Бен шёл в крайней задумчивости, едва следя за дорогой, что уж говорить о щебечущей над ухом девушке, которая ещё и под локоть его подцепила, то и дело прилипая к его руке грудью.
- ...очень люблю смотреть за игрой в футбол. Я и тебя в последней игре видела, так переживала, когда у тебя отобрали мяч, но ты так старательно...
Совсем скоро у Лэрри был день её рождения, а Вудсток был в смятении. Казалось бы: вот глупость! Они с Лэрри знакомы уже четыре года. Четыре, мать его, года. Они могли договаривать друг за другом, отлично знали своего партнёра и не редко оставались друг у друга на ночь.
Может, перебраться поближе к её дому и подарить Лэрри ключи от его съёмной квартиры, тем самым предлагая переехать к нему? А не намылит ли ему шею дядя? Хотя можно успеть с ним договориться заранее, чтобы шею намылили до подарка, а на момент праздника все детали были бы уже обговорены...

- Ты такой милый в форме. Я раньше думала, что это искусственные мускулы. Ну, у тебя на форме. А потом увидела тебя без неё и поняла, что это ты сам такой сильный. Я и сейчас чувствую, как...
Нет, идиот. Почему жизнь с ним под одной крышей должна восприниматься как подарок? Это скорее бытовой вопрос... К тому же, а что если она откажется? Тогда подарок будет испорчен? Чёрт...

Ощутив, как его правую руку что-то дёрнуло, Бен отвлёкся от мыслей и обратился взглядом к падающей девушке, тут же её подхватывая и помогая выпрямиться.
- Извини, я такая растяпа...
- Ага, ничего.
Это была Синти с художественного. У неё были светлые волосы до самого пояса. Настолько ровные и блестящие, что навевали мысли о парике: разве бывают настолько ухоженные волосы? Они ложились ровно так, как выглядело красивым. Даже после занятий физкультурой Синти выглядела безупречно. Бен и сам отмечал, что она очень красива. Не приторно, а достаточно. В ней всего было в меру, а сама она была воплощением аккуратности и элегантности. Кажется, они были друзьями. По крайней мере Синти очень радовалась, видя его в коридоре. Не упускала момента пройтись с ним, когда пары заканчивались в одно время. Бен был не против. Ему порой была приятна её компания, пусть, про них и ходили слушки среди одногруппников Бена. Парень не сомневался: будь он на четыре года помоложе, не упустил бы Синти из виду, оказав ей все знаки внимания. Только вот сейчас думать о чём-то больше, чем невинные и дружеские совместные прогулки было отвратно. У него была Лэрри. Его Лэрри.

- Ты сегодня какой-то задумчивый. Всё в порядке, Бен?
Была ещё одна идея, но... нет, она никак не могла сыграть до того, как они с Лэрри поживут вместе. Может, правда ключи? Бен чертовски хотел бы с ней съехаться. Только... блин, это же подарок для неё, а не для себя самого, балда! А если просто сводить её в ресторан? Они так мало времени проводили вместе, как только началась учёба... Синти и ту Вудсток видел в разы чаще. А тут будет прекрасная возможность провести день только в компании друг друга. Хорошо хоть сегодня он мог прогуляться с Лэрри: уже сейчас подходил к парку, где они должны были встретиться.

- Бен?
- А? Ты что-то говоришь?
Синти мило посмеялась:
- Ты меня совсем не слушаешь.
- Прости, я и правда в своих мыслях. Никак не могу сообразить, что подарить девушке.
Синти приникла ещё ближе к Бену.
- Можем на выходных пройтись по магазинам и вместе приглядеть ей подарок, - она с нежностью поглядела на Бена.
- Ты ведь не знаешь, что любит Лэрри.
- Я девушка. А значит понимаю её и знаю, что она хочет от тебя получить.
- И что же это?
Улыбка Синти стала хитрой, пусть и сохраняла нежность:
- На выходных, Бен. Завтра идём вместе на учёбу?
- Конечно.
Бен остановился, увидев Лэрри и улыбнулся ей. Он правда по ней соскучился.
- Тогда до завтра... - привстав на носочки, Синти обняла Бена за шею и поцеловала его в щёку: совсем близко к губам.
Бен и сам придержал Синти за талию, оформляя подобие объятий, а после выпустил её, позволяя упорхнуть в нужном ей направлении. А сам двинулся навстречу Лэрри, временно задержав взгляд на ягодицах Синти, так красиво подчёркнутых юбкой...

Подойдя к девушке, Вудсток потянулся поцеловать её в губы. Как же он рад был её видеть...

[NIC]Ben Woodstock[/NIC][STA]идиот[/STA][AVA]https://i.imgur.com/82wjNXs.png[/AVA][LZ1]БЕН ВУДСТОК, 22 ^y.o.
profession: студент факультета политологии
my bird: Lerri[/LZ1][SGN][/SGN]

Отредактировано Rin Trevino (2022-02-06 16:15:15)

У Лэрри в ближайшем будущем ожидался праздник. И Бен всячески хотел отвлечь им девушку от жизненных проблем, утягивая хотя бы на день в беззаботность и искренний отдых. Однако Вудсток не забывал и о том, что помимо приближающейся даты, у Лэрри было кое-что ещё, что требовало его внимания и вмешательства: её жизнь. Завтра они договорились пойти вместе в больницу к дяде Лэрри (может, там у него и узнать, как он относится к тому, чтобы они съехались? Молчание, всё же, знак согласия...), чтобы Бен мог поддержать свою девушку. А сегодня... а сегодня в планах была обыкновенная прогулка, на которую Бен и пришёл, позволив Синти его проводить и по пути развести на кофе в одной из забегаловок. Лишь на кофе. Поесть Бен планировал уже с Лэрри, чтобы заодно проконтролировать, сколько съест она. Стресс стрессом, но организму нужны силы для жизни.

Он был искренне рад её видеть. Пошёл навстречу, невольно растягивая уголки губ в улыбке, обхватил за талию и наклонился для лёгкого приветственного поцелуя, который сейчас Бен очень хотел углубить и растянуть, оставляя на губах жар и недоговорённость. Однако...

Бен откровенно опешил, когда Лэрри оттолкнула его, и отдалилась сама. Исподлобья глядел на неё, убрав руки, потерявшие тепло девчачьей талии в карманы, терпя поток ругательств и ожидая дальнейших действий девушки. Молчал, не смея встревать, но где-то внутри закипая. Он терпел, до тех пор, пока она не плюнула ему в лицо своим "расстаёмся". По позвоночнику прошла волна морозящих душу наэлектризованных мурашек, а сам Вудсток выпрямился, с силой стискивая зубы.

- Нет, - тихо, но зло проговорил он, в несколько шагов настигая Лэрри и сжимая её плечо в тисках своей хватки. - Какого... - ругательство рвалось из груди, норовя ядом вылететь в веснушчатое лицо. Бен удержался, замявшись и вовремя подставив иное слово, - ...чёрта?! Ты... - столб головой словила, пока ехала сюда или какого хуя?! Бен закипал, на последнем издыхании сдерживая поток ненависти, так и жаждущий вылиться на Лэрри. Медленно вдохнул, с силой возвращая себе самообладание и вбивая его колом поближе к себе. - Мы можем поговорить, - примирительно сказал он, явно смягчив тон, пусть в нём всё ещё слышалась дрожь раздражения. - Я... сделал что-то не так? Не надо так рубить с плеча. Давай сядем, - пусть, он готов был сделать что угодно, но только не сесть. Стоять-то на месте, не срываясь в желании разломить кому-то череп, и то требовало больших усилий, - и обсудим без выводов на эмоциях.

Когда-то пойти против собственных эмоций, угомонив их пламень, было для него чем-то невозможным. Однако... Лэрри научила его многому. А чему не научила сама, тому научила собой: своей близостью, любовью. Бен менялся для неё. Как-то раз даже на долбанный семинар пошёл "Как сделать девушку счастливой", и ушёл от туда с мыслью, что это про кого угодно, но не про его Лэрри, к которой нужно по-особенному. Ключик к которой он до сих пор подбирал, поражаясь неповторимостью его формы. Он любил Лэрри. Любил и был ей благодарен так, как никому до того. Она видела всего его, без остатка. И это вот "всё" она принимала и подпускала ближе к себе, не брезгуя. Он... не хотел её терять. И был готов за неё побороться. Даже с ней самой. Чёрт.

[NIC]Ben Woodstock[/NIC][STA]идиот[/STA][AVA]https://i.imgur.com/82wjNXs.png[/AVA][LZ1]БЕН ВУДСТОК, 22 ^y.o.
profession: студент факультета политологии
my bird: Lerri[/LZ1][SGN][/SGN]

Бен стоял, как олух, огретый сковородой по затылку, и глядел на распыляющуюся Лэрри, задаваясь единственным логичным и напрашивающимся вопросом в данной ситуации: какого, блять, хуя? Да, это было так в стиле Лэрри: прийти, навести ёбанную суету, и уехать, ничего не сказав и не объяснив. После она будет сокрушаться, что козлы парни не понимают намёков и прямого текста, только вот ни того, ни другого блять не было. Была лишь необоснованная претензия, от которой Бен задыхался в тихой, но обещающей перерасти в громкую, ярости.

Всё кончено, говоришь?

- Было бы славно, если бы ты остановилась, - мягкий тон дрожал в гневе, пока Бен следовал за девушкой, сжав руки в кулаки. Как горох об стенку! Парень ощущал, что ещё немного и ему нужно будет что-нибудь разъебать, чтобы успокоиться. - Лэрри, чёрт тебя дери, общение, блять, это база, это основа отношений. Встань и поговори со мной! - и если бы это изменило хоть что-то, Бен, может даже успокоился бы, но...

Идея возникла сама собой. Машина стояла где-то поблизости. Через дорогу, точно! Бен нашёл взглядом свою малышку, которая ему в отличии от рыжей бестии не закатывала истерики по поводу и без, и полез рукой в карман брюк. Нашёл ключ от машины, снял ту с сигнализации, не торопясь к ней приближаться, а после в два шага настиг Лэрри, обхватывая её руками и отрывая от земли. Потащил в сторону машины, терпя брыкания.

- Молодой человек, а ну прекратите это шалопайство! - ахнула пожилая женщина.
- Пошла прочь, бабка.
- Вызывайте полицию, - уже зазвучал другой обеспокоенный голос, лишь сильнее распалявший Бена, который едва не оказался вместе с Лэрри сбит на проезжей части, перешёл дорогу, открыл дверцу машины и силой запихивал туда Лэрри, чтобы после залезть следом и заблокировать выходы всё тем же ключом. Кто-то из прохожих остановился, глядя в окна машины и, возможно, гадая, стоит ли идти девушке на помощь. Бену же было откровенно похер. Ему нужен был ответ.

- Какого хуя, Лэрри? Я тебя никуда не пущу, слышишь?! Выкладывай, что ты себе выдумала! - он честное слово держался. Держался до конца, но больше не мог, ощущая, как пламя гнева распирает его изнутри. Кулак с силой впечатался в спинку переднего сидения, оставляя на том вмятину. - Я не дам тебе погубить наши отношения по твоей ёбаной прихоти, слышишь?! - на повышенных тонах произнёс Бен, задыхаясь от злобы и глядя на Лэрри. Пусть объяснит причину, пусть исцарапает ему всё лицо, пусть сделает что угодно! Но он не разожмёт руку с ключами, пока эта самодура не скажет истинную причину. Ведь лишь зная можно что-то исправить. Лишь зная.

[NIC]Ben Woodstock[/NIC][STA]идиот[/STA][AVA]https://i.imgur.com/82wjNXs.png[/AVA][LZ1]БЕН ВУДСТОК, 22 ^y.o.
profession: студент факультета политологии
my bird: Lerri[/LZ1][SGN][/SGN]

Отредактировано Rin Trevino (2022-06-13 22:05:02)

В тебе бурлит желание сжать Лэрри в руках, дать ей перебеситься, отбрыкаться, обцарапаться, обвырываться, и, наконец, обессилеть. Обессилеть в гневе, в эмоциях. Ох, до чего бы это упростило эту грёбанную задачку, которую девушка задала ему своим поведением! И ладно бы Бен знал, откуда у этой всей хуйни росли ноги, так он откровенно не понимал, что происходит и какого хуя творится. С чего Лэрри средь бела дня стала поливать его грязью и порываться разорвать любые отношения? Всё это звучало особенно дебильно на фоне того, что Бен десять грёбанных минут назад думал о том, как порадовать эту рыжую бестию и как предложить ей жить под одной крышей. Может, Лэрри приманила своей курчавой макушкой солнечный удар, и теперь бредит, а?!

Бен оставался в стороне. Они были в одном пространстве, запертые в машине, но он не позволял своему гневу взять вверх и наброситься на Лэрри, хватая её за руки, или вжимая в сиденье. Он контролировал себя, давая ей волю, позволяя, если ей то заблагорассудится, влепить ему пощёчину, исцарапать грудь. Да пусть, блять, что угодно творит! Он знал, что её сейчас нельзя трогать, что от этого он сделает лишь хуже. И либо нужно было её зафиксировать и не давать возможностей вырваться ближайшие полчаса, либо не пытаться вовсе. Слишком Лэрри прыткая и шустрая. Особенно в гневе.

- Ты сама себя слышишь?! - окончательно запутавшись в словах Лэрри выкрикнул Бен, задыхаясь в злобе. - Ты, блять, за одну прогулку вешаешь на меня все грехи человечества?! Ты меня, блять, вообще тогда знаешь? Да, я забыл про больницу. Я забыл. Но ты, бестолковая моя, можешь винить меня только за это. ТОЛЬКО за это. Какое, блять, право ты имеешь, чтобы обвинять меня в безразличии или в равнодушии. Или тебе, дорогая, память нахуй отшибло?! - его колотило от злости. Задней мыслью, которая ещё сохраняла здравость, Вудсток понимал, что они ни к чему в этом разговоре не придут. Что и разговора сейчас нет, одни эмоции. А на эмоциях они ставят цель лишь сильнее зацепить оппонента. Что надо её отпустить, чтобы она перебесилась, чтобы он сам успокоился, чтобы грёбанные эмоции улеглись. И тогда нужно будет её вызвонить и попробовать разобраться во всём серьёзно. Только вот нихуя не хотелось отпускать её. Хотелось выплеснуть на ней злобу, показав ей всю свою ярость. Только... блять, как тяжело быть в отношениях. Только это было нихрена не по-мужски.

- А знаешь что? Вали хоть на все четыре стороны, - сдался Бен и разблокировал двери, ощущая, как в нём продолжает клокотать злость. Позволил ей выйти, ненавидя себя за то, что он это так закончил. Выждал пару минут, ожидая, пока сердце успокоит темп своего биения, а после перебрался на водительское сидение, с рёвом срываясь с места. Бен помчался по улицам Сакраменто, отчётливо понимая, что после за приступ злости будет расплачиваться штрафами. Сейчас ему было плевать, въебётся он куда-нибудь или нет. Лишь бы в скорости выплеснуть все свои эмоции.

После вечернего холодного душа эмоции вернулись к окончательной норме. Бен обдумал всё ещё раз. Он и правда поступил гадко, когда забыл о том, что он должен был поддержать Лэрри в больнице. Он догадывался, как ей плохо там было, и каялся за это. Но всё равно не мог принять всех её слов, брошенных в его адрес. Да, она была на эмоциях, но... чёрт возьми, нужно же себя контролировать. Ближе к ночи Бен взял свой сотовый и набрал Лэрри, надеясь всё с ней обсудить. После набрал ещё и ещё, собираясь дозвониться. В какой-то момент воспринял это даже как провокацию. Усмехнулся и, поставив телефон на автодозвон, вышел на улицу. Сел в машину и двинулся к дому Лэрри и её дяди. По свету понял, что девушка там.

Бен оставил машину на подъездной дорожке, каким-то любовным взглядом встретив стоящий тут же мотоцикл Лэрри, а после подошёл к двери, нажав на звонок. Прислушался, ожидая движений хозяйки дома. В какой-то момент даже с силой постучался, крикнув:

- Лэрри, это я. Не глупи, давай во всём разберёмся.

Прислушался. Снова тишина. Может, она уснула в своей комнате? Бен не планировал на сегодня ещё одной дурости после своего безбашенного вождения. Но всё же подвинул мусорный бак и по нему забрался на крышу веранды. Подтянулся и подошёл к светящемуся окну, которое вело в комнату Лэрри. Он сейчас гораздо более спокоен и настроен на разговор. Настроен довести его до конца и, если нужно, проспать всю ночь на парадном коврике домика Дженнингсов, лишь бы к утру Лэрри во всём с ним разобралась.

[NIC]Ben Woodstock[/NIC][STA]идиот[/STA][AVA]https://i.imgur.com/82wjNXs.png[/AVA][LZ1]БЕН ВУДСТОК, 22 ^y.o.
profession: студент факультета политологии
my bird: Lerri[/LZ1][SGN][/SGN]

Интересно, на что же он всё-таки рассчитывал? Надеялся ли он на то, что Лэрри, как и он, отошла от обиды и готова идти на диалог? По правде сказать, глупо было на это надеяться хотя бы с тем учётом, что Дженнингс послала нахер все и каждый его звонок. Может, стоило подождать хотя бы до того момента, когда она оказалась бы способна взять трубку и обругать его по телефону? Какой-никакой, а выход на диалог... Странно, но Бен не задумывался об этом до момента, как заглянул в окно комнаты Лэрри. Не задумывался об этом до тех пор, пока в сердце не наступила пустота. Тяжёлая, мрачная, гнетущая. Пустота, которая расширялась с каждым поцелуем, оставленным Лэрри на губах другого парня. С каждым касанием, который этот самый парень дарил девушке. Бена окатило жаром, а после - ледяным, пробирающим до самых глубин души холодом. Он так и замер на черепице крыши, глядя на сладкую парочку, и ощущал себя мёртвым. Стёртым в порошок и неспособным к жизни.

Это ощущение оказалось обманчивым, поскольку всё поменялось ровно в тот момент, когда Лэрри оторвалась от своего сладкого, как леденец, ухажёра, и пошла вниз. О, в этот самый момент пустота стала заполняться. Стремительно заполняться жгучей злобой, которую Бен не собирался более сдерживать.

Он подумал было спуститься вниз и заглянуть в глаза Лэрри, но поймал себя на мысли, что не хочет этого, что не готов увидеть в них торжество или непонимание... Похер. Он слишком долго строил из себя хорошего, сдерживал себя, чтобы не задеть чувства Лэрри, чтобы не напугать её, чтобы не спровоцировать конфликт. Дохера "чтобы", итог которых теперь сидит в комнате его девушки - девушки, которую Бен тайком уже пробовал называть женой и едва сдерживал порыв чувств, рвущийся из самого сердца от таких попыток, - лишил всяческого желания продолжать. Бен знал, как можно открыть окно Лэрри снаружи. Пару раз так уже делал, когда хотел устроить девушке сюрприз и подложить в комнату подарок. Будь то маленький - вкусное угощение, которое девушка так любит, - заканчивая чем-то большим - байкерскими перчатками с изображением взлетающих птиц, что очень напоминали Бену Лэрри - его птичку. Его ли?..

Вудсток открыл окно, подкрадываясь к ничего не подозревающей жертве, точно хищник со вздыбившейся на холке шерстью. Сучий Винс же прихорашивался, явно рассчитывая на что-то большее, чем просто поглаживание коленочки Лэрри. Сейчас Вудстоку было откровенно плевать, что и он сам более не прикоснётся к любимым худым коленям, орошёнными веснушками. Гораздо важнее ему было выместить злость на том, кто на них посягнул после него. В последний раз.

Звук открывающегося окна привлекает Винса, и ты улыбаешься. Безэмоционально, хищно, что наверняка выглядит жутко.

- Ты нахуй труп.

Не своим голосом проговорил Бен, и двинулся на Винса, который явно подрастерял свои похотливые желания к Лэрри. Начал что-то мямлить о том, что у них была дружеская встреча, вечеринка, что сейчас подойдут ещё ребята. Бену было похер. Он уже почёсывал кулаки, надеясь избить Винса до полусмерти. Сам не заметил, как в его руке оказалась тяжёлая статуэтка. Кажется, фигурка какого-то музыканта. Возможно, даже та, которую Бен сам подарил Лэрри. Плевать! Вудсток замахнулся и с силой и рыком ударил Винса этой статуэткой. Тот успел перехватить руку Бена и смягчить удар, но всё равно был вынужден отступить, отчего врезался спиной в шкаф.

Бен себя не контролировал. Он с дикой силой продолжал лупить Винса статуэткой, целясь в голову. Мазал, отчего на шкафу оставались вмятины. Не думал о том, что точным ударом мог прошибить сопернику голову. Или же наоборот то понимал и желал этого, напрочь забив на последствия? Чёлка упала на вспотевший лоб, желваки ходили на скулах. Бен пропускал мимо слуха все восклицания Винса. Кажется, тот даже звал помощь. Вудсток согнулся, когда Винс и сам, защищаясь, ударил Бена в лицо. попал в нос, отчего потекла кровь, падая крупными каплями на ковёр Лэрри. Парень утёр кровь, размазывая её по щеке, и вновь двинулся на Винса, что поздно осознал свою ошибку.

Бен выпустил статуэтку из рук и теперь примерялся к роже Винса кулаками. Удар и тот, теряя равновесие, отступает назад. Ещё удар и его голова, как мешок с крупой, болтается из стороны в сторону. А на полу, кажется, появилась и чужая кровь тоже. Бен не видел ничего вокруг, кроме Винса, что казался злом, навсегда преградившим ему путь в счастливую жизнь. Да, Винсу не повезло оказаться здесь сегодня. Но Бена то не волновало. Ему нужно было лишь выместить свою злость. И смазливая физиономия подонка Винса подходила для того как нельзя лучше: со вздутой скулой и без пары зубов он явно будет выглядеть мужественнее. 

Arcade - Duncan Laurence

Весь его мир, некогда широкий и вбирающий в себя всё новые и новые краски да ощущения, схлопнулся до этого молокососа Винса, который в миг стал олицетворением всего того дерьма, в котором Бен варился с самого утра. Почему его жизнь полетела к чёрту именно сейчас? Почему его Ахиллесовой пятой стала Лэрри, которая всё разрушила одной истерикой, одним демонстративным поступком? Ведь они уже проходили через подобное! Проходили же!

Вудсток отчётливо помнил, как они с Лэрри в запале ссоры провоцировали друг друга на ревность. Как танцевали с разными партнёрами, кружась по залу и то и дело бросая друг на друга высокомерные взгляды: "Видишь, какую девчонку я склеил?" - спрашивал глазами он, украшая лицо надменной ухмылочкой. Она не отставала: "Гляди, кто со мной в паре", - и колола Вудстока взглядом. Они уже играли в такие игры, но то были именно игры, словно по заранее написанным правилам, на которые они негласно согласились. Ведь Бен бы не позволил той кукле, что висла на нём во время танца значить для него хоть на одну фалангу пальца больше, чем должна была. Он бы не позволил себе смотреть на неё хоть сколько-нибудь влюблённым взглядом. Вся эта охота за барышнями перестала представлять для него хоть какой-то интерес, когда у него появилась Лэрри. Сейчас она была для Бена абсолютно всем. Семьёй, когда его родители почти что забили на него. Любовью, другом, примером и учителем. Бен тихо сжимал кулаки, когда видел, как её по-дружески приобнимали парни. После он их тихонько зажимал в туалете и мягко, по-дружески объяснял, почему так делать больше не стоит. Он... Да он ведь не помнит себя последние несколько лет без этой рыжей бестии, которая стала центром его мирка. Она сформировала этот мир, украсила его, а теперь...

Теперь этот мир словно унесло ветром, оставив на его месте руины былого величия. Бен в очередной раз замахнулся на Винса, а перед взглядом возникла Лэрри. Мысли оказались словно заторможены. Бен с былой злобой, но как-то по-тупому уставился на Лэрри, а после опустил кулак. Взглядом поймал Винса и двинулся было вперёд, чтобы перехватить эту тварь, но тем лишь спугнул его, вынудив скорее ретироваться. Взгляд Вудстока ещё некоторое время глядел ему вслед, а после перешёл на нечто иное - на глаза Дженнингс.

- Защищаешь его? - глухо спросил Бен, ощущая от этого вопроса ещё сильнее распаляющуюся злость. Ему было похуй, что это было: провокация ли, намеренная ли игра. Он не позволил бы себе зайти так далеко с какой-то бабой, чтобы отомстить Лэрри. Он её, чёрт возьми, ценил. Она ему, блять, была дорога. А он для неё, в таком случае, кто? За кого она его держит, если приглашает к себе левых парней, чтобы те облапали её колени?! Или всё ещё хуже - пусть, в то верится с большим трудом, - и Лэрри искренне отдалась любым утехам, чтобы успокоить себя после ссоры с ним?..

Исказившееся лицо Лэрри выдало боль, и у Бена приподнялись брови. Он не сразу понял, что сам является источником этой боли. Обнаружил свои пальцы на талии Дженнингс, с силой её сжимающие - не потому, что хотел поранить, а из-за неутихающих чувств, - и резковато отшатнулся, не желая её больше касаться. Вудсток молчал, глядя в самые глаза Лэрри, словно пытаясь получить из её взгляда ту информацию, которую не мог от неё услышать. Словно задавая тот вопрос, который не был способен озвучить. Но ничего не видел. И был уверен, что и сам не даёт понять ничего. Настолько измученные и пустые были его глаза за пеленой той злости, которую он расточал.

- Ты права, - всё также глухо произнёс Бен, уводя взгляд куда-то в пустоту. - Настоящих отношений и не было. Поэтому иди нахуй. И я пойду туда же, как ты и хотела, - он развернулся и побрёл прочь из комнаты Лэрри, только сейчас осознавая, насколько этот вечер его вымотал. Он пошатывался из стороны в сторону, не совсем чётко ловя себя в пространстве. Даже чуть не скатился с лестницы, не попав ногой на одну из ступенек. В голове было удивительно пусто, как и на сердце. Бен понимал, он очень хорошо понимал, что боль придёт потом, как ударная волна после взрыва. Что душа, проткнутая насквозь, ещё успеет истечь кровью. А сейчас ему хотелось лишь одного: добраться до своего дома и запереться в комнате, чтобы в полной мере ощутить никчёмность своего существования в этом насквозь прогнившем мирке.

Отредактировано Fred M. Darcy (2023-02-26 21:29:06)

Его жизнь словно застилает туманом, пряча некогда чёткие и понятные очертания за наполняющей всё пустотой. Бен не помнил, как оказался на улице, но теперь брёл по тёмным улочкам, спрятав руки в карманы, и не до конца осознавая происходящее. Голова гудела словно после хорошей пьянки, а мысли отсутствовали, пролетая мимо на скорости света и не оставляя за собой даже следа. Вудсток даже позабыл о собственной машине, что осталась на подъездной дорожке дома Дженнингсов. Забыл и никак не вспоминал, что было с ним крайне редко - больно он любил свою тачку. Впрочем, ему ли сейчас говорить о любви?

Весь оставшийся день был будто не про него. Бен толком не помнил, как прибрёл домой и как оказался за столом собственной комнаты. День проносился перед глазами чёрно-белым фильмом. Не самым удачным, по мнению несчастного критика Вудстока. Фильм нёсся перед взором на дикой промотке, пока взгляд застилали крупные слёзы, проснувшиеся вместе с болью. Чёрт возьми, нахуя были эти несколько лет? Что... зачем они были нужны? Чтобы потом разбиться вдребезги? Чтобы утопить его душонку в горе? Бен не помнил, как на его столе оказалось несколько бутылок с пивом, но в его памяти остались свежие моменты, как он пил, заглатывая горький напиток крупными глотками, чтобы залить и утопить нахуй боль, разрывающую душу. Как он искал в бутылке спасение от яркой манящей улыбки и рыжей копны волос, что возникали в памяти, трогая испещрённое сквозными кровоточащими дырами сердце. Он послал бы нахуй любого, кто сказал бы, что эти года общения с Лэрри надо беречь как память. Память, блять. Ему не нужно было прошлое. Ему хотелось двигаться в будущее, которое сегодня одним размашистым ударом разбилось на миллиарды несбыточных надежд. В какой-то момент Бен даже засмеялся сквозь слёзы, отмечая идиотизм всей ситуации. Придурок Вудсток. Бегал бы за бабами дальше, и не знал бы печали. Так нет, потянулся за юбкой... И обиднее всего то, что Бен себя более не представляет в какой-то иной жизни. Он слишком привязался к Лэрри. Слишком в ней нуждался, чтобы теперь что-либо менять. Чёрт... Что же за день такой...

Не только день. В серую угрюмую безрадостную массу слились и другие близлежащие дни. Бен с трудом разлепил глаза на следующий день, прогуливая учёбу, как схлопотал на свою и без того больную башку гвалт недовольства родителей. И его отношением к высшему образованию, и поступившей жалобой от семьи сосунка Винса. Вудстоку было похуй. Он соглашался со всем, что ему подсовывали, безэмоционально просил прощения, невидящим взглядом смотрел на помятую физиономию Винса и такую же отвратную рожу Винса-старшего. Жал руки, отвечал что-то родителям, принимал все их сетования, что свобода да воля его испортили, с чем-то даже соглашался.

- ...и эта девчонка! - в сердцах воскликнула мать, затронув тему, наиболее ранящую её. Бен прикрыл глаза, понимая, в каком направлении в очередной раз мать целит ружьё. - Есть столько прекрасных леди. Браумтоны, Визверы, Коллинсы. Вся эта свобода закончится тем, что наш род смешается с непримечательной семьёй ф... фермеров!

Если бы в иной ситуации Бен отреагировал бы бурно на явную демонстрацию отвращения, сейчас он не колыхнулся ни единым мускулом. Казалось, наоборот, проявил к теме интерес.

- И с кем из "прекрасных леди" вы меня хотели бы видеть, мама?

Мать отнеслась к вопросу предельно серьёзно, задумалась.

- Конечно же с Лилиан Коллинс. Прекрасная девушка. Умница, художница. К тому же её семья...

- Лилиан, так Лилиан, - сдался Бен, скрещивая руки на груди и скатываясь в кресле. И прибавил тише, - плевать уже, какую дуру терпеть рядом.

Мать то ли не услышала, то ли не захотела слышать последних слов, насторожив свои крохотные аристократические ушки:

- Что-что, дорогой?

- Я съезжу сегодня же познакомиться с этой Лилиан.

И от этого решения Бену самому будто стало спокойнее. Внутри что-то погибло вместе с его решением. Чувствительность отпала, оставляя в глазах уже привычную за последние пару дней пустоту. Сейчас Бену не верилось, что она способна оказаться заполненной. Не Лилиан же Коллинс будет её заполнять. Ха, это даже смешно.

Бен ощущал себя хомячком, который вертел колесо в своей клетке, усиленно бегая, но не получая от того ни малейшего передвижения в пространстве. Он делал много разных движений: знакомился с семьёй Коллинсов, нацепив учтивую маску на мёртвое выражение лица, водил блондинку Лилиан с тонкой талией под локоть, накрыв при этом её ладошку своей рукой. Он, как его учила мать, смеялся над шутками старших Коллинсов, а после принимал едва заметные знаки внимания от Лили. До тошноты смешно. Но кости уже брошены.

Он гуляет с ней ежедневно, водя по центру города и останавливаясь в дорогих ресторанах. Молчит, занимая позицию слушателя, что всё пропускал мимо ушей, пока в голове звенела пустота.

Не забыл забрать машину от дома Дженнингсов, и долго вглядывался в окна Лэрри, сам не зная, чего ожидал там увидеть. В конце-концов уехал, вновь ощутил тяжесть на сердце. Это продолжалось по ощущениям неимоверно долго, когда на деле длилось не более недели.

- Раз так всё хорошо складывается, может, и поженимся?

Слова, которые запустили новые механизмы, завертевшиеся и зашумевшие вокруг. Договорённости, поездки в ратушу, выбор гостей, назначение даты помолвки, которая должна была пройти совсем скоро в доме Бена. Лилиан вертелась вокруг назойливой блондинистой мухой с тонкой талией. О, она была эталоном красоты. Жаль только, что Бен любил не эталонных и... рыжих. Лилиан заявляла о своём скором счастье всему миру. Регулярно постила в инстаграмм её совместные с Беном фотки, выкладывала в социальные сети совместные видео, пока Бен мёртвой марионеткой, добровольно обвязавшей вокруг пальцев Лилиан управляющие нити, плёлся следом. Чёрт, это даже смешно. До боли в груди. Бен не знал, к каким ебеням катится его жизнь, и старался о том не узнавать, двигаясь у неё на поводу. Хорошо, что окружающие справлялись со всем и без его участия, направляя, организуя, и руководя. Интересно, так будет и далее? Ближайшие этак тридцать лет?..

Он ощущал себя зверюшкой. Мелким грызуном за стеклянной клеткой в зоомагазине. Вокруг сновали люди, временами тыкая пальцами по стеклянной преграде. Мир жил и двигался, суетился и вспыхивал тысячами огней. За преградой существовал целый мир, который жил без его участия, и не требовал его, справляясь самостоятельно. Ему же оставалось отсиживаться в своей клетке, радуя чужой глаз, имея при себе лишь чёткое осознание, что менять что-либо нет никакого смысла. Ведь он добровольно сел в эту клетку после того, как мир больно его ужалил и едва не убил.

Лилиан. Чёрт... Всё готовилось к этой грёбаной помолвке, единственная реакция на которую была у Бена - головная боль. Все суетились, словно то было событие века. Выбирали наряды, в том числе и для него, приглашали гостей, стали искать фотографа, который соответствовал бы требованиям сразу двух семей. Мать Лилиан хотела, чтобы фотограф смог сделать наиболее живые фотографии. Мать же Бена выдвигала требования таких фото, где каждый выглядел бы с лучших сторон. Две дамы схлестнулись в этом жарком и явно требующем усиленного внимания вопросе. Бену же было откровенно похуй. Он существовал вблизи этих суетящихся людей, а сам был словно бабочкой, прикреплённой булавкой к пышному и явно дорогому платью Лил. Украшение, с которым Лилиан выглядит более желанной и более красивой. Его мужественность подчёркивает её утончённость. Его безэмоциональность украшает её сияющую вежливостью улыбку. Бен был прекрасным приложением к этой девушке. Приложением? Хорошая роль для дальнейшей жизни. Навевает мысли о чём-то невидимом. Забавно, но Бен более не хотел быть на переднем плане, как он того желал раньше. Сейчас ему хотелось раствориться между воздуха, став пылинкой, на которую даже смотреть не захочется. И отчего-то Бен был уверен, что с Лилиан всё будет именно так. Такие куклы, как она, смотрят на своих партнёров только в одном случае: если им нужны деньги.

Бен как раз вернулся с примерки костюма, где опять схлестнулись две самые заинтересованные персоны в грядущем торжестве - матери жениха и невесты. Он битых два с половиной часа терпел их пререкания на тему того, какой костюм брать. Лишь временами с матом на устах менял (опять) один костюм на другой, чтобы одна из сторон заняла атакующую позницию и принялась расписывать все достоинства наряда. По итогу ситуацию выручил продавец, который оказался предприимчивым малым и своевременно подсказал женщинам, что один костюм можно надеть на помолвку, а другой - на свадьбу. На том Бена и освободили, а бестии в юбках продолжили спорить уже на другую тему: какой из костюмов будет свадебным. Парень подъезжал к родительскому дому, когда увидел её. Чёрт... Чёрт, чёрт, чёрт! Может, просто уехать? Нет, глупо, она же его уже заметила. Бен, кажется, впервые за последние несколько дней, ощутил внутри колыхание какого-то чувства, кроме гнетущего похуизма. Внутри что-то зашевелилось, словно старый часовой механизм пытается заработать после многих лет покоя.

Вудсток остановил машину и собрался с мыслями и силами. Набрал в грудь воздуха и вышел наружу, тут же зацепив пальцы за брюки. Обошёл машину, направляясь к багажнику и изо всех сил игнорируя Лэрри. Потянулся, чтобы открыть машину, но замер. Чёрт, и отчего ему в голову лезут всякие идиотские мысли? С чего он сейчас думает о ней?

- Винс живёт на другой улице, - произнёс Бен, не глядя на Лэрри и отчего-то сам отвесил себе мысленный подзатыльник: чего проверяет на твёрдость и без того рыхлую почву? Сейчас же сам огребёт так, что после будет ощущать себя искупанным в дерьме. Только вот... Что-то сильно зудело в душе. Зудело и не давало покоя, подначивая повернуться, проявить, мать его, заботу. Твою жеж мать, когда он стал таким правильным? Хотя чего гадать? Ответ напрашивается сам собой. Это Лэрри его таким сделала. Блять.

Бен не поворачивается к девушке всем телом, но разворачивает голову, чтобы увидеть Лэрри. Где-то глубоко внутри что-то сжалось, болью отдав в сердце. Это ведь Лэрри. Некогда его Лэрри, а сейчас будто чужая. Но всё ещё по-своему родная.

- Опять? - он прокашлялся, до конца не желая хоть как-то заговаривать с Дженнингс, но всё же не удержался, - Опять мотоцикл чудит? - простое "опять", но сколько в этом "опять", пусть и произнесённом максимально отстранённо, прошлого. Бен ведь намучился с этим байком. Он его искренне ненавидел - столько с ним было хлопот. То не заводился, то нуждался в починке, то ещё что-то. Стоит ли говорить о том, что Бен, к тому же, знал риски езды на байке, и элементарно боялся за рыжую недотёпу. Боялся. Раньше. Сейчас ведь ему должно быть всё равно, верно? Только он почему-то развернулся к Лэрри теперь уже всем корпусом, прислонился к собственной машине и словно никуда не собирался уходить, пусть, всем своим видом - как считал сам Бен - и давал понять, что не особо питает интереса к Лэрри. Только вот чёртовые глаза с регулярностью на неё поглядывали. То ли в ожидании, то ли в беспокойстве.

Какой же он стал тряпкой, в конце-то концов. Его топчут, а он всё равно, блять, тянется...

Между ними словно натянута нить, удерживающая их в одном месте. Бен отчётливо ощущал, что теперь, когда заговорил, не имеет права просто развернуться и покинуть место встречи с Лэрри. Что-то удерживало. И удерживало так крепко, что сложно было даже отнять ногу от земли. Но, в то же время, эта нить не позволяла сблизиться, оттягивая их друг от друга прочь на безопасное расстояние. Иронично. Ведь раньше Бен мог коснуться Лэрри по одному лишь своему желанию. Ему это было важно в отношениях - касаться, обнимать, поправлять, брать за руку. Сейчас же Лэрри словно стала чужой. Он уже не имел права её трогать. Теперь не имел. Ведь сейчас они с Лэрри... а кто они? Знакомые? Соседи по городу? Бывшие? Идиотское слово. Бен даже не мог подобрать определение того, кем они сейчас друг другу являются. Если вообще являются.

Он ощущает напряжение, повисшее в воздухе физически. Именно это напряжение регулярно тянет взгляд и голову вниз. Именно оно вынуждает менять положение рук от ощущения неуюта. Напряжение, что сдавливало речевой аппарат, не позволяя сказать ни слова. Либо превращая речь во что-то невыносимое. Оттого Бен с силой удерживает себя на месте, когда Лэрри приближается. И касается его машины. Чёрт, с тем же успехом она могла коснуться его самого.

- Бэн, прости. Прости меня. Я так виновата, прости.

Вудсток ухмыляется, но ощущает, как что-то внутри раскрывается, оживает, двигаясь навстречу Лэрри. Напряжение несколько отпускает, пусть и не оставляет парня полностью.

- Если Лэрри просит прощения, значит дело правда дерьмо, - произносит он, точно зная, как извинения тяжело даются Лэрри. - Я и сам за это время понял, что много хуйни творил. Наверняка тебе тошно было смотреть, как я иду рука об руку с другими девчонками. Здесь я тоже виноват. Не представлял, каково тебе. Но я никогда не позволил бы им трогать меня всерьёз, не отвечал на их попытки поцеловать меня или оказать знак внимания. А знаешь почему? Потому что у меня была та, которой я хотел отдать всего себя. И мне не нужна была другая ни на секунду, какой бы сексапильной или привлекательной с виду она ни была бы. Ты меня тоже прости, что я забыл про твоего дядю. Я поступил правда дерьмово. Жаль только, что эти извинения ничего не меняют. Я никак не могу выкинуть из головы руки придурка Винса на твоих коленях. Даже с тем учётом, что твои колени больше не мои, - впервые за последние несколько дней Бен говорил от всей души, не скрывая своих эмоций. И повышал голос, и продавливал интонацией определённые слова, но... Но чувствовал от этого облегчение. Словно рана наконец перестала болеть и он просто принял её присутствие, готовый жить с ней дальше. Это и правда ничего не меняло. У Бена всё ещё была запланировала свадьба, а Лэрри всё ещё была по ощущениям отдалённой от него. Но что-то поменялось в лучшую сторону. По крайней мере теперь Бен смог сказать совершенно спокойно:

- Пошли в гараж, гляну что с твоей недомашиной, - раньше Бен с радостью купил бы Лэрри машину, дай она хоть намёк на то, что хочет поменять свою развалюху на настоящий транспорт. Но вместо этого она продолжала изо дня в день рисковать собой. С одной стороны Бен этого не понимал, а с другой - в этом была вся Лэрри.