— Вы и есть эта прошмандовка мисс Дэвидсон? — говорю я, небрежно скидывая пальто на диван.
— Вот вам мой совет, если хотите… Бросьте вы эту дурацкую идею с журналистикой пока не поздно. С одного взгляда понятно, что из вас ничего не выйдет. Нужно вам больно ловить проклятые сенсации и ковыряться в чужих задницах? Вы станете перевирать факты и приукрашивать различные события для того, чтобы попасть на первые полосы газет и интернет-изданий.
Я повидал слишком много придорожных кафе, когда путешествовал автостопом после того, как меня вышвырнули из университета. Хватит с меня интервью, акул-журналюг, в особенности начинающих желторотиков вроде Аннабель Дэвидсон, и этих придорожных штучек. Стоит мне только войти в кафе, как я сразу же учуиваю запах испорченного масла (на нем все продолжают жарить омлеты и сосиски)… Мне сразу же хочется блевать.
Я опускаю на стол руки, демонстрируя Аннабель Дэвидсон свои ладони. За свою жизнь в моей глотке перебывало так много сигарет, что пальцы на обеих руках стали желтыми… Рассматривая их, я все время подлавливаю себя на мысли «Что же сейчас напоминают мои легкие».
— Включайте проклятый диктофон. Скажите, я могу сделать заказ за счет издательства? В этом кафе продают алкоголь? Я никогда не даю интервью на трезвую голову. Мисс Дэвидсон, если вы хотите, чтобы у нас вышло что-то путное, то закажите выпить чего-то крепкого.
Мы с алкоголем прекрасно ладим. Я пишу только, когда пьяный. Даже в отношениях с женщинами… Я всегда сдержан во время секса. Алкоголь наделяет меня дополнительными способностями. Благодаря нему я становлюсь свободным. По своей сущности я довольно робок и замкнут. Алкоголь делает из меня героя. Я становлюсь развязным искателем приключений. Истинным прелюбодеем эпохи.
Я извлекаю из кармана брюк сигаретную пачку и выкладываю ее на стол.
— И где же будет опубликовано интервью? — спрашивая я, срывая обертку с пачки. Мне нравится курить без остановки. Никотин — мое главное топливо.
Я прикусываю зубами сигарету и пристально разглядываю журналистку.
— Детка, у тебя красивые ноги. Я сразу это заметил, когда вошел в это говновое заведение. Сегодня был сложный день. Знаешь ли, я пишу по ночам. Днем создавать что-то кажется мне несуразной глупостью. Это все равно что-то голым бегать в супермаркете. Все подсматривают за тобой и отвлекают от работы. К чему я  веду? — в воздухе щелкает зажигалка. Я затягиваюсь сигаретой и откидываюсь на спинке дивана.
— Ладно, пойдем ко мне. Знаешь ли, я не люблю раздавать интервью в незнакомой обстановке. Здесь дурно пахнет. У тебя красивые ноги. Мы хорошо проведем время, — я прищуриваюсь, разглядывая Аннабель сквозь дым, и снова затягиваюсь сигаретой.

Отредактировано Henry Hunter (2013-03-24 22:01:48)

— Мне плевать. Привирай, что хочешь, прошмандовка. Прошвырнем по бокальчику? — я вальяжно опускаю локти на стол и щурю глаза, разглядывая девчонку. У нее курчавые волосы. Это меня забавит. Я не могу сдержать усмешку. Подумать только, журнал подсылает мне на интервью такого детанта… Я извлекаю из-за уха сигарету и прикусываю ее зубами...
Девчонка опускает ноги на стол. Я не упускаю возможности заглянуть ей под юбку. Она направляет на меня шпильки. Мне нравятся большие туфли. Должно быть, в них хорошо качать ляжками. Я хочу, чтобы эта девчонка прошлась по комнате… Какие у нее ягодицы на ощупь? Как колыхается ее попа, когда она ходит? Шесть-девять или восьмеркой?
— Сколько у тебя в жизни было мужчин? — спрашиваю я, преподнося к губам сигарету и все так же разглядывая ноги Аннабель.  С утра, проснувшись в номере промозглого дешевого отеля на окраине Сакраменто, я ощутил прилив одиночества. Меня не посещала мысль, что сегодня в кафе во время интервью я увижу симпатичную девчонку. Она потрахается со мной, потрет мне яйца... И я почувствую себя намного лучше. Сейчас, посматривая на туфли журналистки, очерчивая взглядом ее ноги и буквально пожирая их, я не могу не попасться под прицел этой идеи. Мне нравится, как сложена моя собеседница. Истинное удовольствие потягивать вино рядом с такими ногами, курить и отдаваться фантазиям. В моем воображении Аннабель скидывает с плеча бретельку, смущается и манит меня мизинцем к туалету. 
— Аннабель, отчего же вы все еще одеты? — размышляю я. Аннабель раскрывает губы. Она рассказывает мне что-то об обнаженке в супермаркете. Я киваю, не вдаваясь толком в суть нашей беседы. Сейчас меня волнует совсем иное. Я затягиваюсь сигаретой и подаюсь  корпусом немного вперед, выдавая тем самым заинтересованность в продолжении нашего разговора.
— Прошмандовка, а у тебя есть яйца. Мне это по вкусу. Скажи, ты до сих пор девственница? На вид ты еще школьница… Так что я хочу узнать наверняка, пихалась ли ты с кем-то... — я пропускаю мимо ушей слова Аннабель, ускальзываю от ее вопросов, переворачивая интервью в интересующее меня русло.

Отредактировано Henry Hunter (2013-03-27 22:57:08)

— И какое же ваше главное преимущество? Расскажите мне, мисс Дэвидсон, — я преподнес к губам стакан и осушил его одним залпом. К нам тот час же подскочил официант. Я повторил заказ.
— Пить я не буду, вам же больше достанется
— Пташку никак не выебешь, если не поймаешь? — спросил я, облокотившись на стол. Мое лицо приняло скучающий вид. Я принялся оглядываться по сторонам. То и дело шныряли официанты. Одна из посетительниц придорожного кафе откинула голову назад и безудержно рассмеялась. У нее были красивые волосы. Мне захотелось запустить в них пальцы… Я облизал губы и почесал кадык. Аннабель Дэвидсон не спешила задавать мне вопросы, переходя к сути нашего интервью. За соседним столом пустовала кофейная чашка. Над ней суетилась муха. Зигзагообразными движениями она кружилась в воздухе и жужжала. Я зевнул.
— С одной стороны вы правы отсюда надо поскорее ретироваться. По пути к вам есть приличный торговый центр, или вы живете в заднице мира? — наконец, нарушила тишину журналистка. Я повернул к ней голову. Мои губы искривились в усмешке. Я был потрясен. Что-то меня ужасно раздражало в этой желтоволосой девчонке. Ноги у нее были красивыми. Но их обладательница вела себя непрофессионально. Я отпил еще из стакана и насмешливо уставился на нее.
— Послушай, Аннабель, — я опустил руку на ее щиколотку и слегка сжал пальцами.
— Давай поговорим начистоту. Я не собираюсь с тобой пихаться.  У тебя прекрасное тело. Но это вовсе не повод ехать ко мне в квартиру. Я предпочитаю женщин постарше. Они умеют больше в постели. Когда мне стукнет седьмой десяток… И ради стояка я стану пить таблетку виагры, то для ублажения своего эго я стану таскать в постель малолеток. Сейчас я просто хочу хорошенько надраться, скоротать вечер в твоей компании, отвечая на вопросы из интервью, а потом пойти во двор и помахаться кулаками. Ты не слишком вульгарна. У тебя хорошее воспитание… Передо мной за столом сейчас сидит прекрасная девушка с обворожительными ногами. Когда я буду вспоминать о тебе, то наверняка потормошу свои яйца… И это будет прекрасно. Но, — я раскрыл ладони, доказывая собственную правдивость. Они были ужасно желтые. Я сбился с мысли и опустил голову. Линия моей жизни была предельно длинной и разрывалась посередине шрамом, полученным от осколка бутылки.
— Вернись на свое место, девчонка.
Я схватил Аннабель за руку, когда она поднималась со своего дивана, и рывком притянул к себе. Она невольно оказалась сидящей со мной рядом. Я обнял ее за спину. У Аннабель была нежная кожа. Я наслаждался этим коротким соприкосновением.
— Я не стану терпеть твои подачки, Аннабель. Ты слишком покладиста для неугомонной журналистки. Мне это нравится. Сегодня все мои мысли заняты мотивом к самоубийству. Я сейчас пишу новый роман. Мой герой пытается свести счеты с жизнью. Твое тело может вернуть меня из депрессии и психологического расстройства. Чтобы закончить главу как по маслу я не должен упустить подобное настроение. Ты подготовилась для интервью? Какие ты хотела задать мне вопросы? Будешь виски? Тяпни немножко...

Отредактировано Henry Hunter (2013-04-03 23:44:53)

— Судя по состоянию вашей кожи, у вас либо холецистит, либо разновидность гепатита. Тут гуглить не надо, знает даже ребенок. Быть может с вопроса о том, где вы его подхватили, мы и начнем разбор вашей личности? — сказала она. Я едва ли не поперхнулся виски. По моим губам скользнула улыбка. Я кивнул ей и положил руку на сердце.
— Недурно сказано. Мне казалось, вы учитесь на журналистку, а не на специалиста по венерическим заболеваниям, — я впал в беспокойство, ощупал ладонями щеки и вновь решил закурить. Мы все ближе приближались к тематике интервью. Аннабель все время улыбалась. Мне казалось, что в ее манере говорить была спрятана какая-то неприятная подоплека. Словно эта начинающая журналистка пыталась надо мной пошутить. Она улыбалась очень колюче. Я всматривался в ее лицо. «Что же она пытается провернуть? В чем же загоздка?» —  пронеслось в моей голове. Я потянул к губам сигарету, прищурился и сделал глубокую затяжку.
— Была зима. Я умирал от голода. И собирался стать писателем. Я жил в Сакраменто. Меня приютила одна женщина у себя в квартире. Но, кажется, вы можете это прочитать это в моих других интервью. Почему-то у меня складывается, такое впечатление, словно вы не готовы к допросу с пристрастием. Давайте все же зайдем в супермаркет? — я хлебнул из стакана и улыбнулся. Мне показалось, словно в моей собеседнице была спрятана особенная красота. Она исходила изнутри. Из характера. Мне понравилось, с какой стойкостью Аннабель вела интервью. Я решил подыграть ей.
— Давайте просто пройдемся и проветрим кости? Мы зайдем в супермаркет, как вы и предлагали. Поговорим о том, о сем. А вы напишите ровно то, что захотите, — на стол упали несколько смятых купюр. Я поднялся со своего места и протянул Аннабель руку.
— Скажите, например, вы любите Шекспира? Почему вы решили выучиться именно на журналистку? Это же не совсем пристойная профессия для женщины. Вы стали своеобразной проституткой жанра. В школе я любил писать кляузы. Доносы на своих одноклассников и преподавателей. Мне и сейчас это нравится. Поэтому мне и показалось неплохим замыслом стать писателем. Писать кляузы и получать за это деньги очень приятно.

Отредактировано Henry Hunter (2013-04-14 02:57:10)