SACRAMENTO |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » SACRAMENTO » Реальная жизнь » way that things have gotten out of hand
&
декабрь 2004. бордель, Сакраменто.
ревность — причина крайне жестоких вещей...
[LZ1]ЛОРРЕЙН "ЛО" АДАМС, 17 y.o.
profession: шлюха в борделе[/LZ1][NIC]Lorraine "Lo" Adams[/NIC][STA]dreaming of the sun in my eyes[/STA][AVA]https://i.imgur.com/LlHXMdJ.png[/AVA][SGN]so let me sink down
down, down, down [/SGN]
новенькую зовут дебби. имя такое же слащавое, как и ее внешность. дебби похожа на куклу: миниатюрная, с большими глазищами и пухлыми губами. у нее высокий и тонкий голос. сладкий, как патока, сиропный тон, от которого все слипается внутри. она вся приторно сладкая, вечно хихикающая и миловидная настолько, что у ло во второй раз в жизни возникает стойкое желание исполосовать ей морду чем-то острым — сойдет даже отбитое горлышко бутылки. мейс трахает дебби регулярно, едва та появляется, и от этого тошно, тошно, тошно. барбара не упускает момента напомнить ло о том, что она предупреждала.
— вот и закатилась наша всеми любимая звезда лоррейн, — издевательски шепчет барбара на ухо, когда они случайно пересекаются на кухне. ло сжимает зубы.
— даже я не думала, что он тебя так быстро заменит, — науськивает змеиным шипением барбара, когда они торчат в общем зале под внимательными взглядами клиентов. ло вдавливает ногти в ладони.
— подожди немного: он забудет о том, кто ты такая, и я тебя так измордую, что никакая пластика не спасет, — мстительно хохочет барбара, зажимая ее в угол в коридоре, но отпуская, впрочем, быстро. ло хватает ее за запястье и смотрит злобным волчонком.
дебби теперь сидит на коленях у мейса гораздо чаще, чем она. и в какой-то момент, кажется, он в принципе теряет к ней интерес. по крайней мере ночами мистера йеллоу обнимает намного чаще, чем его. еще дебби стонет совершенно пошло и громко, не стесняясь, выкрикивает его имя, и ло в такие моменты хочется заткнуть уши ладонями и убежать как можно дальше. ло обычно слушает, чувствуя, как внутри расползается леденящая ярость. ло терпит, терпит, терпит в идиотском ожидании, что мейс наиграется. что мейс вернется к ней. что мейс вспомнит, ради кого не раз полосовал чужие тела и устраивал драки.
мейс оставляет на дебби созвездия гематом и укусов, в очередной раз усаживая ту себе на колени во время партии в покер с друзьями. ло теряет терпение.
она все еще лакомый кусочек для остальных. видимо, мейс забывает о ней настолько, что забывает и продавать активнее. другие особенно настойчиво и не просят: желающих связываться с эмоциональной нестабильностью мейса не особо много, они не торопятся. все помнят, как долго восстанавливался гэрри после их драки, — слухи о том, из-за чего та случилась, расходятся быстро, пусть последний и сидит снова за общим столом, тиская клэр. гэрри ло противен. как никко. как в принципе любой другой мужчина в этом помещении, потому что они все — не мейс. мейсу на нее сейчас наплевать: его рука мирно покоится на талии блядской дебби, которая несет какую-то околесицу и умилительно хлопает глазами, как дурочка. ло выбирает сета. наиболее удачный вариант.
— хочешь, я помогу тебе выиграть у него? — пальчики игриво пробегаются по плечу вечно хмурого, в свои ранние года уже седого парня, и тот смотрит на нее задумчиво несколько долгих мгновений, прежде чем кивнуть — в принципе, вот и весь ответ. сета больше интересует наркотрафик, бизнес и покер, чем секс с проститутками, и он редко кого снимает. кто с ним трахался, говорили, что в сексе он такой же угрюмый и кончает обычно быстро. без извращений. в целом беспроигрышный вариант. ло с готовностью забирается к нему на колени, потому что в принципе садится больше некуда, а еще это что-то вроде негласного правила за столом. сету, кажется, наплевать на то, что прямо у его лица оказывается женская грудь в кружевном бюстгальтере алого цвета. ло это даже нравится.
— он сейчас блефует, — тихо шепчет сету на ухо, кокетливо улыбаясь, точно только что говорила какие-то пошлые глупости, как и положено шлюхам. сета она интересует больше в качестве знатока психологии мейса: слишком часто сидела с ним во время игры. в принципе, ло и в покере начинает разбираться — за чем только не начнешь внимательно наблюдать от скуки. мейса обычно наслаждался ее фоновым присутствием. сет вроде тоже не жалуется, и она укладывает его голову на плечо — по своему обыкновению тихая и смирная. — вот эту, — снова шепчет ему на ухо и улыбается. поправляет воротник рубашки, чтобы он не мешал голове. сет смотрит с задумчивостью, но хмыкает и пользуется советом. пара кругов, пара комментариев ло и выигрыш отходит к нему. на его губах проскальзывает тень улыбки. сет гладит ло по голове в знак немой благодарности и уже кладет ладонь на бедро — на самом деле так просто удобнее сидеть, но это неважно.
дебби на противоположной стороне стола продолжает что-то щебетать. ло трется носом о щеку сета, снова подсказывая, а после откидывая волосы назад. на мейса не смотрит демонстративно, продолжая притираться все ближе и ближе к своему новому клиенту. если она больше не самая любимая девочка босса, то ей точно нужно начинать зарабатывать деньги, чтобы выплатить долг. по крайней мере с сетом может быть будет не так проблематично трахаться. тем более тот чуть больше входит в раж, а когда забирает очередной банк, даже улыбается, игриво щелкая ее по носу. ну или все дело в том, что успевает выпить за это время еще несколько бокалов виски. ло кокетливо нос морщит, но смеется. просто потому что сет ей действительно по-своему нравится. по крайней мере он не меняет ее на идиотку дебби, которая даже заткнуть свою пасть оказывается не в состоянии.
[LZ1]ЛОРРЕЙН "ЛО" АДАМС, 17 y.o.
profession: шлюха в борделе[/LZ1][NIC]Lorraine "Lo" Adams[/NIC][STA]dreaming of the sun in my eyes[/STA][AVA]https://i.imgur.com/LlHXMdJ.png[/AVA][SGN]so let me sink down
down, down, down [/SGN]
мейс легонько щекочет нарумяненную щечку дебби, и она кокетливо хихикает, хлопает пушистыми ресницами. новенькая напоминает мейсу дорогую куклу: он видел таких в магазине игрушек. большие глаза, розовый бантик губ и милые кудряшки. дебби не хватает только платьица в оборочках, вместо него у неё кружевное белье конфетно-розового оттенка. и мейсу кажется, что так даже лучше. дебби тоже кажется, что так лучше: она красуется в своем белье и надевает его чаще других комплектов. мейсу нравится с дебби: она окутывает его флёром беззаботности и игривости, облепляет, как мягкий зефир. и мейс всё больше погружается в завязывающиеся отношения с дебби, совсем забывая о ло.
он по-прежнему делит с ней комнату, хотя теперь зачастую приходит туда только спать. ло в это время уже видит седьмой сон и крепко обнимает медведя. мейс ей не мешает и даже не будит, после дебби сил у него хватает только на то, чтобы просто рухнуть в постель и отключиться. он по-прежнему спит плохо, ему по-прежнему снятся кошмары, но он с этим справляется сам. он вообще очень со многим в своей жизни справляется сам. в том числе и с серой скукой однообразных будней.
в покере дебби не понимает ровным счетом ничего да и мозгов в её голове немного. умной ей быть совершенно не обязательно, достаточно быстро улавливать настроение клиента и подстраиваться под него. под мейса она подстраивается катастрофически быстро. сидит у него на коленях, щекочет прядью волос его шею, нежно целует засос, который сама и оставила. мейс почти не смотрит по сторонам, слишком увлеченный дебби. она в буквальном смысле занимает всё его время, оттесняя из жизни всё, что раньше ему нравилось. мейс играет, в какой-то момент понимая, что запутался в картах и не знает, что делать дальше. хмурится, и пальчик дебби ласково разглаживает морщинку между его бровями. сет выигрывает спокойно и как-то равнодушно, мейс поднимает взгляд и замечает у него на коленях ло.
в последнее время он крайне редко её замечал. она не привлекала его внимания, вела себя, как обычно тихо. не замечать её было даже удобно. “always & forever” мейс ей не обещал. он не обещал ей вообще ничего, но подарил несколько цепочек, в замен той, что когда-то порвала барбара. мейс скользит по ней взглядом, рука по-прежнему лежит на бедре дебби, мило воркующей о том, какой он красивый и заботливый. она так усиленно над ним трудится, что он снова отворачивается от ло. вытягивает кудряшку дебби, а когда отпускает, она весело пружинит. мейс улыбается.
следующую партию снова выигрывает тихий сет. раньше бы это вызывало в мейсе раздражение, сейчас он не раздражается почти ни на что. гладит дебби, как раньше гладил ло, нежно целует её, как раньше целовал ло, и совершенно не собирается менять направление своего внимания, почему и пропускает, как сет уводит ло за собой. дебби щебечет, мейс ласково щелкает её по носу: - помолчи чуток, солнышко, - он всё-таки пытается сосредоточиться на игре. мейс умеет проигрывать, но в данный момент пытается отыграться. дебби обиженно дует губки, но, слава богу, замолкает. от её птичьей трели у мейса начинает болеть голова, и он запоздало вспоминает тихую ло: она обычно просто утыкалась ему в шею носом и молча наблюдала, изредка поворачивая бусины на его браслете.
с замолчавшей дебби мейсу даже удаётся выиграть. меньше, чем он уже проиграл сету, но всё равно. деньги от выигрыша мейс обычно тратит на всякую ненужную мелочь. дебби одаривает его счастливой улыбкой, шепчет, что он молодец и практически утягивает за собой. по дороге мейс насвистывает весёлый мотивчик. они трахаются быстро, но в итоге у него на шее расцветает новый засос. дебби не любит и не умеет держать себя в руках. мейсу это нравится, хотя он несколько раз повторяет, чтобы не вздумала метить других клиентов. дебби смеется в ответ и замечает, что её единственный клиент – он сам. мейс в первый раз хмурится, осознавая, что это действительно так.
когда они возвращаются обратно, мейс сразу же за стол не садится. пьёт виски прямо с горла и прибавляет громкость музыке. со спины к нему подходит сет. где-то за его спиной маячит ло, но трудно её заметить, когда дебби не отклеивается от него. – сколько за час с ней? – мейс не сразу понимает, о ком вообще речь. но когда понимает, его настроение портится. он уверенно вздёргивает цену: скорее по привычке. – а за ночь? – мейс переводит взгляд на ло, наконец-то, по-настоящему её замечая. бельё выгодно подчеркивает её фигуру, в мейсе вспыхивают огоньки ревности. он о них почти забыл: с дебби не нужно было ревновать ло. – а она сама на целую ночь согласится? – склоняет голову набок и лёгким шлепком задаёт направление дебби в сторону стола. у него внезапно началась работа. и эта работа ему не нравится.
какого черта ло творит? [ вопрос какого черта творит он сам у него не возникает ]. мейс облизывает губы, весело улыбается сету: - давай у неё спросим, - отдавать ло на всю ночь мейсу почему-то не хочется. он с ней даже не спит и почти забывает, когда трахался с ней последний раз. очень давно. так давно, что не может вспомнить: но мейс в принципе редко запоминает секс. обычный. с ло было необычно, но он всё равно не помнит. – ло, останешься со мной на всю ночь? – сет притягивает её к себе и приобнимает за плечи. а вот это что-то новенькое в их репертуаре. мейс вопросительно приподнимает брови, глядя на ло.[LZ1]МЕЙСОН "МЕЙС" ТОРН, 33 y.o.
profession: босс в борделе[/LZ1][NIC]Mason "Mace" Thorne[/NIC][STA]мир разрушался за пластом пласт
уничтожал слабаков и плакс[/STA][AVA]https://i.imgur.com/apFMDaF.gif[/AVA]
это обидно. мейс совсем не обращает на нее внимания. скользит пару раз ленивым взглядом, словно не сразу понимая, кто она вообще такая, и снова продолжает тискать эту идиотку дебби. та только и рада: болтает без умолку и хихикает так громко, что поначалу все на нее оборачивались. потихоньку привыкли, не желая связываться с гневом мейса. когда-то он бы злился, сиди она вот так на чужих коленях. теперь же сет прижимает ее ближе, явно проникаясь процессом. это слабое утешение, но, по крайней мере, хоть кто-то еще считает ее достаточно красивой и сексуальной, чтобы гладить пальцами кожу, пусть у сета это выходит как-то неловко. словно с непривычки.
после очередной выигранной партии, он подталкивает ее, чтобы встала. ло соскакивает с колен, уже было готовая разочароваться: посиделки с сетом ни к чему не приводят, мейсу все так же дебби намного интереснее нее. но сет тянет ее за собой — раньше бы никто на такое не рискнул, но сейчас у босса новая любимая шлюха, а остальные не стоят особого внимания. она идет за ним, и цепочки на шее, подаренные мейсом, практически душат, но ло кокетливо поигрывает ими, когда заводит сета в первую попавшуюся свободную комнату.
наверное, было бы проще, не стань она для мейса особенной. будь просто глупой, неопытной дурехой, с которой старается получить как можно больше денег хотя бы за то, что пока еще не затрахана до конца жизнью. тогда, быть может, с ней общались девочки, а не смотрели злобно и все еще пытались мимоходом подколоть. с появлением дебби даже смелеют, как раньше: в их коллективе смены фавориток никогда не остаются незамеченными. прежних можно не бояться. сейчас ее больше защищает то, что звание чокнутой прикрепляется намертво, чем возможная ярость босса, если кто-то посмеет ее тронуть. падать с вершины больно и горько — больнее синяков и царапин, которые ей оставлял. у ло до мейса не было никого, кто бы относился к ней так, словно она имеет какую-то ценность, и когда теряет его расположение, это ранит. бессильная злоба наполняет внутренности. сету, впрочем, все равно улыбается: как научилась — томно и сексуально.
— ты выглядишь грустной, — внезапно подмечает он, когда садится на кровать и притягивает к себе. кажется, никуда особенно не торопится. ло тоже больше некуда торопиться, и она седлает его колени, чувствуя себя особенно уязвленной. в голове всплывает равнодушный голос мейса, твердящий о том, что никому нет дела до ее чувств. — но тебе это идет, — добавляет сет, осторожно касаясь ее щеки. точно боится поранить. у него обычные пальцы: не грубые и не мягкие. ло трется о его ладонь, наклоняясь и целуя, чтобы заткнуть ему рот. чтобы больше не говорил эти глупости: ей нужно работать, потому что время привилегий явно закончилось.
сет и правда оказывается не избалованным в постели. по большей просто держит ее за бедра, пока она скачет на нем, периодически поправляя задаваемый темп. и стонет, когда кончает, глухо, неслышно. целует ее в плечо в благодарности. заправляет за ухо выбившуюся прядь волос. — где ты научилась так играть в покер? — задает вопрос совершенно спокойным тоном, будто они в принципе тут собирались, чтобы обсудить ее потенциал в качестве карточного шулера. ло поправляет нижнее белье — в сексе за деньги нет ничего романтичного или таинственного. обычно это жалкое, дешевое занятие.
— просто наблюдала, как вы играете, — пожимает плечами, улыбаясь обольстительно. теперь-то он не считает ее грустной? старается прятать боль так глубоко внутри, чтобы самой забыть о ее существовании, но все равно улыбается, едва сет подходит к мейсу договариваться об оплате.
дебби все так же вьется рядом — тупоголовая кукла. ей хочется выдрать той все кудряшки, но босс отсылает ее подальше, когда речь заходит о деньгах. ло с готовностью льнет к боку сета: то, что и должна делать шлюха. пальчиком гладит его рубашку в районе груди, точно разговор идет в принципе не о ней. точно не ее сет собирается выкупить на целую ночь [ это удивляет, потому что секс был откровенно обычным, и он не просил ничего особенного ], но мейс, наконец, вспоминает о ее существовании, и ло хочется расцарапать лицо и ему тоже. просто чтобы он вспомнил, чьи засосы раньше носил на своей шее.
— конечно, останусь, — еще сильнее понижает голос, и хрипящие нотки добавляют в тон сексуальности. может быть, дело в этом? что у дебби голос звонкий и высокий, а ее был безнадежно испорчен еще до того, как начала понемногу курить с подачи мейса? — я же сегодня твой покерный талисман. разве могу отказаться? — привстает на носочки и игриво чмокает сета в щеку, которую тот даже с довольной улыбкой подставляет. звук получается на удивление звонкий. ло смеется и стирает пальцем след от помады с его кожи. и смотрит на мейса яростно, победоносно, со вспыхивающей злостью в глазах. чтобы он не сомневался в том, что она готова провести ночь с клиентом — не с ним. у него все равно есть эта бестолковая кукла дебби. ло же в любой момент вылетит из его комнаты, как ненужная игрушка. но это не значит, что кто-то перестанет желать платить деньги за ее время.
сет шлепает ее по заднице, раззадорившись перспективой, и ло подпрыгивает на месте, отрываясь от лица мейса и смотря теперь на клиента кокетливо и практически влюбленно — само собой симулирует, но разве не этим должна заниматься шлюха? мейс явно может ею гордиться.
[LZ1]ЛОРРЕЙН "ЛО" АДАМС, 17 y.o.
profession: шлюха в борделе[/LZ1][NIC]Lorraine "Lo" Adams[/NIC][STA]dreaming of the sun in my eyes[/STA][AVA]https://i.imgur.com/LlHXMdJ.png[/AVA][SGN]so let me sink down
down, down, down [/SGN]
пристально рассматривает сета, как будто удивляясь тому, что он мало того, что снимает себе девочку, так ещё и просит её на всю ночь. мейс знает особенности и предпочтения в сексе всех своих друзей — это часть работы. точно такая же, как следить за здоровьем своих шлюх или слушать чужое воркование под ухом. мейс не задаёт вопросов сету, но всё это, конечно, очень интересно. взгляд автоматически останавливается на ло. он как будто в первый раз её видит за последнее время: что-то в ней изменилось. мейс пытается нащупать что, но в итоге только раздражается: не потому что у ло вдруг появился клиент, а потому что ему не нравится думать о ней, как о знакомой незнакомке.
её сексуально хриплый голос привычно отзывается где-то внутри, и мейс, сам того не замечая, трёт рукой грудь, словно где-то там внутри поселилась боль. тот самый злобный монстр, которого мейс старательно закармливал сексом с кукольной дебби, широко распахивает глаза и вцепляется в него всеми своими когтями и зубами, принимаясь скрести и раздирать. в последнее время мейс почти не злился, хотя объективно причины были и было их немало. свое настроение он даже сам предсказать не может, а потому удивляется, откуда прямо сейчас берётся злость. и, если задуматься на секунду, то станет понятно, что становится триггером: ло.
дебби за столом выгибается так и эдак, снова пытаясь привлечь его внимание, но мейс смотрит только на парочку, выглядящую очаровательно влюбленно. с чего бы это вдруг? ло вьётся вокруг сета, кокетничает с ним и флиртует. как пустоголовая дурёха или самая обычная шлюха, беспокоящаяся о размере чаевых. она не такая. была. взгляд мейса упирается в цепочки, и он запоздало вспоминает, как ему раньше нравилось держать их в руках: они нагревались от тепла тела и красиво струились, тускло поблескивая в свете ламп. мейс сужает глаза. настроение воткнуть нож в глаз сету. мейс мало чем отличается от обычных мужчин: ему нужно, чтобы интерес подогревался. сейчас ло этот интерес не подогревает, она его кипятит.
мейс обдумывает вопрос сета и как раз в этот момент замечает в глазах у ло явную злость: он знает её достаточно хорошо, чтобы уметь считывать её эмоции по глазам. злобный монстр внутри него принимается яростно топтать всё, что попадается ему на пути. о дебби мейс резко забывает, как будто её никогда и не было. раздражение и злость сходятся в едином начале и по нервным путям разбредаются по всему его организму. мейс скрежещет зубами, хотя внешне выглядит довольно спокойно. обман, это его уроки не прошли для ло даром: она выучила каждый из них и теперь улыбается так победоносно, словно … словно он всё это заслужил. мейсу хочется встряхнуть её за плечи и выбить из неё остатки дурости. где-то внутри, под однотонно алым — в цвет белья ло — коктейлем из чистой ярости и какой-то смутной горечи, прячется гордость, но мейсу придётся очень постараться, чтобы её найти. стараться он, в общем, не собирается.
- значит, на всю ночь согласна? - переспрашивает чересчур спокойно, как будто просто снова хочет услышать её сексуально хрипловатый голос. [ у дебби голос совсем другой: высокий и звонкий, мейс целует её часто-часто, особенно когда болит голова ]. мелочная мстительность внутри него требует занизить цену настолько, чтобы ло она оказалась невыгодной. но вместо этого он вдруг перехватывает рукой её личико и несколько долгих секунд смотрит прямо в глаза. - мне кажется, лоррейн пора отдохнуть, - мейс переводит взгляд на сета. да, это отказ. он понижает голос, мягко воркует: - целая ночь для неё будет чересчур, - в его глазах плещется столько злости, словно тронь — выльется. чувство собственности со временем притупляется, но не исчезает совсем. мейс ласково улыбается сету, цокает языком и решительно добавляет: - на всю ночь не отдам, выбери кого-нибудь ещё, - покерный талисман она, блять. сет как-то сникает, явно расстраивается. но все до сих пор помнят, что ло — любимая девочка мейса, а потому разочарование не так уж и сильно горчит на языке: сет попытался, не выгорело — не надо было и надеяться.
в глазах мейса вспыхивает ревность. он хватает ло за локоть и близко-близко притягивает к себе: - что ты творишь, лоррейн? - спрашивает почти ей в губы. - ты забыла, кому должна? - она никогда не расплатится. мейс постарается это сделать. он держит её крепко, продолжая придирчиво изучать: - сет, да? - ещё немного и тот предложит её блять выкупить. до него предлагал никко, но того мейс в принципе не стал слушать. - может, мне стоит напомнить тебе некоторые вещи? - перехватывает одну из цепочек, пропускает её между пальцев. то, что можно делать ему, ей делать нельзя. и именно поэтому он вдруг начинает злиться: ревновать её может он. она его — нет, но, тем не менее, новизна ощущений приятно ударяет в голову, скованную обручем боли приблизительно всегда. - здесь я решаю, с кем ты будешь работать и как долго, - другим девочкам он разрешает выбирать клиентов. но другие девочки редко спят с его друзьями, с ним же и вовсе не спят никогда. - тебе не кажется, что ты перегибаешь палку, зайчик? - он всё ещё ощутимо близко, настолько, что может почувствовать её дыхание на коже. и это возбуждает. как и раньше.[LZ1]МЕЙСОН "МЕЙС" ТОРН, 33 y.o.
profession: босс в борделе[/LZ1][NIC]Mason "Mace" Thorne[/NIC][STA]мир разрушался за пластом пласт
уничтожал слабаков и плакс[/STA][AVA]https://i.imgur.com/apFMDaF.gif[/AVA]
на самом деле ло боится, что сейчас мейс ухмыльнется равнодушно, пожмет плечами и назовет цену за ночь. продаст спокойно, как любую другую шлюху, чтобы вернуться обратно к своей ублюдской дебби, которая не сводит с них взгляда, явно изнемогающая от скуки возле покерного стола. ло чувствует, как сердце пропускает удар в ожидании. сейчас что-то решится. что-то важное — так ей кажется. мейс выглядит преувеличенно спокойным, и это первый тревожный звоночек в целом, но радостный конкретно для нее. знает его достаточно, чтобы рассмотреть закипающую ярость под оболочкой сдержанности.
— ага, — легкомысленно подтверждает свое согласие действительно провести ночь с клиентом: уж сету, оказывается, она точно нужна. внутренности вибрируют от напряжения, в ее случае прикрытого кокетливой бравадой. мейс резко хватает за подбородок и смотрит в глаза — таким взглядом бы высверливать дыры в черепе. ло смотрит в ответ с вызовом и недовольством. если ему что-то не нравится, пусть что-нибудь скажет. сделает. запретит ей. тихий выдох оседает на его лице. ло облизывает губы.
мейс говорит, что не отдаст ее на ночь, и сладостный привкус победы растворяется на кончике языка, вспыхивает искорками самодовольства в глубине зрачков. по крайней мере он еще достаточно собственник в отношении нее, чтобы так просто отдавать — не самая лучшая компенсация морального ущерба, но ло умеет довольствоваться малым. даже когда достаточно раскормлена его всепоглощающим вниманием.
мейс дергает ее к себе, практически прижимает к груди, цепко сжимая локоть, и ло продолжает улыбаться томно и мягко. его уже откровенная злость не страшит — только возбуждает. это как играть с открытым пламенем: поднеси руку и проверь, сколько сможешь вытерпеть, пока не отступишь. ло уже успела проверить на собственной шкуре: видеть его с дебби; видеть засосы, оставленные дебби, намного больнее, чем все, что он сможет сделать с ней в агрессивном порыве. она терпеливая — это уж сможет вытерпеть.
— я просто работаю, босс, — равнодушно жмет плечами, но взгляд по-прежнему злобный, наполненный жаждой крови. они тут оба играют в каком-то странном спектакле без сценария на глазах у шлюх и его друзей. главное — видимость. — я в последнее время не занята, — потому что ты в последнее время совсем о мне забыл, — а долг сам себя не выплатит, так что такого в том, чтобы работать? — невинно хлопает ресницами, словно сетуя на то, что приходится объяснять ему такие простые вещи. обычно это она из них двоих глупая. его пальцы, касающиеся цепочек, а заодно немного задевающие кожу на шее, точно обжигают. хочется большего. как раньше. когда он пытался впаяться в нее руками и губами. когда сжимал так жадно, будто боялся, что кто-то посмеет вырвать ее из его рук. когда после опустошающего в своей страстности секса лениво гладил ее кожу и играл с волосами, пока они лежали рядом, нежась в послеоргазменной неге. теперь это все забрала у нее проклятая дебби, и той везет, что они не пересекаются толком наедине. этот злой, жестокий монстр, поселяющийся внутри, если честно, время от времени пугает и ее саму, — только избавиться от него никак не получается, а вот вскармливать совсем наоборот.
— не хочу бесполезно болтаться без дела, а так принесу пользу и деньги. ты же должен зарабатывать на мне, — расстроенно поджимает губы, делая небольшой шаг вперед, чтобы точно упереться грудью в его грудь. поднимает свободную от хватки руку и касается алого, явно свежего засоса на его шее. давит на него пальцем — безжалостно, сильно, точно эта боль хоть как-то может компенсировать ту, которая курсирует в ее венах после появления чертовой дебби. теперь-то он понимает, каково ей? раз уж говорить откровенно о чувствах запретил.
— ты же так занят сейчас, — заявляет спокойно и продолжает ковырять уже ногтем след на его шее, будто пытается содрать его с концами, и наплевать, сколько крови прольется. эта тупоголовая сучка смеет его метить. с его позволения. едва заметно скалится, смотря ему в глаза. желание вцепиться в него зубами вспыхивает яркостью рождения сверхновой в голове. мейс принадлежит ей не меньше, чем она ему. он единственный, кого так страстно желает за все прожитое время, и ло устает от того, что жизнь постоянно отнимает у нее каждого близкого человека, какой только появляется поблизости. — думаешь, я перегибаю палку? — практически шипит ему в рот, оставляя между их губами расстояние в несколько миллиметров. может почувствовать тяжесть его дыхания на лице. — тогда накажи. хотя, когда тебе? так много дел, — язвительно фыркает, бросая пренебрежительный взгляд на дебби, продолжающую пытаться привлечь к себе внимание. губа дергается от ненависти. возможно, вариант вырвать той трахею зубами не такой уж невыполнимый. — так что, раз я устала для ночи с сетом, пойду отдыхать. а то еще отвлекаю от важного, — так и не целует — только выдергивает руку из захвата и отступает от него, разворачиваясь на каблуках. все внутри дребезжит, как стекло во время землетрясения. сжимает челюсти до боли, пока пытается сохранять на лице невозмутимое выражение. их тихий разговор и без того наверняка привлек слишком много лишнего внимания.
[LZ1]ЛОРРЕЙН "ЛО" АДАМС, 17 y.o.
profession: шлюха в борделе[/LZ1][NIC]Lorraine "Lo" Adams[/NIC][STA]dreaming of the sun in my eyes[/STA][AVA]https://i.imgur.com/LlHXMdJ.png[/AVA][SGN]so let me sink down
down, down, down [/SGN]
пропускает тот момент, когда ло практически выходит из повиновения. она ведёт себя с ним так, словно они равны. мейс недобро щурится, продолжая удерживать её рядом с собой. все в кабинете старательно игнорируют разборку, отводят глаза и демонстративно занимаются своими делами. мейс по сторонам не смотрит, его взгляд и голова целиком и полностью сосредоточены на ло. - просто работаешь? - ну-ну. в действительности она правда просто работает. одергивать кого-то другого и лишать честно заработанных денег мейс бы не стал. но с ло совсем другая история. занимательная во всех отношениях.
- что-то я не замечал в тебе страстного желания выплатить долг до этого. пожалуй, стоит накинуть к нему ещё тысяч пять-десять, да? чтобы тебе веселее работалось, - раз уж она так загорелась желанием. мейсу наконец-то удаётся понять, что же в ней изменилось: глаза стали непроницаемыми. в них, на самом-самом дне ворочается что-то животное и привлекающее внимание. мейс ловит себя на том, что впервые за много недель не просто смотрит, а видит ло целиком. и злобный монстр внутри него удовлетворенно урчит. можно было сколь угодно кормить его агрессивным сексом с куклой дебби: он всё равно хотел ло. разорвать её на части и съесть без остатка.
она как-то подозрительно оказывается очень-очень близко, мейс сверлит её глазами, словно пытается через толстую лобную кость дойти до мозга и посмотреть, что там. ах, она не хочет болтаться без дела, за доходы его переживает… мейс в ответку кривит губы в злой усмешке: девочка незаметно для него выросла и обзавелась клыками. ну надо же! она больно давит на оставшийся от дебби засос, мейс эту боль игнорирует. пытается игнорировать. ему хочется безразлично пожать плечами и оставить её в покое. или пойти и продать кому-нибудь не сету: никко, например, или тому же гэрри — он и после драки о ней спрашивал. но почему-то, почему-то он всё ещё стоит рядом с ней, пока её ноготок пытается проколупать в нём дыру. быстро и резко перехватывает второй рукой её запястье, отстраняет от себя: у него не хватает терпения на её выходки.
- ло, - предостерегающее шипит. девчонка что, думает, что ей всё сойдет с рук? высказывает ему так, словно имеет на это полное право. он действительно может её наказать, не смотря на свои занятия. у него даже есть фантастическая идея, которую очень хочется претворить в жизнь. желание быть жестоким разъедает его изнутри. цепко хватает её за плечо и снова разворачивает к себе лицом. думала, что может просто так взять и уйти? - я не договорил, - даже не пытается говорить мило и ласково. её уже этим не обманешь. - и я тебя никуда не отпускал, - пальцы впиваются в нежное плечо, чтобы после оставить там синяки. - ты не просто перегибаешь палку. ты заигрываешься, ло, - мейс сам позволил ей не подчиняться. сам разрешил безгранично пользоваться его расположением. терпение со звоном лопается окончательно, злость затапливает всё, и радужка из ореховой становится почти чёрной.
чтобы не устраивать очередную сцену среди толпы народа, мейс выволакивает ло из кабинета, запихивает в первую попавшуюся комнату. зои таращится на них, он нетерпеливо машет рукой, чтобы не мешалась под ногами. может быть ло и хочется быть от него как можно дальше, но он ей такого шанса не даёт. прижимает к шкафу, ставит руки по обе стороны от неё. отступать ей явно некуда. - ну, давай, повтори, что заскучала без работы, - он ждёт от неё какого-то ответа. нетерпеливо снова хватает её за лицо, заставляя смотреть себе в глаза: - может, мне стоит скинуть тебя всем этим наркоманам и убийцам, будешь, как все, а? - ярость настойчиво просит вспороть ей что-нибудь: руки, мягкую кожу груди, бёдра. но мейсу кажется, что начни — и не сможешь остановиться. он не хочет портить её шрамами. синяки и царапины — это совершенно другое. до боли сжимает её ягодицу, чтобы и там тоже остался синяк. не зная, куда деть злость на неё же, мейс не придумывает ничего другого, кроме как разорвать её белье. бюстгальтер сшит на совесть и просто так не рвётся, приходится приложить усилия, но, в конце концов, не выдерживают крючки, и алая ткань остаётся у него в руках. отшвыривает подальше, вцепляется в плечи ло и с силой её встряхивает. лучше ему от этого не становится.
- чего ты добиваешься, ло? - мейс как будто действительно не понимает. всё внутри него клокочет и жаждет её крови. мейс очень плохо относится даже к всего лишь попыткам выйти из подчинения. здесь все слушаются его. и все знают, что бывает с непослушными девочками. пальцы нарочито мягко и нежно касаются её груди — он уже слишком давно не прикасался к ней, увлекшись пустоголовой дебби. она всего лишь милое развлечение на пару недель. из ло же мейс растит замену барбаре: и судя по всему, он на пути к успеху. задевает большим пальцем чувствительные нежно-розовые соски, впивается взглядом ей в лицо. ему всё ещё не нравится, как она себе ведёт. в изменившихся с ней отношениях мейс не видит никакой проблемы. жадно, но коротко целует её — это скорее укус, чем поцелуй. - моё наказание тебе не понравится, - дёргает за остатки белья и оставляет её абсолютно раздетой. вид всё ещё нравится. а зверь всё ещё хочет. её. прямо сейчас.[LZ1]МЕЙСОН "МЕЙС" ТОРН, 33 y.o.
profession: босс в борделе[/LZ1][NIC]Mason "Mace" Thorne[/NIC][STA]мир разрушался за пластом пласт
уничтожал слабаков и плакс[/STA][AVA]https://i.imgur.com/apFMDaF.gif[/AVA]
от злости на удивление вымораживает все внутри. остальные эмоции уходят на второй план, и ей уже неважно, что будет дальше. ярость помогает идти ва-банк, не заботясь о последствиях. мейс угрожает, а она видит перед глазами только эти ублюдские засосы от поганых губ дебби, в которых хочется ковыряться, пока от них ничего не останется. пока ничего не останется в его голове, что бы придавало хоть какое-то значение самому факту существования этой пустоголовой куклы. мейс рычит, больно впиваясь пальцами в плечо, когда разворачивает к себе. ло продолжает смотреть с вызовом, вскидывая подбородок. ей просто необходимо проверить, насколько его угрозы реальны: за все те месяцы, что прожила здесь, слишком берег ее, по сравнению с другими девочками. если игрушка уже не нужна, то и беречь нет необходимости, так ведь? но если все еще бережет, то она чего-то да стоит в его понимании? в случае мейса это один из самых четких показателей его отношения, как уже успела понять.
— и что? — без капли страха шипит ему в лицо. ну же, покажи, на что можешь быть способен. если единственный способ, каким теперь может завоевать его внимание, оказывается необходимость вызвать злость, то не применет им воспользоваться. по крайней мере дебби остается где-то позади, в кабинете, из которого мейс ее выталкивает, и наверняка эта глупая кукольная мордашка кривится в обиде. заслужила. в ней нет ни капли жалости — только нестерпимая жажда: чужой боли, крови, его прикосновений. ло же идет за ним спокойно и послушно, и даже не дрожит, когда мейс запихивает ее в первую попавшуюся по дороге комнату и прижимает к шкафу. от него веет животной, глубинной яростью, и монстр внутри довольно урчит в ответ. низ живота тянет жаром: мейс так близко, и рядом никого нет. он только ее. пусть потрошит и режет — это лучше, чем игнорирование ее существования в последние дни. она так устала от жуткого одиночества, обволакивающего со всех сторон с тех самых пор, как он сконцентрировался на новенькой.
— так скинь меня им. давай. ты же решаешь, с кем я должна спать, — насмешливо произносит и фыркает, словно не обращая внимания на то, как больно его пальцы сжимают лицо. это тоже прикосновение, а у нее развивается тактильный голод по его рукам, от которого все внутри ходуном ходит уже давно. поджимает губы. обида расползается тошной горечью во рту. неужели так просто откажется от нее? действительно выкинет на растерзание всякому ширпотребу? мейса едва ли не трясет от злости, и он начинает рвать на ней нижнее белье — в этом нет особой страсти, скорее звериная агрессия, но ей иррационально нравится. в таком состоянии он точно думает только о ней. порванная одежда оставляет алые полосы на коже, но этого все еще мало. зная мейса, ему этого мало тоже. о нет, они находятся в самом начале.
— уже добилась, — губы кривятся в самодовольной усмешке, и мейс кусает их в поцелуе. ло ведет: тянется голодно к его пальцам, касающимся груди. да. это то, чего хотела. хватается пальцами за шлевки его джинс, дергая ближе к себе. собственная нагота привычно не смущает. на ней остаются только цепочки, которые в принципе носит, практически не снимая. это знак ее принадлежности. ошейник. наконец и мейс вспоминает о том, кто его очень преданная девочка. и как только посмел забыть? — я должна бояться тебя? — голос хрипит от возбуждения. плевать, какое наказание породит его больное воображение. если снова собирается продолжить тискаться с дурой дебби по всем углам, то пусть хоть убивает. ло забирается к нему под рубашку. гладит пальцами выступающие тазовые кости, а после царапает его живот. жадно, с поднимающейся верхней губой в немом рыке. прижимается к его губам в жестком поцелуе, кусаясь и грубо запихивая язык ему в рот так, словно стремится достать до самых гланд. руки перемещаются на его шею. ло жмется и трется об него, а после и вовсе запрыгивает, скрещивая лодыжки на пояснице. похер, что он там хочет с ней сделать. она хочет его: грубо, нестерпимо, до вывернутых наружу ребер, под которыми бесполезное сердце продолжает заходиться в судорожном, громком стуке.
ло стонет бесстыдно и непривычно громко. не собирается отлепляться от него по собственной воли. шумно втягивает сквозь зубы воздух, когда все же разрывает поцелуй, и тут же кусает его за шею — прямо поверх засоса, оставленного дебби. неслушающимися пальцами старается как можно быстрее расстегнуть пуговицы на его рубашке, насколько получается, точно может не хватить времени. оголяет плечи и царапает их, снова целуя. голова кружится, пульс стучит в висках. ну разве она может им насытиться? наверное, его ярость заразительна. наверное, она правда плохой человек — всегда была такой в глубине души, но всегда пыталась притворяться кем-то другим. потому что монстр внутри, взращенный его ласковыми руками и жестокими уроками, довольно облизывает окровавленную морду. и требует еще. еще. еще. ло знает: тому всегда будет мало, а потому прижимается так близко, как только физически возможно, и утробно рычит, оттягивая его нижнюю губу зубами. вот уж в чем у нее достаточно опыта, так в том, чтобы оставлять на нем кровоточащие и ноющие метки.
[LZ1]ЛОРРЕЙН "ЛО" АДАМС, 17 y.o.
profession: шлюха в борделе[/LZ1][NIC]Lorraine "Lo" Adams[/NIC][STA]dreaming of the sun in my eyes[/STA][AVA]https://i.imgur.com/LlHXMdJ.png[/AVA][SGN]so let me sink down
down, down, down [/SGN]
Отредактировано Rebecca Moreau (2022-05-10 16:52:15)
изголодавшийся зверь внутри него готов прямо сейчас наброситься на неё. оставить на ней расцветающие звёздной галактикой гематомы, наливающиеся алой кровью царапины. она совсем-совсем рядом, и запах её духов привычно кружит голову. вонзить бы в неё зубы и драть, драть, драть, пока не останется совсем ничего. вспороть бы ей грудную клетку острым лезвием и смотреть, смотреть, смотреть, как оголяется нутро, как становится видно сердце в его кровавой сумке. пальцы скользят по коже и после них не остаётся даже розовых полос. ло набрасывается с не меньшей злостью и яростью: он видел такое лишь один раз. в её собственный день рождения. на её “уже добилась” он лишь вопросительно приподнимает бровь, чтобы почти сразу же нахмуриться: хотела получить его? ну так, пожалуйста, пусть берёт.
- не бояться, - дыхание перехватывает, замирает на секунду, сминая в руке переливающиеся в свете ламп цепочки. дёрнуть бы, да так, чтобы на тонкой шее остался яркий след. рука проскальзывает под волосы, гладит выступающий позвонок, словно проверяя: нет ли ссадины на задней стороне шеи, хотя цепочки всё ещё целые. – слушаться, - почти рычит ей прямо в ухо, опаляя его дыханием. её руки мечутся по его телу, и он даже не пытается её остановить. ло – совсем не похожа на дебби, и эта непохожесть взрывается в нём и будит забытое желание. чувство собственничества зачастую работает в обе стороны сразу. мейс рычит и жадно отвечает на её поцелуй. в нём нет ничего конфетного, ничего приторно-сладкого. он наполнен только какой-то немой горечью и бессильной яростью. ему хочется прокусить ей губу до крови, но пока её язык настойчиво исследует его рот. мейс сопротивляется, заводит борьбу, упорную, упрямую и бесполезную. путается в цепочках, пытаясь добраться до как можно больших частей её тела. в прикосновениях нет ничего нежного, ничего заботливого. он и не хочет. хочет причинить ей боль, заставить её чувствовать что-то ещё, кроме всё пропитывающей злости.
руки блуждают по её спине в хаосе, он оставляет на ней новые и новые алые полосы, разъяренно рычит и кусается. злость в ответ на злость. боль в ответ на боль. засос на шее, оставленный дебби, после укуса ноет и пульсирует, мейс не обращает на него ровным счетом никакого внимания. рубашка мешается, ло сдёргивает её не всю, мейс путается в рукавах и злится, злится, злится. зверь внутри него жаждет крови: он прокусывает её губу, и рот медленно заполняется кровью. металлический привкус тоже бьёт в голову, от чего её ведёт. мир заполняется ощущениями и звуками. стоны перемешиваются, сливаются со звериным рычанием. на внутренней части губы наливается гематома и кажется, будто задень – лопнет.
чуть отстраняет от себя, зная, что это вызовет ещё одно недовольное рычание. рубашка мешает, возиться с пуговицами слишком долго, и мейс просто их отрывает. они с воображаемым звоном падают на пол и весело по нему скачут. отбрасывает ненужную часть одежды, но всё ещё, всё ещё, всё ещё остаётся слишком одетым. кусает её за плечо, прокусывая почти до крови; сминает пальцами кожу, оставляя синяки. мало боли, мало крови, мало жадности. снова прижимает её к шкафу, почти ударяя. расцарапывает ей плечи, кусает за подбородок, царапает зубами и его. боль разъедает, ярость разъедает, желание получить её разъедает.
впивается в пульсирующее на шее жилку, зализывает её, снимая лихорадочное биение её сердца. теперь уже его придётся от неё отдирать, сам он не остановится. внизу живота скручивается знакомый тугой комок. мейс перехватывает одну её руку, не даёт ей и дальше царапать его. переплетает свои пальцы с её и не надеется, что надолго поможет. жадно и нетерпеливо целует, высасывает кровь из ранки на губе. всё ещё, всё ещё, всё ещё не может испортить её кожу. в кармане привычно лежит нож, и если кого другого он бы без промедления уже располосовал, то на ней каждый раз срабатывает какой-то стоп-кран в голове. может только бессильно целовать шею, прикусывать нежную кожу и мечтать вырвать глотку, чтобы услышать, как на зубах хрустит её трахея.
в голове вьётся и стелется алое марево. сквозь него пробиваются оглушающие хриплые стоны ло. ему неудобно прижимать её к шкафу, так нет доступа ко всем частям её тела, так он лишён её спины, которую можно рвать и драть ногтями, на которой можно даже вырезать собственные инициалы: вряд ли кто-то будет настолько внимательным, чтобы заметить. пальцы впиваются в ягодицы, на которых не хватает ярких полос от ремня или расчески-ёжика. пытается оглядеться, но комната как будто кажется ему чужой. сам прижимается к ней чересчур близко, и кожа липнет к коже. ему нужно снова почувствовать её, рядом с собой, вокруг себя. тело по-прежнему остро реагирует на её прикосновения, заходится в навязчивом желании получить её. отрывает её от шкафа и под действием её едва ощутимой тяжести падает на кровать – единственное, что оказалось по близости. пальцы снова оказываются на её спине, гладят чуть выступающие углы лопаток, скользят по позвоночнику, словно пересчитывают позвонки. вклинивает руку между ними, расстёгивает штаны и снова впивается в её губы поцелуем – они уже истерзаны. и ему это по-прежнему нравится, нравится, нравится. мейс на секунду отстраняется, добивается от ло ускользающего внимания: - у меня нет с собой презерватива, - у него нет привычки таскать с собой целую упаковку. но пусть это будет её головная боль, он ведь оказался там, где она хотела, верно?[LZ1]МЕЙСОН "МЕЙС" ТОРН, 33 y.o.
profession: босс в борделе[/LZ1][NIC]Mason "Mace" Thorne[/NIC][STA]мир разрушался за пластом пласт
уничтожал слабаков и плакс[/STA][AVA]https://i.imgur.com/apFMDaF.gif[/AVA]
мейс не сбрасывает ее с себя — отвечает на страстную ярость с зашкаливающим желанием. они отражают друг друга, как два кривых зеркала. входят в разрушительный резонанс в своей патологической потребности причинить друг другу как можно больше боли — единственное, что знают в этой жизни. боль мешается с удовольствием, встает на одну ступень, в конце концов становясь основной потребностью. любая нежность кажется недостаточной, странным издевательством. если целовать, а не кусать, как еще другой поймет, насколько глубоко в сердце проросли корни привязанность? ло откровенно рычит, хрипло стонет, не задумываясь о том, что стоны могут с легкостью услышать в коридоре: пусть слышат, пусть знают, пусть расскажут всем. впрочем, это не самое неожиданное развитие событий — не в разрезе их нездоровых отношений, разворачивающихся на глазах у всего борделя в последние месяцы.
рот заполняет кровь — это какая-то глубоко уродливая, неправильная жажда, но она сидит в них обоих. ло недовольно царапает его грудь, когда мейс отстраняется, чтобы окончательно избавиться от рубашки. любое увеличение расстояния между ними — уже наказание. ло облизывает искусанную губу. весь мир остается в расфокусе, и только мейс имеет значение. чертыхается, когда ловит спиной шкаф, в который ее вжимают так, что дерево протестующе стонет. наплевать. она выгибается ему навстречу до боли в пояснице в дикой жажде почувствовать его внутри — без разницы как. лишь бы соединиться с ним еще крепче, неотвратимее. трется о него. захлебывается в возбуждении и вспыхивающих то тут, то там болезненных ощущениях. мейс щадит и не щадит ее одновременно: нож до сих пор остается в кармане, но тело покрывается следами и метками, как ранами после битвы. отчасти так все и есть: они сражаются, а не трахаются, едва ли четко осознавая, какой им грозит приз.
мейс хватает ее за руку. их пальцы переплетаются, и ло даже в ладонь его вжимается с зашкаливающей жадностью. она бы молилась всем богам, чтобы те отдали его только ей, вот только не верит ни в кого из них — давно не верит. всех богов заменяет мейс, отходящий вместе с ней на руках к кровати, падая на ту спиной. смена положения ло не особенно волнует. сконцентрированная на другом, толком ничего не замечает. только ерзает на его промежности, чувствуя грубость вздыбленной ширинки. их разделяет пара слоев ткани. блядских, совершенно неуместных слоев. вжикает молния — желаемое все ближе. все внутри горит от возбуждения, а потому не сразу понимает, что мейс о чем-то ей говорит. хлопает ресницами, пока смысл его слов доходит до раскаленного вожделением мозга. облизывает пересохшие губы. заторможенно кивает. блять. отрываться от него физически невозможно, и ло сначала снова целует — жестко, грубо, близко, прежде чем с разочарованным стоном сползает с него. без его прикосновений так холодно и одиноко, что хочется плакать.
свешивается с кровати, открывая ящик тумбочки. руки мелко дрожат. движения быстрые и неловкие. это же ебучий бордель. презервативы и смазка должны быть везде. во втором ящике находит желаемое — длинную блестящую ленту. отрывает от нее один квадратик зубами и было закрывает, как видит кое-что, привлекающее внимание. искрящий от желания мозг окончательно переклинивает. ло достает вслед за презервативом, который продолжает сжимать зубами, обитые пошлым розовым мехом наручники. глаза загораются предвкушающим блеском. стараясь не особенно показывать ему свою находку, выплевывает упаковку из фольги на кровать, а сама наваливается на него с поцелуями, чтобы максимально отвлечь от того, как защелкивает на запястье первый браслет. — ты заслужил, — выдает хрипло, поднимая его вторую руку вверх. пропускает через прутья изголовья наручники и приковывает обе руки к нему. отлично понимает, что смогла это провернуть только потому, что он позволил, но именно от его немого разрешения сносит голову еще сильнее.
теперь, защищенная от его яростных рук и зубов, нагло садится сверху, получая возможность спокойно покрывать его тело поцелуями, покусывая и зализывая места укусов. спускается все ниже. от шеи по груди к животу. цепляется зубами за его тазовые кости, оставляя отметины и там. расписывается россыпью гематом и засосов. потому что может. потому что сейчас жажда помучить его в качестве наказания оказывается более сильной, чем желание просто сесть на его член и скакать, скакать, скакать, пока сил не останется даже на то, чтобы дышать. стаскивает с него джинсы вместе с бельем, усаживаясь уже на его ноги. ведет ладонями вверх по его телу, наклоняясь над членом. лижет дергающуюся головку. на пробу. откровенно дразня. смотрит лукаво. осторожно берет в рот, немного, неглубоко. облизывается, снова смотря на него, точно спрашивая, насколько ему хочется, чтобы на ее месте сейчас был кто-то другой?
снова дразнится. вылизывая широко от основания к головке, медленно, явно издевательски. ерзает задницей, растирая смазку по его ногам. трахаться хочется неимоверно, но то, как он стонет под ней, стоит любого сдерживания. о нет, в ее понимании мейс однозначно заслужил и не такого наказания, но это пока лучшее, чем она может с ним сделать.
[LZ1]ЛОРРЕЙН "ЛО" АДАМС, 17 y.o.
profession: шлюха в борделе[/LZ1][NIC]Lorraine "Lo" Adams[/NIC][STA]dreaming of the sun in my eyes[/STA][AVA]https://i.imgur.com/LlHXMdJ.png[/AVA][SGN]so let me sink down
down, down, down [/SGN]
какая-то необъяснимая и нездоровая потребность наносить ей всё новые и новые отметины. любоваться, гладить пальцами наливающиеся гематомы, зализывать царапины и снова любоваться. внимательность и нежность тонут в алом мареве ярости, растворяются в жадном желании обладать. мейс тяжело дышит, с трудом хватает разгоряченный, пропахший потом, сексом и духами воздух. утыкается носом в её волосы, от них пахнет цветочным шампунем, и этот запах кажется самым родным и стойко ассоциируется с домом. даже сейчас.
жадно отвечает на её поцелуй, организм натружено и устало стонет. ло колупается в ящичке. ожидание затягивается, от кусков терпения остаются сплошь ошметки. мейс придерживает её, чтобы не свалилась с кровати: ему хочется её касаться до дрожи в пальцах. и он касается снова и снова, даже мимолетно, даже как будто случайно. сейчас он думает, что оторваться от неё было просто очередным помутнением рассудка. придурью. [ а может, неизбалованный особенно вниманием он легко повёлся на дебби, топящую его в нём ]. что-то внутри щёлкает и хрустит, злобный монстр упивается своей победой: ему нужна была ло, и он её получил.
замечает краем глаза что-то розовое, но не придаёт этому особого значения. впрочем, сейчас он готов разрешить ей практически всё. руки бессмысленно блуждают по её телу, словно в попытке загладить вину. мейс спал с ней практически каждую ночь, но даже легонько не целовал в лоб. спали, как соседи в общежитии. от её присутствия всё внутри него успокаивалось: ни с кем подобного эффекта не было. мейс пробовал, но, в конце концов, уходил спать в одиночестве – стабильные час сорок за раз. сейчас всё внутри шипит и плавится, и ему кажется, что он многое потерял за последние недели.
с головой погружается в ощущения и вкус её тела и не сразу понимает, что она делает. на наручниках щёлкает замочек, мейс хмурится, но не сопротивляется. послушно подаёт ей вторую руку, давая возможность приковать себя к чертовым прутьям кровати. от не совсем удобной позы плечи ноют, мейс не жалуется: действительно заслужил. губы изгибаются в ухмылке: ло не протянет долго. он это знает, он трахается с ней не первый раз, чтобы знать её жадность до его прикосновений. если хорошенько дёрнуть, то наручники можно сломать – они совсем хлипкие и созданы исключительно для сексуальных игр. но обламывать ло ему не хочется. до зубовного скрежета хочется её поцеловать и подмять под себя. потерпит.
ло никуда не торопится, и мейс призывает абсолютно всю свою выдержку, чтобы перетерпеть пытку, которую она ему устраивает. медленно и томно – хорошо для утреннего секса, когда только-только выплываешь из дрёмы. для всего остального существует быстро и яростно. губы ло находятся буквально везде, и мейс запрокидывает голову, стискивает зубы, шумно выдыхая. она его раздевает. она над ним издевается и изгаляется. смотрит на неё, раз больше ничего другого сделать не может. руки всё ещё наверху. мейс подаётся к ней ближе. его стоны разбиваются на осколки в наэлектризованном воздухе. ему хочется материться и рычать, и он себе в этом не отказывает. от каждого прикосновения её горячего языка по телу пробегает дрожь удовольствия. перед глазами плывут мутно-радужные круги, черты лица ло расплываются от расфокусировки. он мечется под ней, пытаясь одновременно уйти от издевательств и напороться на них.
желание зашкаливает, вызывает туман в голове. мейс хрипло стонет её имя – она ведь именно этого от него и добивалась? тело предательски остро реагирует на её баловство. ло многому научилась, а он это пропустил. если она сейчас не перестанет, он скинет её с себя. даже без рук справится. если они прямо сейчас не потрахаются, он выставит её из комнаты, и она пойдет обратно спать к барбаре. если она… выбивает из него все мысли, в голове бестолково бьётся только что-то бессвязное вперемешку с её полным именем – мейсу по-прежнему привычнее называть её лоррейн. практически выгибается под ней, не стесняясь громко стонет – поебать, даже если кто-то под дверями подслушивает [ но вряд ли кого-то в борделе можно удивить сексом ].
с силой дёргает рукой, как только в голове хоть на секунду проясняется. наручники скрипят, хрустят, но, сука, не ломаются. мейс дёргает ещё раз и рычит от раздражения и злости. нервная дрожь пробегает по всему телу, ещё пять минут, и он начнёт ло умалять. перед ней – можно. с ней можно всё. как и ей можно всё. в третий – и контрольный раз – дёргает рукой, и наручники наконец-то ломаются почти четко по середине. болтаются на руках браслетами, раздражают мехом, но поебать, разберётся потом. разрешает ей остаться сверху, перехватывает одну её руку. облизывает ладонь – широко и жадно, облизывает каждый палец, кусает кончики. – будешь медлить… - хрипит, всё ещё удерживая её руку – ему казалось, что ей нравится. – я тебя выпорю, - и в этот раз ремнём. сидеть не сможет ещё с неделю.
ло не прислушивается. она навязывает ему свой темп, и мейс рычит на неё, но позволяет, снова и снова позволяет ей измываться над собой. удовольствие растекается по телу, бьёт в голову – раз за разом. их стоны наконец-то смешиваются, мейс тянет её на себя, заставляя почти лечь. жадно целует, снимая с её губ свой собственный вкус. стонет, жадно хватает воздух, согретый её лёгкими. не прерывается даже на шипение, подкидывает её бёдрами, заставляя двигаться быстрее. ему хочется перевернуть её, заставить лечь на спину и входить в неё глубоко и быстро до тех пор, пока из глаз не полетят искры. ему хочется смотреть на её лицо, к которому прилипают влажные от пота волосы, смотреть, как округляются во время стона её губы и запоминать каждое мгновение. красивая, невероятно красивая, и без приторной сладости, от которой, оказывается, сводит зубы. зализывает крохотный синяк у неё на запястье и думает, что на нём не хватает браслета. с маленькими разноцветными бусинами, которые она раньше постоянно крутила, когда сидела у него на коленях.[LZ1]МЕЙСОН "МЕЙС" ТОРН, 33 y.o.
profession: босс в борделе[/LZ1][NIC]Mason "Mace" Thorne[/NIC][STA]мир разрушался за пластом пласт
уничтожал слабаков и плакс[/STA][AVA]https://i.imgur.com/apFMDaF.gif[/AVA]
самое прекрасное состоит в том, с какой легкостью он передает ей контроль. дрожит и стонет под ней, дергается и рычит — ощущение власти над таким нетерпеливым, жестоким и опасным хищником пьянит. словно законы природы сломались, и вот лань каким-то образом начинает охотиться на ягуаров. ловит одного. впивается в глотку зубами. мейс не сдерживается, и от того, насколько в этот момент откровенен и открыт, сводит солнечное сплетение. это все для нее. он весь для нее, и ло медленно берет в рот — глубоко, с упоением, позволяя ему прочувствовать каждый погружающийся внутрь миллиметр. что, дебби так не делала? читается в ее наглых, горящих от возбуждения глазах. мейс прожигает ее взглядом, потому что, по сути, ничего другого ему не остается, и продолжает терпеть. она цепляется пальцами за его бедра, которые по сути представляют из себя сейчас единственную опору. в принципе хоть какую-то физическую точку: мира за пределами их тел точно не существует. они вырваны из него, из времени и пространства. есть только хриплые звуки его голоса и горьковатый привкус на языке.
он называет ее лоррейн — ему можно. от него звучание полного имени воспринимает благословением, и только утробно урчит. да, пусть продолжает произносить. пусть продолжает помнить о том, кто именно заставляет его так ярко чувствовать. ло — прилежная и умелая ученица. схватывает на лету и не ленится отрабатывать полученные навыки. у нее просто нет других вариантов, хотя главной наградой являются не чаевые и не процент с каждого клиента, а то, как мейс дергается под ней. гладит напряженные мышцы пресса. сосет, втягивая внутрь щеки, нагнетая во рту давление. по подбородку течет слюна, но ей наплевать. все в ней изнемогает без его тщательных прикосновений, но пока что держится. хочется хотя бы просунуть руку между ног и коснуться клитора, и все равно оставляет это на потом.
мейс не выдерживает первым. дергает наручники. раз, другой. дешевая железная цепочка между браслетами не выдерживает третьего рывка, и мейс выглядит разъяренным. ло по-прежнему не жалко. широко улыбается, облизывая покрытые слюной губы, и вскрывает упаковку с презервативом, потому что теперь он точно не станет терпеть. потому что и самой уже откровенно невмоготу. садится на его член, не сдерживая стона. ощущение заполненности знакомо и кажется каким-то откровенно правильным, словно это в принципе была самая главная и единственная цель ее существования на земле. мейс лижет ладонь, цепко хватая руку и явно не собираясь отпускать. тело прошивает дрожь наслаждения. чувствовать изнутри жар его рта — особое ощущение, и ло, признаться, даже теряется: стоит закрыть глаза, чтобы ощутить всю полноту прикосновений, или не моргать, наблюдая за тем, как он вылизывает палец за пальцем. тяжело сглатывает, продолжая двигаться в издевательски медленной манере. до сих пор кажется важным заставлять его первым терять контроль. странная, больная попытка доказывать раз за разом, что у нее есть над ним власть: и себе, и ему.
мейс угрожает выпороть, но ло только хмыкает в ответ, замирая на месте, когда садится на него до предела. угрозы, угрозы, угрозы… ей любопытно: какие из них претворит в жизнь? подается вперед, укладываясь на него сверху. истерзанные губы ноют во время поцелуя, но это совершенно не повод его прерывать. мейс рычит и стонет, подаваясь бедрами вверх, чтобы хоть как-то повлиять на ускорение темпа. порванная цепочка, болтающаяся на пушистых браслетах, холодная на ощупь, когда случайно соприкасается с горячей кожей. ло жмурится от удовольствия. но этого мало, мало, мало… выгибается, чуть ускоряясь. не выдерживает сама: ей хочется чувствовать бешеный темп, с которым обычно ее трахает. ей нравится его нетерпеливость. утыкается носом ему в шею, вылизывая влажную от пота кожу. желание бьется в ритм ускоренному сердцебиению прямо в висках. нависает над ним. облизывает опухшие губы. ловит его взгляд: такой же расфокусированный и отдающий сумасшествием.
в конце концов не выдерживает, выпрямляясь на нем, упираясь ладонями в грудь, в которую впивается ноготками, и начинает буквально скакать, запрокидывая голову назад и закрывая глаза. так намного лучше. сильнее. жестче. ярче. хватает его ладонь, прижимая к своей груди. ей хочется чувствовать его прикосновения, хочется, чтобы он был везде: внутри и снаружи. воздуха не хватает, и ло ловит разбитыми губами спасительный воздух, а когда мейс кончает, замирает на несколько мгновений, прежде чем падает обратно ему на грудь и целует — продолжительно, вдумчиво, как собирает последние ноты только что отзвучавших стонов с его губ. сердце бьется заполошно, тело усталостью тянет в расслабление, и, наконец, появляется ощущение боли во всех местах, где мейс успел оставить синяки и царапины. но это неважно — все это неважно.
ло тычется носом в его шею, вдыхает глубоко такой знакомый и родной до дрожи запах. чувства распирают грудную клетку, но она лишь закусывает губу и запирает их в себе, прижимаясь к нему так сильно, точно хочет впаяться кожей в кожу. обводит пальцем синяк на его груди, оставленный ею. только она может так им владеть. только она.
[LZ1]ЛОРРЕЙН "ЛО" АДАМС, 17 y.o.
profession: шлюха в борделе[/LZ1][NIC]Lorraine "Lo" Adams[/NIC][STA]dreaming of the sun in my eyes[/STA][AVA]https://i.imgur.com/LlHXMdJ.png[/AVA][SGN]so let me sink down
down, down, down [/SGN]
всё это неправильно, но так совершенно. никому другому мейс бы не позволил издеваться над собой. ему нужен контроль: совершенно нездоровая тяга к доминированию, к неограниченной власти в руках. но от того спектра ощущений, что даёт ему ло, перед глазами вспыхивают и гаснут звёзды, злой, мучающий и его, и её зверь умиротворенно утробно урчит, а тело замирает в попытке получить ещё и ещё. её глухие стоны отдаются в абсолютно пустой голове и множатся, множатся, множатся, заполняя всё. они оттесняют постоянную боль, оттесняют навязчивое желание делать ей больно и наказывать так, как наказывает за непослушание остальных.
взгляд — мутный, расфокусированный — тем не менее улавливает блеск её кристально-голубых глаз, и он снова думает, что она — ведьма. завораживает, опьяняет и заменяет собой всех остальных. он совсем не заметил, когда она стала такой взрослой, когда из её глаз ушло привычно-затравленное выражение, когда невинность сменилась уверенностью в себе и ощущением, что ей рядом с ним можно всё. а ей действительно можно всё: дикая прирученная кошка, и когда она, вместо того, чтобы прыгать через кольцо, прыгает на него, в нём поселяется немая гордость.
благодарно выдыхает, стоит ей чуть ускорить темп. всё равно ещё слишком медленно, от медлительности тело заходится в экстазе и попытках добиться своего. смазано целует, снова и снова зализывает нанесенные повреждения. облизывает её истерзанные, потрескавшиеся губы, скользит руками по телу, каждый дюйм которого принадлежит ему. неужели действительно всю ночь хотела провести с сетом? или это была просто попытка вызвать ревность и разбудить чувство собственничества? если так, то ей это всё удалось. жмурится и стонет, мех на наручниках раздражает, но разбираться с ними сейчас объективно некогда.
от впивающихся в грудь ноготков расходится мимолетная, едва заметная боль. темп нарастает, ло быстро ухватывает нужный, и мейс без вопросов делает то, что она от него хочет: упирается ладонью в грудь. ему кажется, что можно даже почувствовать, как лихорадочно бьётся её сердце, как оно пытается вырваться из грудной клетки. оно совсем рядом, от опасного внешнего мира его защищают лишь кожа да кости. не сводит с неё глаз, впитывая и запоминая, у него кружится голова от вида. мир вокруг снова распадается на части, по-другому не было ещё ни разу. остаётся только она, её бешеный темп и желание, чтобы это не заканчивалось никогда.
после оргазма тело расслабляется, совершенно теряется на неудобной кровати. удовольствие, наслаждение и боль растекаются по венам. если вот так будет каждый раз, то стоит почаще вызывать у неё ревность. нежно гладит её по спине, по оставленным на ней царапинам и крохотным гематомам. полной грудью вдыхает запах её волос и пытается хоть как-то прийти в норму. кожа липнет к коже, желание быть как можно ближе не утихает. молчит, ласково перебирает волосы, путаясь в не тугих кудрях. мягко приподнимает её лицо, чтобы заглянуть в глаза. в них отражается он сам и от этого внутри что-то глупо-глупо замирает. проводит большим пальцем по губам и думает, что его собственные губы вряд ли выглядят лучше.
не даёт ей сползти с себя, даже под бок. пробует расстегнуть замочек на наручниках. он не поддаётся, только скрипит. колупается до тех пор, пока не находит изъян и не открывает. запястья ноют, мейс трёт их устало и раздраженно. смотрит на неё — в глазах победный блеск. и вот что после этого с ней делать? развязывает зубами кожаный ремешок браслета, берёт её руку и, пока не успела ни понять, ни возразить, надевает. браслет ей великоват, болтается. но упасть не должен. ещё один знак внимания и благосклонности. любой дурак узнает этот браслет — мейс его не снимал никогда. ло первая, на кого ему хочется вешать собственные вещи, первая, на ком висит ошейник — и он даже почти за него не дёргает.
- про увеличение долга я говорил серьёзно, - более или менее приходит в себя, но голос ещё хрипит. облизывает губы, равнодушным взглядом скользит по остаткам её белья. желание не выходить отсюда приблизительно никогда. где-то там в кабинете осталась дебби, стоит, наверное, развести их с ло, иначе кто-нибудь да не выдержит, а мейсу очень, очень, очень не хочется разбираться. достаточно того, что он всё утро потратил на выяснение, кто у кого взял деньги и не вернул.
садится, хотя всё тело протестующее кричит. перекатывается через неё и поднимается на ноги. использованный презерватив летит в мусорку. надо бы сходить в душ, но это позже. в этот раз мейс решает не ограничиваться одними угрозами. вытаскивает из шлёвок ремень, складывает его в несколько раз. - порку я тебе давно задолжал, - хмыкает, переворачивает её поудобнее, фиксирует одной рукой, прижимая к матрасу. не жалко — и в любом случае пожалеть можно позже. он аккуратен даже в этом, старается, чтобы пряжка не попадала по нежной коже. замахивается и несколько раз резко опускает. на ягодицах вспыхивают красные полосы. не столько сильно больно, сколько, скорее всего, обидно. удары звенят в ушах, мейсу становится значительно легче. сбрасывает остатки раздражения, кладёт ремень на колени и садится рядом. рука перемещается на горящие ягодицы. но, по крайне мере, это не порезы — быстро пройдет и шрамов не останется.[LZ1]МЕЙСОН "МЕЙС" ТОРН, 33 y.o.
profession: босс в борделе[/LZ1][NIC]Mason "Mace" Thorne[/NIC][STA]мир разрушался за пластом пласт
уничтожал слабаков и плакс[/STA][AVA]https://i.imgur.com/apFMDaF.gif[/AVA]
она видит собственное отражение в его зрачках — это практически божественное откровение. с губ слетает тихий выдох, оседающий на его пальцах. подушечки мягко давят на травмированную кожу. больно, но приятно. приятная нега усталостью наполняет конечности. ей не хочется двигаться — хочется продолжать лежать на нем. чувствует движение грудной клетки во время дыхания под грудью. чувствует его дыхание и запах. снова нуждается в таких мелочах. он вынуждает ее сходить с ума, требовать и кусаться, когда ей может хватить, как прежде, просто сидеть на коленях. играть с браслетом. перебирать отросшие волосы на висках. ло сонно жмурится, как сытая и довольная кошка, и вот такие спокойные, блаженные моменты после бурного секса кажутся особенно ценными. мейс точно тоже ими дорожит, потому что никуда не пытается уйти — только начинает возиться с браслетами от наручников. ло усмехается. это забавное зрелище, легонько удовлетворяющее мстительность: он заслуживает многого за то, что в последние недели вот так забыл про нее из-за тупицы дебби. но сейчас он снова принадлежит ей — следы на его теле от ее зубов и ногтей весьма красноречиво говорят об этом.
раздражение в нем, в принципе, не утихает, но сейчас оно привычное и легкое, фоновое. ло продолжает наблюдать, потому что ей нравится этот процесс. лениво смотреть, ощупывать взглядом, изучать жесты и мимику или же банально наслаждаться тем, как выглядит его живое, подвижное лицо. мейс нравится ей — говорить о нем словом на букву "л" запрещено, а потому так боится даже думать, чтобы не привыкнуть и случайно не произнести вслух. проще вылизывать места укусов — это ее доступный способ любить. мейс тем временем разбирается с наручниками, а после зубами стягивает с запястья кожаный браслет, который не снимает никогда. именно на нем бусины так любит перебирать. на самом деле браслет обычный, и бусины обычные, но кожа впитывает в себя запах его тела. ей казалось, что браслет для мейса что-то вроде талисмана, но вот теперь он надевает его ей на руку, завязывая ремешок плотно и крепко. точно она бы сама решила его снять. ха. как же.
— твое право, — равнодушно дергает плечом. сейчас почему-то долг не волнует: разве он ей так дорог из-за него? разве из-за денег сейчас рассматривает так непривычно болтающийся на тонком запястье браслет? ей нравится. и в груди все замирает от трепета крыльев бабочек. это как еще один ошейник. персональная роспись на теле. ей нравится чувство принадлежности. ей нравится принадлежать ему. если ты кому-то принадлежишь, значит, нужен. ло это ощущение по-прежнему непривычно, ново, а оттого будоражит нервы все еще сильно.
недовольно куксится, когда мейс встает: делать на кровати без него одиноко и холодно. и в принципе как-то бессмысленно: что ей делать здесь одной? ло тянется, готовая вставать, когда мейс выдергивает из джинс ремень. во рту пересыхает. она смотрит на него настороженно и замирает, точно тогда точно не заметит. замечает. ремень угрожающе хлопает в его руках. ло сглатывает, но не дергается. и не пытается сбежать. что ж. про порку все-таки не шутил.
лежать перед ним на животе, выпячивая задницу не для секса или соблазнения, — позорно. прячет пылающее от стыда лицо в руках, скрывает растрепанными волосами. мейс шлепает ее ремнем несколько раз, и ло закусывает внутреннюю сторону щеки, чтобы не кричать. и не стонать. почему то во всех способах, которыми пытается ее наказать, ей видится сексуальный подтекст. ягодицы горят от ударов. это больно, унизительно и — совсем немного — волнительно. таким образом ее редко наказывали. не с таким подтекстом. и уж точно это не было даже отдаленно чем-то приятным, как сейчас. его горячая рука на заднице только ухудшает ситуацию. ло брыкается, когда все заканчивается. встает на колени и разворачивается к нему: садится не рискует. просто стоит перед ним, сидящим рядом, несколько возвышаясь. глаза горят оскорбленно. серьезно, мейс?
— я же не маленький ребенок, — возмущенно заявляет и, выхватывая из его рук ремень, расправляет его, накидывая ему на шею, чтобы притянуть ближе. — но тебе можно, — с легкостью делает вывод, целуя звонко и быстро. улыбается лукаво, а после целует глубже, неторопливо, пока не заканчивается в легких воздух, вынуждая отстраниться. трется носом о его нос. на запястье свободно перекатывается его браслет. снова цепляется за него взглядом, касается пальцами бусин. непривычно, что на руке что-то есть. но приятно. сползает с кровати, поправляя влажные на затылке от пота волосы. она вся взмокшая после секса, и остывающей коже холодно от сквозняка. задница болит при движении.
— ну и вот как мне теперь ходить и сидеть? — поджимает губы, поворачиваясь к нему. это неудовольствие наигранное, всего лишь попытка получить какой-нибудь моральный бонус. взывать к совести мейса бессмысленно из-за отсутствия оной. просто ей хочется выторговать очередной поцелуй, инициатором которого выступит он сам. — и как мне теперь работать? — возмущено сетует, на самом-то деле надеясь услышать, что ей и не нужно. что к ней вернется исполнение самой главной задачи: болтаться рядом с ним и ласково дышать в шею, пока он играет в карты. трахаться с другими — это по части остальных девочек. ей нравится быть особенной. браслет на руке красноречиво говорит, что она и правда такая для него.
[LZ1]ЛОРРЕЙН "ЛО" АДАМС, 17 y.o.
profession: шлюха в борделе[/LZ1][NIC]Lorraine "Lo" Adams[/NIC][STA]dreaming of the sun in my eyes[/STA][AVA]https://i.imgur.com/LlHXMdJ.png[/AVA][SGN]so let me sink down
down, down, down [/SGN]
ему нравится мимолетом касаться её. нравится ощущать нежность кожи под пальцами и выводить только ему одному понятные узоры. нравится смотреть, как фарфоровые оттенки становятся сначала розовыми, а потом алыми. раньше он зачастую по полчаса просто лежал в кровати, прислушивался к её равномерному и спокойному дыханию и играл со свободно падающим локоном. позабытые желания и развлечения вспыхивают с новой силой. мейс облизывает губы и убирает руку, чтобы со второй сцепить в замок. на запястье не хватает браслета, и оно ощущается пустым.
чуть оборачивается к ней — мышцы натружено стонут, синяки жалуются. смотрит на неё внимательно-внимательно: возмущение в ней готово вот-вот перелиться через край. он её, между прочим, даже не бил в полную силу. это было так, баловство. стоп-кран всё ещё надежно блокирует любые кровавые желания. мейс и раньше в основном тыркал её и без конца дёргал, не особенно переживая о её психологическом здоровье в этот момент. послушно выпускает из рук ремень и даёт ей возможность притянуть себя. - а ведёшь себя, как маленькая, - успевает вставить до поцелуя. по законам штата она действительно ещё маленькая, даже возраста согласия не достигла, но кого в этом месте это волнует? это даже её отца не волновало, он переживал только о деньгах и свалил сразу же, как получил их в руки.
без неё уже кажется пусто и одиноко, мейс несколько секунд сидит и поднимается на ноги сам. - переживёшь, - легко целует её в так и просящий поцелуя кончик носа и мягко треплет за щеку. там буквально пара ударов, завтра уже так болеть не будет. в ответ на её вопрос хмыкает, легко наклоняясь, поднимает с пола свою рубашку с оторванными пуговицами. встряхивает её, выворачивает рукава и аккуратно накидывает на всё ещё возмущенную его маленькой вольностью ло. помогает ей, как маленькой, засунуть руки в рукава и застёгивает верхние пуговицы. рубашка достаточно длинная, чтобы смотреться вполне прилично. вряд ли, конечно, в борделе можно кого-то удивить голым телом, но здесь сквозняки и, честно говоря, мейсу совсем не хочется, чтобы на ло глазели.
- ты сама сегодня на сета прыгнула, я тебя что, заставлял? - мирно интересуется, привычно убирая руками волосы назад. они раздражающее влажные от пота. - мне, может быть, подсказать тебе позы, в которых не нужно ни к чему прислоняться задницей? - у него ещё есть предложение опробовать их потом с ним и внести ещё немного разнообразия в их сексуальную жизнь. шутливо щёлкает её по носу, скорее всего, вызывая этим прилив раздражения. - ещё немного поотдыхаешь. рядом со мной, - она ведь до этого безвылазно торчала у него на коленях. дебби пусть облюбует чьи-нибудь ещё, а его немного заняты. - или ты решительно настроена работать? - вопросительно изгибает бровь, смеется над ней.
притягивает к себе за ворот многострадальной рубашки и медленно, со вкусом целует. от смешения крови во рту появляется металлический привкус. надо бы выйти отсюда и вернуться обратно, хотя идти в кабинет и дальше играть или обсуждать те вещи, которые в присутствии девочек обсуждать можно, ему совсем не хочется. он устал, нега и удовольствие потихоньку отступают, зато головная боль возвращается. мейс отправляет ло одеваться — не надо настолько дразнить диких зверей и ходить в одной его рубашке на голое тело. он будет не против, если она её оставит, конечно… одевается сам и, не очень-то горя желанием, идёт к кабинету.
там, как всегда, оживленно. вокруг сета уже увивается зои, но он воспринимает её как-то без особого энтузиазма. на стуле мейса сидит дебби, она жует какую-то розовую жвачку и без конца надувает пузыри. когда он подходит, она послушно встаёт, тянется за поцелуем и вдруг замечает насколько у него истерзаны губы. мейс вопросительно смотрит в ответ на её немой укор. она легко касается пальчиком синяка на его груди — в его рубашке ло, поэтому на нём одни штаны и то даже ремень не застёгнут. - а где ты был? - немного странно слышать подобный вопрос от шлюхи. [ она, конечно, по наивности надеялась, что у них надолго. барбара тоже приложила к этому руку: она без конца и края твердила той, что она — новая звезда борделя ]. - солнышко, а разве тебя это касается? - дебби обиженно надувает губы и усаживается задницей на стол рядом с ним.
его глаза загораются, когда на пороге появляется ло. дебби провожает его взгляд, куксится и спрыгивает со стола. мейс подзывает к себе ло, надеясь, что никто не решит устраивать сцену: он ведь здесь главный, так какого черта? берёт в руки карты, но просто балуется, к игре не присоединяется. дебби как будто специально вьётся тут же. мейс её не отгоняет, делает вид что не замечает. её красноречивые взгляды на ло тоже не замечает. но зато замечает, как барбара ухмыляется: две девицы на одного. мейс всё ещё считает, что имеет полное моральное право трахаться, с кем ему в данный момент хочется. никаких проблем в этом быть не должно. но дебби явно куксится — вот из-за этого проблемы могут появиться. - сядешь? - спрашивает у ло, отодвигаясь от стола. может, она решила стоять весь вечер, откуда ему знать. дебби замечает у неё на запястье его браслет и чересчур громко и обиженно фыркает. ло была до неё. и будет после неё. какие-то проблемы?[LZ1]МЕЙСОН "МЕЙС" ТОРН, 33 y.o.
profession: босс в борделе[/LZ1][NIC]Mason "Mace" Thorne[/NIC][STA]мир разрушался за пластом пласт
уничтожал слабаков и плакс[/STA][AVA]https://i.imgur.com/apFMDaF.gif[/AVA]
Вы здесь » SACRAMENTO » Реальная жизнь » way that things have gotten out of hand
