SACRAMENTO |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » SACRAMENTO » Реальная жизнь » you can call me, dear
Thomas Fletcher & Andrea Moss
2021, autumn || Sacramento, California
– you can call me, dear,
and you won't be touched.
[LZ1]АНДРЕА МОСС, 28y.o.
profession: безработная приспособленка, трофейная жена управляющего хедж-фонда;[/LZ1]
[AVA]https://i.ibb.co/m0ZcM2v/3423432.gif[/AVA]
[NIC]Andrea Moss[/NIC]
[SGN]
не срывайте с людей маски,
вдруг это намордники[/SGN]
[STA]it`s all lies, dear[/STA]
Отредактировано Eva Moran (2022-12-11 18:25:51)
Эдгар еще раз сказал, что ставит на Хэмилтона и достал айфон из кармана. Флетчер пожал плечами и достал сигареты - он не следит за формулой, но рад выбраться на гран-при Франции, потому что заебался в Калифорнии и соскучился по Европе. Вот его подельник - да. Сразу свинтил куда-то, пробивая себе по связям катнуть на болиде.
- Энди, чуть ближе…вот так, - фокус камеры выхватывает красивое женское лицо из размытого фона афтепати. Андреа Мосс откидывает голову, сидя на длинном капоте ярко-красной феррари суперфаст. Изгибы повторяют изгибы. Их окружает толпа, в ней симпатичных сосок через одну, но Том чует спиной - все взгляды прилипли к их компании. К ней.
Когда Эдгар впервые упомянул Энди, Том представил кого попроще. Имя ее не описывает и мало подходит. Андреа - больше. Как Феррари, он бы пополнил автопарк подобной. Во всех смыслах. Может открыть хедж-фонд? Мосс знакомит их, он сжимает ее пальцы. По короткому приветствию и взгляду глаза в глаза, понимает, что жена Мосса не особо верная. Мысль оседает в голове и лежит там под замком: с Моссом партнерство. Было, пока тот не сел за решетку, оставив Флетчера рыскать по цепочкам офшоров. Фонд Мосса работал с криптой, на его счетах проценты от сделки с афганцами за выкупленное талибанское оружие.
На счету Флетчера Андреа Мосс.
Сомнения сменились удовольствием, а совести итак не было. Только здравый расчет. Нахуй, у него утешительный приз за потерю денег. Андреа Мосс привыкла быть призом, но первое место сняли с пьедестала за махинации так быстро, что толпа не поняла рокировки. Флетчер вне гонки, но кубок в его руках. Так бывает, если остальные разбились, пока наблюдатель лениво попивал свой виски. Супер-редкий случай. Супер блять фаст.
У него законное право находиться в ее доме, ведь он и разгребает ебучую бюрократию Мосса в нудных попытках намыть золота из кучи дерьма, которую тот оставил перед тем, как вдеть руки в браслеты. Доверять некому, он отбирает информацию на выход сам и очень тщательно. Мосс прилично его наебывал. Все наебывают всех, но Флетчер предполагал меньший объем наеба. Он порядочно зол. Перебросив документы из папки «сделать» в папку «сделано», он мимолетно думает, трахнул ли Мосс свою жену на этом столе. По-любому да. Когда Андреа зайдет в комнату, он поднимет на нее темный решительный взгляд. Она свой не отведет. Гран-при за ним, таскаться в дом Мосса стало куда приятнее.
Редкий дождь барабанит по лобовому, небо затянуто свинцом, как на родине. Черная рубашка, черный пиджак, черные мысли. Только серебро часов мелькает из-под рукава. Время к вечеру, машина проходит очередной поворот. Дружба с мафией увеличила количество похорон и свадеб раз в пять, сегодня были похороны. После он разбирает бюрократию Мосса. Думает про документы на столе, про сам стол. И про Энди. Ее звонок в пропущенных, он написал, что подъезжает. Думает, что в жизни стало много чужой смерти, и - что хуже - встречает ее как должное. От этого холодно, хотя на улице душно. Не помешало бы чужое тепло.
Энди открывает слишком быстро и слишком резко. На лице нет улыбки, а в глазах - привычной полупьяной дымки, с которой пьянеешь сам. Сейчас в них паника на границе с истерикой, мощной и хаотичной, как белый шум. Такой сильной, что он не тянется к ее губам, не кладет пальцы на загорелую скулу. Рука пролетает мимо испуганного лица, опускаясь на плечо. Плечо бьется в ладонь мелкой дрожью. Энди не из тех, кого называют мягкосердечной, от ее сердца можно отколоть кусок льда. Дело серьезное.
- Что..? - спрашивает Том без приветствия и заходит без приглашения, продавливая ее внутрь собой. Смотрит через голову Мосс в коридор. «Случилось» не договаривает, видит ответ итак.
У последней ступени огромной натертой до блеска лестницы распростерлось в изломанной позе тело Мосса младшего. Возле него багровым озером медленно растягивается рваная лужа, распуская тонкие щупальца по гладкому полу.
Это черная метка. Выгребая бабки с левых счетов, Том выяснил, что не один такой. Долгов много, деньги - не бесконечные. Жену Мосса прессуют, за ней смерть ходит по пятам, она это чувствует и ей страшно. Он медленно вязнет с ней в этом болоте, хоть и убеждает себя, что со своими деньгами. Не будь дурак, должен выйти, забрать, что успеет, и свалить. Каждый за себя. Рациональное говорит развернуться и уйти. Что-то другое, непривычное, зовет схватить ее за затылок и утопить в груди заплаканные глаза. Флетчер нащупывает вариант посередине.
- Ты вызвала скорую? Как это случилось? Давно? - голос умудрился не дрогнуть. Вторая рука на второе плечо, он удерживает Мосс на месте лицом к себе. - Энди. Расскажи мне все.
Акцент на «все», у нее есть свои секреты. Давай их сюда. Они здесь изначально для этого. Чтобы когда все полетит к черту, Мосс либо удержалась за него, либо утащила следом.
Закидав Энди вопросами, он выпускает ее плечи, тепло оседает в ладонях. Цель - занять ее, чтобы подумать самому. В доме не видно ни души. У Мосс кончаются деньги оплачивать бесконечную прислугу. Полноценные смены сползли в почасовую оплату, окна прикрыты первыми сумерками. Она королева мертвого королевства среди призраков недоброжелателей. Том все еще хочет уйти не меньше, чем хочет остаться.
- Я проверю, - он коротко оборачивается по пути к лестнице.
Пацана Флетчер толком не знал, перекинулись парой слов. Да и отец его не знал, его хоть кто-нибудь знал? Нос ботинка упирается в красную кромку, под подошвой хрустит стекло бокала. Том делает шаг назад - это вино. Легкое облегчение, он поднимает голову и ловит взгляд Энди своим вопросительным. Твое? Его? Он был пьян?
Приглядевшись, коротко матерится сквозь зубы. Рано обрадовался. Из-под головы Нейта густая кровь медленно повторяет узор дорогой паркетной доски, дельтой реки путаясь в винной луже. Паркет не отмыть, только перестилать. Том знает это, он как-то случайно (ну почти) разбил башку очередного нахлебника матери. Смена паркета обошлась дешевле моральной компенсации, ведь ублюдок запросил пятнадцать тысяч евро за свою смешную царапину. Том ему добавил тогда по лицу и докинул две штуки сверху.
Вряд ли у Мосс есть лишние деньги. Он думал, смотрит ли она в его карман. Пусть смотрит, Том не против. Он бы первый спросил, сколько она стоит, чтобы перестать делать вид, что они тут по делу, но строит из себя джентельмена. Чужие уши повсюду.
Нейтан Мосс не слышит ничего, глядя мутными белками в потолок. Зрачки под веком не двигаются, онемевшие пальцы не двигаются. Он лежит уродливой сваленной статуей. Настолько бездвижен, что похож на скрюченный труп, но чуть заметно вздымается грудная клетка. Том подходит к телу ближе, крошево стекла ломается еще раз.
- Он жив, - голос разлетается по холлу эхом. Факта хватит на легкое болеутоляющее для обоих. Для него точно, пиздюк должен ему минимум две подписи.
Трогать пацана опасно, можно сломать до конца. Вопрос, будет ли он ходить или сможет только лежать, повисает в воздухе. Он не важен, нет ясности, выживет ли он вообще.
- Кто здесь кроме тебя? - спрашивает Том вполголоса, оглянувшись на выход из холла. Он не верит, что пацан упал сам. Если кто есть, нельзя чтобы он смылся.
[icon]https://i.ibb.co/mJvN2qN/4.png[/icon]
Отредактировано Thomas Fletcher (2022-12-20 17:51:39)
..........
Стратокастер моего супруга с автографом Майка Резерфорда, - гитариста рок-группы Genesis, - одиноко плавает на поверхности бассейна, когда я возвращаюсь домой. Это меня не удивляет. Нейтан Мосс - его неуравновешенный и требующий к себе внимание сын много пьет. Сегодня он, наверняка, снова перебрал с алкоголем. Скрестив на груди руки, я мрачно наблюдаю за тем, как садовник Грэм Джонас тщетно пытается выловить гитару из воды и громко ругается на испанском после каждой неудачной попытки, а я отчетливо различаю каждое бранное слово. Грэму не дозволено заходить в дом в его уличной, испачканной землей одежде.
- Эй, Грэм, - кричу я, когда опускаю с глаз темные очки от chanel, остановившись на садовой дорожке на высоких, изящных каблуках. - Когда закончишь здесь, займись азалиями на заднем дворе, их не мешало бы подстричь.
Пьянство и разгульный образ жизни Нейтана Мосса с тех пор, как его отец угодил за решетку, прижатый к стенке гребаными федералами, уже никого не впечатляет. В очередной раз я обдумываю, что получу, когда в судебном процессе Эдгара прижмут к стенке еще раз. Джино (мой адвокат) говорит, что мои перспективы не слишком хорошие, но это мы еще посмотрим. Эдгар сомневался в моей верности и преданности всегда, но в особенности в последние несколько месяцев, и он был полностью прав. Короткие встречи через стекло в тюрьме Сакраменто навевают на меня уныние и тоску.
- Энди, детка, как дела дома? - спрашивает он, хотя отлично знает ответ.
- Паркет в главном холле заменили недавно. На тот, что я показывала тебе, и это выглядит просто отлично, - вру ему прямо в лицо с улыбкой. Мы оба знаем об этом.
- С кем ты трахаешься?
Вопрос остается не заданным.
Вопрос остается без ответа.
Весь наш брак с самого начала был взаимовыгодным сотрудничеством и покупкой меня для статуса успешного мужчины. Андреа Мосс - всего лишь красивая вещь, инвестиция, которая умеет говорить и выглядеть безупречно, до степени, что ее хотят, но не могут (или могут) получить другие мужчины. Взамен на красивую жизнь, безлимитную AmEx и комфорт в золотой птичьей клетке. Андреа Мосс - птичка. Однако Эдгар Мосс нарушает договоренности не только со своими партнерами, а птичке в клетке эти договоренности крайне важны.
Приоткрывая дверь после щелчка дверного замка, я не ожидаю, что меня встретит дворецкий. Генри Фоули ужасно предан Эдгару и мне, однако его преданность измеряется в цифрах на банковском счете.
- Эй, Генри? - проверяю я наличие людей в холле, и удрученно вздыхаю когда никто мне не отвечает. Вся моя жизнь из-за Эдгара напоминает блядский график психованной и нестабильной синусоиды, когда сегодня адвокаты обещают вытащить его из дерьма, а завтра просят задуматься о будущем, в котором нам обоим уже не хватит денег, чтобы заплатить дворецкому. На это я не подписывалась. Я подписывалась на другое.
- Генри?
Откладывая в сторону ключи от автомобиля, я провожу ладонью по комоду из красного дерева, который выбрала по каталогу неделю назад. Это приятное тактильное ощущение. Приобретение новых вещей меня успокаивает, подавляя чувство тревоги, царапающее изнутри. По старому паркету (его не заменили) стучат каблуки, и этот огромный дом давит на меня своими масштабами. Контроль ускользает, Эдгар Мосс больше не в состоянии его мне вернуть.
Когда я вижу тело Нейтана у подножия огромной лестницы, то замираю на несколько секунд, останавливая движение пальцев по одной из вещей, которую доставили службой FedEx недавно. Зрачки расширяются и замедляется дыхание перед паникой, она ворвется во все мое тело через мгновение.
- Генри.. - снова повторяю я, словно дворецкий сможет это убрать, как пыль или нелепое пятно на паркете. Но он не сможет.
Перед глазами тихо проносится вся моя жизнь. Обращение дядюшки Фрэнка, который был полной мразью - еще большей, чем Эдгар Мосс, но просто не успел воспользоваться мной. Смерть Чака, чье тело вытаскивали из разбитого в хлам автомобиля, а затем пригласили меня в холодное и аскетичное помещение для опознания трупа. Кабинет Джино, где он впервые залез мне под юбку. И руки Эдгара Мосса, под его шепот в обещаниях не только меня трахнуть, но и позаботиться обо мне как следует. Он не позаботился. Его сын ничем не отличается от Чака. Флешбеки преследуют меня до сих пор.
- Нейтан.. Нейт, - отшатываясь назад, я не понимаю, что происходит. Из его головы струится кровь, расползаясь пятном на паркете, который не заменили. Еще вчера я держала его при себе, манипулируя привязанностью и сексом, сегодня - он всего лишь тело, которое как блядский комод положили на ступени лестницы в холле. Зачем? Я знаю, зачем. И знаю, что стану следующей, если не предприму сейчас ничего. Потребность вызвать "911" сменяется во мне чувством гребаного страха за собственную жизнь, за себя, а не за Нейтана или Эдгара Моссов. Я - не часть их семьи, я - всего лишь вещь, которую купили. Как блядский комод по правую руку от входа в холл.
Мои пальцы набирают номер Томаса Флетчера не вполне осознанно. Это последний из партнеров Эдгара, с которым я трахалась. Мужчина, заинтересованный в его деньгах и заинтересованный во мне, а у меня нет выбора.
- Томас, То-о-ом... Они нас достали, они достали Нейтана, он мертв. Или я не знаю, что с ним. Пожалуйста, приезжай, да-да, сейчас же.. Здесь кровь, я не уверена, что следует позвонить в полицию. Том, я боюсь... Я не хочу стать следующей..
Свою панику я не контролирую. Прислонившись спиной к стене, я смотрю на тело Нейтана Мосса и тихо скулю, как побитая в драке собака, потому что не понимаю, во что превратилась моя жизнь. И вместе с тем осознаю, что мое миловидное личико и фигура "супер блядь фаст" среди других, таких же, как я, не станет аргументом для тех, кто сделал это. Но других аргументов у меня нет. Все, что я могу, это цепляться за мужчин снова и снова. Потому что этот мир принадлежит им.
- Томас, - я кидаюсь к нему на грудь сразу, как дверь приоткрывается, и все во мне дрожит. Плечи, кончики пальцев, каждая мышца, но тушь на глазах остается безупречной. Как картинка, которая всем нужна. Даже если кого-то убили.
- Нет, я никому не звонила. Генри нет, я звала его, но не знаю, где он. На другие этажи я не поднималась. И я не знаю, что следует делать, боюсь звонить в полицию. Том, я так боюсь... Они сделали это с Нейтаном, что они сделают со мной..
В моих глазах нет слез, я их стираю, - и от них остается только панический страх за собственную шкуру. Охватывающий все тело полностью, тот самый, к которому нельзя подготовиться. В коротком, маленьком черном платье, я выгляжу по-прежнему на десять из десяти, но уже не контролирую ничего из происходящего. Впервые за долгое время. Эдгар Мосс втянул меня в дерьмо. Стоило ли это дерьмо его денег? Стоит ли дерьмо, в которое он меня втянул, меня самой? Цепляясь за Томаса Флетчера, заинтересованного в бизнесе моего супруга, я убеждаю его, что да. Что я - единственное, ради чего стоит что-либо делать.
- Томас, я не знаю. Я не могу к нему подойти, - с Нейтаном мы трахались, я не верная жена. Томас в курсе об этом, - Просто сделай что-нибудь.. Следующей я быть не хочу. Ты потеряешь деньги, если я стану следующей. Или если Нейтан умрет.
Даже сейчас во мне говорит меркантильность.
Проявляя слабость, я чувствую, как каждым моим словом и действием движет потребность оказаться в безопасности, и я готова отдать что-угодно за это.
- Вытащи меня из этого, вытащи пожалуйста, - осознавая впервые, насколько далеко все зашло, пока я покупала мебель и шмотки с AmEx от имени Эргара, я паникую, но даже так, наверняка, я ужасно красивая. Это единственное, что у меня есть. Я - феррари среди миллионов тачек из класса "сойдет и так". - Том, я на это не подписывалась. Ни на что из этого. В доме никого больше нет.
Замолкнув на секунду, я добавляю:
- Наверное.
Еще через секунду пытаюсь взять себя в руки.
- В доме находилась прислуга: садовник - Грэм Джонас, горничная - Мейбл, не помню ее фамилию, и дворецкий - Генри Фоули, он англичанин, и я видела Грэма, когда вошла. Он пытался достать из бассейна гитару. Подумала, что это сделал Нейтан. Томас, но я не знаю, кто это сделал...
[LZ1]АНДРЕА МОСС, 28y.o.
profession: безработная приспособленка, трофейная жена управляющего хедж-фонда;[/LZ1]
[AVA]https://i.ibb.co/m0ZcM2v/3423432.gif[/AVA]
[NIC]Andrea Moss[/NIC]
[SGN]
не срывайте с людей маски,
вдруг это намордники[/SGN]
[STA]it`s all lies, dear[/STA]
Отредактировано Eva Moran (2022-12-11 14:16:56)
- Если он упал с лестницы сам, звонить в полицию не нужно, - если столкнули - нужно. Правды пока не видать.
Девятка, две единицы. Том говорит «упал с лестницы», кратко описывает состояние диспетчеру, называет адрес и кладет трубку. Медики будут через десять минут.
Он озвучивает это Мосс и убирает телефон в карман легким жестом. Мол, видишь, как просто?
На фоне чужой смерти она выглядит по-настоящему живой. Короткий момент шторма ее эмоций стоит чужой крови на полу. Флетчер знает, они похожи, они из одного хладнокровного типа и оживают по одинаковым поводам. Он не назовет ее шлюхой, для шлюхи она слишком расчетлива и умна. Слово «шлюха» лепится клеймом за глупый демпинг. У всего есть цена. У ланкастера в бассейне, феррари в гараже, у нее. И у него тоже. Главное, не промахнуться в количестве нулей. Те, кто считает иначе - наивные кретины.
Мосс не промахивается, она себе цену знает. Она умна. Не взывает к совести или любви, не шантажирует сексом. Она говорит о деньгах, отлично понимает его приоритеты. Флетчер оценил, и улыбка проскочила во мгле.
- Я потеряю не последние деньги. И ты не будешь следующей, - голос тверд, перспективы размыты, в груди все еще дергается сомнение. Остаться или уйти.
Он стоит возле Нейта, из бардового озера смотрит равнодушное отражение. Не так уж он и вязнет в болоте. Сквозь холодную плотную толщу достаточно одного рывка, чтобы забрать свое из суеты наверху, если имеешь железное терпение. Синица в руках не нужна, пока в зубах кусок свежего мяса. Вопрос, что можно выжать из смерти пацана, если он умрет. Или из помощи ему, если выживет. Может получится отличный рычаг, если Энди пойдет на встречу и разложит на столе все их грязные тайны. Она хочет жить, значит пойдет. Они друг другу не чужие и у обоих интересный выбор.
Моссу сейчас не до сына, на нем висят федералы. Он точно рад бы отдать часть дел, но пока держится из последних сил за последние остатки гордыни. Флетчер периодически взвешивал угрозу, прокручивая в голове всю цепочку от начала до конца. От биткоинов заказчика до долларов на счету их небольшой частной компании. Федералов он успел узнать близко: компания проходила проверку, как импортер оружия, пара формальных бесед под удостоверение с тремя заебавшими буквами F.B.I до сих отдавали тошнотой где-то в глотке. Том думал, его тошнит от копов, пока не понял, как сильно тошнит от федералов. Он удивительно спокоен для зыбкого песка под ногами. Их сделка выглядит чистой, хоть денежные потоки и застряли без руки Мосса. Источник денег Мосс не знает, тендер и тендер. Если он решил нажиться на его деньгах, швырнув в грязную финансовую схему - Том и здесь не при чем.
Это «не при чем» мешает больше всего, когда он смотрит в лицо Энди. Она на это не подписывалась, но он-то не подписывался тем более, хоть и потратил два часа, пока черкал серебристым паркером толстенную стопку бумаг в стеклянном стерильном офисе фонда. В тех бумагах были другие условия, там отсутствовал пункт насчет внезапных убийц в случае тюремного заключения Мосса. Правда, про секс с его женой там тоже ничего не было.
Энди говорит, что в доме никого нет. Наверное. «Наверное» - дрянное слово, оно аннулирует все, что сказано до.
- «Наверное?» Ты нанимала кого-то недавно? Кого-то нового. Может, кто-то приходил пару дней подряд, - например, он сам. Том приседает возле пацана, аккуратно проверяя голову. Он не захлебнулся своим языком. На пальцах остается кровь, Том растирает ее в ладони. - До скорой его хватит, - он поднимается на ноги и замирает на секунду. - Наверное.
Из старой обслуги никто не возьмет на себя такую чернуху. Том мысленно отбивает список, вычеркивая лишнее. Грэм, тот страшный мексиканец, и он догадывается, почему Эдгар нанял именно такого. Мейбл, эта вроде бы у них давно. Как и дворецкий, этот ебаный англичанин, он ему не нравится - слишком англичанин даже для Флетчера. Должен быть кто-то свежий, кого взяли в спешке. Если придурок Нейт не умудрился навернуться сам. Только само в этом доме больше ничего не происходит. И Мосс точно сказала ему не все. Она почти ничего не сказала, а выбор все еще висит.
Уйти или остаться. Как дорого это обойдется? Мосс покупали за деньги и статус. Паршивая валюта, чтобы купить расположение, но есть кое-что ценнее. Ты стоишь того, Энди? Эмоции прошивают ее насквозь, в ее глазах нет ни красноты, ни слез. С этой кровавой бани ее можно забрать на прием по случаю открытия еще одной чьей-то фирмы или в сопровождение на еще одну чью-то свадьбу. На похороны, на встречу с партнерами, на гран-при Формулы 1. Мосс хорошо смотрится везде, это ее врожденный талант. А еще она не идиотка с крепкими нервами, этот талант куда важнее. Том протягивает к ней руку, пространство вокруг дрожит. В прикосновении нет ничего пошлого, он просто сделал выбор, и ладонь касается темных волос на затылке.
- Если решишь пойти к копам, у меня есть один. Она не будет мучить тебя тупыми вопросами. Самое плохое, что случится с тобой в участке - их дерьмовый кофе, - это просто пиздец, у них прописано что-ли брать самый отвратный. - Повторишь все тоже самое, что и мне. Но я бы не спешил.
Пальцы уходят с затылка, цепляя небрежную прядь и убирая за ухо, стирают невидимые слезы с щеки. Ничего. Она не плачет. На губы Флетчера ползет шальная ухмылка. Что нужно, чтобы она расплакалась?
- Дашь мне номера всех… - он машет свободной рукой. - Кого ты назвала. И пока лучше остаться в доме, он и правда мог просто упасть. Поставим на стреме пару крепких ребят, - а твои друзья могут вернуться и попасться с поличным. Рискованно, но действенно. - Или ты хочешь, чтобы я тебя забрал? - «или остался здесь лично» он договаривает взглядом.
Том выпускает ее лицо и убирает руку в карман, катая в пальцах зажигалку. Что еще у него есть? Доверенные подельники, которые открутят голову без лишних вопросов. Наемная охрана, которой он доверяет куда меньше, но которых гораздо проще привлечь. Пес Рокки, здоровый черный питбуль. За своих он сдохнет, вонзив зубы в чужую шею. Связи с мафией, особенно с Палмери. Золотой прииск, но Флетчер не полезет туда, потому что он не часть семьи, он лишь партнер, и со стороны у него должно быть все блять в порядке. Все под контролем. Это как «в случае опасности разбейте стекло», слишком рано. Было бы проще, будь Нейт просто телом, которое надо утилизировать.
К тому же Мосс что-то темнит. Тяжело помогать той, у кого, возможно, нож за спиной. Но, блять, он хочет эту феррари, а Флетчер так редко чего-то искренне хочет, что глупость становится оправданной. На деле он все решил в момент, когда на телефоне загорелся ее номер. И когда его бабки потонули в трясине офшоров. Он не двигается, адреналин бередит вены, взгляд застыл. Железное терпение.
- Я сделаю «что-нибудь», но тебе придется все рассказать ему, - ему - Моссу. - И все рассказывать мне.
Язык сделок им обоим знаком и понятен. Если он возьмется разгребать ее проблемы, их связь станет слишком очевидной. А еще это личное, потому что Мосс его наебал. Вой сирены окрасит этот вечер красным, Флетчеру плевать. У него Ферарри, она в цвет настроения.
[icon]https://i.ibb.co/mJvN2qN/4.png[/icon]
Отредактировано Thomas Fletcher (2022-12-20 17:51:49)
Один, два, три, четыре, пять.. - часы на запястье Томаса Флетчера отсчитывают секунды, пока я молчу.
С Эдгаром Моссом я играла. Его считалка состояла из банкнот, сумм на банковских счетах в гораздо больших значениях, чем смешные чеки за отели и рестораны. Она состояла из ценников за мои платья и каблуки, за мебель, вкус в которой у меня неприлично дорогой, а также из ценников за ставки на лошадей, формулу-1 и аукционы коллекционных картин. Эдгар Мосс был чертовым игроком, и в этой игре он проиграл. Его сын не в состоянии даже пошевелиться. Но зато я в состоянии.
- Том, - сдавленно шепчу я, пока оглядываю тело Нейтана взглядом, полным ужаса, еще раз. Он не умрет (наверное), и это слегка успокаивает. В голову не приходят мысли о том, как мы с ним трахались в подсобке, сейчас в ней только ощущение собственной беззащитности перед обстоятельствами. Словно я голая перед тысячами мужчин, которые жадно на меня смотрят, но женщины в этом мире по-прежнему ничего не решают. Кроме ситуаций в постели, когда вынуждают кого-нибудь застонать, чтобы на следующий день этот кто-нибудь сделал для них что-угодно. Это я могу. Это единственное, что я умею.
Томас Флетчер считает, что способен со мной справиться. Его голос твердый и в нем проскальзывают железные нотки. Голосу Томаса Флетчера хочется верить, но все мое нутро останавливает меня от этой сладкой, простой как чек за ночь в отеле лжи.
- В доме не было никого из тех, кто не должен был в нем оставаться. Только новый водитель - Артуро Альварес заходил недавно. Нейтан много пьет в последнее время, и он не в состоянии контролировать автомобиль самостоятельно, - был не в состоянии. О том, что произойдет с ним дальше, я думать не хочу. Мне следует о себе позаботиться. Или найти кого-то, кто сделает это за меня. - Он не умрет. Скажи мне, что он не умрет.
Скрестив на груди руки и обхватывая себя ими слишком сильно, я застываю в оцепенении, пока Томас Флетчер проверяет жизнеспособность тела, из которого стремительно ускользает жизнь. Я слежу за его движениями также жадно, как мужчина следит за проникающим в женскую глотку членом, но в конце концов отворачиваюсь. - Блядь.
Моя жизнь переворачивается и делает сальто.
На это я не подписывалась.
Глубокий вздох приводит в порядок мысли, хаотично разрывающие меня изнутри.
- Думаешь, что его хватит до скорой? - хладнокровно спрашиваю я, когда в действительности меня просто трясет. "Ты можешь сделать что-то другое?" - после слов о полиции я разворачиваюсь на месте и поднимаю вверх ладони в примирительном жесте. В жесте женщины, которая сдается перед своими слабостями, демонами, блядскими грехами находящегося за решеткой супруга. - Насчет полиции - не сегодня.
Из меня вырывается истеричный смешок. Такой же истеричный и сдавленный, как и все, что я говорила до этого, после чего ухмылка расползается по лицу ощущением полной вседозволенности. Любое дерьмо мне нипочем, я буду выглядеть безупречно, даже если блядское красное Феррари занесет на повороте до степени, что его придется тушить из десятка огнетушителей. Даже если десяток спортивных комментаторов заснимут это на свои широкоугольные камеры. Феррари горит красиво.
Томас Флетчер опускается перед телом Нейтана ниже, и я не могу на это смотреть. Черт возьми, ничего подобного я не ожидала. Судорожно обдумывая, следует ли позвонить Джино, я оглядываюсь на Тома еще раз. Стоит ли он того, чтобы на него положиться? Отличный секс - не повод для доверия. Повод для доверия только деньги, которые он готов на меня потратить, и которыми готов пожертвовать, чтобы я осталась жива. Он готов?
Я должна убедить его в том, что да.
- Томас, - я мягко зову его по имени, на секунду забывая о безжизненном теле Эдгара Мосса на паркете у своих ног, который не заменили. - Я хочу, чтобы ты остался.
Это первый шаг к тому, чтобы Томас Флетчер стал моим. Он мужчина, а я знаю, как следует с ними обращаться, и возможно, на какое-то время ему даже это понравится. Томас Флетчер - мой счастливый билет к тому, чтобы выжить.
- Я расскажу о тебе Эдгару, ты можешь на это даже взглянуть, - это что? Месть? Мужское самолюбие, которое требует, чтобы его нежно погладили? Я сделаю все, что угодно, и все, что он хочет. В конечном счете, Эдгар Мосс свои ставки уже проиграл.
- Кто та женщина, о которой ты говорил? - интересуюсь я машинально, потому что хочу знать каждого из своих врагов в лицо. Томас Флетчер - мужчина, который способен вытащить меня из дерьма, и я никому его не отдам. Феррари не соревнуется с потрепанной тойотой камри. - Она может мне помочь? Кофе меня не интересует.
Самообладание возвращается постепенно, как и способность здраво мыслить.
- Запишу тебе все номера. И номера курьеров из службы доставки тоже, если требуется, - всеми доступными способами интуитивно я даю понять, что открыта перед ним чуть больше, чем полностью. Что голая, хоть и в одежде. Пока в ней, но он останется на ночь (не сможет не остаться), когда тело Нейтана Мосса заберут в местную клинику, и тогда мы посмотрим, кому из нас больше требуется близость.
- Все, что-угодно, Томас, - но он в это не верит. Он не поверит, пока его член не окажется в моих губах, и только так мы придем к взаимопониманию. Эдгар Мосс был игроком, но никогда не был идиотом. Он видел меня насквозь каждый день нашей семейной жизни. Но насколько его слова обиженного тюремным заключением мужчины имели бы значение сейчас? Об этом я не волнуюсь. Ладонь Томаса касается моего лица, постепенно продвигаясь через волосы к затылку, и это приятно. На две секунды я даже прикрываю глаза. Связь с ним доставляет мне удовольствие. Я хочу, чтобы он остался.
- Артуро живет на Big Mill Rd, 13. Если ты вдруг захочешь его проверить, - пожимаю плечами, потому что вижу, насколько серьезно Томас настроен. Его серьезность меня успокаивает, потому что я чувствую силу. Он хочет меня, как блядское Феррари, и готов за это заплатить. Разница лишь в том, что Феррари продается не только за деньги.
Мои пальцы касаются его лица, когда мы снова сближаемся в шаге от трупа (или еще не совсем) Нейтана Мосса. Кровавая картинка, от которой хочется вскрыться, если не знать всю подноготную. Но сейчас интуитивно меня тянет в тепло. - Ты приехал.
Я знала, что он приедет.
Не сомневалась в этом ни единой блядской секунды. Потому что видела взгляд Томаса Флетчера на свою задницу, грудь в декольте, свои губы, кожу под тонкими лямками невесомого платья от philipp plein.
Он не мог не приехать.
- Но ты мне веришь, ведь так? - использую я запрещенный ход, вынуждая его проявить снисходительность. Томас Флетчер - джентльмен, и он меня не обидит, пока моя жизнь не начнет стоить его собственной жизни. - В доме был еще Джино. Джино Моретти, мой адвокат. Много лет назад мы спали, но сейчас уже нет. Он тоже разбирался в делах Эдгара, пока я боялась остаться ни с чем.
Я выкладываю перед ним на стол пару своих карт, доказывая этим свою откровенность, и что верю ему практически полностью.
Но насколько сильно в действительности он сам готов мне поверить?
- Джино терпеть не может Нейтана. Но я не думаю, что он это сделал.
За окном сигналят огни и звуки неотложки. "911" - точно вовремя. Глубоко вздыхая, я думаю, что не хотела бы чужих людей в доме, с той разницей, что Томас Флетчер - больше не чужой.
Нацепляя на лицо холодную маску, я интересуюсь - "Как я выгляжу?", после чего хладнокровно открываю дверь, держусь сдержанно.
- Нейтан Мосс упал с лестницы. Он был пьян. У него проблемы в последнее время, но я не думала, что все зайдет настолько далеко. - кто-то измеряет его пульс, а я волнуюсь, но держу лицо беспристрастной, безупречно красивой суки - мачехи парнишки, которого вовсе на затащила в постель, потому что хотела денег. - Пожалуйста, сделайте что-то.
Прошу я и снова переглядываюсь с Томасом.
"Другое что-то. Ты же понимаешь", - и встречаю это понимание в его взгляде.
Он знает, что я сука. Еще он знает, что я Феррари, которую оставили без присмотра и которая не может долго находиться одна. Феррари всегда требуется кому-то. Но насколько сильно я нужна именно ему? Расскажи мне, Томас.
[LZ1]АНДРЕА МОСС, 28y.o.
profession: безработная приспособленка, трофейная жена управляющего хедж-фонда;[/LZ1]
[AVA]https://i.ibb.co/m0ZcM2v/3423432.gif[/AVA]
[NIC]Andrea Moss[/NIC]
[SGN]
не срывайте с людей маски,
вдруг это намордники[/SGN]
[STA]it`s all lies, dear[/STA]
Отредактировано Eva Moran (2021-09-13 02:33:22)
Она хочет, чтобы он остался. И даже (это «даже» царапает, он щурится - ебать подарок) позволит взглянуть на унижение Мосса, которому она сообщит, что тот дисквалифицирован. Энди привыкла позволять. Том спрашивал о ее желаниях не чтобы послушно их выполнить. Чтобы понять ее аппетиты и чувства. У нее они бывают, проскакивают? Он усмехается.
⁃ Я подумаю, - она справится сама, умеет подбирать формулировки. Он поговорит с Моссом отдельно. Самолюбие не при чем, дело в инвестициях. Он позаботился о его сыне, позаботился о его жене. Как мог, она не против. Этот дом растащат падальщики. Моссу стоит положиться на кого-то, кто идет с ним на открытую сделку, пусть и грязную. Он любитель грязных сделок, иначе не прел бы в серых кабинетах с федералами наедине.
- Она коп, - если Энди хочет знать в лицо всех женщин, с которыми сталкивался Флетчер - она заебется. Он сам забыл половину лиц. - И поможет, как помогают копы - подарит иллюзию защиты.
Иллюзия - ключевое. Его тошнит от копов. Лучше положись на меня, Энди. Ты уже это сделала, ты не дура.
Том довольно кивает на номера телефонов и курьера из службы доставки. На «все, что угодно» отвечает мазанным взглядом, каким смотрел на ее задницу, грудь, губы и кожу под тонкими лямками невесомого платья. Мышцы тянет, зрачок сжимается до точки, ее пальцы на его лице. Прямо все? То есть за этого пацана он получит все? Блять, может стоило скинуть его с лестницы самому раньше. Обещания Мосс громче, чем на предвыборных компаниях. Но это вранье, ведь она знает себе цену и никогда не отдаст все, потому что если отдать ему все, что она пообещает следующему?
У тебя нет всего, Энди. Всего, чего хочу я.
Водителя зовут Артуро. Если ты водитель - твое имя спиздили из мыльной оперы.
- Добавь этого Артуро в тот твой список, - еще один они стрясут с дворецкого. Мосс вряд ли знает мелкий персонал типа починки техники или чистки камина. Она не знает тех, кто занят самым грязным делом, она не любит пачкаться.
Зато любит путаться с адвокатами. К его новой собственности идет бумажка с историей владельцев, чтобы он сразу понял, на что подписался? Пальцы ложатся на ее талию, плавный изгиб под гладкой черной тканью. Где поставить подпись? Я беру. Ладонь стекает ниже, рука сжимается, когда из ее красивого рта вылетает «мы спали». Том хмурится - он опять чего-то не знает. С Джино случилась короткая вежливо-ядовитая стычка: в сухой беседе о делах Флетчер донес ему, что здесь теперь его саванна, а тот может пиздовать в другое место.
Ее платье настолько тонкое, она кажется обнаженной. Ладонь замирает на пояснице, раскаляясь, как над огнем. За спиной Энди стена, до стены один метр. Один шаг, и он впечатает ее туда. Стоит на месте.
Она говорит, это не Джино. Флетчер согласен - слишком он скользкий, чтобы так топорно действовать. Но не вычеркивает его из списка.
- Доверимся твоему чутью, - соглашается он, игнорируя вопрос о доверии ей. Он не мучает себя сомнениями, он просто не доверяет никому. Особенно той, кто прыгнула из постели мужа в его. Кто сказал, что это не повторится? Он не самый богатый, не самый везучий и не самый приятный тип. Но надежный.
Том слышит вой сирены, смотрит на парня еще раз - протяни еще немного, сопляк. Смотрит на Энди. Вот он, этот момент. Удержаться или утащить следом. Она отлично выглядит и знает это, он не собирается тратить слова на очевидные вещи. Только стирает кровь, оставленную на ее щеке с запачканных пальцев.
Вместо длинной клятвы короткая сделка, на ее пальце чужое кольцо. Мы будем вместе долго и счастливо. Или недолго, как пойдет, главное - счастливо. Несчастье Флетчер выбрасывает из жизни. Представление о счастье у него особое - ему пиздец скучно. Он видел все или почти все, сердце стучит ровно. Ровнее, чем думает Мосс, поднимая взгляд темных глаз снизу вверх. Это он тоже видел. Она была ниже, вид был охуенный, один из лучших, хоть и померк влажной темнотой, пока ее тонкие пальцы хватались за край дорогой столешницы. Мосс хочет доказать - лучший вообще, и это приятно, что ей невтерпеж отсосать. Когда рука прихватит ее за затылок, она почувствует себя в безопасности.
Флетчер не чувствует себя в безопасности никогда. Так почему не прокатиться на суперфаст? Есть риск разбиться, но звук двигателя один из лучших. Может, лучший вообще. Ласковый в покое, неистовый на высоких оборотах. Кровь взгревает мгновенно, и хочется добавить еще, насилуя педаль. Премиальная бмв издаёт по сравнению с этой шестилитровой бестией жалкий гундосый стон, а ламборгини звучит недостаточно благородно и дерзко.
Хлопок двери выдернет из прострации. Внутрь ворвутся люди, по стенам ползет желтый свет фар красно-белой машины. Мосс отлично сыграет свою роль. Флетчер останется в тени, это ее часть представления, он не мешает. Отвечает на ее короткий взгляд.
- Куда его отвезут? Я еду следом.
Возле Нейта раскладывают оборудование. Том касается плеча Энди, привлекая внимание.
⁃ Проверю, что с ним все будет в порядке, - то ли счастливый билет, то ли заложник, Том не решил. Пацан ему нужен. - Ты со мной. Не ходи наверх, бери только самое необходимое. Сегодня я не хочу тут быть, тут грязно, - он кивает на лужу в коридоре.
Мосс ему должен. Том отпустил водителя перекусить. Две мысли сходятся в одно простое решение.
⁃ Энди. Где он хранит ключи от машин?
Ебал он называть имя Мосса. Она тоже может его забыть.
Флетчер думает выбрать что-нибудь. Это не покроет долг, как не покроет Энди, как не покроет любая вещь в доме. Этот дом он готов сжечь, но не будет, он не сжигает мосты. Когда Эдгар Мосс выйдет, а этот сукин сын точно выйдет, они еще сыграют в карты. Может и на Энди, просто она не в курсе. Только что впутался в новую авантюру, и встряхивает не хуже кокаина. Легко достать телефон и вытащить своего водилу: тот молчит и берет за это тонну бабла.
Но Флетчеру пиздец скучно. Так где ключи, Энди?
Время поджимает, секунды летят на циферблате, пока парамедик пускает в грудь Нейта электрический ток.
Раз, два, три. Разряд. Сердце Нейтана Мосса отбивает рваные пики пульса.
Доехать до больницы и убедиться, что этот пульс не пропадет по дороге.
Убедиться, что у Мосса будет отдельная палата. И поставить туда своего человека 24/7.
Познакомиться с ключевыми врачами и сунуть в карман белого халата купюры, если нужно. А это нужно всегда.
Где-то в конце списка несомненно отличный отсос, но далеко не на первом месте. Приоритеты. Он дойдет и до этого пункта, Андреа он берет с собой. Так безопасней, а еще он провезет этот ебаный флаг через весь город. И вскроет бутылку шампанского на финише, до него путь ни в одну милю. Это не уличный спринт, это долгий изматывающий и дико престижный Ле-Ман.
Его окликает врач, там надо что-то подписать, пояснить и подтвердить. Всем постоянно что-то от него нужно, это хороший знак.
- Я тут разберусь, - он подталкивает ее под поясницу. - Иди. Лучше возьми удобную обувь. Я буду в гараже.
[icon]https://i.ibb.co/mJvN2qN/4.png[/icon]
Отредактировано Thomas Fletcher (2022-12-20 17:51:59)
От этой жизни и мужчин в ней я многое ожидаю. Запросы у меня, как у аллигатора - несоизмеримые с хрупкой и изящной фигуркой трофейной подружки управляющего хедж-фондом.
- Подумаешь? - я смотрю Томасу Флетчеру прямо в глаза, холодные, спокойные, темные, - Подумаешь?? - Смотрю серьезно и уверенно, но вместе с тем с эмоциями благодарности за его снисходительность - исключительно женскими, как прикосновение к его ладони, переплетение пальцев и легкое движение в попытке их сжать. Пока в действительности я просчитываю, насколько сильно мне придется постараться в постели, чтобы он подумал о том, чего хочется и требуется именно мне. - И что ты сделаешь со всем этим? Что будет дальше? Я хочу знать.
Потому что сдохнуть мне не хотелось бы, знаешь? Ведь ты обещал мне, что следующей я не стану. Сколько стоят твои обещания, Томас Флетчер?
Сколько я тебе должна?
Вокруг суетятся люди. Мужчина рядом приобнимает меня за талию, а я внимательно и слегка угрюмо слежу за каждым движением фигур, прикасающихся к пока еще живому трупу. Сколько он протянет? День? Два? Еще пару лет после совершеннолетия, пока не закончит, как мой брат Чак - с наркотой и разбитым в черепки автомобилем, или в инвалидном кресле с таблетками ксанакса? Думаю об этом заинтересованно и еще немного, совсем небольшой промежуток времени, чувствую себя здесь королевой - гребаного мертвого королевства, в которое уже никогда не завезут новую мебель по каталогам, и даже так, это выглядит красиво, эстетично и мрачно. Сейчас мне не страшно. Потому что обо мне позаботятся. Оборачиваясь на Томаса Флетчера, я слегка приподнимаю брови: "Видишь? Я в порядке, я в полном порядке. Ты впечатлен? Мне плевать, сколько крови из-за меня или рядом со мной прольется, потому что во всем этом дерьме я останусь гребаной Феррари. С капота которой можно смыть что-угодно и вдавить педаль газа дальше, пока она не сгорит. Но ты же не сожжешь Феррари, Томас?"
А если сожжешь, то ты сгоришь вместе с ней.
- Артуро из Испании, я мало его знаю и никто не знает. До водителей автомобиля Нейтана мне не было дела, но он никогда не разбирался в людях, - и в женщинах тоже. Во мне он видел все то, что от своей недолгой жизни хотел. Внимание, заботу, отличный секс. Глупый мальчишка, глупый мне на руку, и думающий исключительно членом. Таких в моей жизни было много, но шлюхой я себя не считаю. Я называю это взаимовыгодное сотрудничество, в котором исключительно по-женски стараюсь взять верх.
- Пульс слабый, но ровный, - сообщает мне молодая женщина с лишним весом, которой не светит нулевой размер шмоток даже в ее мечтах. Только что она осматривала труп (ну почти), копаясь в этом дерьме собственноручно, пока меня вытаскивает из него мужчина, взгляд которого видит и хочет меня без одежды. Мир женщин убог и жалок, если женщина не Феррари. Коротко оглядываясь на Томаса, я киваю ему, имея ввиду "все в порядке", и глубоко вздыхаю, как расстроенная происшествием мачеха. Волнуюсь уже меньше. Возможно, Нейтана вовсе не хотели убить, просто перестарались, но сохранность собственной шкуры все еще меня беспокоит. Мое тело привыкло к комфорту, заботе и условиям, в которых не о чем беспокоиться, а за эти условия необходимо платить.
Коротко касаясь губами щеки Томаса Флетчера, я задерживаюсь в этом касании на пару секунд и шепотом произношу название клиники, хотя могла бы сделать это иначе. Мои пальцы все еще слегка сжимают его предплечье и ослабляют давление лишь тогда, когда наши взгляды встречаются. "Я тебе доверяю, я в полном порядке", - без слов говорит мой преданный и благодарный взгляд и я готова выложить на стол для игры еще пару карт, чтобы сдаться. Ведь сейчас все по-настоящему, и такого со мной прежде не случалось.
- Куда мы едем? - в голосе сквозит легкая тревога, потому что в этом доме я чувствую себя спокойней. В этот дом Томас приходил раз за разом, чтобы разобраться с бумагами Эдгара, получив полный доступ к его имуществу и ко мне. - Здесь много моих вещей.
Самых необходимых.
Томас, я меркантильна.
Однако собравшись за девять секунд, я киваю, расставляя приоритеты.
- Но мы же сможем забрать их позднее? - сейчас мне не требуется ничего. - Дай мне несколько минут. Ключи в его кабинете, в столе по правую руку от входной двери, подними пару папок с бумагами и все увидишь. От автомобилей, не представляющих ценность - ключи в гараже, но тебя же не это интересует, верно?
Мы оба понимаем, что не это, и я не возражаю. На Эдгара мне плевать, любви между нами никогда не было. Он просто меня купил, а я ему продалась. Потому что у каждого есть свой ценник, а Эдгар был действительно богат.
Тело Нейтана на носилках выносят во внутренний двор, аккуратно и без резких движений. Его кожа бледная, как у трупа, и я стараюсь не думать о том, сколько крови он потерял. Пятно на паркете, который не заменили, завтра придется убрать дворецкому, но Томас Флетчер разберется и с этим тоже, он заинтересован.
Я подписываю несколько бумаг, не глядя - решение о госпитализации и необходимой медицинской операции, чтобы Нейтан выжил. Его смерти мне не хочется. Нейтана мне жаль. Эдгар никогда не был внимателен к сыну: не пытался найти подход или оценить достижения. Вместо этого, разочаровавшись в наследнике, когда мальчишке едва исполнилось четырнадцать, он просто забыл о его существовании и продолжил заниматься бизнесом, - единственным, что его по-настоящему интересовало. Пока не нашел себе новую игрушку - меня. Эдгар был глуп. Во всем, кроме своего бизнеса.
Но Томас Флетчер не глуп.
- Том, - я зову его по имени, отпустив последнего сотрудника 911, когда тот закрывает папку с бумагами и в очередной раз деликатно выражает сочувствие. Дверь за ним закрывается. - Том, мы можем обойтись без полиции? Иллюзии мне не требуются, мне нужна защита. Федералам на меня плевать, и на Нейтана тоже. Они порадуются, если Эдгар сдохнет за решеткой, но не раньше, чем достанут все то, что у него осталось.
Я смотрю Томасу Флетчеру прямо в глаза.
- Мне требуется достать это раньше. Он мне должен, поверь.
Эдгар Мосс был плохим мужем, и ему нравилось делать мне больно. Гребаный садист в постели, он никогда не пытался доставить мне удовольствие. Он хотел его получать. Эдгар Мосс заслужил все то, что с ним произошло, включая состояние собственного сына, у которого едва получается дышать.
- Спущусь через семь минут. - глубоко выдыхая и прикасаясь губами к его шее, я отстраняюсь от Томаса Флетчера и коротко киваю. Ведь я в полном порядке. Затем поднимаюсь в гардеробную, захватив с собой пару удобных, устойчивых шпилек от Джимми Чу, в которых чувствую себя уверенно и свободно, и бросив короткий взгляд на сейф за картиной в коридоре, полагаю, что еще смогу сюда вернуться. Появляюсь на пороге просторного гаража ровно через семь минут. На мне короткое черное платье с обнаженными плечами, подчеркивающее фигуру, как если бы его не было вовсе, и черные удобные лодочки. Выгляжу я все еще на десять из десяти, с той разницей, что распускаю волосы из безупречно собранной, высокой прически. Слегка небрежно, но чуть более расслабленно.
- Томас? - прикрывая за собой массивную дверь и бросив короткий взгляд на камеры видеонаблюдения, я прислоняюсь задницей к небольшому выступу в стене, в котором хранятся ключи. - Я хочу знать о твоих планах. Расскажи мне, так будет спокойнее. Эдгар никогда ничего не рассказывал, - и я ему не доверяла.
[LZ1]АНДРЕА МОСС, 28y.o.
profession: безработная приспособленка, трофейная жена управляющего хедж-фонда;[/LZ1]
[AVA]https://i.ibb.co/m0ZcM2v/3423432.gif[/AVA]
[NIC]Andrea Moss[/NIC]
[SGN]
не срывайте с людей маски,
вдруг это намордники[/SGN]
[STA]it`s all lies, dear[/STA]
Отредактировано Eva Moran (2021-09-15 23:51:11)
На все вопросы Энди Том готов отвечать «я подумаю». Ему нравится как она смотрит в лицо, взвешивая - влепить пощечину или скинуть часть одежды, чтобы попытать счастья тем же вопросом еще раз. Что бы она не выбрала первое, он иногда мягко улыбается ей.
«Куда мы едем?» В больницу.
«Забрать позднее?» Я подумаю.
«Тебя же не это интересует?» Может быть.
Cмысл легко передать качанием головы и сосредоточенным взглядом. Достаточно просто вытащить телефон. Если какой-то важный хер типа него достает телефон, значит он собрался что-то порешать. Энди придумает, что порешать он собрался ее проблемы. А что ему еще делать в этой жизни, если не заботиться об ее интересах?
Он действительно достает телефон раскидать парней по городу. Одного в больницу, второго - к нему домой. Провожает задницу Энди, погружаясь в разговор. «Эта сука там точно убиралась?». Флетчер редко бывает дома, ему кажется, что единственный наемный персонал - мексиканка среднего возраста - спит на его диване, пока он ночует, ест и пьет где угодно, кроме своего угла. «Пес у тебя? Нет, оставь до завтра». В больницу поедет Джесси, брат его мертвой жены. Способный пиздюк, умнее многих не-пиздюков. «Пусть едет не с пустыми руками...значит придумает что-нибудь». Он вываливается из разговора, глядя, как Энди провожает врачей. Прямо сейчас она ему что-то скажет, что-то очень приятное. Никого нет, они одни. Барабанная дробь.
- …Мне требуется достать это раньше. Он мне должен, поверь.
Нихуя. Отвечать на это «подумаю» Том не готов. Он смотрит Энди в глаза, пока за окном воет скорая, сдавая назад. Красная сирена пройдет по ее лицу, и ласковый взгляд подернется жадными бликами.
Да у него тут второй крокодил, надо же. Приятно познакомиться. Менее терпеливый и более прожорливый. Еще нет вердикта по Моссу младшему, на паркете не высохла кровь, а эта рептилия уже щёлкает голодной челюстью. Так поймаешь только воздух или слетевшихся на запах смерти мелких мух. О его планах мыслях и действиях она спросила уже раз шесть в разной форме и скоро спросит седьмой. Она точно не умеет тихо ждать момента в засаде.
Может научить ее терпению? Он знает, почему она такая - ей по жизни легко прощали ошибки. И знает, за что именно.
- Мне иллюзии не нужны тоже, - жесткий взгляд сменится мягким. Том прижимает ее к себе, оставляя поцелуй на макушке, она оставит свой на шее. Судя по ее прикосновениям, она хочет, чтобы ее трогали как хрусталь. Пока даже не надоело. - Я приехал. Знаешь, что это значит?
Знает, тоже не марает руки просто так. Верить ей Том не готов, каким бы красивым не было ее лицо. Вряд ли она смоется прямо сейчас, если он не выкинет перед ней ответы на все вопросы. Тем более их нет. У него есть целых семь минут на подумать.
Семь минут сотрут запах вина и крови, как сотрут поцелуй Энди на щеке и шее. Придется ей ставить новый, время беспощадно. Через семь минут Том зайдет внутрь просторного гаража. Особенного. Неособенную тачку Мосс просто кидал снаружи, не заботясь что с ней будет - один мерседес e-класса легко поменять на другой. У Мосса точно был роллс-ройс фантом, теперь его нет - продан. У Нейта была ламба: получил на восемнадцатилетние и то ли разбил по пьяни, то ли расколотил сам. Что же, выбор невелик. В кабинете рука зависает над понятным Флетчеру ключом от кроссовера бентли. Но смотрит он на другой. Нет, это не его стиль. Он почти берет бентли. Или может?..
Полупустой гараж. Три секции для выезда. Том мысленно считает до трех, секундная стрелка проходит четверть круга. Один, два, три. У него в руке красный брелок и, медленно водя туда-сюда большим пальцем, он чувствует выпуклые буквы. Там написано «ferrari».
...
Гран-при во Франции, афтепати. В айфоне Мосса остаётся Энди сидящая на длинном капоте феррари суперфаст. Ее зовут в толпу, она отходит - знает, что хорошо получилась с первого раза.
⁃ Хороша, да?
Том неопределенно жмёт плечами. Оценивать жену Мосса неуместно.
⁃ Думаю купить на сдачу: остался слот в гараже как раз тысяч на четыреста. Но последний слот…не пойму - она того стоит?
А, он про машину. «Осталось четыреста тысяч», вот уебок. Мосс, скрестив руки, оценивает феррари. Том смотрит следом - и чего там на четыреста? На двести может быть, и то если оставить сверху его жену.
⁃ Никогда не понимал, зачем держать больше двух машин, - хорошо, что он не увлекается формулой.
- Потому что у тебя больше нет свободных четырехсот тысяч. Поздравляю с вложениями, ты не пожалеешь, - усмехнувшись, Мосс хлопает его по спине, и Тому хочется брезгливо дернуть плечами. Мосс считает его дворнягой, которой повезло прыгнуть классом выше.
Так и не понял, купил он машину или нет. Теперь знает - купил. Возле первого выезда красным чехлом накрыта неприлично длинная тачка. Интересно, давно ее привезли? Милый подарок перед арестом? Возможно, на ней никто не ездил. Новые сидения дорогой кожи не пахнут ни чем и ни кем. Он слышит Энди, но не оборачивается - рука уже держит край чехла на капоте и воздух замирает в коротком моменте. Он задирает ткань выше и видит глянцевый бампер. Черный.
Энди хочет знать о его планах. «Так будет спокойнее». Кому будет спокойнее, Энди? Ему не будет спокойнее, когда кто-то знает о его планах.
⁃ Сейчас мои планы - помочь этому парню, - Том тащит ткань назад, оголяя длинный капот. - Тебе его не жаль? Он может остаться инвалидом на всю жизнь за долги своего отца, - а его мачеха так и не стала ему матерью. Кем она ему была хороший вопрос. Никем - лучший вариант, только Энди плохо тянет на никого.
Взгляд жадно липнет к глянцу под тканью. Плавный подъем над колесом и длинный изгиб. Желтый логотип сбоку. И на суппортах тормозов, на каждой мелкой детали экстерьера. Заметней только серебристая надпись над задницей, чтобы никто не забыл, что это за машина. Том смотрит на буквы и кажется, чувствует их под ладонью, как недавно чувствовал на красном ключе. С усилием возвращает себя в реальность.
- Мои планы вообще - защитить тебя. Обойдусь без полиции, - покатая крыша, изящные тонкие спицы колес, утопленная в двери острая ручка. - Ты же этого хотела? Защиты, - он дернул ткань над багажником, срывая ее с машины полностью. Свет длинных ламп вылизал бликами изгибы корпуса. Она не кричала «Томас, помоги мне отхватить все бабки моего мужа». Она говорила «не хочу быть следующей», такая была сделка. Небольшая разница. В полицию он идти и не собирался итак.
Том швырнул тряпку в сторону, осматривая машину. Провел вдоль острых граней, на пальцах осталась полироль. Черт, даже для такого равнодушного сноба как он она пиздец красивая. Он обошел машину оценить спереди, когда проклятой тряпки больше нет
Ебаный бэтмобиль. Зачем такой капот? Какого размера там двигатель? Жрет наверняка дохуя. Том пока не в курсе, что внутри этой штуки столитровый бак для, конечно, самого дорого топлива. В его джипе такой же здоровый и прожорливый, только менее требовательный к бензину. Эта на всяком дерьме никуда не поедет, как и не поедет по всякому дерьму. Ее привозят в закрытом корпусе фуры и аккуратно выводят на ровную трассу.
- Федералы.. - от этого слова тошнит. - ..делают свою работу. Они не дадут ему умереть. По крайней мере, пока им от него что-то нужно, а это не скоро закончится, - Том опирается ладонью на капот. Допустим, эта выпендрежная хуйня теперь его. Полное варвартсво, ощущается неплохо. Поднимает глаза и видит Энди, замирая на месте. Только заметил, что она переоделась и распустила волосы. Взяла самое необходимое. Точно, ей прощали много ошибок. Он бы сам простил парочку.
За это он тебе должен, да? Ее короткое платье стаскивать дольше, чем этот красный полог с надписью «феррари», потому что оно прилипло к ней как вторая кожа и на глаз проще разодрать. Флетчер коротко усмехается. Он не планировал в это лезть, он держится подальше от федералов.
- Может быть, я помогу тебе с твоими долгами. Но не раньше, чем верну свои.
«Я подумаю».
Ладонь все еще на капоте. Нет, это выпендрежная хуйня все же не его. Взял покататься. Он за нее не платил, она на него не оформлена, и все это лишь авантюра.
- Думаю, мне стоит сказать, что у меня нет такого огромного дома, садовника…- он пытается вспомнить, она говорила откуда он. - … из Испании и дворецкого, - и ланкастера тоже нет, как и сына-психопата, который швырнет его в бассейн, а после разобьет голову с лестницы. - Иногда приходит уборщица. У меня небольшой дом, поэтому в нем безопасней, - он обвел рукой гараж, намекая, что если площадь жилья не превосходит футбольное поле, то в подвале не заведутся крысы, о которых ты не узнаешь никогда, потому что нахуй забыл про этот подвал. Не узнаешь, пока тебе не перегрызут глотку в собственном кресле за пять тысяч евро.
Положил пальцы на ручку, она щелкнула от легкого прикосновения. Дверь открыта. Посмотрел на Энди, в глазах проскочила насмешка. Ты еще не передумала? Интересно, как быстро он услышит вой уезжающей феррари со двора.
[icon]https://i.ibb.co/mJvN2qN/4.png[/icon]
Отредактировано Thomas Fletcher (2022-12-11 20:59:59)
(прошло больше года, самое время продолжить, да?)
На каждый из моих вопросов Томас Флетчер отвечает, что он подумает, и это меня не устраивает. Эдгар Мосс был готов бросить весь мир к моим ногам, но лишь в пустых обещаниях, а Томас Флетчер не готов их хотя бы произнести. Это меня смущает. Это вгоняет меня в состояние неопределенности и беспокойства.
- Я отлично знаю, что означает тот факт, что ты приехал, - ("я знаю") моя рука опускается на его щеку с гладко выбритой щетиной в мягком касании, пока вокруг нас куча трофейных автомобилей Эдгага Мосса, в его гараже и доме, которые давят на меня своим присутствием, а я отдаюсь полностью другому мужчине. - Но расскажи мне об этом, Томас, почему ты здесь.
Мы оба знаем, что не из-за денег. Или не только из-за них.
Меня это заводит. Однако Томас не собирается отвечать, и я слегка ухмыляюсь, ощущая это. Поиграем? Его мужское эго я чувствую за версту. Он хочет только ставок на своих счетах в офшорах, и еще он хочет меня. Но я - всего лишь приложение к успеху, который он одержит.
"Томас, Томас, Томас".
Ты проиграешь.
(вы все проиграете)
Проиграешь и выиграешь одновременно.
Джек-пот и петлю на шею.
В короткой юбке (как когда-то в свои шестнадцать) я подхожу к нему, но делаю это в разы изящней, чем в шестнадцать. Мои бедра покачиваются в мягкой, исключительно женской походке, - он следит, - и мы оба знаем, о чем он думает прямо сейчас. Потому что мой взгляд на его шмотки выражает ровно то же: "Сейчас меня трахнешь или слегка подождешь?"
Томас Флетчер подождет.
Томас Флетчер ждать умеет, и это заводит ещё больше. Эмоциональная, демонстративная агрессия - история не про него, а мне плевать, как именно он добивается своих успехов. Хорошая физическая форма, приятное лицо и мозги - это все, что меня волнует, чтобы почувствовать мужчину для себя полезным. Вовлеченность интересует меня ощутимо меньше, чем возможность почувствовать его для себя своим.
- Томас-Томас, Том, - повторяю я вслед за мыслями мягким и ласковым шепотом. Моя рука опускается на его щетину, осматривая её внимательно, с оценивающим любопытством. Но мы оба понимаем, что я полностью, вся - его.
- Хочешь меня на бампере этого авто? Как в порнушке, Томас? Хочешь? Просто представь... - мои губы касаются кожи на его шее почти случайно. Но мы оба знаем, что "случайно" ничего не происходит. "Хочешь, чтобы я раздвинула перед тобой коленки прямо сейчас?" Хочешь, чтобы я сделала это?", - взгляд темных глаз встречается с его взглядом, а Андреа сдвигает коленки обратно.
Бумаги с хлопком опускаются на поверхность вылизанной красной феррари.
Она сказала ему не все.
Опуская ногу на ногу, Андреа намекает: "взгляни сначала на это".
Дела.
Она втаскивает мужчин в дерьмо. Эдгар бесится за решеткой.
"Хочешь в клетку, Томас?"
"Не хочешь?"
"Тогда взгляни сначала на это"...
- Взгляни, это пара из последних его сделок, - я опускаю взгляд в пол, сглатываю ("Томас, мне нужна твоя помощь, - я никогда не была в Пакистане"). - Да-да, это что-то из того, о чем я тебе не сказала..
.. но говорю сейчас. Я знаю, ты проверишь. Каждую цифру в гребаной бумажке, да? Томас, проверь?
Ты же проверишь каждое мое слово?
Гран-при во Франции. Афтепати. Эдгар Мосс оставляет меня одну.
Я смотрю вниз с крыши презентабельного здания, и кто-то подходит сзади, произносит, - "мисс, Мосс", протягивает мне бокал. "Миссис", - поправляю я скучающим тоном. Мне скучно. Эдгар снимает меня на бампере авто и обсуждает деловые вопросы. Я целую его в губы и чувствую себя вещью.
- Энди.. - за решеткой он нервничает. Федералы следят за ним 24/7.
- Мм? - произношу я в ответ. У Эдгара остались вопросы. Он манит меня поближе, делает жест пальцем ("иди ко мне, детка! Энди, ты же знаешь, что надо делать, когда я так тебя к себе зову"), и я иду, но только потому что хочу этого сама. Пальцы вцепляются в решетку.
"Нельзя", - говорит она нам.
Но "можно-можно-можно", - шепчет откуда-то изнутри. Я ухмыляюсь, отодвигаясь от неё лицом, - впервые чувствую власть.
Вокруг нас машины. Много машин (слишком много).
- Значит, без полиции, - повторяю вкрадчивым шепотом.
- ... без полиции, - повторяет Эдгар. - ну почти.
(нас в покое никогда не оставят)
".. помощь с долгами"
Меня не интересует. Я заглядываю Томасу Флетчеру в глаза за другим.
"Посмотри в мои глаза, Том?"
Посмотри-посмотри-посмотри...
Андреа отворачивается. Она привыкла быть вещью, и ничем другим быть не привыкла. Взгляд Томаса Флетчера прожигает её насквозь.
- Я здесь не останусь, - спустя какое-то время произносит она. Её пальцы скользят по силуэтам Феррари (вздрагивая, но все же). - Мне бы стоило испытывать хоть что-нибудь, чтобы оставить этот дом, знаешь? Но я ничего не чувствую..
"Какая Томасу Флетчеру разница?"
"Глупости".
Андреа может оставить что-угодно.
Но к этому дому она привязалась.
- Посмотришь? - перебирая пальцами поверх бумаг, Энди спрашивает и заглядывает в его лицо. У Томаса Флетчера есть варианты. Скорая отъезжает от особняка, и после этого с каждым из них может случится что-угодно.
Прижимая задницу к бамперу феррари, Энди точно знает: "он посмотрит".
А что потом?
[icon]https://i.ibb.co/FDymFXV/2.png[/icon][status]it`s all lies, dear[/status]
[sign]
не срывайте с людей маски,
вдруг это намордники[/sign][nick]Andrea Moss[/nick]
Отредактировано Eva Moran (2022-12-11 17:58:36)
Задачи победить нет, есть задача - не проиграть, и ты ставишь на красную феррари, не приспособленную к песку и грязи. Энди хочет понять или сымитировать понимание. В некоторой степени у нее получается и то и другое, иначе они бы не говорили, а она, прижимая задницу к бамперу, не предлагала отыметь ее здесь, в гараже, заломав на капот, как в порнухе.
«В порнушке», - рот Энди будто создан произносить только такие слова и никакие больше. Флетчер хмыкает над обманчивым ощущением.
«Только представь», - говорит Энди.
И промахивается.
- Энди. Мне не нравится представлять, - Флетчер стирает с шеи след ее губ. Не пытайся манипулировать в лоб. Он готов подсказать ей, как нужно делать, чтобы это сработало, потому что за удовольствие надо платить, особенно когда получаешь его от ограниченного числа вещей в этом мире. Капот у супер-фаст до идиотизма здоровый, и если завалить ее сверху, то вытянув руки, она еле дотянется пальцами до лобового стекла. Потрахаться в доме, потрахаться в тачке и нахуй забыть про все остальное. Энди привыкла управлять ситуацией, сдвигая и раздвигая ноги. Так она выживала раньше.
Ты этого хочешь? Для такого тебе стоило сблизиться с кем-то другим, с кем-то тупее и проще. Ты очень красивая и такая же проклятая вещь. Тонешь, хватаясь за тех, кто бултыхается рядом.
Конечно, ты сказала не все.
Задумчиво положив руку на документы, Флетчер прочитал заголовок на верхнем листе. Поднял взгляд на Мосс, она свой не отводила. Внутри страх, но не перед ним. Что-то другое.
Хочешь обратно в клетку, Андреа? К этой ты привязалась, в ней безопаснее.
Знаешь, чего всегда хочу я?
Хочу, что бы ты отклеила жопу от бампера, не потому что ты так решила или наступил нужный акт представления, а потому что я так сказал. Или, опираясь на красный капот руками, повернулась задницей по той же причине. Так требует эго, которое ты чувствуешь за версту, но, к сожалению, так же ломается все остальное.
Взгляд прожигает ее насквозь. Просто кинуть бумажки, перекинуть ногу с победным видом - и все? Она отворачивается.
- Что ты еще не сказала? - уточняет Флетчер. Пальцы Энди перебирали бумагу, он прижал рукой ее руку: монотонный сбивающих мысли звук стих.
- Мне бы стоило испытывать хоть что-нибудь, чтобы оставить этот дом, знаешь? Но я ничего не чувствую..
Губы дернуло: чушь. Тебе точно не стоит чувствовать лишнего, и ты знаешь, что лучше озвучить вслух, на чьей ты теперь стороне. Или хотя бы хорошо сымитировать.
Флетчер кивнул, забрал бумаги из-под ее пальцев и остановился, задумавшись. Бросил на нее беглый взгляд. Ты была в Пакистане, Энди? Мог бы пролистать доки с деланным удивлением и соврать ей прямо сейчас.
- Я знаю что там, - взвесив тонкую пачку белых листов Флетчер, вздохнув, положил их обратно. - Сожги и не вздумай хранить это вот так, - кивнул на распечатки.
Полгода назад Фоули проверил эти бумаги и отложил, подхватив визитку.
- «Мосс». Ты доверяешь ему? - кинул на стол. Юристы Мосса поменяли пару параграфов. - Этот фонд - мышеловка.
- Это лучший вариант.
Фоули отвернулся в окно на Чешскую улицу. Он заперт в Европе, его человек захлебнулся в Монте-Карло блевотиной, и ему нужен новый. Еще сильнее нужно вывезти стволы из Афгана.
- Твой вояка поможет? - Флетчер кивнул. Брат погибшей жены по счастливой случайности отставной ветеран, и в компаниях на востоке участвовал лично. Граница с Пакистаном - приемлемый маршрут. Выходя из гостиницы, Флетчер закурил под серым тяжелым небом. План дырявый, и не Фоули умирать, если все наебнется, но риск того стоит. В песках захоронена тонна бабла, а он устал все время на кого-то работать.
Так же как Мосс устала кому-то принадлежать и открывать рот по команде. Иначе зачем ей бумаги?
- Нейтан знает, откуда у его отца деньги? - ответ «да» был бы проблемой. Пусть пиздюк верит в бабки из воздуха и волшебство биржевых маклеров, поверхностной оценкой он идиот. - Садись в машину. Проверим парня, потом я разберусь с этим. Потом.. - а что потом? Взгляд мазнул по капоту, задел открытые ноги Энди и остановился на документах. - Потом я скажу, что потом.
Ты была в Пакистане, Энди?
Флетчер повертел ключи от феррари в руках.
- И ты это сделаешь для меня.
[icon]https://i.ibb.co/mJvN2qN/4.png[/icon]
Отредактировано Thomas Fletcher (2022-12-11 20:59:47)
«Серьезно?» — выражает темный взгляд из под длинных, с идеальным изгибом (как и всё в ней) ресниц, когда Тиффани хвастается перед Андреа огромным камнем на пальце. Бокал опускается на изящный поднос официанта, — за проведённое неподалеку от трека время в нем почти не осталось пузырьков, — красивое лицо принимает скучающий вид.
«Картье, три бриллианта. Джефф ничего не понимает в этом, ты же знаешь... поэтому пришлось слегка ему намекнуть», — худощавая блондинка пожимает плечами, но они обе знают, что означает это её «намекнуть», — затем замолкает, щурится и пристально смотрит в другую сторону.
«Кто это там? С Эдгаром?» — спрашивает она, загораясь живым любопытством. Переключается мгновенно. Тиффани двадцать один, и она ещё не понимает, где именно находится, и чем занят в компании Эдгара её Джефф («Тиффани, ты просто маленькая идиотка, соображай быстрее!»). Лакированные, обесцвеченные волосы видно из космоса, зато в стеклянных голубых глазах почти отсутствует проблеск интеллекта. Эти глаза сканируют Томаса Флетчера на расстоянии. Сканируют, и видят лишь то, что он позволяет увидеть.
«Томас Флетчер».
«Кто?»
«Томас..»
«Флетчер..» — повторяет Андреа с расстановкой, глядя, как силуэты мужчин от них отдаляются и скрываются в помещении, граничащим с закрытым баром для сделавших лучшую ставку. В отличие от Тиффани, предел мечтаний которой — картье, семнадцать карат в классической огранке, она знает, что это не развлечение, а бизнес, и не вмешивается. Держится поодаль до тех пор, пока не потребуется привлечь чье-нибудь внимание. Томас бросит на неё короткий взгляд издалека, Андреа задержит свой и отвернётся. И когда Эдгар Мосс захочет сделать снимок на бампере феррари супер «блять» фаст, то послушно ему это позволит.
"А ты, значит, выделяться не очень любишь?" — негромко спросит потом.
— Что тебе вообще нравится, Томас? — сейчас она заводит ладонь на прохладный черный металл за своей задницей, ухмыляется задумчиво, но не провоцирует. Ведёт себя осторожней на порядок, как и тогда, когда он впервые вошел в этот дом. «Выглядишь так, словно оживаешь, только если рядом свистят пули», — замечает непринужденно, обнаруживая его за полночь в кабинете, — в окружении бумаг, не тронутого виски и мебели из темного дерева. «Сколько времени ты здесь провел? Выглядишь уставшим. Есть что-нибудь?»
Она придвигает к себе бокал, наполняя его на два пальца, не глядя, и опускается в кресло с высокой спинкой напротив. Её хрупкая фигурка в нём утопает, пока алкоголь в пару глотков обжигает горло. Она бродит по коридорам особняка, как приведение, ступая неторопливо и иногда останавливаясь у огромного окна с видом на сад в этой комнате. Прислуги становится всё меньше, — Эдгар уволил почти всех, опасаясь не надежных людей, и дом опустел. Энди здесь одиноко. Из соображений безопасности пределы территории не рекомендуется покидать необдуманно.
«Может, останешься?» — спрашивает её взгляд, но вслух вырывается другое. — «Тебе тоже нравится, когда тебя слушают, да?»
Нет. Томасу Флетчеру не нравится, когда слушать его перестают.
"Но я слушать умею, Томас. Очень внимательно, ты знаешь об этом".
Вокруг них снова гараж (силуэты автомобилей темнеют, как в склепах гробы), бумаги необходимо сжечь. Андреа кивает в ответ, делает это пару раз, — «я поняла», но взгляд больше не отводит. Сжечь? Она сделает это (или не сделает, ведь эти бумаги ей ещё потребуются, а Энди никогда не слушалась мужчин в полной мере).
«Избавься от них», — намекнул ей Джино впервые полгода назад.
"Сожги, и не вздумай хранить это вот так", — повторил Томас Флетчер.
Что я не сказала тебе ещё? В салоне автомобиля загорается приборная панель, он опускает на руль пальцы и проводит по дорогой, матовой коже. Ему нравится, но всё же.. с этой эстетикой что-то не так, — феррари капризная и не практичная совершенно. Андреа наблюдает за ним молча, и вспоминает, как то же самое делал Эдгар. И где он сейчас?
— Томас.. Эдгар ненавидит, когда трогают его вещи, — произносит она уже без улыбки, зато с очевидным подтекстом. Тон спокойный, ровный, — с хлопком двери мысли в её голове, охваченные паникой ещё недавно, погружаются в мертвую тишину, и становятся лишь отчетливей. Он скажет «что потом» — потом. Это новая данность и часть привычного для неё мира одновременно, в котором феррари всегда кому-то принадлежит. С ней вряд ли захотят расстаться по-хорошему (а ещё на скорости всегда можно разбиться, если расставаться не захочется).
— Ты не хуже меня знаешь, что однажды он выйдет, такие в клетках не сгнивают. На безвозмездную помощь я не рассчитываю, но не веди себя также, Том.
(также, как он)
(пожалуйста)
... это могла бы быть просьба, но последние три слова Андреа проглатывает. Произносить их вслух нет нужды.
— Нет. Конечно, нет... Нейтан не знает ни о чем, что происходит в этом доме или фонде. К бизнесу Эдгар его не подпускает, и Нейт, — сопляк, но я буду расстроена, если он пострадает сильнее, чем пострадал уже, — откинувшись на пассажирское головой, Энди смотрит в потолок и тихо вздыхает. Ей не хочется признаваться, но лимит откровений для этой ночи ещё не исчерпан. — Ему тоже досталось, и сейчас Нейту нужен рехаб. Чем дальше отсюда, тем лучше. Я займусь этим позднее.
Уклончивое «тоже» не нуждается в пояснениях, как и «пожалуйста». Дядюшка Фрэнк позаботился о них с Чаком не достаточно, и тот разбился, накидавшись таблетками, пока она училась выживать сама. За воротами хлещет дождь. Дождь хлестал и в тот день, когда его спорткар слетел в кювет с мокрой дороги. Она не знает, зачем рассказала об этом.
— Счета арестованы, но как только (а не если) Эдгар выберется, то он возьмётся за него снова. Большая часть того, что есть у него легально, на бумаге принадлежит его сыну. Нейт подпишет, что-угодно, — как это сделала она сама.
— Но в «Голдман Сакс» открыта ячейка на моё имя. Джино передал мне всё, что у него было на счета Мосса в офшорах, перед тем, как исчезнуть. Документы хранились не в доме, а появляться здесь снова он отказался наотрез. Быть связанным с деньгами Мосса не готов даже Джино Моретти, забавно, да? Ведь он та-а-аак их любит.. «и когда-то, казалось, он любил меня», — от последнего Энди отмахивается со смешком. — Но ведь дело не в этом? Что ты сказал ему, кстати?
— Помоги мне разобраться с последними сделками и вывести эти деньги в крипту, Том. По-другому до них не добраться, а добраться до них хочется не только мне. И ещё вряд ли после этого мне долго останется, если ничего не предпринять, — ты же понимаешь, о чем я, да? Эдгар не был чист на руку. — Но без меня каждый из желающих рискнуть будет искать его счета вечно.
Эта клетка (они сменяются в жизни Энди одна за другой) чертовски её достала, однако за несколько минут «до» Андреа послушно садится в машину, а ещё за несколько — ладонь поверх бумаг не вздрагивает под его, Томаса Флетчера, рукой.
— Том, я соскучилась, — она ведёт по его шее пальцами, почти нежно поднимается к подбородку и так задерживается. «Отвлекись, посмотри на меня. Ты не хочешь проиграть, я хочу выиграть, — как насчет того, чтобы прийти к взаимопониманию?» Выражать признательность, неотличимую от авансов в счет будущих выгод, Андреа Мосс умеет не хуже, чем слушать внимательно.
— Спасибо, что приехал. От вида крови я запаниковала. Охрану потребуется сменить. Не думала, что кто-то ещё может оказаться в доме, — Нейт не мог сделать это с собой сам. А я кровь ненавижу, — видеть, чувствовать запах, металлический привкус на языке, — и пачкаться в ней особенно. — Это приемлемо только в виде обеда для Олли. Кстати об этом.. Если Генри не будет, то кому-то придется его кормить..
Флетчер озвучивает план, крутит между пальцев ключи. По-хозяйски. Андреа ловит жест, но ничего в её лице не меняется.
— Как скажешь, — соглашается она, впервые за вечер и ночь не имея ввиду дела. — Тебе нравится?
Взгляд скользит по изгибам в салоне авто без восхищения, как и в тот день, когда феррари пополнила неприлично вычурный автопарк. Эдгар Мосс любил демонстрировать силу, и от этого более шатким казалось его положение сейчас. Томас Флетчер — просто взял её погонять.
«Или чего ты ещё хочешь, Том?»
[icon]https://i.ibb.co/FDymFXV/2.png[/icon][status]it`s all lies, dear[/status]
[sign]
не срывайте с людей маски,
вдруг это намордники[/sign][nick]Andrea Moss[/nick]
Отредактировано Eva Moran (2022-12-17 20:50:06)
«А ты, значит, выделяться не очень любишь?»
Обернувшись, Флетчер обвел двор огнем тлеющего окурка и пояснил с прохладной претензией:
- Здесь не осталось места.
Ты собрала все внимание на себя.
Энди небрежно опускается на капот ферарри, и все забывают, как называлась эта машина. Феррари больше не существует. Тяжелый взгляд снизит градус до формального комплемента. Том ухмыльнулся, указав ей за спину. - Тебя ищут. - к ней шла блондинка, красивая и тупая.
Тебе скучно, Энди?
У нее нет подруг, женщины ее ненавидят. Друзей у нее тем более нет.
Флетчер швырнул окурок, кивнул и ушел раньше, чем диалог перейдет границу small talk. «Хорошего вечера.»
Моссу нравилось хвалится женой, еще больше нравилось накачивать бабками фонд. Он протянул отдельную ручку, убирая гравированный именной паркер. - Ненавижу когда трогают мои вещи, - сдержанно объяснил жест. Флетчер понял, у него всегда с собой свой, и им он поставил подпись.
Никто не любит, когда трогают его вещи.
Но феррари он берет не поэтому. Сажает внутрь Энди тоже не по этой причине.
«Томас..» - имя из ее рта звучит как что-то запретное. «Эдгар ненавидит, когда трогают его вещи».
Да?..
Флетчер запустил двигатель и надавил газ. Мотор феррари взревел, выстелив гараж плотным дымом из-под колес.
Так трогают? Эту вещь?
Андреа прямолинейна, метаясь между угрозой (п.1: не веди себя так же) и просьбой (п.2: на безвозмездную помощь я не рассчитываю), она отказывается выбирать что-то одно. Условия мелким шрифтом внизу договора.
- А на что ты рассчитываешь? - уточнил Флетчер с мягкой иронией и оставил в покое педаль. Спортивные агрессивные тачки - не его стиль, но в этой привлекает резкая итальянская классика. Перевел внимание на Энди. Ответ на вопрос не ждал.
Не хочешь быть вещью, Энди? Перестань мне себя продавать. Перестань торговаться.
Ее лицо для этой ночи слишком спокойно, у нее будто море вариантов, что делать, она холодно сортирует в голове список. Опасность - ненастоящая, вой феррари в чужих руках ее не тревожит. Отдает понемногу, слушая отклик, как пульс. Лезет под кожу взглядом, прикосновением, тихим «соскучилась» где-то под ухом. Опуская взгляд с ее губ на длинные ноги и поднимаясь обратно, ты вспоминаешь - 6лять, примерно за этим я и приехал. Ее пальцы скользят по лицу, а юбка скаталась.
Знаешь, красивых женщин так много - мог бы сказать, но молчит.
Знаешь, ты слишком часто видела кровь для кого-то вроде тебя. Стоя у капота феррари вместо еще одного «я подумаю», Флетчер сунул сигарету в зубы и закурил, выдохнув дым в противоположную сторону.
Я подумаю, - мог бы, но промолчал.
- Из всех животных ты выбрала крокодила. - «Олли». Флетчер хрипло рассмеялся. - И вот кто-то лезет в твой дом, а эта хрень спит в аквариуме, - небрежно рассуждал он, добивая затяжку. А ты, Энди? Ты поступаешь так же? - У меня есть собака. Она перегрызет чужим горло, раньше чем я проснусь, - крокодил впечатляет, но какой с него толк? Хладнокровная тварь сама по себе. И все же. - Найду, как закинуть кусок мяса твоей «собаке».
- Че? Крокодил?! - Сид поперхнулся пивом, отставил бокал и развел руки. Задача не его класса. - Как ты сказал мне?.. Выеби ее пару раз и забудь.
- Я сказал, накорми сраного крокодила, - Флетчер сидел в телефоне, он не спрашивал мнения. Плюс, это уже не сработало.
Тогда он не думал, что она хоть что-нибудь знает о пулях, хоть и нашел интересным ее способ обернуть смыслы в слова. Энди не знает сколько стоит каждый патрон и как много от рыночного объема делается на их контрабанде, но точно догадывается, что перед тем, как сесть за решетку, ее муж нагрел чью-то сделку. Чью же? Энди может сложить два и два.
«Есть что-нибудь?» - она опустилась в кресло, и кресло стало броней. Согнув белый лист два раза, Флетчер сунул его в карман, разглядывая Мосс через сумрак.
- Есть. - посмотрел за окно: там темно. - Уже поздно. - посмотрел на бокал виски: нетронутое. - Я выпил, - другой белый лист он откинул, на третьем остановился. Подхватив его со столешницы, обошел стол и задумчиво остановился у черты кабинетного ковра. - Ты знаешь, чья это подпись?
Ей осталось пройти ровно одну половину через застывший пласт воздуха. Он скинул с ее плеча лямку платья. Поднимешь обратно?..
Тогда она говорила меньше. Опустевший дом Энди похож на террариум. Джино просто муха в этом говне.
- Что ты сказал ему, кстати? - спрашивает она, а Флетчер слегка улыбается, вспоминая быстрое столкновение.
- Что ему здесь не место. - Что-то не так?
Джино хотел бы понять, но не может. Хочет выбрать верную сторону, но верные стороны остались за этим стеклом. На бумажке стояла подпись Фоули.
«Мосс?» - сказал он на встрече. - «Кто это?». И Флетчер купился. Фоули в черных списках, он работает через левые руки и таким образом это приемлемо. Держался подальше от заголовков в стиле «При поддержки спецслужб USA задержан международный торговец оружием».
Том, не считая смерти в пустыне, никаких рисков нет, в этом деле ты, можно сказать, невидимка. Разве не хочешь перейти в зал, где делают действительно крупные ставки? Это тот самый шанс.
Жаль, невидимкам трудно достать свою долю с офшора присевшего Мосса, а Фоули усиленно делает вид, что играл сраный спектакль из осторожности: ты поймешь, остался всего один шаг, мы в одной лодке. Отступать поздно, это уже крупные ставки.
Важно не проиграть, но 6лять как приятно выигрывать.
Слушая Энди в полуха, Флетчер думает, что Фоули ее не учел. Он считал ее глупой красивой мебелью, полностью подконтрольной, и теперь сидит в неизвестности.
«А что с этой Мосс?» - перебирает он приближенных.
«Без меня каждый из желающих рискнуть будет искать его счета вечно» - отвечает она. Фоули, временно осев в Амстердаме, роется в старых грязных контактах. Может ты и скинул с лестницы Нейта, скользкий говнюк?
- Энди. - обрывает Флетчер ее монолог в машине. Я тебя понял, - договаривает взгляд. - Все не будет так просто. Стоит вывести деньги, и те кто, пытался угрожать через Нейтана, решат, что добраться до тебя проще.
Быть приложением к кошельку куда безопасней, чем быть кошельком. Каждый виток порождает новый, приближая ко дну. Признайся - тебе нравится, когда все решено за тебя.
Но 6лять. Как же приятно выигрывать.
Салон этой тачки плохо подходит прямо сейчас раскидать всю цепочку и что-то решить на ходу, но хорошо - для другого.
Я тебя понял. Ты - поняла?
Протянуть руку через пространство салона, медленно подтянуть ее к себе за затылок и кратко поцеловать печатью на сделке. А после, уничтожив остатки формальности - как женщину, которая нравится.
[icon]https://i.ibb.co/mJvN2qN/4.png[/icon]
Тиффани приближается, покачивая бедрами. Протискивается через суетливую стайку малолеток в шмотках, оголяющих всё, что продаётся (то есть, вообще всё), — для них в этот полдень «охота» только начинается, и Тиффани морщит нос, окидывает девушек взглядом «жалкое зрелище». Из неё ядом сочится пренебрежение, пока Андреа прикрывает глаза с мягкой, снисходительной улыбкой и медленно поворачивается к ней спиной, покачивает бокал (уже новый, в пузырьках отражаются лучи июльского солнца). Уголки губ едва вздрагивают, а голос звучит приглушенно («только между нами»).
— Нет, Томас, — она выдерживает паузу, две-три-четыре секунды. Выжидает, пока толика интереса проскользнет и в его лице тоже, но не дожидается и произносит. — Вообще-то это к тебе....
За несколько секунд «до» она делает жест пальцами («милая, я вне игры»), и Тиффани льстит уступка, но Энди вне игры действительно. Она сорвала джекпот и чертовски с ним заебалась. У Томаса Флетчера светлые, голубые глаза. Сталкиваясь с ними вблизи, Андреа не опускает взгляд, — хватает пары секунд, чтобы запомнить их навсегда. Глаза, за которыми нет ничего, — не лед, но осечка в системе.
«Мне скучно, Томас», — на лице формальная маска. Бездушная и красивая. Приподнимая брови, Энди отводит в сторону бокал, — «Что? Не интересно?»
Ему не интересно.
Она бы отошла в сторону сама, но Томас Флетчер делает это первым. Слегка пожимая плечами, Андреа не смотрит ему вслед. Какое ей дело?
— Осечки случаются, детка, — рядом с разочарованной Тиффани тлеет уголек сигареты.
У Андреа осечек не случается. За окном висит бледный осколок полумесяца. В саду под ним темнеют силуэты не подстриженных роз (вычурно красных), азалий и изгороди, граничащей с псарней. Она бросает утомленный взгляд в сторону окна, тяжелые шторы не задернуты. Смотрит, отрывается нехотя. Позднее она вернёт в особняк садовника Грэма Джонаса, и это будет отчаянная, но тщетная попытка ухватиться за иллюзию комфорта. Создать фантом привычной жизни, пока отсутствие контроля над ситуацией прямо сейчас пробирает её изнутри. Липким, холодным страхом.
В такую ночь до помешательства (легкого или не очень) не хватает тепла.
Шелест бумаги отвлекает внимание. Андреа качает головой, делает ещё один глоток виски, — в горле снова горячо. Чего она хочет на самом деле? Расслабиться или забыться? Заглядывая Томасу в лицо снизу, откуда-то из кресла, ухмыляется, — «Не поможешь?»
Томас протягивает руку, она хватается за неё, ощущая, как сжимаются пальцы. Поднимается без резкого рывка, вполне аккуратно, и делает шаг навстречу.
«Что там у тебя?» — интерес отсутствует напрочь, от безысходности тлеющие где-то внутри угли она заливает крепким алкоголем, а в обычное время — вином. Ей не хочется уже ничего, кроме того, чтобы не быть этой ночью одной. Напротив — его глаза, не такие светлые, как тогда — во Франции, а может быть, Андреа просто слегка пьяна.
— Нет, Томас, я не знаю, — осматривая подпись не слишком внимательно и прижимая лист бумаги ногтем к столу, она глубоко выдыхает. — Иногда мне кажется, что я вообще ничего не знаю, и это нервирует. Дерьмовое чувство, когда что-то происходит, но ты не можешь сделать с этим ничего. Ни-че-го ровным счетом.. Знаешь это чувство?
Постукивая по поверхности столешницы из темного дерева пальцем, Андреа качает головой, — «нее-е-ет, ты не знаешь», — и не справляется с нервным смешком. Он вырывается из неё непроизвольно. Бокал виски с глухим стуком касается стопки бумаг, отложенных для того, чтобы их сжечь. Она оставляет бокал неровно (не следит), и стекло скатывается под углом, как в слоумо. Разбивается у ног, рассыпаясь на крупные осколки, расползаясь пятном на кроваво-красном ковре. Под ковром не заменили паркет, на паркете следы крови, — уже настоящей.
Опуская глаза вслед за звуком, Андреа вспоминает об этом, морщится. Но отмахивается от мыслей, как только пальцы Томаса Флетчера касаются её предплечья, поднимаются выше к плечу и задевают тонкую лямку поверх. Под черным шелком черное белье. Андреа смотрит на него снизу вверх, и перед ней взгляд, за которым, как и прежде — нет ничего. В доме тихо, в длинных коридорах пустота, а в комнате молчание. Её губы приоткрыты. Короткий вздох, короткий шаг навстречу — немного ближе («осечки случаются, детка», — но только не с ней).
«Позаботьтесь, чтобы в кабинете Эдгара было всё необходимое», — приказывает она накануне. — «Что-угодно, что мистер Флетчер сочтет необходимым, только.. не маячьте перед его глазами». Генри кивает, дворецкий предан ей больше других. «Но зачем это вам, мэм?» — уточняет он, не выдерживая.
«Пока не знаю», — мягко отвечает Андреа. — «Просто сделай для меня это, Генри. Пожалуйста». И Генри делает.
Ладонь ползёт по линии пуговиц его черной рубашки, расстегивая одну за другой, останавливается на третьей. Посещая особняк, Томас Флетчер выглядит так*, словно спасает свой бизнес. Андреа встречается с ним иногда.
— Всё в порядке, Том? Тебе этого достаточно? — она могла бы бросить нервный взгляд на бумаги, волнуясь об условностях, сделать шаг назад или в сторону, но вместо этого спрашивает всё ли в порядке у него. Смотрит в глаза неподвижно, словно ничего не происходит, и имеет в виду что? Его наглость? Кольцо на своем пальце? Или Эдгара за решеткой?
(«Не лезь, Энди», — предупреждает Эдгар насчет Флетчера, рывком хватая с комода часы «Patek Philippe» и скрываясь за дверью. Затем возвращается и произносит, разделяя слова, — «Не вздумай лезть!»)
Но она не слушает, проверяет.
«Зачем ты здесь, Томас? Ты мог бы забрать бумаги с собой, и я бы позволила.»
Слабые нотки парфюма смешиваются с оттенками виски, и от этого ведёт сильнее. «Блять».. Пропуская пару пальцев между пуговиц, Андреа касается его щеки, пока пальцы скользят по груди под тканью.
— Если ты выпил, то ты не сможешь сесть за руль сегодня, — озвучивает очевидное, и делает это так, словно не предлагает остаться (ведь это ей недостаточно, но это он должен принять решение, — мужчинам такое нравится). Автомобиль Томаса Флетчера припаркован под навесом на заднем дворе, и черт возьми, в другом мире она бы приказала проколоть ему шины, если необходимо, только бы он остался. Но в этом мире — играет в провокацию, дразнит.
Томас Флетчер давит на газ, автомобиль взрывается под ним звуком мотора, почти животным. Наблюдая за каждым движением пристально, она молчит какое-то время, откидывается назад, — в угол между дверью и пассажирским, — и закидывает ногу на ногу, облизывая губы. Понимает, что всё это значит. «Ты же плевать хотел на чужие правила, да? Установишь свои?»
Он позаботится об Олли, о Нейтане, о ней. Ради неё и своих денег (возможно, в обратном порядке, но это её не волнует).
Джино исчез, и не сделал бы ничего подобного, — Андреа и не ждала. Все эти годы чертов ублюдок наблюдал, как Мосс её мучает, компенсируя неудобства неограниченным доступом к AmEx. «Ты же этого хотела, кошечка? Решения всех твоих проблем?»
Она хотела. Поэтому согласилась на сделку. Об условиях задумалась позднее.
Ведь это так просто, — делать, что скажут. От неё не требовалось много.
Взамен: безопасность, зависть, восхищение, огромный дом, где «разберись сама, чего ты хочешь, Энди».. и синяки на теле, прикрытые позолоченными брендами.
«Не веди себя также, Томас», — стучит в её висках каждый раз, когда он прижимает её к себе. Но вытравить это из себя она не может.
В каждую свою клетку Андреа Мосс загоняет себя сама.
«Держись от него подальше, кошечка», — советует Джино, удерживая папку, когда она тянет на себя бумаги, а затем резко разжимает пальцы. Они встречаются на нейтральной территории. — «Ты прекрасно справилась с ролью, но этот тип — что ты знаешь о нем вообще? У Эдгара были деньги, власть, порода..»
«И где он теперь?» — обрывает Энди, вскидывая брови. Впервые со злостью, прижимает папку к себе. Её взгляд стекленеет, когда она оттягивает пальцем край джемпера, и на ключице темнеет синяк. — «Знаешь, кто это сделал?»
Джино молчит.
«Знаешь», — разворачиваясь, Энди уходит. Каблуки стучат по брусчатке возле отеля Хилтон, а она знает, что больше никогда его не увидит, — или увидеть не хочет. Чертов Джино Моретти..
Снова авто, темный салон, внимательный взгляд. Серьезные слова и мягкая улыбка в ответ.
— Томас, «просто» — никогда и не было, — улыбка не веселая, не соблазнительная, не дразнящая. Обычная, слегка заебанная, — в ней Энди настоящая. С отчаянным рвением выжить, легким лукавством и обаянием женщины, которая умеет быть благодарной. — Думаешь, я не знаю, что до меня доберутся, если я притронусь к его счетам? Или что, если всё получится, то враги Эдгара не станут моими врагами? Я не идиотка, Томас. Подумай об этом когда-нибудь.. мне бы хотелось, чтобы ты не оказался одним из них.
Том соглашается, и что-то внутри отпускает от напряжения («он согласен»), даёт слабину. Но затем собирается заново. Так просто, когда всё решено за тебя. Так сложно, когда решение — не нравится. Она целует его губы увлеченно, тянется ближе, — между ними слот для напитков.
— Так чья это была подпись? — выдыхает Андреа с хищной ухмылкой. На языке вкус премиального табака. Целует снова, пробираясь пальцами к паху, словно феррари — идеальное место для секса (нет). Затем добавляет. — Ты хочешь, чтобы я рассказала тебе всё, но сам ты молчишь.
Пауза.
— Секс — не плата за честность, Том, — а что тогда? — Плата за честность — пуля в висок. Или в лоб. Или куда вы там предпочитаете выстрелить, чтобы наверняка? — Андреа в курсе. Услышав хлопок, она приоткрыла дверь. «Пошла вон!» — рявкнул Эдгар, в его взгляде полыхал ад. Паркет не заменили. — Часто тебе честность нравилась?
— Давай назовём это сделкой, — она чувствует, как он дышит. Не отстраняется, затылком трётся о его пальцы и прикрывает глаза. Ей в кайф. Произносит с перерывами. — Что это, если не высшая степень доверия? Ты получишь своё, — оплату, как договорились. Хочешь больше? Будет больше. В крипте или любой другой валюте, которую сможешь протащить, — мне плевать, просто помоги мне, — это честность, Том.
— Всё вокруг — валюта. А я хочу выжить, — не так много, правда? — Эдгар должен мне. Спасибо, что объяснил это Джино.
Вещью Андреа быть не хочет. И решений, которые не нравятся, не хочет тоже.
— Поедем к тебе? По пути расскажешь мне, чего хочешь ты..
*так, что от него едет крыша, но Энди делает вид, что ей все равно..
[icon]https://i.ibb.co/FDymFXV/2.png[/icon][status]it`s all lies, dear[/status]
[sign]
не срывайте с людей маски,
вдруг это намордники[/sign][nick]Andrea Moss[/nick]
Отредактировано Eva Moran (2022-12-17 15:06:38)
Прислуга чужого дома вовремя растворяется. В кабинете Флетчер находит нужные вещи и не находит тех, которые могли бы его раздражать. Чужое семейное фото лежит стеклом вниз на полке, он кинул его в ящик, задвинув. Чувствовал себя по-хозяйки. Местный дворецкий - у нее есть дворецкий - спрашивает, что из выпивки принести. Том называет марку и никогда не пьет здесь, не собираясь проверять, есть ли на дне стакана что-то еще кроме macallan двенадцатилетней выдержки. Привычная паранойя не может вытеснить мысль, что его здесь ждут. Вполне приятное ощущение. Этот стиль жизни, большой подстриженный сад, увесистые рамы на стенах. С одной из таких портрет Энди Мосс оценивал сверху вниз всех, кто поднимался по лестнице. Настоящая Мосс на грани. В полутьме кабинета ее запертая истерика идет трещиной, разбивается на куски и разлетается осколками стекла на полу. Энди нервно смеется. Серьезно воспринимает предлог с документом и не узнает подпись. Иногда ей кажется, что она вообще ничего не знает, и чувство ее нервирует. Флетчеру кажется, что «кажется» явно лишнее.
Знает ли он это чувство? Что-то неотвратимое, непонятное. Неуправляемое.
Энди не ждет ответ. Нет, ты не знаешь, - говорит ее нервный смех. Флетчер задумчиво двигает свой еще целый стакан дальше от края стола.
- Да, знаю, - честность ответа щелкает в тишине дома взведенным курком. Тонкая лямка падает c ее плеча вниз, вторая падает следом, но платье остается на месте. Не нравится представлять, но пару раз думал, как она выглядит без. Точно не в самом начале, где-то попозже, и теперь это не имеет значения. Ее руки на ткани рубашки, приоткрытый рот приглашает. Если ей не мешать, она спустится до ремня. Этого будет достаточно? А если развернуть ее лицом в стол и выебать в чужом кабинете?
Основная проблема - мне всегда недостаточно.
Неподвижный взгляд Энди встречает такой же: она снова промахивается, но кое-что понимает. Флетчер кладет ладонь на ее руку и, снимая с лица, уводит ей за спину, вжимая ее задницей в край стола. Он бы поговорил с ней словами, но уже слегка пьян, хотя не трогал налитый чужой рукой виски. Очевидно, в таком состоянии благоразумные люди, которым есть что терять, не садятся за руль. В твоем гигантском доме найдется кровать?..
Под ладонями собирается ткань ее платья, поднимаясь наверх. Очень важные бумаги окажутся под ее задницей, ее ноги по-блядски разъедутся под напором. Да, это был настоящий maccalan, потому что ее рот с таким вкусом. Яд стоило искать не в стакане.
Скинув пиджак и стянув с нее платье, Флетчер подтащил ее ближе и откинул с ее лица упавшие волосы, разглядывая внимательно c другой, новой эмоцией. Блять, да. Нравится. «Ты знала, что будет вот так?» - между шумным вдохом и выдохом. Выдох. Смотри: в этой комнате двое людей, каждому есть что терять, каждый хочет контролировать ситуацию, и одному всегда недостаточно. Знаешь, что будет дальше?
Он предполагал, что это случится, но не строил цепочку от Энди Мосс. Держал ее в голове как некую переменную, которую придется учитывать в уравнении. И как красивую вещь, которую он бы забрал в счет ущерба. Флетчер кое-что потерял, но был уверен, что вернет все обратно.
- На кой хрен мы в это полезли, - «мы могли дальше работать по тендерам, и это было бы безопасно», - договаривает взгляд Винсента, его правой руки. Правой рукой ставят подписи. Сид - левая, левой бьют. - С нас было достаточно в этом году.
- Достаточно? - Флетчер резко поднимает взгляд от вынесенных из дома Мосса бумаг, и питбуль возле кресла поднимает голову так же.
Винс перед тем, как сменить тон на нейтральный, проверяет время на циферблате, который не мог позволить себе годом назад, и вздыхает:
- Эта телка будет мешать.
Энди ему не нравится, потому что она не совсем просто телка. «С ней могут быть проблемы». С просто телками проблем нет. Все просто: ты дрочишь ее головой, а потом забываешь как ее звали.
«Помнишь ту блондику, высокую?»
Какую из всех?
«Ту, с женой Мосса. Помнишь его жену?»
Может быть помню.
В феррари Энди трется о раскрытую руку как кошка, пальцы ведут по ее лицу. «Так чья это была подпись?» - зарываются в ее волосы. Если надавить ей на затылок, опустив ее губы туда, куда она уже лезет руками, она замолчит и все станет проще. Выбирая, для чего больше подходит феррари - для секса или разговоров о честности - Флетчер ставит на первое. Нужно совсем немного, чтобы перетянуть ее наверх, на себя. Он целует ее, немного давит ей на затылок, но отрывает ладонь и, складывая два пальца, ставит дулом в ее висок.
Бам - и больше нет Энди Мосс. Но вместо этого мягко стучит двумя пальцами - думай, что говоришь.
- Мы?.. - хмурится Флетчер: она гребет его под общую мерку каких-то ебаных отморозков. Ее муж или этот ебучий Джино. - Нейтан в больнице, а не в могиле, - качает он головой. Тень проскочила во взгляде.
Честность - всегда про отчаяние. Пиздеть все подряд просто так и стрелять себе в голову будет только конченный идиот. Часто тебе нравились идиоты?
Она хочет пустых обещаний и, коллекционируя их, чувствует себя в безопасности. Он даст пустое обещание, она - ответит таким же, и это называется сделкой. Обещания абсолютно всего и даже больше уже заполняют салон, они очень заманчивы и кружат голову многим. Ей плевать, она думает это честность, но это всего лишь паника. Сейчас плевать, потом станет нет, пустые обещания лопнут. Никто не любит сделки на дутой, подкрепленной ничем валюте. Такие стоят примерно ноль, и вот ты читаешь очередную статью про биржу, уничтоженную обворованными инвесторами. Иногда - про обворованных инвесторов, которые в итоге остались такими же.
Флетчер никогда никому не верил, поток громких красивых слов всегда вызывал его скепсис. Не верит, но не снимает руку с ее бедра, а взгляд - с ее рта и красивых прикрытых глаз. Его лицо не меняется, взгляд остается расслабленным. Нехотя посмотрел на руль и, мазнув ладонью по ее бедру, отстранился.
Ты права, все валюта, но слегка разной ценности. Обещания обесценены, ведь люди вечно чего-то обещают друг другу, а потом выкидывают это в окно.
- Я обещаю тебе, если ты будешь слышать то, что я говорю, - пауза заполнена напряжением: Флетчер обещал что-то редко, почти никогда. - Сейчас мне нужно знать, что парень в порядке.
«Тебе тоже нравится, когда тебя слушают, да?» - в кабинете она понимала, но немного не верно.
Мне не нравится, когда меня слушают. Мне нравится, когда слышат и слушаются.
Не интересны просто свободные уши. Просто какие-то люди. Просто какие-то телки.
- Это может быть сделкой. - она просила немного честности. - Но я здесь не поэтому.
Не впаривай мне еще одну сделку, особенно после того, как на одной я уже прогорел. Я не хочу просто сделку. Это может чем-то большим, чем-то поинтереснее. Ты понимаешь?
Феррари выехала из гаража.
...
Флетчер принес шахматы. Их перетрясли пять раз, прежде чем открыть на металле ободранного стола не менее ободранного тюремного помещения. Мосс выбрал ходить первым и расставил фигуры. Ферзя не тронул, белая королева лежала возле доски. Том холодно заметил, что Мосс забыл ферзя, а Мосс холодно ответил, что будет играть без него.
Сукин сын. Ублюдок чертовски хорош в шахматах, решил выиграть без самой сильной фигуры. Флетчер молча скинул с доски своего ферзя. Мосс вернул, настаивая, что ферзь у Флетчера есть. Они почти начали швыряться фигурами, но сошлись на том, что ферзь будет призом. Мосс лениво пошел пешкой, интересуюсь, как его сын. Том ответил - отлично для перспективы быть мертвым, и он знает, кто виноват. Имен не назвал. Мосс опять пошел пешкой - а как его дом? Возле лестницы перестилали паркет. Флетчер вывел коня - возле лестницы темное пятно из головы Нейтана.
- Сука, - Мосс посмотрел на лежащую королеву с упреком.
И выставил коня следом, безучастно кинув вопрос - как Энди в постели. Нравится? Том отступил, перевел тему на фонд и дела. Позже он забрал пешку Мосса, лениво интересуясь, когда тот собрался рассказать ему про свои финансовые наебы. Мосс ответил, что это называется бизнес и спросил, а точно ли деньги, которые он прогонял через фонд, не связаны с, ну например, какой-нибудь страной на востоке. Ему дела нет, да федералы спрашивают. Флетчер посмотрел на поле, понимая, что Мосс кормит его хуйней, чтобы поставить мат.
Партию доиграть не успели. Мосс запомнил положение всех фигур, он не против потом доиграть. Флетчер молча сфотографировал доску. Мосс хмыкнул:
- Надеюсь, ты хотя бы мои костюмы не трогал?
Флетчер качнул головой.
- Мне интересно только свое. - кивнул охранникам, сейчас он уйдет.
«Свое» - сомневается Мосс. Швыряя ферзя в коробку, он советует держать Энди подальше от денег: она точно в отчаянии, раз прибилась к Флетчеру, а значит будет сливать суммы совсем бездумно, снимая стресс. Флетчер благодарит за совет, сдержав ухмылку.
Мосс смотрит на него свысока даже сидя в тюрьме. Может, партию получится выиграть.
- Нахрена ты коня так поставил? И кто без ферзей играет? - Винсент задумчиво смотрел на доску, опираясь на кий, и бросил на сукно стола в подвале блядюшника. Предпочитает всему бильярд, но быстро переключился на шахматы.
- Заткнись, иначе вместо вегаса поедешь к сраным арабам, - сухо ответил Том, сверля взглядом черно-белое поле. Он плох в шахматах, но ебаный Мосс настаивал на условии.
Винс закурил.
- Шантажом играть не научишься.
- Так не выебывайся, а учи, - усмехнулся Флетчер и оставил коня на месте. С Моссом он этот ход уже сделал. Экран брошенного айфона загорелся именем Энди. Он поднял трубку.
- Что случилось? - она знает, что не надо названивать без причины.
[icon]https://i.ibb.co/mJvN2qN/4.png[/icon]
Отредактировано Thomas Fletcher (2022-12-18 10:44:08)
Улыбка, острая как лезвие, разрезает мертвую тишину.
— Сука, - сквозь зубы произносит Эдгар. Не "какого черта?", не "черт возьми, что?!" и не пропасть других слов и вопросов, никому из них не нужных. Пока Энди улыбается и манит его пальцем к себе через тюремное стекло, - "иди ко мне, милый". Зрачки Эдгара темнеют, и он приближается. В эту секунду она думает, что он сжал бы на её шее пальцы и впечатал в стену затылком. Но не может. "Иди ко мне, дорогой..." - так ты меня к себе звал? "Хочешь поменяться местами?", - нет, он не хочет. Но ему придётся.. Мосс сжимает костяшки пальцев в кулак, провоцируя новую ухмылку, еще более наглую.
— Больно, наверное? Или этот брак тоже был "просто бизнес"? - шепчет она в трубку почти нежно, прежде чем бросить её со злостью, взглянуть в его глаза (как на животное в клетке), - развернуться и уйти. Ответа не дожидается. Об этом она думала, когда швыряла Олли куски свежего мяса, пачкая пальцы в картье. Детали Эдгар обсудит с Флетчером позднее, она сделала как он сказал.
Энди Мосс умеет и хочет слушать внимательно.
Но хочет ли она слушаться?
— Я сделала, как ты просил, - набирает номер, ведёт взглядом в сторону автомобиля на парковке за зданием федеральной тюрьмы, сбегая по лестнице под стук каблуков. Делает небрежный жест "дверь открывать не нужно", - она справится сама. Водитель - Флетчера. В трубке молчание. Энди ждет тоже (снова не дожидается, плохо умеет ждать).
— Знаю. Ты не просил, - но ответ называет правильный. Это была не просьба.
Жмётся к нему в постели, ещё не вполне проснувшись. Знает, он скоро уйдет, когда вернется - не скажет, - и трётся как кошка. В доме трогает вещи, не спрашивая. Рассматривает с любопытством. Крутит в руках револьвер с комода, - не заряжен и в пыли. "Ты здесь живешь вообще, Том?" Обходит стороной Рокки и Сида. Псина внушает ей беспокойство, а Сид - просто поехавший.
— Поставь это туда, - приказывает горничной. Та проходится по ней беглым, неприязненным взглядом. "Что?" - отвечает высокомерный взгляд Энди.
— Поставь, я сказала, - и не смотри так на меня больше. Привыкай. "Macallan" двенадцатилетней выдержки опускается на поверхность из какого-то темного дерева - не премиального, но ему понравится, что она позаботилась.
Томас вернётся под вечер, за окном почти стемнеет. Он знает, где она была накануне. Через неделю съездит сам. Внимательный взгляд со двора поймает движение задернутых портьер, - она встретит его внизу.
"Я скучала", - вслух больше не говорит. Вместо этого целует, слегка прихватывая губы зубами. Заводит на затылок ладонь, - мягко, послушно, - вздыхает. Жмется к нему снова, в шелковом халате на голое тело, - под шелком нет белья. Полуденный жар спадает, зато пробирает другим. Винсент смотрит на них из тачки, и ему всё это не нравится.
"Здравствуй, Винс", - думает, замечая, как он щурится из-за его, Флетчера, плеча, - "Привыкай?"
Переключается, смотрит в лицо.
Подцепляет пальцем пиджак, накидывает на плечи и опускает запясться на спинку кресла, предназначенного не для гостей (для переговоров).
— Мне идёт? - ей идёт всё что-угодно, когда она голая, и Энди знает об этом. Он швырнул в сторону все тряпки с её тела до того, как пальцы вцепились в пряжку ремня, притягивая ближе. Блять.. в ворохе бумаг, может, и было важное, - плевать. Что дальше, Том?
Он дышит тяжело, когда трахает её на столе. Над ней огромная люстра и очень высокий потолок, но воздух словно нагревается, и его всё равно не хватает. За окном стемнело, темнеет в глазах. Она не знала, что будет так, и ей есть, что терять. Проваливаясь в темноту, она вжимает его в себя каблуками. Блядским оргазмом прошибает внезапно. Больше не одиноко.
Томас останется. И в эту ночь, и в следующую.
"Есть что-нибудь?", - когда она спросит об этом снова, то он остановит на ней взгляд, а она прочтет в этом взгляде, - "недостаточно".
Но Том, достаточно никогда не будет. Выкрутив скорость на максималку, в конце ты разобьешься на гребаной феррари. Она выгибается под ним и на нём, просит Генри убраться из особняка пораньше, встречает сама. Без причины номер не набирает. Знает - вернётся сам.
Набирает номер сейчас. Не начинает с ласковых слов, как вечерами.
— Том, напротив твоего дома фургон телекоммуникационной компании. Он стоит там с утра, - замолкает на пару секунд. В соседнем коттедже никто не живёт. Сида нет, а Рокки дремлет у камина. Горничная вернётся не скоро, Энди не считает это паранойей. Отводит в сторону одну из портьер.
— Сида здесь нет, - повторяет в ответ на первый вопрос.
[icon]https://i.ibb.co/FDymFXV/2.png[/icon][status]it`s all lies, dear[/status]
[sign]
не срывайте с людей маски,
вдруг это намордники[/sign][nick]Andrea Moss[/nick]
Отредактировано Eva Moran (2022-12-18 20:34:50)
- Все в порядке? - Флетчер подходит к фургону, обращается к типу внутри.
Интонация - какого хуя ты здесь весь день отираешься, пидарас. Прямой неприязненный взгляд встречает внутри машины другой, уставший и слегка злобный. Заебанный, но вынужденный выражать вежливость. Не слишком умный, не особо осмысленный. Обычный. Но Флетчер все еще смотрел с подозрением. - Что-то с тачкой?
Салон такой же обычный. Он не стеснялся оглядеть каждую мелочь пусть чувствовал легкое напряжение. У него нет оружия, нет даже сраной собаки. По правде, если кто-то задался целью ебнуть его, он бы уже лежал мертвым.
- Нет, сэр. - этот в тачке старше его лет на пятнадцать. Бесится, что к нему доебались и что какой-то ебучий маклер-пижон имеет право доебываться. Флетчер ответил налетом удивления поверх постной рожи: если нет, то что ты тут делаешь?
Поболтав с ним, открыл дверь дома. В брюки уперлись собачие лапы. Блять. Пес вылетел, как пружина. - Сидеть! Сядь! Чепушила блять.. - ворчал Том, дождавшись пока скотина прижмет жопу к полу. Пес скучал, запарился дома сидеть. Энди с ним не гуляла, она его сторонилась, а он к ней еще привыкал. - Идем, идем.
Бросив пиджак в коридоре, Флетчер вернулся на улицу. Кинул Рокки истрепанный кусок резины - тварь обожает таскать покрышки. Пес принес обратно. Кинул опять. Он принес. Кинул. Принес. Тачка все еще стояла на другой стороне улице. Том закурил, достал телефон и набрал номер.
- У моего дома стоит фургон, - поморщился: на заднем плане глухие басы и ржач. - Давай сюда и как будет уезжать, проводи его. Да, сейчас.
Не ной, блять. Скинул звонок и сбросил в чат номер фургона. Джесси двадцать, но он смышленый. Флетчер не знакомит его с Энди, она знает итак много лиц. Дело не в том, что парень - впечатлительный двадцатилетний пиздюк. Джесси может что-нибудь выболтать.
- Все, закругляйся. Отдай, - выдернув из песьей пасти игрушку, Флетчер кинул последний взгляд на машину. К фургону подгребал второй тип, еще более заебанный. Том свиснул питбулю и свалил с подстриженного газона, задумчиво шаркнув по ворсу травы подошвой. Точно. Теперь этот газон подстрижен.
Он привез Энди в дом, дал ключи и сказал: вот. Тут я живу. Можешь что-нибудь поменять, но слишком не увлекайся.
Я часто меняю жилье. Посмотрел ей в глаза: ты слышишь?
Она вертит в руках револьвер, забыл, что сюда его бросил. - Семейная реликвия, - дернуло улыбкой. Нет, револьвер не работает, иначе не лежал бы так просто. - Давно не стреляет.
Старик умер позорно и глупо: голову почти отделили от тела, нашли жалким и скрюченным в луже липкой черной крови. Все, что от него перепало - старый кольт с выскобленными J.F., истертая зажигалка и куча долгов. Мать закрыла дом от гостей, а Флетчер съебался в штаты. Работая в семейном подряде и прогуливая грязные деньги, считал себя чуть ли не избранным. Бессмертным. Теперь вел жизнь средний-класс-плюс так, чтобы не сильно бросаться в глаза. Единственная заметная трата - машина за сто кусков. Вышколенной прислуги он сторонился, эти блять прохиндеи хуевы образованнее, чем он сам. У сраного Генри наверняка три ученые степени, а Флечер все еще не знает испанский. - Ты знаешь испанский? - он подставляет руку под ласку Энди, путая пальцы в ее волосах и цепляя скулы с острой ухмылкой. Знаешь? Скажи что-нибудь.
Ночью в окне горит свет, она почти без одежды. Накрывая ее руками и подтаскивая к себе, тычет пальцем на стол: - Это откуда? - думает. Maccalan хорошо смотрится.
- Дому идет твое присутствие, - признает Флетчер. Сует руку под ткань, спускает ладонь по ее голой заднице и признает еще кое-что: - Я устал.
Детка, я так хочу спать.
Каждое утро было таким: встаешь, швыряешь в сторону простынь, находишь сигареты и куришь, сидя на холодном крае кровати и втыкая в окно. Уведомления горят в телефоне. Куски реальности медленно собираются вместе.
Теперь перед тем как найти сигареты, нужно отбросить тепло ее тела, что немного сложнее. Энди переворачивается и спит дальше. Флетчер крутит в руках мальборо голд, подхватывает брюки и выходит на улицу, закуривая на крыльце. Под ногами валяется рекламная хуебень, пес разрывает бумагу и возится у машины. Флетчер подбирает обрывки и чешет лощеную шкуру - нет, ты останешься дома.
Дома.
«Задержишься, а?» - Винс убирает шахматы.
Подвез ее раз, Энди тут же приняла его за водителя. Он подыграл ей. На заправке вышел за латте, бросив ей: - «Будешь?» И как ты это так провернула - добавил его ушлый прищур.
«Меня она приняла за грузчика», - Сид закатывает в лузу бильярдный шар и сует в карман стопку мятых десяток. Забирал вещи, расшаркивался по дому и заселфился с крокодилом.
«Винсент, мой партнер. Вы знакомы» - представит их Флетчер, пацаны ждут в дверях.
«Винс», - поправляет Винсент и улыбается: да, ты меня приняла за водилу. Сегодня он при параде. Сид ходит туда-сюда взвинченным псом. От него пахнет травой.
Такая игра. Энди все еще сбежавшая жена Мосса, Флетчер ведет ту же самую жизнь. Официально зарабатывает на продаже полуфабрикатов, забирая мятое бабло из блядюшника. Через пару часов едет к Тони Ландо: поднять на китайских копиях снаряжения «для союзников» и после отдать откат. Винс будет ждать его там. Флетчер выходит под дневной свет, накидывая на глаза черные рейбан. Открывая тачку, ловит мимолетную пустоту. Тихо, пса не хватает.
Отмыв ему лапы, он впустил его в дом.
- Энди! - гаркнул он, по-хозяйки заваливаясь через порог. - Это просто работники, проводят какой-то кабель. - он заметил ее коридоре и развел руки. - У меня руки в собаке.
Блять, ехать куда-то так лень. Равномерный шум воды в раковине раскручивал мысли. Сраный Мосс и такая же сраная сделка. Беспросветный тупик. Подумает вечером об этом дерьме.
- Если еще что заметишь, звони, - она вжалась ближе, губы коснулись ее виска. Ты все правильно сделала.
Где этот ебучий пиджак, он швырнул его где-то тут.
Я опаздываю, - хотел добавить, но промолчал.
В жизни наступила пора, когда он задерживается, а все остальные понятливо ждут. Тони Ландо в том числе но, блять, в разумных пределах. Задерживается, если стрелка часов не перевалит этот предел. Хотел бы держать власть в руках над любым количеством кругов циферблата, чтобы все обивали порог, пока он соблаговолит неспешно вытрясти себя c кресла. Или пока играет с собакой. Или пьет свой macallan. Или трахается. Всегда чего-нибудь недостаточно.
- Иногда люди носят одежду, тебе говорили об этом? - Флетчер провел рукой по ее пояснице, усмехнулся и оглянулся на дверь: такой власти у него пока нет.
[icon]https://i.ibb.co/mJvN2qN/4.png[/icon]
Отредактировано Thomas Fletcher (2022-12-20 14:17:54)
Она смотрит на него из окна с ухмылкой, сложив на пояснице руки, затем отходит вглубь комнаты, — так, чтобы если он бросил случайный взгляд вверх и в стёкла, то ничего не увидел. Рокки пугает её как нечто сложное к прогнозам, но рядом с Флетчером ведёт себя словно безобидный щенок, — постепенно Андреа привыкает и к нему тоже. Пес скачет вокруг хозяина каждый раз как не в себя и радуется, раскрывая огромную пасть, хватая с шумом воздух. Энди видит их вдвоём, спотыкается на усмешке и очень противоречивых чувствах, — встряхивает головой, отворачивается. Шелковые, мягкие волосы с тонким запахом парфюма спадают на глаза. Эмоции — лишнее. Она убирает небрежные пряди с лица пальцами, а от эмоций — отмахивается, и вспоминает, как Эдгар приказал прижать задницу к полу одной из своих шавок, а после — пнул тяжелым ботинком, потому что псина соображала медленно. Сглатывает. Доставалось не только псинам. У Рокки шерсть блестит и лоснится. Рокки заглядывает Флетчеру в рот и реагирует на каждое слово.
Проходит время. Она укладывает ногу на ногу в одном из комфортных, но не слишком новых кресел в доме. Достались ему вместе с арендой? Менять не имеет смысла. Андреа всё поняла, — это его территория, и она здесь — женщина. Без интереса листает «Numero», черный питбуль лежит где-то рядом. Энди читает одну и ту же строчку (второй, третий, четвертый раз.. не может сосредоточиться), поднимает тёмные глаза. Питбуль закрывает свои, укладывает массивную голову на огромные, когтистые лапы, ворочается и сопит.
— Рокки, — произносит Андреа внезапно даже для самой себя. Вокруг мертвенная тишина, и она молчит тоже, прежде чем повторить. — Эй, Рокки?
Переспрашивает, словно это требуется, хоть псина и поднимает острые угловатые уши, отзывается на кличку. Ведёт мордой в направлении голоса оживленно, так его выучили. «Ты привык к этому, Рокки, да?» — ухмыляется Андреа (она привыкла тоже). Откидывается назад, затем нагибается вниз и подзывает Рокки пальцами. Не знает, как следует обращаться с собаками, — ведь Олли на приказы похуй. Он хочет всего лишь шматок мяса и въебаться в прутья клетки вытянутой, холодной и мокрой от болота с черной водой мордой. Вцепиться клыками, если его подразнят, — но вцепиться клыками он не может. Разодрать на части — тоже. Прутья слишком узкие. Олли бьется о них иногда, вынуждая отшатнуться всякого, кто готов приблизиться, и Сид делает рядом с ним селфи. Отшатываются в ужасе лишь поначалу, — потом уже не страшно. Андреа смотрит на Олли сверху, сверху прутьев нет. Эдгар купил его точно также, как однажды купил её, — порой она вспоминает об этом, но сейчас, покачивая острым каблуком, произносит другое.
— Любишь его, Рокки? — собачья привязанность и верность — безусловные, у неё — условия имеются.
— Ну-ка, иди сюда. Иди ко мне, — изящные пальцы прикасаются к обнаженным, в одной лишь рубашке коленкам и манят подойти поближе. На рубашке запах его хозяина, но Рокки с места не двигается. Псине тоже похуй? Андреа щурится и швыряет собаке клочок сэндвича с беконом и шпинатом, протягивая руку к прикроватному столику, — листья травы разваливаются по паркету. Медлит, затем добавляет позволительное, вкрадчивое, — «можно, Рокки». Собачьи повадки считывают сигнал, но челюсти не лязгают. Уголки губ ведёт в слабой, довольной усмешке. Уловка не сработала. «А ты не тупая скотина, да?» — Андреа ухмыляется снова.
Камин (его вообще зажигали?) тлеет углями. Горничная треплется внизу по телефону с компанией, которая приводит в порядок газон. Посторонние в доме Томасу не нужны, от садовника у него скривится лицо и он уволит его нахрен раньше, чем наймет. «Придется слушать меня, пока я здесь, поняла?» — Андреа отбирает у горничной кредитку с лимитом на мелкие траты, прожигает взглядом насквозь. — «Или хочешь спросить у него, могу ли я это делать? Ну давай, попробуй. Не хочешь?»
Китти не хочет.
«Томас, на кредитке превышен лимит», — сообщает в один из вечеров. К вечеру (или полуночи) Флетчер всегда возвращается, и Андреа втягивает его в полное дерьмо. Касается губами шеи увлеченно, приподнимается на каблуках, чтобы дотянуться, и оставляет на коже следы, — ощутимые без помады и прочих деталей для намеков. Так хочет. Заводится с пол оборота, но сегодня он слишком устал. «Где ты был, Томас?» (ей плевать вообще-то, где он был). Вернулся — не плевать на это.
«Не часто ночуешь дома?»
Ощущение «дома» постепенно становится другим для них обоих.
Бросая взгляд на бутылку премиального коньяка («я знаю, как ты любишь»), Андреа молчит и медленно целует его в постели, трется соскученно, смотрит в глаза. На вопрос не ответит. «Откуда это?» — Том, о тебе никто не заботился? Медленно, плавно усаживается сверху полуголой, словно растягивая каждое движение без намерения (намерение есть всегда) потревожить. Он устал, она не торопится. Смотрит слегка по-собственнически, но ласково и мягко, — так, как если бы хотела сломать руки любой шлюхе, чьи пальцы или губы окажутся на его члене однажды. «Ты слышишь меня, милый?» — дразнится хищным взглядом, но затем делает взгляд нежнее, меняет его. — «Расслабься. Это не всерьез».
Томас мог бы отправить Сида или кого-угодно ещё из своих парней проверить фургон, — Андреа не интересуют имена. Но он приехал сам. Вваливаясь в дом по-хозяйски, он застает её словно внезапно. У него руки в собаке. Энди перегибается через лестницу, осматривает этаж внимательным взглядом, — «что ты там сказал, Том?», — хотя уже знает каждую деталь, и куда он швырнул свой пиджак тоже. Когти Рокки стучат по доскам паркета за много минут «до», а затем — вокруг него, Флетчера, после. Вскидывая брови, Андреа давит в себе волнение (что это за фургон, Томас?). Выжидает с вопросами.
— Хорошо, — кивает спокойно. Он сказал, что разобрался, и Энди верит, но не совсем. Ощущение опасности, почти животное, её не отпускает. Это чуйка и женская, тревожная от херовых бэкграундов интуиция. — Просто кабель, я поняла.
Но что-то внутри не даёт ей покоя. Гребаные мысли и смутные предчувствия тревожат её, вынуждая дёргаться.
«Детка? Ты зря с ним связалась..» — Энди кривится и молчит в трубку, когда накануне раздается странный звонок. Томаса уже нет, он редко задерживается до полудня. Отрубает вызов, отключает телефон. Позднее Джино перезванивает.
«Ты плохо его понял?» — отвечает со скрытой угрозой вместо приветствия, однако ещё раз вызов не сбрасывает (ей противно, но интересно).
«Увидимся, Энди?» — тон серьезный и ощущается как «нужно увидеться, у меня есть кое-что для тебя». Джино давит легким металлом в бархатном голосе («все вопросы — потом»). Совсем как много лет назад, когда она приносила ему кофе, добавляя участливое «да, сэр». Флешбеки в голове провоцируют мгновенное отторжение, но Андреа цокает языком и думает несколько секунд.
«Может быть», — произносит после небольшой заминки. Выслушивает место и время, не обещает ничего.
Раздумывает об этом недолго, — сказать или не сказать. Принимает решение — отложить на потом.
— Тогда тебе придётся их поднять, — скрывая нервозность, прижимается к Томасу и морщит нос демонстративно в дверном проеме. «Фу, от тебя несет псиной», — играется, но пальцами тянется к пряжке ремня, пропускает их между кусками грубой кожи. Расстегивает пряжку, не глядя, — уже запомнила, как это делать.
Винс смеется над ней, и над тем, что Энди всё перепутала. Перепутала, разве? Энди смеется над ним.
«Как ты провернула это, кошечка»...
«Винс, милый. У тебя так не получится», — она забирает из его рук бумажный стакан на заправке, ударяет о его стакан краешком и садится в авто, отрывая задницу от бампера. «Справлюсь сама», — помогать не надо. Винс провожает её взглядом. Хлопок — она справилась. Потягивая латте через трубочку в салоне, Энди встречается с ним глазами в зеркале заднего вида.
«И давно ты на него работаешь?» — уточняет небрежно, но слушает внимательно.
«Останешься?» — спрашивает без слов, проводит по его груди ладонью с ощутимым нажимом ногтями. Андреа знает, что он опаздывает, чувствует нутром. Томас Флетчер занят всегда, и это заводит сильнее. «Останешься?» — пальцы расправляются с пряжкой ремня очень спокойно, словно так и нужно, хоть и запах псины её смущает довольно сильно. «Останешься?» — взгляд темнеет (похуй на псину), пока она тянет его нижнюю губу к себе, прикусывая зубами (снова: просто так хочет), кидает на спинку кресла короткий взгляд. «Смотри, Том.. откинуться в него затылком было бы очень удобно, если женщина, которую ты трахаешь, захотела бы опуститься рядом с тобой на колени. Томас, ты хочешь?»
— Возможно, я слышала что-то об этом, — он спрашивает про шмотки, на ней черное белье и его рубашка. Томас, что будет дальше?
Останься.
[LZ1]АНДРЕА МОСС, 28y.o.
profession: безработная приспособленка, трофейная жена управляющего хедж-фонда;[/LZ1]
[AVA]https://i.ibb.co/FDymFXV/2.png[/AVA]
[NIC]Andrea Moss[/NIC]
[SGN]
не срывайте с людей маски,
вдруг это намордники[/SGN]
[STA]it`s all lies, dear[/STA]
Отредактировано Eva Moran (2023-01-10 18:16:26)
Флетчер цепляет взглядом красные угли, слышит шаги за спиной. Не оборачиваясь говорит:
«Зачем ты зажигаешь камин? Здесь итак жарко.»
Подкуривая, усмехается еле заметно: ощущения дома и класса вбиты в ее подкорку примитивными понятными символами. Большой обеденный стол, зеленый газон. Камин. AmEX Black без лимита, но с обязательным расходом от полумиллиона в год. Энди судорожно наполняет мебелью комнаты, иначе их пустота разорвет ее изнутри.
- Была в Лондоне? Там это не для красоты, - обводит окурком вензеля облицовки. Там камин не выглядит вычурной бутафорской хуйней, зимой в доме градусов десять. Энди поедет если так нужно. Флетчер молча достает из кармана пачку купюр. Он гоняет через карту ровно столько, сколько полагается тратить честному человеку, и это даже не gold. Выдергивает из пачки две сотни. - На мелкие расходы, - не улыбается, это не шутка. Можешь добавить нулей, лимит - одна штука. Положить две штуки на стол и поспорить еще на две, что она забыла шелест подобных сумм. Когда она скользит вниз по шее руками и целует, прижимаясь всем телом, не охота думать про двести или добавь ноль детка. Про феррари, шахматы, ебаный фонд. Не охота полностью ее покупать.
Не будет водителя, личного ассистента, табора верных за наличку и только людей. Такие кинут, не думая. Один из таких обрывает твой телефон, диктуя правила, пока ты ищешь убежища за новым плечом. Какой из них хочешь быть ты? В доме Энди делает вид, что не слышит, но слышит каждое слово.
«Это реально кабельщики», - Джесси срывается с места и послушно следит за фургоном не потому что получит на порошок и девок. Винсент открывает перед ней дверь не поэтому.
«И давно ты на него работаешь?» - небрежность ее вопроса оголяет тот факт, как сильно разнится ее устройство вещей. Винсент морщится с формулировки.
«С самого начала», - не поясняет, где находится это начало. Смысл - очень давно, кошечка, так что лучше считайся со мной, окей? Считайся, если хочешь дальше ехать на этом сидении и пить латте, который я купил, потому что добрый и потому что люблю все красивое, особенно женщин, а не потому что хочу выслужиться перед тобой. Мне не нужно, ведь я здесь с самого начала.
«Том, она делает так, чтобы у тебя мозг выключился» - он тушит бычок о грязную стену блядюшника.
«Не говори, что не видишь этого» - сквозит беспокойством. Привык, что женщины не имеют влияния, остаются в клубах и барах на периферии вне бизнеса. Часто оплачены по таксе за час или вечер, косвенно или прямо. Появляются, спустя ночь исчезают, он не подвозит их на своей тачке, по крайней мере не больше двух раз подряд. Энди вез уже третий.
Флетчер стряхнул пепел.
«Может я хочу, чтобы он выключился» - взгляд остался бездвижным. Да, ты верно все понял.
Хочу, чтобы мозг наконец сука выключился. Знаю, чего хочешь ты: чтобы я стабильно и ровно обслуживал интересы всей шайки и твои в том числе. Авантюры не выходят за пределы финансовых схем, ты спокоен, пока можешь их контролировать друг, но мне в этом нет интереса. Понервничай, это полезно для головы. Улыбаясь, Флетчер стучит по виску: понервничай. Пусть свистит ветер, мотор надрывается, а дорога сольется в сплошное пятно. Ты блять как непонятливый тип, который предлагает купить сраный гибрид точно как у себя, ведь на феррари опасно легко разбиться. Поэтому за рулем я, а не ты. Ты бы катался на ней как на семейном универсале или стоял в пробке, снимая вялую пену понтов. Я хочу, чтобы вмазало нахуй в сидение. Зачем еще эта машина нужна.
«Но разве ты не хочешь пожить?» - вопрос останется неозвученный.
Бас бился за кирпичом в агонии. Окурок безразлично упал на асфальт, раскидав красные точки. Флетчер хмыкнул.
«Мы все здесь медленно умираем».
Я собираюсь сделать это поярче.
Я хочу остаться.
Смотрел на Энди ровно сорок одну с половиной секунды. Сорок одну секунду она ластилась, царапала ремень, а потом потянула на себя широкую черную полосу, лязгнув пряжкой и бесстыдно глядя в глаза. Хочу остаться, детка, - ответил ей такой же поправленный. Ухватив ее рукой в псине за скулы, позволил ей оттеснить себя в комнату.
- Слышала. - с легким сомнением.
Нет, я хочу захотеть остаться, сделай что-нибудь с этим. Запах собачьей слюны и шерсти бьет ей в нос. Скривишься? Зрачки следят за реакцией. Если решила быть рядом, забудь про брезгливость. Так нужно. Смирись, что как бы не вжимало в сидение, башка останется трезвой. Трезвая башка лучше знает что делать. В темной спальне нет смысла что-то доказывать. Рука поднимется по ее животу до шеи, сомкнет пыльцы и, выпустив, вернется под голову. Флетчер, прикрыв веки, ухмыляется. Ты такая красивая, но спать я хочу больше. Теряет фокус, размывая ее до тени. Не видит, чувствует вес сверху, ласковый голос пробивается и забирает в сон. Хватаясь за ощущение, шлепает ее по заднице: слезай, наигралась. И мазнув рукой, отключается. Утром ладонь найдет ее зад и загребет под себя сонное теплое тело.
Сейчас давит ей на затылок: продолжай. Взгляд сфокусирован, жрет ее полностью, следит за ее зрачками до кресла, обратно и не отвлекается ни на что.
Экран телефона горит:
«на месте»
«тони еще нет»
Тони задерживается.
Флетчер переворачивает смарт вниз. Давай. Продолжай.
До кресла ебаных пять километров, так отвратительно далеко. Ее горячий рот окажется ниже намного быстрее. Ладонь примерзнет к ее голове, надавливая, пока безупречное в контроле эмоций лицо не потечет темными разводами такой же безупречной косметики. Давай, для меня детка. Поглубже, пока в тебе не умрет королева положения с членом во рту. Это красивее чем тебе кажется, но все еще недостаточно, и руки в псине сдергивает ее рот с члена, чтобы потащить вверх, вмазать в губы, и развернув, прислонить к стене. Раздвинуть ее ноги коленом, задержаться на жопе рукой и задрать рубашку повыше. Ее каблуки подгибаются, ее белье состоит примерно из ничего. Айфон дребезжит на полке. Так приятно похуй. Так приятно задерживаться.
[icon]https://i.ibb.co/mJvN2qN/4.png[/icon]
Отредактировано Thomas Fletcher (2023-01-12 12:18:24)
"Жарко.."
В помещении рядом с ним тлеют угли, Андреа замирает.
Он привозит её в дом - обычный, в меру ухоженный коттедж. Говорит, что нет садовника, и что здесь безопасно. Осматриваясь, Энди крутит между пальцев ключи, наличие садовника её не слишком волнует. По комнатам ходит медленно, задерживая взгляд на примечательных вещах, принадлежащих ему. Револьвер не стреляет, - кивает едва заметно и почти сразу теряет к нему интерес. Вопросов не задает, вещи расскажут о Томасе Флетчере лучше, чем он сделает это сам. Мягкой, женской руки в доме не хватает. Андреа это исправит.
Поворачиваясь к Томасу, она несколько секунд смотрит в его лицо, затем позволяет уголкам губ слегка вздрогнуть, - ей подходит. Приблизившись, обвивает его шею руками уже расслабленно, как если бы всё закончилось, и не нужно ни о чем больше тревожиться. Это была слишком долгая ночка, — Нейт в больнице, феррари на заднем дворе, Эдгар за решеткой, а она — здесь. Выдыхает глубоко, прижимаясь к другому мужчине. Становится теплее. Они говорят о чем-то, Томас спрашивает про испанский.
— Ты знаешь испанский, Андреа? - на её губах появляется смазанная усталостью улыбка. Опуская ладонь на его шею чуть ниже затылка, Энди манит его наклониться пониже, и шепчет мягко, словно может услышать кто-то еще, и этого она не хочет.
— Если нужно, Том.. - затем отстраняется и смотрит в глаза. За окном всё ещё ночь, она всё ещё замужем и вытаскивать её из этого дерьма — всё ещё опасно. Взгляд выражает, — "Том, знаешь сколько в моей жизни было такого?"
"Если нужно".
Андреа Мосс умеет выживать, ей пришлось научиться делать это очень давно.
2011, Калифорния, ЛА
Она щелкает пальцами перед его глазами, Чак не реагирует. Он словно не видит её вовсе и смотрит куда-то сквозь, но затем резко хватает за запястье и рывком тянет на себя.
— Ещё раз так сделаешь, Энди, - выдыхает тяжело, хватает воздух ртом и мотает головой, - и я оторву тебе руки, клянусь.. - разжимает пальцы.
Она прячет от него алкоголь, смывает в сортир "снежок", стряхивает на пол траву с поверхности стеклянного стола, а затем стирает с его лица кровь - не знает, откуда она взялась на его лице снова. Чак убивает себя, медленно, постепенно, и словно кайфует от этого, а Энди чувствует, как остается совсем одна.
— Блять, Хьюго, помоги мне.. - в отчаянии просит кого-то за своей спиной. Парень застывает в дверном проеме, чертыхается и помогает поднять её обдолбанного в край брата. Своего лучшего друга. Или человека, который был им когда-то.
У Хьюго блестящее будущее, Гарвард, доля в бизнесе отца. Он ещё не знает, что всё это - иллюзия. И что кинув её, потому что "не время и другие приоритеты, детка, ты же понимаешь?", позднее сам окажется обычным офисным клерком. Андреа ухмыльнется, встретив его в торговом центре через много лет, и ничто в сердце больше не перемкнет. Когда-то в нем были чувства.— Спасибо, - Чак отрубается этажом выше. Энди и Хьюго Лэнг выходят на огромный балкон, чтобы взглянуть на ЛА с высоты холмов. В его руках холодная бутылка Heineken, её руки дрожат.
— Это всё плохо закончится, Хью, - Андреа знала об этом уже тогда.
— Что плохо кончится?
— Всё, Хью. Вообще всё, - она поворачивается к нему и улыбается грустной улыбкой, затем целует медленно в губы и, обхватив себя руками, возвращается в дом, оставляет его одного.Через пару месяцев Чак устраивает пьяную драку в баре на побережье, садится под кайфом за руль. За окном разбивается о землю проливной дождь. Его спорткар вылетает на огромной скорости в кювет с моста, и в эту ночь на части разрывает не только его, но и её тоже. Что-то внутри обрывается, делая её неживой. Слезы стекают по щекам инертно, в крови становится слишком много алкоголя. Черная тушь размазывается по лицу.
Энди всего шестнадцать. Она таскает текилу из винного шкафа тетушки Трейси и много времени проводит на кладбище. Сидит на надгробном камне напротив имени Чака, поджав под себя ноги, скинув на газон каблуки, и смотрит пустым взглядом в одну точку. Долго не может смириться, что действительно осталась одна, теперь уже по-настоящему. Старая алкоголичка не замечает происходящего. Она вообще ничего не замечает, а дядюшке Фрэнку просто плевать. Для его бизнеса настали не лучшие времена.— Приведи себя в порядок, Энди, - говорит он ей, а затем тащит в комнату для гостей. - Улыбайся, Энди. Притворись, что любишь испанский.
Фрэнк Роули отчаянно пытается выгрести из дерьма, в которое затянуло его фирму после кризиса, используя зарубежных партнеров. Любым способом. Энди запоминает пару дежурных фраз, испанский ломаный. Позднее она выучит его на приемлемом уровне, потому что так нужно. Но дядюшку Фрэнка это не спасет, как и её задница, мелькающая на фоне полу-формальных встреч - он всё равно прогорит. Это такая глупость.. "Потому что надо по-другому, старый ты извращенец", - со временем Энди понимает как нужно, и использует это.
— Тебе нужно,? - спрашивает тихо, касаясь его лица в тусклом свете полумесяца из приоткрытого окна. В улыбке сквозит тень неприятных воспоминаний едва уловимо. Высвобождаясь из его рук, Андреа подходит к подоконнику, опуская на поверхность из темного дерева кончики пальцев и слегка прогибаясь в спине. Смотрит куда-то вдаль и вверх, затем медленно оборачивается, глубоко вздыхает и зовёт. - Том, иди ко мне?
Прижимается задницей к линии подоконника, дожидаясь, пока его рука проскользнет к пояснице - так надежней. Андреа Мосс оценивает, может ли на него положиться даже тогда, когда выбора нет. Ладонь удерживает её крепко, взгляд реагирует - "вот так хорошо". Ей нравится. Картинка за спиной меняется снова и снова - ЛА, Беверли Хиллз, Нью-Йорк и снова Калифорния. Дом Томаса Флетчера находится вдали от стеклянных высоток и офисов, похожих на хедж-фонд Мосса. Здесь спокойней. В поместье за городом порой ей хотелось вскрыться от одиночества.
...
— Никогда не была в Лондоне, - шепчет и целует его губы завороженно. "Том, Лондон - не главное". А главное - что? Спускается губами ниже. Касается телефона, отодвигает в сторону вместе с его рукой. "Не сейчас", - отключает мозги. Она такая красивая.. "а у тебя такие голубые глаза, Том, что в них охота утопиться, блять..."
Он возвращается за полночь, звук мотора огромного джипа глохнет на парковке у дома. Рокки поднимает уши, мгновенно оживляясь, и лицо Энди - слабая ухмылка. Пес ждет его у двери, рассекая хвостом воздух и поскуливая. Андреа выплывает в коридор неспешно.
— Ты долго сегодня, - озвучивает факт, скрестив на груди руки. Делает так всегда, когда чем-то взволнована. Но затем улыбается мягко, подходит ближе и встречает его как обычно. Эти встречи стали частью её рутины, вполне приятной. Дожидаясь его возвращения, она перелистывает бумаги, хмурится..
— .. и ещё кое-что, детка.. передай ему, что определять место он может только для своей псины, - с Джино все-таки встретилась, в лице отражается реакция, - Фрэдди Палмери признателен ему за задницу его приятеля..
— .. или постой, ты не была в курсе, что он тоже с ним водится? О чем ты вообще была в курсе, кошечка?
— Может, расскажешь?
— О нет, Энди, нет... сначала выбери верную сторону. С кем ты? Или место тебе уже показали?
Джино швыряет увесистую папку с делом на стол. "Знаешь что это?"
Ты знаешь.
— .. я дал тебе работу, Энди. Сделал так, чтобы ты ни в чем не нуждалась после банкротства Роули, и никогда не держал на привязи.
— .. что до Мосса? Так это было твое решение, детка.
— Не строй из себя жертву, кошечка. Красивой жизни хотела ты сама.
— Так уж вышло, что это совпало с другими выгодами. Но красивая жизнь закончилась, и если ты хочешь вернуться к ней снова (или хотя бы остаться в живых), то не ошибись в выборе верной стороны.
Он тянет к ней руки, как раньше, но Энди ведёт подбородком, не позволяет к себе притронуться.
Опускается на коленки перед Томом. Щелчок - смотрит снизу, пряжка ремня щелкает. Она его хочет. Блять.. слишком сильно и уже давно, ей с ним таа-а-ак хорошо..
— Том.. - губы обхватывают член, тебе нравится? Скулы ведёт в напряжении. Андреа старается, достаточно глубоко? Он прижимает её к себе ладонью, Энди скулит. - Вот так тебе приятно задерживаться? Задержишься ещё?
Лондон (флешфорвард)..
Она утопает в кресле напротив камина, опустив голову на руку, и долго смотрит куда-то вниз. Дом пустой, в нем словно не осталось жизни, и только дыхание Томаса в постели напоминает, - ей было здесь хорошо и не было одиноко.
"Выпьешь?" - Энн Флетчер протягивает ей бокал, в бокале виски (привычка семейная?), Андреа берёт его в руки и покачивает стекло. Ухмыляется внезапно.
— "Скучаешь?".. - по нему.
Качает головой, - "нет", - не скучает. Но это ложь, а правда выжигает её изнутри: "хотела бы не скучать". Вместо этого произносит в ответ задумчиво: "а ты? Ты скучаешь?".
Переходит на "ты" по просьбе где-то день на второй, мать Флетчера - ещё одна его проблема.
"Андреа, расскажи мне о нём?.." - Андреа безразлично пожимает плечами, хочет выглядеть безразличной. Но произносит интуитивно:
"он надежный".Он приезжал пару раз.
Он говорил: "все будет в порядке" и "я разберусь, Энди", когда отходил позвонить и трепался о чем-то так долго. Не нервничал, как и всегда. Потом перестал звонить первым, а ей не следовало делать это просто так.Через два месяца она наберет номер Сида.
— Сид, что у вас там происходит? — хочет знать, Сид смеется лающим смехом в ответ. Он терпеть её не может, и издевается на расстоянии.
— А что такое, детка? — Энди хмурится и молчит. Её тянет швырнуть в стену телефон, но вместо этого она берет себя в руки и говорит "пожалуйста".
— Пожалуйста, Сид, — твою мать, говори уже.. Флетчер — где он? На фоне хлопает дверь, путаются в клубок голоса, Сид зажимает динамик рукой, что-то говорит (ему похуй?).
— Эй, знаешь, мне похуй, — произносит вслух уже четко. Но не на Флетчера, а на неё (а может быть, и на Флетчера тоже). Рокки — преданная псина. Сид — псина упрямая, поехавшая в край. Договорить Энди не успевает, вызов разрывают гудки. Какое-то время она стоит у окна неподвижно. За окном тенистый сад, не слишком ухоженный, но какой-то.. уютный? и с шармом старой Англии. Энн Флетчер выгуливает серого пуделя на садовой дорожке. Словно чувствуя, что за ней наблюдают, поднимает глаза, делает затяжку и наклоняет голову на бок. Энди реагирует знаком в ответ: "добрый день, Энн..", — нажимает на вызов (уже другого абонента).
Абонент недоступен.Много времени прошло.
Но сейчас он прижимает её к стене, вжимает в ебаную стену всем своим телом, - Энди дышит глубоко. Он раздвигает коленом её ноги, айфон дребезжит на полке. Но так похуй, блять.. так приятно похуй..
— Том.. - она зовет его по имени сдавленно, закидываясь сексом у стенки в его рубашке, задыхаясь, отключая мозги, пока он трахает её, не спрашивая. Сорок две секунды назад его член был у неё во рту.
Она решила быть рядом (почти проклятие).
Сделай что-нибудь с этим, Том?
[LZ1]АНДРЕА МОСС, 28y.o.
profession: безработная приспособленка, трофейная жена управляющего хедж-фонда;[/LZ1]
[AVA]https://i.ibb.co/FDymFXV/2.png[/AVA]
[NIC]Andrea Moss[/NIC]
[SGN]
не срывайте с людей маски,
вдруг это намордники[/SGN]
[STA]it`s all lies, dear[/STA]
Отредактировано Eva Moran (2023-01-12 08:14:01)
Днем Энди Мосс листает меню без особого интереса и делает какой-то заказ мягким повелительным тоном. На виду отстраненна, так же, как тогда у феррари: смотреть можно, трогать нельзя. Выглядит безупречно. Кратко целует в щеку, садится в салон, стекло скроет ее лицо.
Вечером без стеснения смотрит снизу вверх взглядом самой дорогой бляди, раскрывая рот и вытаскивая язык. Рука давит ей на затылок и гладит по волосам: лучше любой биографии расскажет твой рвотный рефлекс. Момент полной власти над ней плавит мозг. Когда она говорит что-то такое, здесь, коленями на полу. Опирается ладонями в стену, выгибается, задыхается его именем. Пару раз прошибало, что стоит записать ее на видос и скинуть Моссу, если он заебет. Она так просто оказалась в этой постели, так же окажется в чьей-то еще. Нравилось, пока было чужое, притащишь сюда - вот увидишь, как быстро тебе надоест. Все одинаково: она спускается сверху не слишком одета, не слишком раздета, ластится, жадно жмется. Послушно ложится лицом на ладонь, пальцы идут от виска и поднимают вверх ее подбородок. Смотри. Все закончится и ты закончишься тоже, потухнешь, не вызовешь трети всего, что вызываешь сейчас. Это обычное дело, но вдруг эта мысль настигает тоскливым предчувствием, пока руки спускаются дальше, стаскивают с нее платье или собственную рубашку. Она оставит нечеткий след в памяти, размытую тень на стене дома в аренду. Дом Флетчер менял раз в три месяца.
Надоест очень быстро.
Но сидя под тусклой лампой кабинета блядюшника, его грела мысль, что дома будет приятнее. Блять, пару раз думал взять мясо для гриля, хотя гриль давно весь в пыли.
- В стандарте двенадцать пунктов, еще камуфляж этот сраный, - Винс двинул ладью по доске в клетку.
- Есть полигон за Драй Крик, проверим заранее, пригласим Тони с парнями. Что с патронами? - Флетчер сходил конем и вытащил смартфон из кармана.
- Фоули молчит мразь. Морозит, что склад там пустой.
- Значит ты полетишь туда, - Винс опрокинул выпивку, Флетчер проверял список: коллиматоры, каски, кевлар, рации, тепловизор. Все через Тони. Патроны - пусто, придется досыпать с тонну и блять определенного образца, так закрыть тендер. Был один чех, впаривал ржавое дерьмище по ебнутым ценам. Сучок. Еще был контакт с границы Афгана, но туда опасно соваться, учитывая повисших федералов на Моссе.
- Шах и мат, - Винс запер черного короля. Флетчер, ткнув в экран, поднял взгляд. - Так не выиграешь.
- Я не собираюсь выигрывать, я верну наши деньги. Ты - найдешь нам патроны.
«Тогда какого хера я тут распинался?» - счастьем Винс не сиял.
Он не хотел тащиться в облезлую часть Европы. Он хотел уродские мокасины с последней коллекции луи, круассан с прошуто, оливками и сырной нарезкой в компании чашки эспрессо каждое утро на крыльце ресторана в двадцати минутах от дома. Вечером - два бокала сухого вина (или сегодня белое, со льдом и порцией королевских креветок?), пасту с морепродуктами (это пармезан или перхоть с твой башки, Гарри? шучу, паста отличная, повтори мне вино). Стол вечно за ним, а персонал вбил на подкорку липовую фамилию - мистер Винсент Леоне их важный клиент. Из каталога он выбрал новую кухню в очень конкретном оттенке бежевого (ни холодный, ни теплый, ни серый) и вытяжку, похожую на нос шаттла спейс-икс. Теперь выбирал матрас, придирчиво изучая модели от трех с половиной тысяч и спальные гарнитуры из натурального дуба. На все нужны деньги.
- У нас будет ужин, хочешь на ужин?
- Андреа готовит? - недоверчиво спросил Винсент.
Флетчер щелкнул зажигалкой, закуривая у выхода блядюшника.
- Вряд ли.
Винс кивнул в неком энтузиазме.
- Налейте чего покрепче.
У него новая драма, все сложно. Обычно он изливал душу Ло, и она его как-то поддерживала. Флетчер подозревал, что намешанной маргаритой. Винс нужен как никогда - слишком много всего навалилось, и он чувствовал свой звездный час. Это чувствовал каждый: силу переломного времени, возня с Моссом медленно теряла в приоритете. Тем не менее в назначенный час Флетчер зашел в серый блок корпуса под табличку «комната для свиданий». В приемке в основном латиноамериканки с пакетами сигарет. И он, просто, но опрятно одетый, с шахматной доской на коленях. Мосс поставил мат немного расстроено. Думал, игра выйдет сложнее.
- Ему прорезали дырку, вот здесь, - Флетчер указал себе на башку. - Сказали, иначе мозг вспухнет и вылезет оттуда как гриб. И зашили пластиной из… - вспоминал название и не вспомнил. Бросил на стол автобиографическую книгу хирурга, с обложки смотрело высушенное лицо в синем халате. - Держи, говорят тут скучно, - обложка подписана с другой стороны, дали в больнице. Флетчер кивнул. - Его врач.
Мосс обвел взглядом стол, морщась.
- Он в порядке?
- Стабилен, - повторил слова врача Флетчер.
- Скажи, как так получилось, что мой сын свалился с лестницы, а ты так удачно был тут как тут. В моем доме.
Флетчер подался вперед.
- Нет. Ты расскажи, как так получилось, что он свалился с лестницы в собственном доме так неудачно, стоило тронуть бумаги, которые он мог подписать, - цедил раздраженно: курева нет, локти липнут в столу, под потолком скрепит вентилятор, вяло гоняя прелый воздух.
- Нет ты, - Мосс выдохнул, потеряв самообладание с тупого «нет ты», и начал все заново. - Объясни Энди, что она не поняла, куда лезет. И что у нее в голове.. - Мосс потыкал себя пальцем по темечку. Флетчер впервые видел его таким: расширенный дерганый взгляд, вспухшие вены. - ..Тоже будет пластина. Если ей повезет.
Отшвырнул книгу, она собрала обложкой грязь со стола. Поднял запястья. Со своего места он больше не мог ничего кроме раздать указания и искать рычаги. Сыграл бы партию позже, но проглотил из гордости свое предложение. Флетчер оставил книгу и вышел.
Энди.
Она не понимала, что делать, и самое главное - не понимала последствий. Джино понимал побольше, и не совал руки в пекло, надеясь сунуть ее. Она вышла из-за стола тихого ресторана, исчезнув в такси, на ее место сел Сид, положил лапу сверху на пальцы Джино и сжал до хруста костей.
«Испортил твое свидания?» - вытащить руку Джино не мог и багровел, скрипя зубами от боли напротив пустой посуды.
«Убери свою псину», - услышал Том в трубке сдавленный голос. Джино, что это значит? Он улыбнулся.
«Влезь еще раз и псина откусит твою тупую башку».
Уверен только в одном: Торелли тут не при чем, иначе его телефон зазвонил сразу. Феррари ушла с молотка за триста семьдесят семь тысяч, Мосс подписал куплю-продажу прямо в тюрьме. Флетчер забрал эти деньги и сразу перевел их Тони Ландо на товар.
Энди не знала. Ее бросило из неизвестности в безопасность и мечты о цифрах на счета Мосса медленно заволокли ей глаза.
Энди, знаешь, как пахнет свежий разделанный труп? Лучше несвежего, но в процессе плевать. Когда ты впервые расчленил задеревенелое тело, воск обескровленной кожи, запах кишок и металлический привкус пространства образуют трупную вонь и въедаются в память и руки. Эту хрень не отмоешь, не с первого раза. Энди видела кровь у лестницы, ровное пятно винного цвета отпечаталась в ней брезгливостью, зашитая голова Нейта пугала ее, но она решила быть рядом. Проведав парня, Флетчер попросил ее подписать документы и закрыть его кэшем счет за больницу.
«Буду вечером» - после полудня уехал на охоту с Тони Ландо.
В девять утра вернулся домой и заперся в душе. Швырнув от себя Энди, свалился в кровать. За три часа рваного сна не выспался нихуя, и оторвав лицо от подушки, первым делом ощутил трупный запах.
[icon]https://i.ibb.co/mJvN2qN/4.png[/icon]
Отредактировано Thomas Fletcher (Вчера 19:44:44)
Вы здесь » SACRAMENTO » Реальная жизнь » you can call me, dear
