Лотти планирует сегодня блистать.
В принципе, это правило работает для неё каждый день.
Она довольная расхаживает между гостями, получая удовольствие от каждого направленного в ее сторону взгляда. Белье платье облегает фигуру, длина доходит до середины бедра. Золотая короткая цепь облегает горло, пока легкие локоны обрамляют загорелое лицо.
Лотти излучает успех.
Сложно не излучать — когда ты выигрываешь по праву рождения всю эту жизнь.
Здесь присутствуют все, с кем работает отец, а также все те, в чьё общество он жаждет попасть. Мало иметь славу, признание, деньги. Ещё немного хочется получить власть. Хочется быть приобщенным к аристократии. Музыкальный продюсер — это не полноценный деятель искусства, хип-хоп — почти новый джаз. Но отец любил джаз. И очень хотел быть не просто американцем, а американцем, поднявшимся наверх.
К этой цели его ведёт, как бы ни было удивительно, Рой.
Шарлотта привыкает к нему.
Она привыкает, что они все чаще появляются на публике вместе, что его рука опускается к ней на талию, а ее — ему на плечо. Что иногда она может ему позвонить и спросить что-нибудь. Просто узнать.
Что он есть.
Как часть ее жизни, которая может не только помочь, но и.. дать вырасти? Порой Лотта думает, что из них получатся хорошие друзья.
И что ей не хочется знать, что именно сближает его с отцом.
Но ей нравится вечер. И нравится, как они сочетаются. И что люди думают, будто между ними что-то однозначно есть. Лотти любит дурить.
Она теряет его в какой-то момент, машет рукой, и разговаривает с гостями, сменяя одного другим, пока Рой резко не появляется и не уводит ее в сторону.
Ло слышит:
«Коп в качестве приглашённых»
«Фамилия Уэйн»
«Надо немного поиграть»
Первая мысль: почему не Брюс? Я бы не прочь повеселиться с Бэтмэном.
Вторая: блять.
В ответ — короткий послушный кивок.
Лотта улыбается. Цепляется короткими аккуратными ногтями алого оттенка за Роя, тянется к нему и смеётся, а потом поворачивается.
Шарлотта Векслер прекрасно умеет лгать. Лучше, чем когда-либо умела она в роли Войт.
Миссис Уэйн выглядит красивой. Как и ее муж. Элегантной, с флером аристократии и породы. Ее муж — тоже — хорош. Лотта поворачивается на Роя, поднимая бровь. Это значит «неплохо», а ещё, замечая взгляд своего супруга — «и для тебя?..».
Смеётся. Оборачивается к миссис Уэйн.
— Поверьте, радость взаимная. Давайте сразу на «ты»? Мне неловко, когда со мной так фамильярно.
В конце концов, ей всего немного за двадцать. Кто она такая, чтобы к ней обращались на Вы? Кто, кроме дочери Войта и жены Векслера?
Вопрос о муже кажется ей очевидным, и даже немного слишком. Мысль: мы на допросе? Можно было увести хотя бы в сторону, я обещаю не вызывать адвоката.
Но в эту минуту молчать нельзя, потому что иначе молчание может быть неправильно расценено. Или, что ещё хуже — правильно.
Правильно значит для Роя и Лотти (и, самое для неё главное, Бенджамина Войта) — пиздец.
— Не знаю… Целую вечность? Уже года три, не меньше. Я не из тех девушек, что отмечают в календаре различные даты. А касательно ситуации — я и не переживаю. Поверьте, когда живешь в сердце Голливуда долгие годы, привыкаешь к разбирательствам. Это все сущие пустяки.
Лотта улыбается, поправляет волосы, одобрительно осматривает чету Уэйнов.
— В прошлом году отца пытались засудить раз восемь, не меньше. Крики, возмущения, интеллектуальная собственность, авторские права, blah-blah-blah… Когда ты что-то значишь, в этом мире всегда возникают те, кто хочет эту значимость отобрать.
Зубы у Лотти белоснежные. Свои.
— Мне нравится, как вы выглядите, и просто восхитительно смотритесь, — здесь нет лукавства, но внимательные глаза Векслер оценивают движения Лилиан, ее взгляды —
её.
— Какую музыку любите? Можем сходить на какой-нибудь концерт вместе. Расслабимся.
Лотти облокачивается на Роя, отдаёт бокал проходящему мимо официанту, и, игриво поворачиваясь к мужу, аккуратно обхватывает руку.
Ведь у супругов должен быть контакт, верно?
— В конце концов, если моему мужу придётся ещё раз ходить на допрос, то я предпочту, чтобы он проходил при мне.
Это намёк.
Как жена я же имею право все знать?