[NIC]Jimmy Lando[/NIC]
[AVA][/AVA]

- Давай еще по стопочке? Пиздец, раз уж столько заплатили за место – надо проедать, чего тут. – в черной футболке в облипку, слегка подранных джинсах от «Дольче Габбана» и с золотым гангстерским кольцом на мизинце, Джимми Ландо, со своей точки зрения, смотрелся сногсшибательно. Потому он то и дело поглядывал в свое отражение в зеркальных стенах общего зала «Дженерик» - на место в более эксклюзивных помещениях клуба, вроде обставленного под античность «Романума» или строгого «Эксцельсиора», им с корешем не хватило. На депозит за угловой столик и так пришлось выложить кругленькую сумму – и это возмущало Джимми до глубины души. С каких это пор мобстеры должны были платить в заведениях? Однако при его попытках добазариться с администратором, вышел округлый Беппо Горлеоне, и довольно грубо пояснил, что Ландо-младший невелика птица, чтобы чего-то там требовать. Прошел без очереди – и на том спасибо. А бесплатные места – только по особому списку. С «посвященным», да еще и в клубе босса не поспоришь – пришлось проглотить свою гордость и  выложить деньги. Потому, из-за депозита, на столе у двоих начинающих мобстеров – самого Джимми и его закадычного друга, Джорджи Марино, царило настоящее изобилие. Тут тебя и бренди, и вина, и коньяк. Так что неудивительно, что оба набрались довольно быстро.
- Дда! А Винс Фиоре-то в ту пятницу! Говорят, в ВИПке сидел с Алом и Шурупом! Бесплатно! – подлил масла в огонь коренастый, выбритый под ноль Джорджи. Он в отличии от Джимми опьянел куда сильнее – ибо не бегал, как он, «поправляться» в туалет. После нескольких неприятных нервных срывов он решил на время завязать с кокаином. Это слегка разочаровывало Джеймса  - не уж интересно тусить с приятелем, который качается как одноногий стул, когда ты еще только раскочегариваешься? Впрочем, они все равно зажигали вместе. Примерно одного возраста – ну, Джорджи года на три постарше. В одном статусе – соучастники, сыновья «славных парней». Любят одни и те же вещи – телок, дискотеки, компьютерные игры. Ну и посплетничать, конечно – иначе какие они были бы италоамериканцы? – А Шуруп теперь через губу разговаривает… А давно ли Алу за пивом бегал?
Джимми со вкусом глотнул через трубку кальяна сладковатого, отдающего мятой дыма. Закинул голову, выдыхая красивые колечки – пусть местные девчонки полюбуются. – Да он и до сих пор его ему таскает, вот Ал его и порекомендовал. Да и у Винса бы его вопрос хер бы решился так быстро, если бы не батя его. – сильно понизив голос, сказал Джимми. В глаза  членам Семьи они такого никогда бы не сказали, конечно – наоборот, старались угодить и побольше побыть в их компании. Сейчас в них говорила зависть – но, с точки зрения Джимми, обоснованная. Его отец, Тони Бешеный, и папаша Джорджи, Карло, до седых яиц трудились, чтобы попасть в списки. Винс же стал членом Семьи практически в их возрасте – по просьбе его отца-андербосса. Шурупу, правда, шло к тридцатке – однако он никогда не блистал умом, их бывший дон, Фрэнк Альтиери, вообще его терпеть не мог. Однако когда племяш босса, Ал Ринальди, стал капо – то протащил наверх и своего закадычного дружбана. Справедливо это или несправедливо- вопрос был спорный.
- Ладно, я еще рюмку  - и харе. Спать хочу. – сегодня это было уже их третье заведение, и Джорджи устал, как и следовало ожидать. Джимми в ответ разочарованно присвистнул – мол, не тот ты уже, не тот. – Бля, да куда ты собрался? Ты глянь, какие телочки ходят! А биты – бомба! Точно нюхнуть не хочешь?
Джорджи думал целых два минуты. На его лице застыла мучительная гримаса. Наконец он решился – и довольно ворчливо ответил. – Не, нахуя ты меня подбиваешь! Я ж тебе говорил – после последнего раза конкретно по мозгам ударило. Как засыпаю – в ушах будто ор стоит. Так и платы перемкнуть может… Тут уж рассердился Джимми – он сам был «в состоянии» и не хотел слушать о таком. Надо мыслить позитивно, а то и правда закошмарит потом. – Ладно, кто тебя подбивает? Хули жути нагоняешь?
Какое-то время оба помолчали. Задымили сигами. Наконец Джорджи заговорил о другом – негромко, но оживленно.– А здорово мы того лоха опрокинули? Помнишь как визжал? «Я честный бизнесмен, я честный бизнесмен!» При этих словах друга Джимми от души засмеялся. Они тут не просто так сидели, а обмывали хороший куш. Взяли на гоп-стоп одного заезжего махинатора, толкавшего малограмотным домохозяйкам и прочим доверчивым додикам акции каких-то липовых золотых приисков в Нигерии. Cулил бешеные проценты по выплатам – а сам конечно собирался слиться с деньгами. Выцепили они его, что интересно, через рекламу в интернете.  – Да, четко все вышло. Жаль, что сбежал, подлюка. – Джимми усмехнулся. Изначально они планировали взять его под крыло – но полноватый, солидного вида мужчина пытался сначала покорчить из себя законопослушного коммерсанта. Даже полицию помянул, когда они окучивали его в гостиничном номере. Ребята знали, что к копам жулик не обратится – но разозлились так, что выбили организатору финансовой пирамиды пару зубов, а потом до синевы на лице душили его собственным шелковым галстуком. В итоге тот с перепугу сбежал из города.
Впрочем, хабар они взяли большой – столько денег Джимми в жизни не видел. По двенадцать тысяч долларов на брата. Две с половиной Ландо-младший торжественно вручил бате – мол, смотри, я не лыком шит. У того, как и полагалась по мафиозным Правилам, пришлось просить благословение на операцию – и долю уделить тоже. Однако молодой мобстер не жалел – произвести впечатление на отца он хотел даже больше, чем заработать. Он любил и уважал папу, гордился тем, что был сыном Бешеного, старался копировать какие-то его словечки, жесты. Когда он стал свидетелем совершенного Тони убийства – его авторитет в глазах Джимми вообще взлетел до небес. Он хотел такой же жизни – и отвоевал это право, несмотря на квохтание матери. – А! Надо будет – снова его найдем! Нам насрать, где он там – в Алабаме, на Аляске… Будет платить! На подсосе будет!  - хмельной Марино взмахнул украшенной цветистыми татуировками рукой.  У Джимми же мысли уже переместились в другую плоскость. – Кстати о «подсосе» – видел ту девчонку? Прямо конфетка. Это она танцевала полчаса назад, сечешь? – на  красотку у барной стойки Джимми смотрел уже какое-то время. Когда ее короткое платье задралось, обнажив соблазнительное бедро, его член под дизайнерскими джинсами немедленно затвердел. Впрочем, то же самое происходило с его хозяйством, когда она у шеста плясала – вот бы теперь поплясать с ней в кровати. -  Да, фигурка у нее что надо. И она на тебя повелась походу. – откликнулся приятель, но как-то вяловато. Он явно уже собирался отчалить. Джимми же, в ответ на подмигивание девушки, ослепительно улыбнулся. Затем подозвал официанта. – Отнеси тем девочкам бутылку «Кристала». От меня. Будь Джимми трезвым, может и не позволил бы себе такого щедрого жеста – однако сейчас ему море было по колено. В штанах лютовал основной инстинкт. – Бро, это ж тонна зелени! – охнул, несмотря на опьянение, Джорджи  - но юноша лишь от него отмахнулся. У него оставалось еще шесть тысяч  - можно было погулять на славу. Так они, мелкие бандиты, и жили, по большому счету. Срывали куш, пропивали его, проигрывали в карты – а затем пересчитывали мелочь, чтобы хватило на бензин и пиво. В конце концов, пока они еще не стали старыми пердунами, можно пожить сегодняшним днем!
Через какое-то время, немного выждав, Джимми решил перейти в наступление. Поднялся, уверенно подошел к барной стойке. – Привет! Чего такие красивые девушки – и скучают одни? -  младший Ландо потянул из кармана пачку сигарет. Попутно засветил серебристые «Тагхоеры» на запястье – он их снял с руки прикидывавшегося преуспевающим инвестором мошенника. Все было по-честному – Марино ведь его «Макбук» достался! Сам таких часов соучастник себе позволить не смог бы – и не исключал, что вскоре потащит их в ломбард. Впрочем, пока можно было и повыделываться. – Видел, как ты танцевала. Пластика -вау! - да хуй бы с ней пластикой, сисечки-то какие. Теперь бандит смотрел на незнакомку, не скрывая своего интереса. – Меня Джимми зовут, а тебя как? Затем глянул и на ее подругу. – А тебя? Не хотите к нам присоединиться? У нас там на столике полно всего, самим не выпить и не съесть. Правда, Джорджи начинал клевать носом – и наверное вскоре уйдет. Однако и тройничек – неплохая такая тема,  а именно в версии мжж.
В таком настроении фантазия Ландо была особенно буйной.

[SGN]_________________[/SGN]
[LZ1]ДЖИММИ ЛАНДО, 20^y.o.
profession: соучастник южной команды Семьи Торелли;
[/LZ1]

Отредактировано Michael Rinaldi (2022-05-30 19:08:31)

К тому моменту, когда Джованни добрался до заведения весьма красочного и сомнительного вида под недвусмысленным названием «Доллз», он чувствовал себя не то что изможденным за ночь, но буквально затраханным. Сантини погасил зажигание в Хонде «Аккорд» седьмого года – любимую «шевроле» у него отжали при первой же возможности – и, прежде чем выйти наружу, еще несколько мгновений держал руки на руле, чтобы сделать глубокий вдох и выдох. И опять. Нет, ни черта нервы не успокаивались, очень хотелось что-нибудь сломать, поэтому в помощь пошла сигарета. Джованни чуть приспустил окно и затянулся, выпуская дым в тонкую прослойку между салоном и холодной улицей, а потом ткнул себя пальцем в глаз, словно пытаясь выдавить из себя и накатившую усталость, и голос Тони Ландо, гремевший в башке: «найди Джимми». А Джимми в магазине уже несколько дней не появлялся как.

Во-первых, это серьёзно подпортило и спутало все карты самому Сантини, потому что пришлось взять на себя его работу вместо того, чтобы посвятить себя проекту, который он взялся написать для одной небольшой конторы. Программу они просили несложную, но такими темпами Джованни не уложится ни в какие сроки, а ведь уже получил аванс. А всё почему? А потому что охреневший Ландо младший положил хер размером с баклажан на бизнес и ушел в загул. А во-вторых – он вновь затянулся, устроил руку с сигаретой на боковой панели и подпер висок кулаком, тупо глядя в исписанную граффити стену за лобовым стеклом – Джованни потерял ещё и этот вечер и так и не лёг спать за сегодня, потому что должен был достать сына Тони хотя бы из-под земли. Поначалу задачка казалась ему довольно простой, ведь Джимми сам как-то звал его в клуб, и у Сантини появилась ниточка, за которую можно потянуть, но затем со слов бармена выяснилось, что похожий по описанию парнишка и его приятели свинтили в другое заведение, как только им наскучило. Джованни был полностью обескуражен: вроде только вот появился след, как тут же улетучился прямо из-под носа. В Сакраменто было столько ночных клубов и прочих питейных, что на их объезд пришлось потратить бы не один день и, быть может, даже и не неделю. Сантини тщетно попробовал набрать Джимми несколько раз, убедился, что это гиблое дело, и тогда уже достал пару адресов из его окружения – номера большинства служащих магазина были записаны в его телефоне. Несколько недовольных послали его нахер за то, что так поздно позвонил, но в помощи всё-таки не отказали и поделились своими соображениями. У Джованни оказалось на руках ещё шесть мест – и всего в одном из них заметили компанию Джимми, но не знали, куда он мог отправиться.

– Porca puttana, – за последние два года количество употреблений обсценной лексики и грязных ругательств выросло у итальянца в сотню раз. Как правило, те ситуации, в которые его загоняла эта новая жизнь среди преступников и аферистов, не терпели иных выражений. Джованни затянулся в последний раз, резко дёрнул ручник, который по невнимательности забыл поднять сразу после остановки, достал ключи и выбрался на улицу. Мрачный переулок, освещаемый слабым светом одного-единственного фонаря, встретил его недружелюбной прохладой. Бычок он бросил себе под ноги, поправил воротник джинсовой куртки; за сегодня он столько набегался и намотался по городу, что уже нисколько не чувствовал ночного ветра. «Аккорд» моргнула, раздался щелчок закрывающихся замков, и Джованни перебежал дорогу в стороны очереди, что тянулась вдоль стены.

Наводку на этот клуб ему дал Беппо Гарлеоне. Совершенно отчаявшись, Джованни пошел на риск, который никогда бы себе не позволил – набрал мобстера, с которым был уже хорошо знаком по нескольким поручениям. Для себя он держал за правило связываться только в тех случаях, когда речь заходила о совместных нелегальных делах или когда Сантини должен был пересечься с Горлеоне по поручению Ландо, а сейчас впервые позвонил исходя из личных интересов. Ну, как-никак, найти Джимми и остаться в живых – очень даже в его собственных интересах, а по утверждению Беппо, Джимми как раз тусовался в клубе. Если, конечно, не успел свалить из него за те пятнадцать минут, что Сантини топил с другой стороны центра, иногда проносясь на перекрёстках на красный. В таком случае Джованни сам бросится под грузовик.

Вышибале на входе совершенно не понравилось, что Джованни попробовал обойти очередь, и вполне ожидаемо ткнул того в грудь. Череда желающих, что ждала своей возможности протиснуться внутрь, одобрительно хмыкнула – мол, так его, наглеца, все должны быть равны перед этими дверями. Сантини, сохранявший ещё рассудок к этому часу, негромко объяснил верзиле, зачем он здесь – и когда понял, что разговаривает с охраной на одном языке, назвал тех, кто мог бы за него поручиться, а чтобы облегчить мыслительные процессы в голове этого широкоплечего амбала, предложил ему дружеский взнос в сотню зелёных. Так Джованни выторговал себе проход и немного похудел в своём финансовом положении. Если в итоге через час ему удастся наконец-то ткнуться лицом в подушку и захрапеть, можно будет это назвать вложением в собственное психическое здоровье.

Внутри оказалось душно. В сравнении с уличной свежестью здесь, среди маячков света и громкой музыки творился сущий котёл. Приглушенные тона будто давили с потолка всем своим невидимым весом, грохот провоцировал голову на пульсирующую боль; внезапно стало жарко, как на плавильне. Кругом стоял плотный запах спирта, какой-то грязного веселья и похоти. Джованни был интеллигентом, но не был ханжой, и всё же в подобные места добровольно не заявлялся. Куда ни глянь, везде размещались дорого и хорошо одетые гости, а со шестов в поле зрения то и дело выпадали плотные, упругие задницы, перетянутые бельём – с определенного ракурса могло даже показаться, что белья нет вовсе. Джованни сморгнул чёртово наваждение, напоминая себе, зачем он здесь, и внимательно огляделся. Бокалы, бутылки, снова задница, ещё одна, какая-то солидная группа людей в костюмах на диване в углу, выползающая из лифчика «пятёрка», пьяные лица – глаза бегло цепляли и тут же отпускали смазанные образы в поисках единственно нужного.

– Да где же ты…

Бинго! После очередного круга по вертящимся задницам макушка Джимми Ландо – а затем его чёткий профиль – нарисовалась за столиком недалеко от барной стойки, а рядом с ним всё ещё держал лицо перекошенный удовольствием Джорджи Марино. Оценить, сколько оба выпили, с такой дистанции было сложно, но вряд ли они отказывали себе хоть в чем-либо. Подтверждением тому служили две женские фигуры, обращённые к Джованни спиной. Обе казались филигранными, обтёсанными мастером в своих изгибах и выпуклостях. Других, однако, в заведении найти было невозможно, будто существовал некий негласный стандарт для девушек. Сантини пришлось поработать локтями и извинениями, чтобы выбраться к центру, и когда он поздоровался уже с младшим Ландо громким «эй, Джимми», обращая на себя внимание, обе девушки раскрыли ему свои лица.

И вот тогда ему стало так холодно, словно кто-то только что вырубил всё тепло в помещении и перевел на режим холодильника. Одну из них он уже видел прежде – в компании Тони Ландо, когда тому приходило в голову забыть о супружеском долге, и теперь на неё же беспардонно пялился и замахивался его сын. От сходства взглядов у обоих Ландо отдало мурашками по спине. Приплыли.

– Джорджи, – сбившийся в дыхании итальянец кивнул второму – Марино он наблюдал пару раз в компании Джимми, только сегодня впервые видел его совершенно не трезвым. Разило алкоголем так, что хоть нос затыкай. Назавтра этих двоих явно ждут унитаз и аспирин. Джованни стал преградой между девушками и молодыми парнями, подошел к Джимми почти вплотную, чтобы их больше никто не слышал, пусть бы зал и дрожал от басов, навис тенью, уперев обе руки в столешницу. Очень хотелось начать с «какого хера ты творишь», но Джованни не был бы Джованни, если бы не умел себя контролировать. Даже тогда, когда нервы буквально кипят. – Отец ищет тебя по всему городу. Третий день, – это так, к сведению. У него не было никакого желания ни читать лекции, ни сотрясать воздух напутствиями, но почему-то выглядело это так, словно он его учил жизни. Сказывались злость и усталость. Или, может, уязвленное подсознание, что даже из Ландо отец вышел куда более переживающим, чем его собственный папаша. – Проси счёт и поехали отсюда.

Тут Сантини внезапно осознал, что если Джимми готов выпрыгнуть из штанов и разделать девчонку прямо на месте, то вряд ли в курсе отцовской интрижки. Хорошо это или плохо? Скорее, охренеть как херово, потому что Джованни едва ли мог представить себе его реакцию. Джимми равнялся на своего отца, на жесткость и жестокость Тони Ландо, его черный бизнес и его деньги, но продавливалось ли это уважение любовью к матери? Как бы там ни было, не ему разбираться в чужих семейных отношениях (ха, ха; поздно, Джованни, уже поздно), но будет лучше, если Джимми останется на дистанции.

– Ну? – опомнившись, на кого сквозь него пялились два пьяных друга, будто бы вместо Джованни стояла стеклянная ограда, он повернулся к девушкам. Распрямился. – Ragazze, простите, они уже уходят. [NIC]Giovanni Santini[/NIC][STA]troubles[/STA][AVA]https://i.imgur.com/3tBuvdo.png[/AVA][LZ1]ДЖОВАННИ САНТИНИ, 38 ^y.o.
profession: бывший IT-инженер NASA[/LZ1][SGN]HIC MORTUI VIVUNT, HIC MUTI LOQUUNTUR[/SGN]

Отредактировано James Richter (2022-05-30 15:58:28)

- Ты знаешь Джипа? – Вики чуть не подавилась креветкой и, схватив со стола бокал «Кристалла», сделала большой такой глоток, чтобы скользкая морская тварь побыстрее прошла внутрь. Новость о том, что этот смазливый парень знаком с хозяином бара, где она работала, совсем не восхитила девушку. Должно быть, он хотел козырнуть этим, но вот у Вики на этот счет свои впечатления. Еще не хватало, чтобы он докопался сейчас до нюанса, что она мутит с Тони Бешеным. Тогда его и след простынет. А Лайт уже настроилась на плотный ужин. – Я там недавно, если честно, - соврала она, чтобы закруглить эту тему. На самом деле, в «Dream» она выступала уже несколько лет. Ее туда пристроил Мартин Юль в обмен на то, что она помогла ему в одному щекотливом деле. Помощь эта едва не стоила ей жизни (ну, чуток попыталась кинуть дилера), но в итоге все разрулилось удачно. В «Dream» она встретила Тони, и закрутилось-понеслось. Как говорится, повезло.
«Dream», конечно, не шел ни в какой сравнение с «Лихорадкой». А Джузеппе Стразаторре – с Малышкой Кляйнером. «Беспалый», как стали его кличить за спиной после того, как он героически лишился пальца на какой-то заварухе, со своими девочками не церемонился. Сажал их на наркоту, регулярно штрафовал по каждому пустяку и по сути делал их своей собственностью. Вики побилась бы об заклад, что палец ему отгрызла одна из обдолбанных девок, которую он достал. В «Dream» все было иначе. Более… человечно? Самой Вики вообще было грех жаловаться. После того, как Тони взял ее в оборот, у нее появилась отдельная гримерка и сольные номера в программе. Какие-то деньги даже завелись.  А еще к ней никто не домогался. Она перестала себя продавать, и это было, если честно, непривычно. Странно. Как будто она не использует свои возможности. В смысле, ей бы не составило труда вздрочнуть какому-нибудь прыщавому подростку, она могла бы заработать на этом сотку, не сильно напрягаясь. И иной раз ей было сделать так легче, чем идти клянчить деньги у Тони. Может, если бы он не гаркал всякий раз – «ты опять просрала все бабки?» - было бы не так напряжно. Не так уж много он ей и давал. Зато припоминал потом с таким чувством собственной важности, будто обеспечил ее до самой старости.
Они с Мэри Лу переглянулись, когда парни пьяно загоготали, объявляя о том, что - бизнесмены, и отмечают одно выгодное дельце. Вики заметила, что подруга расстегнула еще одну верхнюю пуговицу на обтянутой вырезом груди. Оно и понятно, ей нужно было отловить своего журавля за хвост. И поскольку красавчик, представившийся Джимми, оказывал больше внимания Вики, Мэри Лу начала притираться к его другу. Перед Вики же стояла сегодня цель простая – хорошенько покутить. Поэтому она не вешалась на Джимми, но отвечала на его взгляды весьма охотно и вела себя раскованно.  Перекинула вот ногу на ногу, заметив, как парень косится на ее загорелые коленки. Там где-то мелькнули трусики.
- Шипучка - бомба, - согласно кивнула, понимая, что уже берется за третий бокал. Раз уж не удалось его продать, значит надо влить эту штуку баксов в себя любимую. А следом подоспел и вкусненький кальян. Обхватив губами трубку, она мощно затянулась сочетанием манго и… мяты (?)  так, что ее щеки впали внутрь, пока она слушала дальнейшие предложения Джимми. При выдохе дым защекотал парню губы - Вики не подумала отвернуться или отстраниться. Наоборот, ловила его на мутный взгляд.
- Никогда там не была, - и если честно, даже не слышала об «Атриуме». Ее круг общения в таких местах не тусовался. Она не вылазила из гадюшников вроде «Лихорадки», пила пиво возле хаты подруги и воровала билеты на вечеринки в модные клубы. – Это типа отель? – ни намека на возмущение, во взгляде больше игры и заинтересованности. Да блин, у нее уже года полтора не было ни одного другого мужика, кроме Тони! Причем сам-то он потрахивал свою жену на стороне. А, может, и не только ее… А Вики типа вещь. Всегда под рукой, когда удобно. И хрен даст кому-то еще с ней поиграться. Отношение такое себе. – Я закругляться точно не хочу, - ответила парню, щекоча его ухо приблизившимися губами. – Обещаешь, что будет весело? – учитывая, сколько бабок эти двое вышвырнули за набитый вкусностями стол, что же ждет в Атриуме?
Вики игриво провела кальянной насадкой по губам парня и засмеялась, предлагая таким образом и ему угоститься ароматной смесью. Правда, их общение было нарушено появлением еще какого-то парня. Трезвого. Слишком трезвого для этого места. Он оттащил куда-то Джимми и стал ему что-то болтать. В это время Вики выложила подруге дальнейшие планы Джимми ехать в какой-то «Атриум». Мэри Лу пришла в дикий восторг и практически завизжала, сиганув Джорджи на коленки. Она зря времени не теряла и после шампанского очень быстро перешла к более крепким напиткам на столе. Вики громко хохотала над ней, пока новенький не заявил, что Джимми с другом уходят.
- Э, нееет, - категорично помахала она пальчиком, притягивая Джимми к себе за футболку. Если Джованни (именно так звали незнакомца) вцепится в него с другой стороны, то они могут посоревноваться в альтернативном перетягивании каната. - Мы их никуда не отпустим, правда, Мэри Лу?
- Чистая правда, - кивнула подвыпившая подруга и постучала пальцем по пустой бутылке шампанского. - "Кристально" чистая.
Рекомендации Джованни как крутого программиста должного эффекта на девочек не возымели. Они в этом ничего не понимали и даже не в курсе были, что некоторые айтишники зарабатывают похлеще предпринимателей, у которых в карьере то взлеты, то падения. Поэтому зацепились они не за это. А за другое.
- А что у вас с Джимми за бизнес? - промурлыкала Мэри Лу, переключившись на нового знакомого. Она воспользовалась моментом, когда Джимми сунул ему бокал, и подлезла к нему, чтобы чокнуться. Видимо, она поняла, что Джорджи совсем бухой и долго не протянет. - Джимми сказал - они тут сегодня что-то отмечают... Какую-то сделку или типа того... Почему же ты еще трезвый, ааа?.. - она лукаво заглянула парню в глаза.
Тем временем, Джимми нашептывал Вики всякую милую дребедень, и она широко улыбалась. Кальян и алкоголь ударили в голову, и ее уже слегка вело.
- Правда? - классная? Обычно она это слышала после того, как парень уже кончил. А тут прямо-таки красивая прелюдия. - Я с тобой хоть на край света, пупсик, - напела и она, бегая подволоченным взглядом по его глазам, а затем захватила в плен его нижнюю губу. То ли укусила, то ли поцеловала. А отстранившись, продолжила улыбаться. - Он с нами или как? - кивнула на Джованни. - Я могу еще подруг позвать, чтобы было веселее, - девки бросят все свои никчемные делишки, если узнают, каких крутых пацанов цепанули они с Мэри Лу.
[AVA]http://s5.uploads.ru/NI9C0.png[/AVA]
[NIC]Vicki Light[/NIC]
[STA]two words, one finger[/STA]
[SGN]
[/SGN]
[LZ1]ВИКИ ЛАЙТ, 27^y.o.
profession: show-girl в баре Dream, любовница гангстера, бывшая проститутка;[/LZ1]

[AVA]https://i.imgur.com/kAjH2hfm.png[/AVA]

[NIC]Jimmy Lando[/NIC]

- Да отель, клевый очень. Там нам будет покомфортнее, разве нет?  -  когда Вики наклонилась к Джимми, щекоча его ухо губами, у него конкретно привстал. Определенно через какое-то время стоило рвать когти отсюда – и продолжить праздник в более интимной обстановке. Значит, апартаменты им нужны большие, с  парой спален, по крайней мере. Достав телефон, Джимми быстро написал в Вотсаппе сообщение Дрю Бадеру. Подумав, сопроводил его не только подмигивающим смайликом, но и значком доллара – мол, мы в долгу не останемся. – Весело будет, сто пудов. Музычку послушаем… Можно того… Попылесосить. -  тут Ландо, выжидающе глядя на девушку, прикоснулся к ноздре. Как там говорил один его приятель «Любая вечеринка, начинаясь в гламурном клубе, заканчивается дорожками на кухонной плите».
Правда, намечающееся веселье им пытался испортить Сантини,  изображавший сейчас из себя помесь истукана с занудным ментором. Спасибо, хоть согласился водрузить свою задницу на стул и бокал взял,  а не торчал около них стоя, словно тень отца Гамлета на театральной сцене. Джимми, как никак, все еще числился в университете, так что кой-какие культурные познания у него имелись.
Впрочем, далеко не все оценили эту небольшую уступку со стороны Джованни – и первый был Джорджи.
- Эй, я тебе чокнуться предлагал! А теперь стою туда со стаканом навесу, как лох последний. Я не понял, ты меня не уважаешь? Слишком хорош, чтобы с правильными пацанами бухнуть? – обиженно воскликнул Марино, напрягая свои нехилые бицепсы. Вообще он, по меркам гангстером, злым не был – но то, что Вырви-глаз проигнорировал его дружеский жест, его рассердило, как видно. Джимми же решил немного подлить масла в огонь – и тоном очень хитрого человека произнес следующее. – Те, те, те, нельзя отказываться! Смертельное оскорбление! Ты в курсах, что Джорджи одному парню за такое нос откусил? Прям  начисто. На самом деле эта историйка была попросту плагиатом – взятым из биографии родного отца Ландо. Это ведь Бешеный кому-то там, по слухам, ухо отчекрыжил?  Однако Марино ему подыграл – и, подобно большому псу, щелкнул зубами. – Да, именно так! Гам! Затем оба приятеля залились смехом, весьма довольные собой.
Затем Джо на время отстал – и Джимми смог переключиться на Вики. Та неоднозначно подавала ему все условные знаки. Если все пойдет как надо – они скоро перейдут к горизонтальному отдыху. И это он, значит, должен все бросить и потащиться с этим душнилой домой? Да пусть в жопу идет. Да в жопу, жопу, прям туда! – Как надо зажжем, обещаю. -  Ландо провел языком по губам девчонки, его рука недвусмысленно легла на ее ногу, поднялась чуть выше, к соблазнительному бедру, начала поглаживать. – Полчасика и в «Атриум», оки?  А насчет Джо… Посмотрим. Будет очень упрямиться – поедут без него. Хотя, если честно, у Джимми начал просыпаться спортивный интерес, сродни азарту. Расшевелить этого зануду, заставить его хоть чуток повеселиться. А то, честно, от такой рожи молоко скиснуть может – а у женщины выкидыш случиться.
В какой-то момент, Джованни решил опять отвлечь парня от девчонки, едва не оттащив его в сторону.  – Дак доедем до Атриума и досмотришь там свой четвертый сон! Можешь, с одной из этих цыпочек! – с некоторым раздражением  ответил Джимми, сбрасывая руку непрошеного советчика. Ехидно прищурился. – У тебя когда последний раз было-то, Вырви-глаз? Или ты того… Женат на работе? –  можно было спросить такое и в куда более жесткой форме. Типа, может ты сам с собою одною рукой? Или вовсе по мальчикам? Но для таких грубостей было не время и не место – Джимми надеялся договориться c этим мужиком полюбовно. Как-никак он мог накапать бате – что не улучшило бы положение юного преступника. Однако, потерявши голову, по волосам не плачут.
- Cлушай, еще раз. Я тут хорошую делюгу провернул. Бате с нее занес – и он денежки взял, не отказался. Оставил магазин – так что, меня подменить было некому? Вроде не киоск держим… У его отца и до него было немало подручных – а теперь вот и тот же Джованни был. Это вот требование, чтобы он был на точке постоянно, парень сейчас как попытку доебаться воспринимал. -  А теперь хочу  отпраздновать как белый человек!  Чего тебе тут неясно?  Джимми, казалось, тут все и кретину должно было быть понятно, не то что дипломированному компьютерщику, инженеру – или кем там еще был Сантини.
Однако затем соучастник тон сбавил. – Слушай, если отец ждал два дня –  два, Карл - то подождет и  еще часов пять.  Сейчас час ночи.  Завтра с утречка двинем, можешь таймер включить…  Достав пачку сигарет, Джимми дипломатично предложил одну из них Джованни. Затем продолжил, тоном матерого уголовного авторитета. – Послушай, мой тебе совет, Джо – ты хорошо начал… Ну прям охуенно. Но в нашем бизнесе как? Рука руку моет. Нетворкинг, мать его так! Не будь слишком правильным, ну. Вот ты когда в своем офисе работал – хорошо бы там все закончилось для парня,  который за каждый косяк коллег бегал бы к шефу жаловаться, а когда мужики предлагали пивка махнуть в пятницу – их динамил бы? Вот то-то. В понимании Ландо такому рано или поздно подложили бы свинью. Живешь ведь не только с боссом, но и с коллективом. Он, возможно, продолжил бы свою тираду, но тут к их столу приблизилась одна из закончивших номер танцовщиц. Красивая – в клубе Ринальди других не было. Сочногубая, кареглазая крашеная блондинка – крупная такая кобылка, сочная. Из одежды на кобылке были только атласные трусики. – Приветик, я Трейси. Кому-нибудь приватный танец? Или массажик? При этом стриптизерша опытным взглядом окинула компанию, стараясь понять, кто тут не занят. Джимми улыбнулся – и через секунду его улыбка расползлась до ушей. Вытащив из кошелька банкноту, он барским жестом засунул ее в трусики девушке. – Вот, моему другу тут. Ему расслабиться надо. Деваха, не чинясь,  запрыгнула Сантини на колени. Ее наманикюренные пальцы легли  ему на плечи, а обнаженная «пятерка» закачалась в миллиметре от лица Джованни. –  Серьезный и суровый, обожаю таких. Итак, что тебе там помассажировать, котик? – мурлыкнула она.
Джимми, тем временем,  опять оказался около Вики, по-хозяйски обнял ее. Плутовато подмигнул. - Мой друг... Понимаешь... Он редко бывает в таких местах. Вот и стесняется.   Расшевелить надо. - пояснил он предыдущую сцену.
Когда танцовщица покинула колени Сантини, то Джимми окликнул  своего занудного коллегу. - Эй, Вырви-глаз, хочешь сделку? Пропускаешь с нами пару стаканов - и мы двигаем отсюда. Куда они двинут - он благоразумно умолчал. Хотел продолжить, но неожиданно услышал громкое восклицание.- О Боже мой, какие bambini! Прямо глаз радуется!  
Увидев, кто приближается к их столу,  Джимми присвистнул. Вечер становился все более томным  - прямо не тусовка, а семейное сборище Сантини. Ибо к ним двигался брат Джованни, Умберто. Расхристанный, покрасневший от выпивки, в слегка покосившемся шелковом галстуке поверх дорогой сорочки,  итальянец шествовал неспешно и вальяжно. За ним семенила маленькая, рыжая, гологрудая хостесс. Она несла подносик, на котором был графинчик с каким-то прозрачным напитком, с ломтиками лимона и кубиками льда. Тут же была тарелка с закуской - белой рыбкой, грибками, чем-то еще. - Mamma mia, кого я вижу! Mio fratello! - воскликнул Берто, рухнув в объятия своего злосчастного родственника и с причмокиваниями расцеловав его в обе щеки. - И ты тут, и Джимми! Какая встреча! В последнее время у мошенника Берто вновь завелись какие-то деньжата - после того, как его работа по выкапыванию бассейна в доме Ландо-старшего закончилось, он опять начал под опекой мафии заниматься своими старыми аферами. И видимо, сейчас, прокучивал свою долю. - Пррости меня за все, брат! Я тебя угощаю! - с пьяной сентиментальностью воскликнул Берто, повиснув на Джованни подобно давнешней стриптизерше. - Ты знаешь, что я пью? Это лучшая французская водка! "Gray Goose"! Я всех угощаю! Ландо-младший, покатывавшийся от  смеху при виде этой сцены, прикола ради поддержал Умберто. - А, точно! Я бы треснул на посошок водочки! Водчонки! И потянулся к рюмке. - Водчары! - басовито поддержал уже вовсю клевавший носом Джорджи.

[SGN]_________________[/SGN]
[LZ1]ДЖИММИ ЛАНДО, 20^y.o.
profession: соучастник южной команды Семьи Торелли;
[/LZ1]

Отредактировано Michael Rinaldi (2022-06-07 15:08:31)

Джованни мысленно отмахнулся от возмущенного Джорджи, едва заметно дернул плечом, как бы сбрасывая его присутствие – еще пара бокалов, и тот начнет пускать слюни в ковер – и впился в Джимми сосредоточенным взглядом. Тот упирался. Кто бы не стал? На одной половине весов – голые задницы, выпивка, барная музыка, отсутствие проблем, возможность переспать с горечей ragazza, на другой – трезвость дня, суровость будней, злой, как будто проиграл на бирже, Джованни, еще и недовольный папаша. А еще совсем неочевидная возможность сгладить углы до ровных до тех пор, пока они совсем не стали острыми; но кумар веселья настолько, казалось, застилал глаза Джимми, что тому было непосильно хотя бы задуматься об этом. Сантини ослабил хватку, выпустил рукав Джимми из пальцев, когда тот повел плечом. Понимал, что говорит со стенкой.

Нахмурившись, он не сводил взгляд с младшего Ландо, пока тот выплескивал ему в лицо очень толстое и непрошибаемое «нет». Итальянец прищурился, но на выброшенные крючки не повелся. Не то, что эти нападки в сторону личной жизни его не задевали – Джованни банально не видел смысла поддерживать разговор и уж тем более оправдываться, что–то отрицать или распахивать душу. Все, что касалось его лично, ему по–прежнему удавалось держать взаперти, под тяжелейшим замком. Если цена за это – ехидные нападки, пусть так оно и останется, невелика расплата. Всяко лучше, чем однажды проснуться и узнать, что ты втянул во все это дерьмо еще одного случайного человека. Так или иначе, но его ответ вышел беззвучным, читаемым в мрачном взгляде: тебя это не касается, Джимми.

Сантини гонял суетившиеся мысли, устроив одну руку на столе, второй неохотно принял сигарету, но так и не воткнул меж зубов. Скосил глаза в сторону, в невидимую стену, одновременно чувствуя, как нарастает в нем злость, как хочется возразить, а другой своей стороной, той, что отвечает за хладнокровие и разум, душит этот порыв в неравной борьбе. Сама мысль о том, что кто–то мог рассмотреть в нем стукача, казалась мерзкой, липкой. Что Джимми Ландо знает о честной работе? Что он мог знать о том, как устроена игра в команде? Что мог знать о том, как работала система ошибок в космической инженерии? Джованни помял в руках сигарету, глубоко задумавшись. На стадии разработки и тестирования любой косяк играл на руку, позволял доработать систему, хуже было, когда он вылезал наружу на стартовой площадке или, что вообще подобно смерти в их деле – уже в полете, в глубоком космосе. За своевременные косяки никто не наказывал, виноватых даже не принято было искать, за те, из–за которых накрывалась миссия, летели должности, причем высшие. В инженерии действовал простой закон: «чем выше сидишь, тем больнее падать», потому что на горб тебе взваливают ответственность, исчисляемую в инвестициях. Отсюда и шесть процентов неудачных пусков. Если бы инженеры отмахивались от собственных ошибок, эта цифра была бы как минимум раз в десять выше. Так это не работает, Джимми, – хотелось отозваться, но Джованни смолчал, расковыряв кончик сигареты так, что теперь набитый табак крошился между подушками пальцев. С какой–то грустью он внезапно поймал себя на мысли, что в Европе курил исключительно самокрутки.

Сказать ему было нечего, но, похоже, молчание служило единственно верным и принимаемым ответом. Джимми это вполне устраивало, более того – давало простор для действий. Последнее Сантини проморгал, а когда следовало попытаться вновь завладеть инициативой, было поздно. Джованни смердил рациональностью, тем самым выделяясь из толпы, а толпа, причем не так важно, какие мотивы ее сблизили, не любит белых ворон.

– Вот, моему другу тут. Ему расслабиться надо.

Итальянец даже опешить не успел.

– Ч… – его тихое «что?» захлебнулось в глотке, даже выговорить ничего не получилось, как внезапно все пространство перед ним заняла пышногрудая «амазонка». Фигуристая, сияющая натренированной улыбкой и упругими сосками. Застигнутый врасплох Джованни обхватил ее за бедра, старательно удерживая на дистанции, и инстинктивно отклонил корпус назад, задирая голову так, что было видно, как нервно дрогнул острый кадык на шее. Предложенная Джимми сигарета свалилась куда–то под стол.

К такому повороту он готов не был и совершенно предсказуемо потерялся, запутавшись в собственных ощущениях. Кожа под пальцами была идеально гладкая, приятная, задница девушки бесстыдно елозила по штанам, отчего Джованни напрягся. Сердце в груди за мгновения зашлось в неистовом приступе, точно он только что пробежал марафон, сперло дыхание. Секунду–другую он терпел крах, поверженный собственным инстинктом, готовый сдаться, а затем получил отрезвляющую пощечину от принципов. Дело. Он приехал сюда по делу, а не развлекаться. Есть в каждом человеке такой тумблер, который щелкает в безысходных ситуациях в обратную сторону, вновь включая мозг. Вот он как раз и сработал. Итальянец опомнился, сморгнул соблазн, которому так легко было поддаться. Сантини качнул головой, готовый уже вежливо попросить девушку слезть с колен и найти себе другой столик, но никаких усилий прилагать не пришлось – в сцену внезапно ворвалась та самая девчонка, которой наскучил пьяный Джорджи. Похоже, все решения за этим столом теперь принимались без его спроса.

Девушки поменялись местами. «Амазонка», похоже, привыкшая к борьбе за клиентов, нисколько не обиделась, тем более что из–под резинки трусиков у нее торчали купюры. Она спокойно уплыла к в поисках нового столика, покачивая обильными бедрами, будто ничего не произошло. Девушка, выбившая себе Сантини, времени зря не теряла, и теперь Джованни смотрел не на грудь, а на форменный зад. Ну, тут даже и сказать нечего – буквально. Кому говорить–то? Итальянец срезал было мстительный взгляд на Джимми, но ничего произнести не мог – девушка сползла к нему на колени и вульгарно задвигалась вдоль паха, отвлекая от любых мыслей. Джованни не робот, но человек. Его выдержке мог позавидовать самый прожженный солдат, но даже он иногда пасовал перед ситуацией.

– Твою мать… – тихо выругался сквозь стиснутые зубы. Проклятый Тони Ландо, проклятый Джимми, чтоб его… да будь неладен его хренов брат за то, что…

– О Боже мой, какие bambini! Прямо глаз радуется! 

Да вы, должно быть, издеваетесь… Джованни издал сдавленный хрип – убитый в груди стон, потому что иной реакции, когда возле их столика внезапно материализовалась забулдыжная туша его братца, Умберто, ему не оставалось ничего иного. Это такая шутка от судьбы, да? Его дергают среди ночи, гоняют по всему городу, как какую–то ищейку с псарни, отказывают в понимании, пытаются соблазнить, а теперь ещё и вот это? Помяни чёрта, что называется. Что он сделал не так в прошлой жизни? Вопросы множились по мере того, как развивалась эта абсурдная картина. Пока одна девчонка его седлала и измывалась над самоконтролем, вторая хохоча заливала в него виски, будто он был воронкой в бензобаке. Джованни понял, что захлебнется, если не пропустит пару глотков, и поддался, чувствуя при этом, как в геометрической прогрессии растет напряжение. Вмешавшийся Умберто вломился в сцену, как неуклюжий медведь, растолкал девиц, чтобы расцеловать брата в типичном итальянском приветствии и плюхнуться рядом, даже не заметив, как падает в пятна расплесканного виски. Спасибо, что хотя бы не устроился у него на коленях вслед за танцовщицами. Впрочем, Джованни не удивился бы и такому исходу. Казалось, его брат был пьян до той степени, когда человек не замечает собственной расстегнутой ширинки. Или даже не смущается ее.

Алкоголь обжигал горло и теперь расходился пламенем по телу. Джованни плотно сжал губы, кончиком языка собирая ярый привкус солода, отрешенно перехватил руку любовницы Тони Ладно и отстранил от себя стакан виски.

– Я за рулем, – и переключился на второго Сантини, – Берто, какого хрена ты здесь делаешь? – зашипел на брата. Скорее, риторически, чем в надежде получить вменяемый ответ. Разговаривать в таком положении было так же удобно, как рулить с завязанными глазами, и пришлось вновь подпортить всем веселье. Итальянец перевел взгляд на девушку, не торопившуюся убраться с него даже с появлением еще одного гостя. – Прости, не расслышал твое имя... – чистая правда, на которую даже бессмысленно обижаться. Джованни мягко перебросил ладони ей на талию и упрямо потянул вверх, заставляя подняться. Ему нужно было место, чтоб встать на ноги. А еще лучше – свежий воздух, хотя бы один вдох чистого, не прошитого перегаром и пошлостью воздуха.

Девушке пришлось посторониться, зато освободившееся место, прежде чем Джованни успел избавить всех от своего общества, занял Умберто. Повис на шее, ничего не смущаясь, прихватил со стола остатки виски. Джованни разорвало от беззвучного крика бессилия. Закатанные глаза, глубокий вдох, сжатый рот – гамма эмоций разошлась за секунду по лицу, как трещины по зеркалу.

– Берто, мать твою, слезь с меня…

– Ну ты чего…

Джованни закипал, а злость его постепенно проклевывалась наружу. Che cazzo!! Его брат повесил на них двоих долги, а теперь пропивает деньги, шляясь по барам в поисках посаскух, к слову, не самых дешевых, и выпивки стоимостью по сотне баксов за бутылку. Сантини подтолкнул его давлением предплечья, чтобы Умберто освободил проход и поднялся из–за стола. В который раз за последние десять минут он выталкивал кого–то от себя подальше? Какая–то извращенная концепция закона Архимеда. Когда же они оба оказались в вертикальном положении, и на Джованни уставились подвыпившие, мутные глаза, слова рассыпались в труху. Не имеет смыла, что и как он скажет. Сантини ухватил пошатнувшегося брата за рукав, не давая тому упасть, одновременно понимая, что кричать, ругаться или призывать к уму просто глупо. Все впустую. Найдя опору, Умберто навалился на него всем весом, не скрывая при этом внезапно проснувшейся братской любви.

– Не представляешь, уж как я люблю тебя, – со вздохом Джованни перешел на родную речь, несильно хлопнул Берто по лечу, но даже такого легкого толчка оказалось достаточно, чтобы его массив качнуло на месте. Усталым взглядом окинул стол. Джорджи жадно хлебал еще порцию то ли виски, то ли водки; Джимми бесхитростно лапал девушку, которая спала с его отцом, а ее подружка смаковала мундштук кальяна. Всем весело, беззаботно и слишком хорошо. Всем, кроме Джованни. Паззлы в голове сложились сами собой: отвезти всю эту пьяную братию в «Атриум», дождаться, когда они вдоволь напьются–натрахаются, а после этого забрать младшего Ландо до дома. И катись все к чертям. Что–то изменить в грядущей интрижке Джимми он едва ли мог, так если от него ничего не зависело, стоило ли изводиться? В конце концов, быть может, через какое–то время выпивка так вдарит по Джимми, что он сам едва сможет подняться, не говоря уже о том, чтобы запускать руки под женское платье. Если же нет, что же… Это дело, если вскроется – а как показывает практика, обычно так оно и бывает, – должно будет решиться между двумя Ландо, без вмешательства Джованни. La commedia e finita.

– Пора ехать, – коротко бросил итальянец Джимми, глядя на него в упор. Сложно сказать, какая при том мысль таилась за темными, выбившимися из сил и терпения глазами: то ли молчаливое и смиренное согласие отправиться в упомянутый до того «Атриум», то ли невысказанное обещание в таком составе припарковаться прямо на лужайке четы Ландо. Джованни сжал пальцы на плече брата. Бегло мазнул взглядом по девушкам, которые уже радостно предвкушали продолжение сего банкета. Что же, он их не винил – за чужой счет никакое время не жалко. – Машина через дорогу, в переулке… Слушай, – продолжая разговаривать по–итальянски, Сантини завладел вниманием Берто, как бы отсекая их от остальной компании. – Спасибо за угощение. Рад, что ты веселишься и все такое... – на его лице была любая другая эмоция, но точно не радость. Чувствовал ли это второй Сантини? Учитывая его любвеобильность и то, как от рубашки тянуло перегаром – сомнительно. – Но мы уже сворачиваемся, и эти девчонки – тоже. Но ты сам–то, небось, развлекался с красотками не похуже, а? – он кивнул куда–то за спину брата, намекая, что где–то там его ждет столик. А в голове только одна молитва: ради Мадонны, Берто, исчезни! – Нехорошо бросать синьорин одних. Где твои чертовы манеры?

Оставалось надеяться, что Умберто в действительности оставил возле своего столика пару помпезных танцовщиц. Иначе уловка не сработает. [NIC]Giovanni Santini[/NIC][STA]troubles[/STA][AVA]https://i.imgur.com/3tBuvdo.png[/AVA][LZ1]ДЖОВАННИ САНТИНИ, 38 ^y.o.
profession: бывший IT–инженер NASA[/LZ1][SGN]HIC MORTUI VIVUNT, HIC MUTI LOQUUNTUR[/SGN]