Моралес сонно потирает глаза и тяжёлыми шагами идёт в душ. Раннее утро. Часов пять, если не меньше. Накануне устроил себе что-то по типу мальчишника, и теперь у него жутко болит голова. Мерседес предупреждала, что собирать мальчишник за день до свадьбы идея крайне плохая, но Чейзу внезапно стукнуло в голову, что он хочет throw a party. Правда хочет, несмотря на то, что все вокруг ненастоящее, пластиковое, искусственно ими созданное в силу определенных жизненных обстоятельств.
Забравшись с головой под холодную струю воды, усмехается, не веря что уже через пару часов станет мужем Ривьеры. Внутри странные двоякие ощущения, мол, он вроде бы и рад, конечно, но, с другой стороны, ему грустно от все той же пресловутой наигранности. Сегодня больше ста человек будет дифирамбы петь новоиспечённой семье Моралес, и Чейз с Мерседес должны будут в счастье играть на глазах гостей, как никогда прежде. Если стойко выдержат этот длинный сложный день, то им обоим, пожалуй, надо вручить по статуэтке Оскара. О том, что их предстоящая свадьба - фикция знают лишь пару людей, из которых лишней оказалась сестра Мерседес. Изначально Чейз не хотел, чтобы кто-то в семье Ривьеры помимо самого мистера Ривьера и соответственно Мерседес знал о существовании договорённости, но, как заметил Чейз за непродолжительное время, младшая Ривьера любит совать свой нос в чужие дела и задавать наглые провокационные вопросы. В добавок, чейз, имеющий черту характера как крайне острую наблюдательность, заметил что Мия систематически применяет буллинг в отношении своей старшей сестры, всякий раз пытаясь загасить и без того не высокую самооценку Мерседес. Как-то раз Мия, оставшись наедине с Моралесом, дерзко сказала, что ей вообще-то есть восемнадцать и что было бы лучше, если бы в жены Чейз взял ее, а не Мерси. На вопрос мужчины, а чем же лучше, она тут же ляпнула, что красивее, а ещё в постели позволяет себе быть раскованной и применять к себе вседозволенность. В ответ Моралес открыто выстебал ее, под конец добавив что-то в роде «ну где же ты была раньше» с саркастическим окрасом, но Мия шутки не поняла, прибежала к сестре и рассказала, что Чейз жалеет о том, что сделал предложение Мерседес и не прочь взять в жены Мию. Мерси в тот вечер была сама не своя, но путём пыток (а Чейз пытать умел, поверьте) выудил все приятны ее поганого настроения. В ответ Моралес смеялся долго, удивляясь тому, как девушки могут быть глупы и наивны. Ривьера на его смех не знала как среагировать, но когда приступ прошёл и Чейз рассказал правду, они ещё полночи смеялись над Мией вместе.
«Запомни, Мерси, я не жалею о своём выборе, не жалею об этой сделке, не жалею о твоём переезде. Мне будет легко отыграть роль счастливого жениха, поверь», - он нежно свои руки поверх ее положив, накрыв полностью теплотой своей.
Так вот тогда он не соврал ей. По крайней мере, стоя под душем и представляя, как Мерседес идёт к нему под алтарь, он почувствовал накрывающее его покалывающее волнение, как настоящий жених. Пытаясь вспомнишь вчерашний мальчишник, испытывает невероятную головную боль. Мужчин было много, но никому из них он твёрдо не мог дать звание «друга». Товарищи - так будет правильнее. Кто-то общается с чейзом, потому что он его подчиненный, кто-то из-за уважения, из-за долга части, из-за старых обязательств, из-за отца, из-за клана, но на этом все. Моралес сам не хочет впускать в свою жизнь других, ему это даётся крайне тяжело после Арчи, с чьей внезапной смертью умерла и половина самого Чейза. Он больше не хочет испытывать на себе все «прелести» ухода из жизни близкого человека, поэтому всякий раз, когда Мерседес чувствовал сближение с Ривьерой, прежде всего на каком-то ментальном уровне, который, конечно же, переваливал в физическое желание чего-то большего, Чейз делал пару шагов назад и внезапно уходил. Ему концепция этой сделки нравилась неимоверно тем, что по первоначальной схеме ему должно было плевать на свою фиктивную жену, но что-то уже давно пошло не по плану и Моралес с каждым днём все больше и больше питал настоящие тёплые чувства к Мерседес. Они однозначно муляжом не были. И поэтому его так раздражала несправедливость в семействе Ривьера и поведение Мии по отношению к сестре. Из-за неё все комплименты Чейза воспринимались Мерседес как пустая болтовня. Ривьера не считала себя красивой и стройной, но Моралес цель перед собой поставил доказать ей, что она лучшая. Во всяком случае уж точно не хуже, чем ее младшая сестра. Он одаривал ее своим вниманием, подарками и сыпал комплименты, но Мэри Шефер в его жизни все же оставалась. Казалось, это тоже было частью плана Моралеса, чтобы тот не сорвался, не отключил мозги и не бросился в омут с головой к Ривьере, теряя бдительность и координацию, которая так важна для их безопасности. Подробности он Мерседес не рассказывал и старался максимально оградить свою невесту от его связи с другой женщиной. Крепче знаешь, меньше спишь. Они ведь договорились, чтобы Моралес в их дом никого не водил, и Мэри он доступно объяснил, что встречаются они теперь только на ее территории и вообще без свидетелей желательно, потому что для всего мира в прошлом заядлый холостяк, бизнесмен и филантроп, Чейз Моралес теперь, если верить многочисленным снимкам папарацци, по уши влюблённый жених.
Шефер, конечно, гневалась, грязно выругивалась, угрожала, но чейз, как обычно, быстро ее на место ставил. Она бы ни за что на свете не ушла от Моралеса, потому что от такого мешка с деньгами и связями в здравом рассудке не уходит ни одна девушка. Да, для Мэри он был спасательным кругом и поводом для бесконечно похвалы, правда теперь она не может выкладывать с ним фотки в Инстаграм (он запретил), зато с фейкового аккаунта подписана на Мерседес, и палит каждую историю, каждую фотку невесты своего молодого человека. Мэри, увидев очередной букет цветов или ужин при свечах в ленте Ривьеры, каждый раз спрашивает Моралеса, «а на хуя ты это делаешь! Переигрываешь, лучше удели мне больше времени!», но Моралес всегда что причин найдёт, почему с Мерседес  время проводить надо (на деле не «надо», а «приятно»). Самой Моралес он никогда не врал и уходя вечером, прощался с ней и желал спокойной ночи, а под утро приходил  и готовил им завтрак. Немного абсурдно, но Моралеса казалось, что все довольны очень, правда он в амурных делах ни черта не соображал. У него мозг подточен на то, чтобы зарабатывать деньги, отмывать их и убивать, а не вот это вот всё.
Из душа, пожалуй выходить пора, а то так можно опоздать на свою собственную свадьбу. Закинувшись двумя стаканами воды с лимоном, добавив полтаблетки цитрамона и аспирина, Чейз в кресло номера сел и тяжело вздохнул, пачку сигарет со стола подтягивая. Примета, что жених не должен свою невесту до свадьбы видеть действует только, если свадьба все же настоящая, а не ручками на бумаге подписанная, но Чейз настоян на том, что переночует в номере, а Мерседес в его доме останется. Правда, возможно, она подумала, что после мальчишника Чейз вернётся туда не один, но Моралес правда из другого исходил. Если бы он знал, что вообще думает Ривьера, то, конечно, себя по-другому бы вёл и возможно слово «фиктивная» они бы уже давно из своего вокабуляра убрали, но, как сотни раз было сказано ранее, Чейз Моралес - солдат восточной мафии, в не герой-любовник.
В номер стучит кто-то громко, Чейз, глаза закатывая, дверь открывает, и на пороге стоит миссис Ривьера.
- Сынок, я подумала, что ты не должен собираться на свою свадьбу в одиночестве! - на ней платье нарядное и вообще она сияет от счастья. Женщина невысокого роста, полная, с глазами карими, но взглядом мягким. Она из тех, кто до смерти закормит своей выпечкой и залюбит до смерти, но если кто-то я недобрыми намерениями постучится в двери ее дома, она пушку из сейфа достанет и будет шмалять во все стороны.
- Все нормально, мам. Это же фиктивная свадьба, - он рукой машет, мол, ерунда.
- Так уж фиктивная, она по носу его щелкнула и он покраснел даже, взгляд в пол удержав. Забавно, как брутальные взрослые мужчины рядом со своими матерями превращаются в маленьких ранимых мальчишек. Она, увидев на столе пачку таблеток аспирина, рассмеялась громко.
- Чейз…. Аспирин нужно было пить до мальчишника, а не после, я сейчас все организую. Женщины, дети могут позволить себе жить беспечно, мужчины – нет, запомни, сын, - она из большой сумки достаёт какие-то пузырьки, параллельно отчитывая чейза за беспечность, но не смогла спрятать улыбку мягкую.
- Дай сюда! - она по рукам его хлопает и галстук темно-синий завязывает. - Надеюсь, Мерседес умеет обращаться с галстуками, - миссис Моралес отходит на пару шагов назад от сына и с умилением любуется на него..
- Арчи всегда говорил, что женится первым. Он вообще не надеялся, что ты когда-нибудь узами брака себя свяжешь, - у неё на глазах слёзы наворачиваются. Сам Чейз, натасканный на выражение каменного лица при любых обстоятельствах, с трудом в глаза матери смотрит сейчас и моргает слишком часто.
- Брат каждую звал замуж. Очень любил женщин, и одна довела его до могилы, - Чейз захрипел, галстук поправляя.
- Мам, затянула сильно, ослабь, - миссис Моралес извинилась и быстро всего Моралеса в порядок привела, дав ему выпить стакан воды с чем-то смешенным. Что самое удивительно, так это то, что вся мигрень и тошнота прошли после этого через минут десять.
- Ну, что? Готов встретиться с невестой? - он сказать что-то очень хочет, но вместо этого лишь головой кивает, выуживая из кармана пачку сигарет. Выходят из номера вместе, и Чейз сигарету крепко в зубах сжимает, на что мать причитает, что сын ее уж слишком много курит, да и пьет не так редко, чем хотелось бы.
- Напряженная работа, ма, сама знаешь, - он ее чмокнет в щеку и улыбнется в ответ. Спорить с ней не станет. Спорить с миссис Моралес бессмысленно. Вскоре убедится, что все женщины в его семье свою точку зрения с пеной у рта отстаивать умеют.

"Ты готова? Если вдруг решишь, что эта плохая затея, напиши. Аннулируем контракт" Из в хлам тонированной машины выходит, по порожкам входа церкви поднимаясь, параллельно направляя Мерседес сообщение в мессенджер. Его волнение, оказалось, цветочки по сравнению с тем, что сейчас внутри него происходит. Внутри уже зал полный, лица знакомые и незнакомые (отцовы приятели) Справа сторона невесты, слева - жениха. Людей слева заметно больше и подавляющее большинство их в черном (в основном мужчины), будто это не свадьба, а похороны. И хотя Чейз старался не делать из этой свадьбы свадьбу Корлеоне, присутствие мафии отдавало едва заметным шлейфом. В конце концов, сейчас популярны тематические свадьбы. Но всего на грамм. Кстати, о них. Он видит, как Шефер в третьем ряду сидит с гордо выпрямленной спиной всех присутствующих в зале взглядом пронзая. Здесь пока шумно, последние организационные моменты решаются. Моралес подходит к Мэри и с интонацией грозной спрашивает:
- Что ты здесь делаешь? Тебя не приглашали, - она в черном обтягивающем платье в пол, на руках длинные черные перчатки, а на голове маленькая шляпка с вуалью такого же цвета.
- Как не культурно, Чейз! Мне интересно. Я посмотреть просто. Хочу на нее посмотреть, - он наклоняется, пользуясь моментом пока никто на него внимания не обращает и шепчет, каждое слово выплевывая:
- Если посмеешь провернуть какую-нибудь тупую выходку, знаешь что будет, - он резко отстранился от нее, увидев, направляющегося в его сторону мистера Ривьеру.

- Береги ее, Чейз, - мистер Ривьера крепким рукопожатием с Чейзом обменивается. Чейз умышленно с отцом Мерседес вперед продвигается, чтобы Шефер их разговора не смогла расслышать.
- Буду беречь, мистер Моралес. Спасибо, что доверили, - он его руку еще крепче сжимает, а затем и вовсе объятиями кроткими обмениваются.
- Я не хотел этого, сам знаешь. Но чему быть, того не миновать - Чейз понимающе в ответ кивнул, они еще о делах успели поговорить, а после подошел к своим ребятам и отцу. Для Моралеса время тянулось, словно резина. Он уже пару раз спросил, едет ли Мерседес, не передумала ли? И хотя он написал ей это сообщение с правом выбора, по сути так, из вежливости скорее, поскольку сам ни на секунду сомнений не испытывал.
Католический священник Моралесу жестом указал приготовиться, и через минуту в открытые двери уверенным шагом вступила невеста под руку с отцом...

На лбу Моралеса пару капелек волнения выступает. Хватается глазами за мать, и только после ее взгляда мягкого успокаивается. Рядом с матерью стоит отец. Он как обычно серьезен и сосредоточен. Чейз по пальцам может посчитать те воспоминания, в которых старший Моралес от души смеялся. После смерти Арчи отец смеяться перестал вообще. Присутствующие в церкви замирают и, кажется, все дышать перестают, как только невеста, словно лебедь, гордо парит по дорожке, их минуя. Чейз удивленно глаза округляет, расплывается в улыбке одобрительной. Ему чертовски нравится, что Мерседес к свадьбе подошла основательно, отбросив то, что ей не нравится и привнеся в торжественное событие частичку себя. Благодаря ей происходящее ему таким настоящим кажется, живым. Ее платье традиций не нарушало, но послевкусие озорное оставляло, словно это маленький бунт против системы. Её системы, не его. Он это понял по ее взгляду решительному, по гордо поднятому подбородку, и, бросив быстрый взгляд в сторону сестры Мерседес, окончательно признал победу своей жены [Мия губу нервно кусала и ногтями в кожу рук впивалась, с трудом пытаясь совладать с собой]. Моралесу казалось, что Мерседес нескончаемо долго идет. Он хотел поскорее почувствовать запах ее духов, услышать шуршание ее платья, взять за запястья холодные. Наконец, мистер Ривьера сокровище Чейзу передал и на второй план отошел, свою миссию тем самым закончив успешно, холодным взглядом пройдясь по своему зятю.
Моралес серьезным быть пытается, как никак время клятв, но улыбается, как придурок и с Ривьеры глаз не сводит.
- теперь можешь целовать невесту - Чейз выдержал всю эту болтовню про "жить долго и счастливо, в здравии и в горести" только для того, чтобы его мучения в конечном итоге вознаграждены были поцелуем ее для него чертовски долгожданным. Усмехается - Мерседес единственная девушка, чей поцелуй стоит целого события. Она побила все рекорды недоступности. Аккуратно тянется к ней, руку на шею опустит, губами ее губ мягко коснется, бережно так, она ему в ответ поцелуй подарит непродолжительный, но, как показалось самому Моралесу, вполне настоящий. И кто бы из присутствующих знал, что только что он и она поцеловали друг друга впервые на глазах у гостей многочисленных. Он Мерседес за руку возьмет и не отпустит больше.

- Уже много поколений Моралесы слово "развод" не слышали. Мы не знаем, что это. Мы понятия не имеем, зачем в природе существует этот набор букв. Чейз знает, о чем я говорю. Все присутствующие здесь понимают это. Мой сын осознавал, насколько этот шаг ответственный, невзирая на обстоятельства. Я за него ручаюсь. Он - человек слово. Мерседес, добро пожаловать в нашу дружную большую семью, будь уверена - мы твой надежный тыл, - мистер Моралес к столу жениха и невесты подходит, кротко кивает в сторону Чейза, они не обнимаются даже, затем протягивает Мерседес бархатную красную коробочку длинную, целует в обе щеки, выражает слова благодарности и еще раз подчеркивает, только теперь ей лично, что она может рассчитывать на его поддержку в любое время дня и ночи. Мать Чейза за спиной его отца стоит робко, ожидая своей очереди. Пышная милая женщина обнимает сына до хруста его костей, он смеется громко, в ответ ее расцеловывает, затем она подбегает к Мерседес. Девушка выше матери мужа на головы две, если не больше. - Заходи в гости, на чай. Я вкусно готовлю, - ладонью мягкой проводит по щекам новоиспеченной невестки. Мать Чейза всё о Мерседес знает, в том числе и то, что Ривьера без матери росла.  - Будут вопросы, приезжай. Я не считаю вашу свадьбу фикцией, - на ухо ей шепчет, будто не хочет, чтобы никто не услышал. - Ты нравишься моим родителям. Нравишься всему.. - запинается, ибо на языке фраза "всему клану" крутится, которую бывшая Ривьера уж точно не поймет. - Всем присутствующим, - поправляет себя и мягкой улыбкой одаривает свою жену.
Они еще пару тостов послушают, чокнутся, один раз по просьбе трудящихся поцелуются, но мимолетно, в губы, затем Мерседес вслух озвучит, что свадьба проходит гладко, и Чейз с ней согласится полностью. – жаль, я не одна была в черном платье, эффект не такой - Моралес забыл совсем о надоедливом хвосте в виде Мэри. Мерседес смотрит в сторону, затем вызывающий  взгляд на мужа бросает, Чейз в ответ бровь поднимает, улыбается ей, но предпочитает отмолчаться. Они друг другу верность хранить не обязаны - таков уговор. Правда, Шефер здесь быть не должно - это факт, но Мэри неуправляема и импульсивна, а Чейзу потакать ее истерикам сейчас совсем не время. Про себя думает, что как найдется свободная минутка, скажет охранникам, чтобы выставили ее спокойно, без сцен. Надо было сделать это раньше, но Чейз полностью в свадебную атмосферу погружен и невестой своею любуется ежесекундно. - Прости, я задумался. Разрешите пригласить вас на танец, миссис Моралес, - она пьяна, она свободна, но счастлива ли? Вряд ли. Чейз ее ход мыслей понять не может, слишком сложна и непосильна для его извилин теория любви, а поведение влюбленной женщины [влюбленных женщин] не поддается никакому прочтению, иначе бы он смог предугадать дальнейшие действия Шефер. Он к своим тридцати четырем уже три раза предотвращал покушения на членов его семьи, но обезоружить женщину не смог.
- С платьем ты хорошо придумала, - они кружатся медленно в танце, он соблюдает приличную дистанцию, руку высоко на талии расположив, другую вытянув, чтобы опорой для ее ладони оказаться. В процессе танца Чейз сам не заметил, как постепенно уменьшает дистанцию между ними, как вторую руку на талию опускает, а ее ладонь оказывается на его шее. Руки в замок - расстояние минимальное. Она обессиленно голову на его плечо кладет, ладонью его щеку гладит. Моралес чувствует ее равномерное, спокойное дыхание, в улыбке плавится довольной. За их танцем наблюдают десятки пары умиляющихся глаз. И еще одна пара карих, недовольная тем, как гладко события складываются отнюдь не в ее пользу.

Шефер напротив стола молодоженов стоит. Она курит с мундштука и пронзает взглядом жену Моралеса. Сам Чейз стоит в другой части просторного помещения, принимает поздравления от вновь прибывших мужчин. Шефер знает, кто эти люди. Мерседес - нет. Взгляды Мэри и Мерседес встречаются. Женщина показывает в сторону уборной, мол, следуй за мной. Она уверена, что девчонка пойдет за ней. Мэри путь указывает тонким дымом от ее сигареты длинной. В уборной на удивление никого. Дождавшись, пока Мерседес внутрь зайдет, на защелку дверь закрывает. Прежде чем сказать что-либо долго рассматривает девчонку, затем, усмехаясь, спрашивает громко. - Тоже любишь черный, детка? - сигарету тушит в раковину, руки аккуратно отряхает. - Вообще-то мне курить нельзя. Я в положении. Но вредные привычки вот так резко бросать очень тяжело, - губы надувает, вуаль черную со шляпки поднимает и ближе к Мерседес подходит. - Сколько тебе лет, детка? Двадцать хотя бы есть? - рассматривает черты ее лица внимательно. У Мерседес кожа лица фарфоровая, нежная и бледная, без единой морщинки. - Прежде, чем душу дьяволу продавать, могла бы поинтересоваться, за кого выходишь замуж. Присмотрись, не будь слепой, здесь у каждого второго кобура за плечами. Зачем? Машины на парковке не тонированные, детка. Они бронированные. Для чего? - руки бережно располагает себе на живот, ведет по часовой стрелке медленно. - Ты взвалила на себя непосильную ношу. Ты не справишься. Справлюсь я. Я знаю его. Знаю, каким он может быть. Уйди с дороги, не мешай. Мы - семья, ты - картинка. Причем не очень симпатичная.

- Не так давно из рядового солдата выбился в капитаны, теперь обзавелся женой. Моралес, тебя ждет светлое будущее, - Чейз в окружении мужичин стоит, вокруг них кумар из сигар, плотное облако дыма закрывает обзор. Моралес, поглядывая то и дело в сторону своей жены, в какой-то момент из виду ее теряет. - От дел не отходи, это только начало, - самый старший из них кладет тяжелую руку на плечо Моралеса. - Не отойду, мистер Бонелли. Не отойду, - они то смеются, то серьезные очень. Кто-то вспоминает об Арчи. Лицо Моралеса в момент бледнеет, желваки на скулах играют. - Не надо. О нем не надо. Мы все еще не нашли крысу, но непременно найдем. Слышите? - Чейз тоже не трезв. Вспоминает, что лишнее говорит, оборачивается, но Моралес не видит. - Никто не видел мою жену? - резко переключается, чувствуя как волнение внутри зашкаливает. Быстрым взглядом перебирает людей в поисках женщины в черном платье, ее тоже не видит. На улицу выходит - их нет, два плюс два складывает, понимая что скорее всего они в уборной. Удобнее места для выяснения отношений не придумаешь. - Бен, прегради дорогу в уборную. Мне нужно кое с чем разобраться, - здоровяк, вопросов лишних не задает, а сам Чейз ручку на двери вниз опускает. Заперто. - Шефер, открой немедленно. Я выломаю, ты знаешь. Не разыгрывай спектакль, открой по-хорошему, - в ответ тишина. -Мерседес? - он рукава засучив, и правда дверь собирается выломать, но это лишнее - через минуту слышит звук защелки и влетает в уборную. Безумным взглядом осматривает обеих - ничего вроде. - На выход, Шефер, - указательным пальцем на дверь показывает, но Мэри с места не сдвигается. - Я никуда не пойду. Что ты мне сделаешь? Выломаешь мне руки в очередной раз? Или направишь на меня свой ствол? Где он?  Ты с ним даже по ночам не расстаешься! - теряет в эту секунду всякое самообладание, на истерию спускаясь. - Ты перепила, Мэри. Я крайне советую тебе отправиться домой. Тебе вызовут такси, - он акцент на слове "крайне" делает зловеще так, тихо. Бен тут же ее под руку цепляет, уводит быстро; вроде бы осторожно, но в тоже время крепко за плечи держит, хваткой мертвой в нее вцепившись.

- Понятия не имею, что она могла тебе наговорить. Но пусть ее слова тебя не пугают. Это всего лишь слова. Пошли танцевать?