Прошлое – в прошлом.

Райли колесит по стране в поисках нового «предназначения» (бежит из родного города), слой ярких теней блестит под лучами солнца, проникающего в небольшой фургон. Босые ноги закинуты на приборную панель и отбивают ритм песни, звучащей в наушниках.

Райли голосует.
Райли забрасывает рюкзак на задние сидения.
Райли развязна, улыбчива и открыта для новых знакомств.

Кольца из неблагородных металлов и с десяток плетёных браслетов со звенящими подвесками - руку к тебе протянет – позолоти, будь добр? С виду напоминает цыганку или хиппи, но для первого не хватает коня, а для второго маловато доброты в её сердце, чтобы заниматься любовью, а не войной.

Она воевала на поле с искусственной травой, со стонами отбивала пущенные в её сторону подачи и добивала противника на его территории.
На табло: 40-«love»
GameSetMatch – истории про пот, кровь и слёзы; рука об руку с интригами и ударами исподтишка.

Райли сменяет одни сеты на другие:
в пальцах зажимает не ракетку, а кнопки dj-микшера
крутит грампластинку, а не шашни со спонсорами
Райли состязается в баттлах и участвует в сетах с поочерёдной сменой диджеев, неумело подхватывая на первых порах.

- А почему не тренерство?

Взгляд с искренним любопытством и интересом, люди пытливо смотрят, ожидая небанального ответа на банальный вопрос, который Райли слышит бесчисленное количество раз после завершения карьеры. Этот вопрос уступает разве что желанию узнать, почему она покидает спорт на пике своего успеха.

Выше головы не прыгнешь – любые заслуги на данном поприще рано или поздно улетучатся из зрительских воспоминаний, посереют победы, и останутся лишь свежие провалы и поражения. Неминуемый закат в любом из вариантов, и Райли выбирает уйти в ослепляющем свете, постепенно зачехляет ракетку, и неожиданно для всех сообщает о своём решении на одной из пресс-конференций во время Большого шлема.

Райли изначально понимает, что у неё ни единого шанса взять всю четвёрку турниров. Не практически, а совершенно и абсолютно невозможно.
Здесь нельзя перетянуть ракетку соперника и напустить неуверенность.
Здесь 70% продажных спортсменов (включая Райли), рвущих глотки похлеще любого из юниоров.
За деньги и славу они готовы взяться за сомнительную (не равно хуёвую) рекламу и «бесплатно» участвовать в благотворительных акциях.
Теннисисты заменяют короткие шорты на одежду для бега, участвуют в марафонах для сбора денег в пользу раковых детей и приходят к постелям, выполняя последнюю просьбу умирающего ребёнка.

Переживать травмы, восставать из пепла вынужденных перерывов, постоянно испытывать боль, психологическое истощение и отсутствие мотивации – не финал её истории.

Райли давно не вспоминала о спорте, на котором была помешана большую часть жизни – бросала все силы и ресурсы к основам фантазийного пьедестала, где ей судьбой было уготовано занять незыблемую позицию, которую невозможно пошатнуть даже финальной игрой – сливает последний матч за огромный процент с тотализатора, уходит в закат с круглой суммой и с чувством гордости, несмотря на «поражение». С чувством собственной важности, когда Райли оказывается на шаг впереди и умнее других людей (по её мнению). Факт победы неважен. Для неё имеют значения лишь цели и дорожка, по которой придётся пройти для их достижения.

Люди – инструмент.
Оружие в руках творца и наилучший пластилин.
Подержи, разомни, слепи необходимое. Добавляй цвета, пока не превратятся в бесполезный кусок застывшего месива, и переходи к следующим.

Райли мила и вежлива, обходительна и очаровательна в лучших традициях школы большого спорта, где учат не только отбивать мячики, но и преподносить себя для спонсоров.

Улыбается ртом для проформы и почти никогда глазами. Сейчас они светятся лишь в моменты, когда на Райли никто не смотрит – под оглушающие децибелы на грани допустимых значений; в лучах бесперебойной, меняющей цвет радуги.
Мир пополам делит – на голове скашивает массивные наушники, прижимает к одному уху звучание миксов и оставляет свободное для иной вселенной, где на танцполе под заданный мотив извиваются тела и доносят своё удовольствие звонкими вскриками.

Райли отбивает пять, смещается в сторону и уступает пульт, облокачиваясь на стойку свободного пространства. Наблюдает за его лёгкими движениями, взгляд бегает от рук к лицу и обратно. На ней ноль эмоций - совершенная гипсовая маска без единого скола, у Райли все чувства внутри переливаются, струятся по венам в унисон с чужим исполнением.

От Рубена на танцпол – пока не заметил её пристального взгляда.
Но знает – не заметит.
Выключается сразу, как только его пальцы касаются микшера. В ближайшее время в его диапазоне внимания и доступности только музыка и он сам – иногда с прикрытыми глазами, иногда устремлёнными на толпу.
Райли понимает, каково это – видеть своё творение. Наблюдать, как люди наслаждаются твоими «достижениями» и выбирают двигаться до трясущихся колен и до полного кайфа с помощью танца, а не снюханной дорожки кокаина от сомнительного дилера в стенах клуба - каждого трясёт от ударов колонок, а не от долбёжки в заблёванном туалете.

В один из таких дней Райли трясёт не от музыки.

Друзья на всю жизнь.
Друг за друга горой.
Я принесла тебе конфеты.
Оставайся у меня.
Вечеринка в пижамах?

Друзья на всю жизнь, пока не сталкиваются лицом к лицу не в одной постели поздно ночью, под одеялом обхватывая плюшевых зайцев и с фонарём изучая книгу, а на корте. Как соперники. Как последняя возможность для Райли сохранить человечность и выбрать иной путь.

Помнит ли Робин? Знает ли то, как победила Райли?
Отгородилась, замкнулась, заставила себя не чувствовать вину единственным возможным способом – сделать вид, что Робин никогда и не было.
Воображаемая подружка, которая испаряется, стоит только перестать в неё верить.  

- Привет?

Райли стоит на пороге класса, неловко переминается с ноги на ноги, но берёт себя в руки до негромкого приветствия. Мимо неё проносятся дети – звонок слышат, выбегают последние и оставляют наедине двух людей, которым по всем законам логики не стоило видеться.

Райли приходит, когда уступает собственным снам.
Они мешают её привычному образу жизни, заставляют вскакивать поздней ночью или ранним утром (что-то около двух часов дня).
Не вспоминала, пока не увидела.
А теперь сдаётся под натиском того, с чем невозможно побороться – ночных приведений.
Хватило одной злополучной встречи, чтобы вытащить наружу все переживания.

Скажи, что у тебя всё сложилось – Райли хочется закричать. В лицо кинуть, а потом обвинить, если этого не случилось.

Ей нужно услышать, что Робин счастлива. Немного, самую малость – Райли хватит, чтобы утолиться хотя бы на время. Со всем остальным справятся скандалы, битьё посуды и очередная ругань с Рубеном из-за чистого ни-ху-я. Райли пар выпустит, Рубен поддержит или забьёт хер – в зависимости от настроения.

Когда-то он произвёл ни хорошее, ни плохое впечатление – просто неизгладимое.
Ураганом ворвались в жизнь друг друга под эфемерной . . . влюблённостью? Под краткосрочным химическим процессом они создали свои лучшие шедевры, и никому и никогда не придёт в голову, на чём построена эта империя.

я ухожу

В первый раз равнодушно рукой машет: ага, давай. Бездумно скролит истаграмную ленту, глотает dr. pepper и не оборачивается на звук хлопнувшей двери.

я ухожу

Во второй раз - не в том месте, не в то время - Райли пристально смотрит на Рубена: ты куда?
В ответ получает почти удивлённый, но он быстро сменяется на будничный упрямый взгляд мудилы, с которым Рубен живёт на этой планете: а тебе какое дело?

Никакого. Райли было бы похуй. Райли смогла бы отмахнуться и во второй раз, будь он чуть более любезен (смешно).
С его подачи она накручивает себя за считанные мгновения, раздумывает, куда и к кому может ходить Рубен в незнакомом для него городе.
Сначала Райли не замечает часы его отсутствия, но в следующий раз взвинчивает себя по предела. То и дело взгляд на часы бросает, минутная стрелка издевательски медленно отмеряет время, и Райли мысленно просчитывает диапазон его неизвестных похождений.

- Куда ты постоянно ходишь?

Надежда напрасная и пустая.
Рубен никогда не ответит, даже если его походы заключаются в покупке кофе за углом - Райли понимает это задолго до Сакраменто - он не отчитывается и не объясняется, а ей и плевать, пока Рубен не пропадает по полдня неизвестно где.

Не ходит вокруг да около, выпускает пар в тот момент, когда он появляется на пороге поздно вечером. Наэлектризованная, пышущая злостью и съедаемая мыслями, Райли в сантиметрах от застывшего Рубена, не успевшего скинуть куртку.

У тебя кто-то есть?
Ты мне изменяешь?
Ну и кого ты ебёшь на стороне, расскажи, может я тоже поучаствую?

Райли не помнит, какой вопрос генерирует её мозг, накопившаяся ревность выбивает почву из под так же, как и она хочет выбить из Рубена всю правду. В итоге она остаётся у разбитого корыта, спустя час в воздухе звенит спасительная тишина и слышится лишь их тяжёлое дыхание друг на против друга - так орали, что запыхались.
Иногда ей кажется, будто он специально разжигает в ней подобную бурю.

- Да пошёл ты нахуй, - на очередное я ухожу.

Если во второй раз Райли задумывается, то на четвёртый понимает - лучше бы не думала вовсе. Крутила бы пластинку, а не ядовитые мысли - это не привело бы её к дому Робин без приглашения, когда они только-только наладили связь в школьном классе, куда Райли периодически захаживала «от нечего делать». По пути набирает сообщение тому, кому никогда его не отправит. Оно повиснет с отметкой draft, останется текстом чёрным по белому и отразится в удивлённо распахнутых глазах Райли на подходе к чужому дому, узнавшей со спины своего адресата.

Прибавляет шаг, чтобы нагнать. Чтобы сократить разделяющее их расстояние, коснуться плеча и привлечь внимание.

Не хватает каких-то нескольких шагов.
Грёбанных пару метров, и возможно Райли бы никогда не узнала правду, но Рубен успевает свернуть на дорожку прямиком к дому, и она замедляется, встаёт как вкопанная. Проходит целая вечность. По меркам реальности – доли секунд.

- Рубен?

Потому что сказать пока нечего.
Потому что они стоят на тропинке, повернувшись друг к другу, и пилят взглядом, в котором очередная порция удивления и непонимания.

- Ты смотришь так, будто это Я здесь случайно,

пальцами строчит сообщение для Робин, не замечает, как предыдущее осталось без ответа и даже не прочитано.

сегодня же выходной? забегу к тебе

И только сейчас потоком льётся: Робин? ты дома?
А через минуту: твоё счастье, если нет.

Но Райли знает - она там.
В стенах дома, на который смотрит с подозрением. Возвращается к Рубену с абсолютной уверенностью в том, что её обвели вокруг пальца. Кто из них - Райли ещё не понимает.
Думает - оба.

Смеялись у неё за спиной,

- Ты знаешь, кто здесь живёт?

пока Райли изводила себя в муках в пустом номере.

В таком состоянии ей не нужны ответы. Она получает их благодаря богатой фантазии, забывая, что Рубен не вписывается в это уравнение - ему просто не было смысла издеваться над ней подобным образом.
Никакого злого умысла на фоне давнего знакомства двух подруг (снова бывших?).

- Я убью её,

срывается с места раньше, чем успевает здраво оценить ситуацию.
«Здраво» и «Райли» - две параллели, которым не суждено встретиться.

- Открой!

Дёргает за ручку, колотит в дверь свободной рукой и пинает ногой, когда та не поддаётся её стремлению проникнуть в дом.
Секунда, и Райли попытается вышибить дверь с петель - плечом навалиться или впечатать ступню по центру, в лучших традициях фильмов про полицейских со стальными яйцами. Скорее она сломает себе ключицу, чем попадёт в дом подобным способом.

Вваливается, когда Робин распахивает дверь. Спотыкается о порог, пролетая метр и крутится вокруг себя, озираясь.

- Ты!

В этом коротком слове заложено всё - ненависть, боль, чувство очередной утраты и несбывшихся ожиданий.

- Решила таким образом мне отомстить? Ничего банальнее не смогла придумать?

Райли на своей волне, её с головой накрывает «несправедливость», с которой она сталкивается спустя столько лет.

- Ну и как давно это продолжается? Бедная, маленькая Робин, - кривляется, от желчи лицо почти уродливое, - которую вечно приходилось жалеть. Но я тебя недооценивала. Что, настолько падка на чужое? - ей бы остановиться. Хоть на мгновение выдохнуть, перестать рвать и метать, отстреливаясь взглядом, но у Райли слетают итак немногочисленные предохранители, когда она позволяет мысли осесть в голове - Робин. просто. мстит.

Уже забыла о том, что до конца даже не была уверена - Робин вообще знает, что есть повод?

Райли вперёд бросается. Пара шагов, чтобы сократить разделяющее их расстояние, и она почти готова совершить непростительное (почти выбить дверь, почти вцепиться в волосы):

- Робин?

Голосок негромкий. Робкий, детский. Звучит где-то со спины, из глубины дома.

Он отрезвляет Райли лучше любой пощёчины. Его не ожидаешь услышать в этой суете и ярости. Поворачивается, чтобы найти источник своей заминки.

Несколько долгих секунд Райли на девочку смотрит, а затем переводит полный отвращения взгляд на Робин и Рубена, не зная, на ком задержаться.

- Вы собирались трахаться, когда за стеной ребёнок? Это омерзительно.

Отредактировано Roomi Morelli (2023-01-14 12:58:18)