла. Блокноты для всех пациентов были совершенно безликими - жесткая, обтянутая черной тканью обложка, чуть желтоватые (кремового цвета) страницы неприлично дорогой бумаги, которая уходила довольно большими объемами, но которую доктор Лектор ни при каких условиях не собирался менять на дешевый тяжелый блестящей белизны офсет. Никаких опознавательных знаков, а вдобавок, хитрая система расстановки записей, были дополнительной подстраховкой на случай, если кто-то вломится в офис и попытается найти записи.
- Или вы хотите сказать, что оно новое для Вас и Джек выпустил вас как арьергард, раз уж авангард потерпел поражение? - Уилл в отличие от всех этих исследователей в действительности представлял опасность, так что ему следовало выяснить побольше, чтобы иметь возможность вовремя спрятаться и замести следы. Он не гнался за тем, чтобы его имя знали, ему вполне хватало быть Бэнкси криминального мира, и он собирался хранить свое инкогнито как можно дольше.
[AVA]https://i.imgur.com/P76BvMU.gif[/AVA]
[STA]дьявол в овечьей шкуре[/STA]
[NIC]Hannibal Lecter[/NIC]
[LZ1]ГАННИБАЛ ЛЕКТЕР, 42 y.o.
profession: ex-surgeon, psychotherapist;[/LZ1]
Доктор Лектер сидит напротив. Облаченный в один из своих брючных костюмов. Безупречен, как и в большинстве других случаев. Удивительно, как этому человеку удаётся держать лицо даже в таких повседневных мелочах как банальный завтрак. Я помню, как Ганнибал доставал свои контейнеры и рассказывал о протеиновом омлете. Помню потому, что именно в этот день доктор Лектер впервые начал меня анализировать. А теперь мы сидим в одном кабинете, связанные определёнными обстоятельствами. Нет никаких сомнений, что у каждого из нас могли бы найтись дела гораздо интереснее и важнее, но мы сидим. От скуки начинаю разглядывать стены кабинета. Ничего необычного. Всё такое же элегантно неброское, как и весь внешний облик Ганнибала. На его фоне я чувствую себя странно. Как будто бы Алана предпочла иметь связь со своим ментором, но никак не со странным человеком, живущим за чертой города и содержащим множество собак. Да, я люблю животных и не нахожу это странным. Некоторые из них заслуживают даже больше уважения, нежели обычные люди.
Если меня и пугают перемены в собственном поведении, то все они связаны с другим. Например, пару дней назад я пытался прогнать енота, забравшегося в дымоход, о чём и сообщил своей случайной гостье. Она только покачала головой. Но я знаю правду. На самом деле там не было никакого енота, и это пугает. Как будто сигнальный звоночек оповнщает меня о неполадках в собственной психике. Звоночек, от которого я предпочитаю до поры, до времени отмахиваться. Однажды это окажется невозможно, но сейчас я занят обсуждением того, что волнует гораздо больше. Это неразгаданная задача. Часпикский потрошитель. Ганнибал поддерживает беседу, но я по-прежнему не понимаю, делает он это, исходя из профессиональной вежливости или же действительно заинтересован в происходящем. Что же, я пока ещё в своём уме, чтобы стремиться завоевать расположение психиатра. Он же, хоть и Безупречен, но всё равно не достаточно идеален для того, чтобы я мог ему безоговорочно доверять. Мы всё так же кружим в нашем танце, но не спешим раскрывать все карты разом.
- Новое для меня, несомненно. - немного помолчав, добавляю - Для меня удивительно, насколько умело вы управляетесь со скальпелем. Но ещё более удивительно, что при подобных талантах вы решили оставить карьеру хирурга. Почему? В чём причина? - это было довольно запутанное дело, но в итоге полиция нашла виновного. А вот был тот потрошителем или же обыкновенным подражателем, оставалось загадкой. Как и тотемный столб, собранный из множества тел. Помню, как разглядывал его, а после свет словно бы погас. Всего на мгновение, и вот я уже в аудитории читаю лекцию студентам. Рассказываю о личности каждой жертвы. Стоит только прийти в себя, чтобы понять очевидное. Лекция происходит только в моей голове, на самом деле аудитория абсолютно пуста. Никого нет рядом. И, вошедшая в помещение Алана, знает об этом тоже. Она не подаёт вида, но воображаемый енот в каминной трубе заставил её напрячься ничуть не меньше чем наш внезапный поцелуй.
- Алана говорит, что беспокоится о моём состоянии. И я начинаю подозревать, что это не беспочвенно. - хоть и выглядит как одна из множества уловок, лишь бы только не впутываться в отношения с таким человеком как Уилл Грэм. - Возможно, мне следует пройти томографию для того, чтобы найти причину тех состояний, коим я подвержен в последнее время? - смотрю на Ганнибала в попытке разглядеть хоть что-то за этой внешней безупречностью. Но мужчина остаётся непроницаемым как глухая стена. Он говорит об усталости и эмоциональном потрясении из-за последнего дела. Будь я тогда в своём уме, сразу же понял бы, что доктор Лектер просто отговаривает меня. Потому, что сам хочет наблюдать процесс падения. Но, увы, я не в состоянии нести ответственность за свои действия. Как не в состоянии давать кому-то отчёт. Есть вопросы, которые тревожат меня, не зависимо от необходимости отдохнуть. Эбигейл Хобс - один из таких пунктиков.
- У одной из жертв вспорот живот. Полиция считает, что Эбигейл могла это сделать. Отец учил её не только охотиться, но и разделывать добычу. Что думаете на этот счёт? - я не признаюсь, но больше всего на свете я хочу защитить Эбигейл Хобс. Хочу услышать, что не прав в собственных догадках. Но Ганнибал не даёт мне желаемого. Он словно топчет все надежды.
[NIC]Will Graham[/NIC]
[STA]аутист[/STA]
[AVA]http://s3.uploads.ru/t/GMcHz.png[/AVA]
[LZ1]УИЛЛ ГРЭМ, 34 y.o.
profession: специальный агент ФБР;[/LZ1]
Отредактировано Charlotte Fain (2021-01-16 17:06:45)
Дьявол кроется в мелких деталях - преступники, совершившие, казалось бы, идеальные преступления, обычно выдавали себя какой-нибудь мелочью. Оброненный волос, смазанный отпечаток пальца на самой неожиданной поверхности, скомканный билет со спектакля на котором их никогда не было и содержание которого она или он не могли пересказать даже вкратце в то время как этот билет должен был спасать их от тюрьмы... Люди в попытках сфальсифицировать себе алиби иногда заходили слишком далеко, они выпячивали то так сильно, что настойчивость начинала вызывать сомнения, а где сомнения, там и расследование куда более тщательное, чем могло бы быть. Кто сохраняет корешки билетов на спектакль, вместо того чтобы выбросить их, как обычно чисто случайно именно те, которые были в день убийства.
Полицейские тоже были людьми, которые имели свои грешки: невнимательность возглавляла этот список. Именно поэтому Ганнибал и всегда следил за тем, чтобы его присутствие на спектаклях и на других мероприятиях было строго дозированно - если быть на каждом, то отсутствие будет заметным, если не приходить вообще - купленный билет будет ещё более подозрительным и хранил корешки все билетов начиная года так с двухтысячного. Он намеренно оставлял всегда жирный цифровой след в виде оплаты картой, чтобы никто даже не думал проверять трафик наличными - не то, чтобы ему действительно приходилось часто избавляться от последствий своих ошибок и оплошностей - все же пластиковый костюм был идеальным решением... Никаких следов.
А вот Уилл оставлял следы своего присутствия, потому что обычно доктор Лектер предпочитал не отвечать на провокационные вопросы от своих пациентов. Но мистер Грэм не был обычным пациентом, он даже не был пациентом с официальной точки зрения. Это давало пространство для маневров.
- Я убил кое-кого, - он взял короткую паузу, ожидая, когда на лице собеседника проявится эмоция-реакция, и лишь потом позволил себе продолжить, - Точнее не смог спасти, но ощущалось именно так...
Ганнибал знал как выглядит со стороны: опущенный взгляд на руки - руки, которые вопреки желанию хозяина его предали, чуть подавшиеся с состояние сутулости плечи, микромимика человека, который должен был быть атлантом, держать небосвод, но провалился в своей миссии и небо рухнуло, придавив его самого и кого-то еще. Должно быть, в нем умер гениальный актер - потому что играть правильные эмоции у него выходило мастерки, но потом что-то пошло не так - и где-то на периферии его сознания мелькнул призрак из прошло - светлые волосы, громкий смех и эмоция вышла даже не совсем фальшивой - в ней была посыпка из настоящего списка.
- А Вам хотелось бы, чтобы Алана была права? Или Вас скорее беспокоит то, что ваше состояние беспокоит ее? - обычный вопрос... Но как же приятно было дергать за нити запутавшегося клубка, зная, что разорвать те проще, чем найти, где находится кончик. По идее подобные вещи должны служить благой цели - найти, где выход, найти название для каждого чувства, разложить по полочкам, привести все в порядок. Но с мистером Грэмом все происходило в точности да наоборот. Когда они познакомились - он едва-едва ловил баланс, тот был нестабилен, но существовал. Сейчас тот балансировал на шаткой доске, потеряв контроль.
- Одно дело - владеть навыком, другое дело - быть способным его применить правильно в правильной ситуации... Я не вправе делать какие-то предположения касательно мисс... - он поймал слово на кончике языка и поспешно заменил его на правильное, - Эбигейл. Могу лишь сказать то, мне кажется, что для того, чтобы выпотрошить кого-то, надо обладать холодностью... Мисс Хоббс не кажется мне холодной - лишь юной особой со сильным стержнем, который, определенно треснул от пережитого.
И он ведь даже не врал, Эбигейл, убившую своего первого человека от испуга, от самообороны, просто схватившись за нож под неудачным углом, трясло в страшной лихорадке, но она на счастье была уже в достаточной мере сломленной, чтобы довериться любой авторитетной фигуре, один маленький намек, что ее жизнь может стать еще хуже, чем она уже есть сейчас, и она делала что было нужно. Не должно. Теперь у полиции было тело Николаса Бойла. Одним страхом для девушки меньше. Одной проблемой тоже, потому что Уилл тоже что-то понимал, а если не понимал, то чувствовал. Зеркалил.
[AVA]https://i.imgur.com/P76BvMU.gif[/AVA]
[STA]дьявол в овечьей шкуре[/STA]
[NIC]Hannibal Lecter[/NIC]
[LZ1]ГАННИБАЛ ЛЕКТЕР, 42 y.o.
profession: ex-surgeon, psychotherapist;[/LZ1]
У доктора Лектера есть уникальная способность. Он умеет удерживать внимание собеседника. Полезный навык для врача-психиатра, с этим трудно поспорить. Одной фразой, вырванной из контекста, он смог заставить меня превратиться в сам слух. Теперь уже было не до узора на обоях или же элегантного пиджака. Я перевёл взгляд на бесстрастное, ничего не выражающее лицо мужчины и вопросительно приподнял бровь, словно спрашивая, на какую реакцию Ганнибал сейчас рассчитывает. Ответ не заставил себя ждать, как и продолжение беседы. Речь шла всего лишь о том, как доктор Лектер не спас своего пациента. Хотя, наверное, это кощунственно - применять подобные слова. Каждый случай, если он связан с человеческой жизнью, не может быть незначительным, не заслуживающим особого внимания событием. И всё равно я не был согласен с подобной точкой зрения. Для давно не практикующего хирурга Ганнибал действовал безупречно. Его руки словно бы сами помнили, как найти нужный сосуд и с какой силой его сжать, перекрывая кровоток. Как по мне, уметь оказывать помощь и не пользоваться такими навыками - разве это не преступление? Быть врачом и бросить всё, опасаясь раннего эмоционального выгорания, что это? Трусость или же, наоборот, дальновидный взгляд в будущее? Что и говорить, доктор Лектер сам был той ещё головоломкой. А я не должен был пытаться распутывать клубок его жизни, посещая подобные сеансы. Да, без официальных диагнозов и жёстких рамок, в располагающей к откровениям атмосфере, но всё равно не стоило напрягать лишний раз и без того уставший мозг.
Я отрицательно мотаю головой. Нет, дело не в Алане. Не в том, что она беспокоится обо мне. Хочу ли я, чтобы для этого была причина? Возможно. Ведь тогда я перестану чувствовать себя так, словно схожу с ума. Но мне не нравится, как Ганнибал переводит разговор в это русло. Как будто специально метит во что-то сокровенное, одновременно отодвигая в сторону состояние моей психики. Даёт понять, что нет причин для беспокойства. Их и правда нет?
- Я чувствую себя так, словно таю. Не понимаю, существую ли на самом деле. - внезапно Ганнибал обращает внимание на мои проблемы и начинает задавать правильные вопросы. Например, о провалах во времени и галлюцинациях. Но стоит мне начать говорить об убийстве Джейкоба Хоббса, как я слышу уже знакомые слова. Это утрата, ты переживаешь утрату, Уилл. Доктор Лектер просит нарисовать часы и циферблат как напоминание о реальности. О том сейчас, в котором мы оба находимся. И я послушно рисую. Называю время и дату, своё местоположение и имя. Никаких проблем с самоидентификацией. Первые правила в психиатрии. Человек должен ориентироваться во времени, месте и собственной личности. Но мне неведом тот факт, что циферблат получился кривым. Цифры сбиты, а стрелки и вовсе находится за пределами контура. Мои часы безобразно плохи, но лично я вижу их идеальными, а Ганнибал молчит. Как будто так и должно быть. Его глаза блестят не то загадочно, не то опасно. Но в полумраке комнаты уже и не поймёшь, правда ли это, или же плод моего воспалённого рассудка. Я смотрю на часы и поднимаюсь со своего места. Прощаюсь с доктором Лектером и направляюсь к выходу. Длительные беседы с людьми выматывают меня. Даже если это не просто случайные зеваки, а такая уникальная личность как сам Ганнибал.
Дома я чувствую себя более защищённым. Здесь ничто не мешает привычному укладу. По-крайней мере, мне хочется так думать.
Я иду на кухню, чтобы приготовить себе рыбу на ужин. Ничего противоестественного нет в том, чтобы вспороть брюхо уже мёртвому существу. И я со знанием дела провожу ножом, дабы вычистить внутренности. Однако, лужа крови, вытекающая на разделочную доску, ненормально велика. И когда мне кажется, что я сам утону в ней, я куда-то проваливаюсь.
Вспышка, и я понимаю, что сижу на коленях. Смотрю в лицо жертвы. Её лицо разрезали от уха до уха, как будто пытались снять маску. В луже крови, с бритвой в руках я поддаюсь панике. Меня откровенно трясёт, когда я отшвыриваю в сторону орудие убийства и выскакиваю из комнаты. За дверями меня встречают другие агенты. В их взглядах я читаю удивление вперемешку с шоком. Я впервые так сорвался. Впервые нарушил улики прямо на месте преступления.
Джек смотрит на меня долго. Осуждающе. А после резко уходит, не произнеся ни слова.
[NIC]Will Graham[/NIC]
[STA]аутист[/STA]
[AVA]http://s3.uploads.ru/t/GMcHz.png[/AVA]
[LZ1]УИЛЛ ГРЭМ, 34 y.o.
profession: специальный агент ФБР;[/LZ1]
Отредактировано Charlotte Fain (2021-01-16 18:51:13)
Надо же. Ганнибал буквально почувствовал, как в самой середине пустой и черной, как обсидиан пещере, которую только по какому-то недоразумению назвали грудной клеткой распускается алый цветок... Это было странным чувством, потому что остатки человека, остатки морали, говорили ему о том, что надо хватать Уилла Грэма за шкирку и тащить того к специалисту, потому что мозг профайлера буквально отказывал. И если раньше доктор Лектер еще мог сомневаться в своих догадках, то теперь съехавший набок циферблат не оставлял сомнения в том, что природа безумия органическая. Учитывая характерный сладковатый запах лихорадки - он мог даже назвать приблизительный диагноз. Энцефалит. Симптомы сходились, провалы в памяти, галлюцинации, лунатизм. Конечно, он мог ошибаться. Но вероятность была буквально смехотворной. Как и вероятность получить в свои сети кого-то с энцефалитом. Люди, знаете, поймав на себе клеща бегут в больницу за сывороткой, хотя об этиологии вопрос еще стоял остро. Первичный или вторичный. Вирусный, аллергический, поствакциональный, микробный, анти-NMDA-рецепторный? - можно было только гадать на картах или лучше, на кофейной гуще, с другой стороны, было просто очаровательно, он все еще что-то помнит со времен учебы, и это что-то не только хирургические навыки. Возможно, он просто прибеднялся, даже в своей собственной голове, но гордыню следовало приберечь для других вещей.
...Препарировать на срезе. Учитывая, насколько мистер Грэм был талантлив — это было двойное везение, приправленное еще и толикой садистского удовольствия, потому что чем больше они общались тем больше доктор превращал себя в якорь стабильности для Уилл в безумном море вокруг. Тот сомневался в Джеке, в Алане, в самом себе, но то доверие, что было оказано тому, кому следовало бы доверять в последнюю очередь... Яд... Ацетат Свинца.
Он смотрит на циферблат лишь на мгновение и возвращается на свое место (едва удержался от желания встать на колени пока Уилл занимался своим "рисованием", учитывая, что пол и ковер в достаточной мере чисты, это можно было и осуществить) - тот крив настолько, насколько может быть крив циферблат, нарисованный человеком, верящим в свою относительную нормальность. Здесь дело не в том, что человек не имеющий навыка художника, или крепкой руки не способен нарисовать идеальный круг и расставить цифры с приблизительно равными интервалами по кругу, нет, небольшие погрешности или не сходящиеся линии — это нормально, а идеальные линии - буквально колокольный звон невротизации.
- Спасибо, Уилл, - Кивает доктор Лектер и поспешно убирает записи подальше... Если это кто-то увидит... "Никто этого не увидит, никто кому это не полагается." - он добавляет про себя. На сегодня у Ганнибала больше вопросов нет, ему нужно переварить полученную информацию, внести коррективы в свой план действий. Если болезнь будет прогрессировать, а она будет прогрессировать, то ему понадобится что-то более весомое, нежели сила убеждения, чтобы продолжать держать Уилла Грэма головой под водой. Но он все равно доводит сеанс терапии до конца.
Когда профайлер объявляется снова - его трясет, и лихорадка только частично вызвана воспалительным процессом. Большую же часть этой дрожи можно объяснить испугом. Уилл мечется по офису, как напуганная птица в силках и все, о чем Ганнибал может сейчас думать, это то, что он не может упустить его сейчас. Уилл только-только начал принимать свои кошмары как данность. Один сеанс у нормального психотерапевта и мистера Грэма вернут в океан серости и обыденности дозой нейролептиков или даже банального лития... в дополнение к лечению от первопричины.
- Люди постоянно забывают. Это нормально… в противном случае это уже заболевание. Так почему Вас так беспокоит, то, что воспоминания пропали? — это шаткая почва, настоящие зыбучие пески, к счастью не кинематографические.
[AVA]https://i.imgur.com/P76BvMU.gif[/AVA]
[STA]дьявол в овечьей шкуре[/STA]
[NIC]Hannibal Lecter[/NIC]
[LZ1]ГАННИБАЛ ЛЕКТЕР, 42 y.o.
profession: ex-surgeon, psychotherapist;[/LZ1]
Вы здесь » SACRAMENTO » Заброшенные эпизоды » Таков мой замысел.
